Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

Папа Бильбо говорил: «Не бывает огня без дыма, а жизни без ошибок», и Бильбо, конечно, накопил немало ошибок за свои тридцать три года. Большинство из них не стоили упоминания, но три - о, три были серьёзными.

Первой ошибкой Бильбо стало то, что он отправился в путешествие с мамой, а не остался дома с папой. Любопытство Белладонны Бэггинс (в девичестве Тук, что многое объясняло) завело её далеко от родных краёв. Они слушали песни у искрящегося водопада в долине эльфов, любовались высокими каменными сводами в королевстве гномов, покатались на лошадях степных всадников и в итоге оказались в Гондоре, в суровом городе-крепости Минас Тирит.

Второй ошибкой Бильбо стало то, что, гуляя однажды в одиночестве по тихой улице, он увидел в широком, полном воды канале тонущего мальчишку. Тяжёлые доспехи (зачем он вообще полез в воду в доспехах?) тянули его на дно, гладко отполированные стены не давали зацепиться, он барахтался отчаянно, но на помощь не звал. Бильбо, наклонившись над каналом, бесцеремонно вытащил его частью за одежду, частью за волосы. Привалившись к стене канала, мальчишка откашливал воду. Бильбо ждал, уперев руки в боки.

- Ты вроде не совсем ребёнок, а такие глупости делаешь, - укорил он.

- Я бы сам выбрался, - прохрипел мальчик.

- Ну, полезай обратно. Стой, куда ты! Скажи лучше, как ты оказался в воде?

Мальчишка убрал с лица облепившие его волосы.

- Я хотел научиться плавать в доспехах.

- Я и без доспехов-то не очень… А зачем тебе?

- Я читал про героя, который переплыл реку, преследуя врагов.

- А про героев, пошедших ко дну, ты не читал, нет? Истории сочиняют про исключения!

- Я должен стать таким исключением.

- Должен? Кому?

Мальчик упрямо сжал губы.

- Не хочешь - не говори. Но пообещай мне, что будешь готовиться к геройству не в одиночку и постепенно. Папа говорит - олифанта целиком не съешь!

Мальчик рассмеялся.

- Твой папа, похоже, умный. Как тебя зовут?

- Бильбо Бэггинс, - хоббит поклонился.

- Я Боромир, сын Денэтора. Думаю, мы станем друзьями.

Услышав имя, Бильбо вспомнил, что видел сыновей наместника Гондора издалека, но не познакомился с ними - без того было достаточно занятий. Да и зачем ему, без одного года взрослому хоббиту, общаться с детьми?

Боромир оказался честным малым. Рассказав отцу о своей выходке, он наверняка получил знатный нагоняй за закрытыми дверями. Но наместник был и строг, и честен, поэтому за спасение жизни своего сына наградил Бильбо, объявив того названным братом своих детей. Это дало хоббиту пропуск на седьмую террасу, но и заставило остаться, когда его мама отправилась домой. Это и стало его третьей ошибкой - он не вернулся в Шир. Может, если бы он был дома, то не впутался бы в такую неприятность.

Бильбо со вздохом положил голову на руки. Вчера наместник позвал его присутствовать за своим обедом. Бильбо не слишком нравилась торжественность белокаменного зала и суровость застольных бесед, но повода отказаться не было. Отослав слуг, Денэтор посмотрел на хоббита исподлобья и начал:

- Названный сын…

Дело пахло скверно. Так к нему Денэтор обращался только тогда, когда собирался что-то потребовать.

- … ты, должно быть, не заметил, но Гондор переживает не лучшие времена.

Бильбо молча поднял брови.

- С юга нам угрожают пираты Умбара, и угроза эта серьёзнее, чем кажется.

Бильбо молчал, не понимая, причём тут он.

- Я не могу позволить Гондору пасть, но сдерживать натиск пиратов наш юг более не в силах. Помощи же ждать неоткуда.

- Почему же?

- Рохан занят своими делами.

- Неужели они откажут в помощи?

Денэтор перевёл тяжёлый взгляд на кубок.

- Уже отказали.

- Но почему?

Крепко сжатый кулак ударил по столу. Столовые приборы подпрыгнули.

- Потому что мы не пришли на помощь, когда в Рохане бушевала чума. Это было больше десяти лет назад! Я не мог подвергать опасности своих людей!

- Мне жаль, - вежливо сказал Бильбо. - Что, если обратиться к другим государствам?

- Им нет никакого дела до нашей беды.

- Но вы пробовали, владыка?

- Всё, что они сделают - посмеются над моей слабостью!

Значит, не пробовал, понял Бильбо. Но, уже узнав в полной мере тяжёлый нрав наместника, о причине допытываться не стал.

- Но есть и те, кто предложил помощь сами.

- Так это же замечательно!

- Это орки.

- О.

С соседним государством Гондор крепких связей не поддерживал. Конечно, они торговали с Мордором; конечно, стражники на границах порой обменивались новостями - но всё-таки лишний раз с орками старались не встречаться. Дело было не набегах, которые в короткой людской памяти успели стать делом давно минувших дней. Слишком чуждым был этот народ. За год пребывания в Гондоре Бильбо ни разу не видел орка на улицах, но наслушался о них немало. И грязные они, и грубые, и убивают друг друга почём зря, и едят мертвецов… Впрочем, орков, кажется, никто особо не привечал. Эльфы отзывались о них со сдержанной ненавистью, так и не простив давних войн; гномы порой сотрудничали с ними в горном деле, но невысоко ценили их умения; люди их попросту боялись. По слухам выходило, что просто так они руку помощи не протянут.

- Что они предлагают?

- Защиту от набегов, пока те не прекратятся. Если Умбар возобновит нападения, совет владык обещает прислать воинов, как только они понадобятся.

- Звучит неплохо, - осторожно отметил Бильбо.

- Совет выдвинул одно условие. Они не намерены помогать чужакам, поэтому роду наместников Гондора следует породниться с кем-то из владык.

- Они подразумевают названное братство?

- Они подразумевают брак.

- Значит, кто-то из владык хочет выдать замуж за одного из ваших сыновей свою дочь?

- У вождей нет дочерей, - тяжело, как ящик кирпичей на ногу, уронил Денэтор.

- Тогда я, право, не понимаю, в чём состоит их предложение.

- Мордор считает законными союзы между мужчинами. Совет владык предлагает постоянную поддержку в обмен на брак одного из владык с представителем моей семьи. Мои сыновья слишком молоды, но ты, - Денэтор бросил на него острый взгляд, - считаешься взрослым по меркам своего народа, верно?

Витраж наконец сложился. Рисунок на нём Бильбо не понравился.

- И этим представителем должен стать я? Что насчёт вас?

- Я не могу переложить обязанности правителя на чьи-то плечи и оставить сыновей.

- Что, если я откажусь?

- Тогда для Гондора нет надежды.

- Я могу хотя бы выбрать? Или вы меня всем четырём предлагаете?

- Нет, конечно…

- Тогда, - резко прервал Бильбо, - дайте мне подумать. Нельзя сваливать на кого-то такие новости и ожидать немедленного ответа. Я должен побыть один, собраться с мыслями.

Бильбо ушёл, не дожидаясь, пока его отпустят - слишком он злился. Однако злостью делу не поможешь, нужно подумать, что делать. Он слишком мало знал о Мордоре, поэтому направился в библиотеку. По пути ему в голову пришла мысль пожаловаться родителям, но он её отбросил: и папа, и мама слишком далеко. К тому времени, когда им дойдёт письмо, Бильбо уже успеет столкнуться с последствиями своего отказа. Странное условие выдвинули владыки. Но, раз орки говорят, с ними можно договориться. Значит, он сможет обеспечить себе сносные условия жизни. В конце концов, не каждый брак требует закрепления? Чувствуя, как к ушам приливает кровь, Бильбо открыл первую книгу из найденных. Он уже знал, что могут рассказать об орках жители Гондора, поэтому даже не стал никого спрашивать, возложив надежду на записи.

Надежда увядала с каждой строчкой.

«Орки ленивы. Любую работу они сваливают на рабов, в которых обращают тех, кого захватили в плен в ходе набегов», - писал один из историков древности.

«573 Т.Э. - схватка с орками у Осгилиата. Потеряны 26 солдат», - кратко замечал летописец между записями о большом урожае и смерти наместника от ран.

«Мельничное колесо уруков, ок. 2250 В.Э., Нурн» - на рисунке большое деревянное колесо толкали закованные в кандалы рабы.

Были летописи, подробно описывающие старые войны с орками, их беспредельную неутомимость в бою и безмерную жестокость к пленным. Были заметки путешественников более поздних лет, которым посчастливилось вернуться из Страны Теней - заметки о непрекращающихся кровопролитных боях, мрачных культах и частых казнях. Были и такие сочинения, которые Бильбо торопливо вернул на полку, краснея и чувствуя одновременно отвращение и удивление. Он узнал до обидного мало о современном Мордоре и слишком много о его прошлом. Кошмары, пожалуй, ему обеспечены.

~ ~ ~

Ночь Бильбо провёл в беспокойном сне, а с утра продолжил размышлять над своим положением. Он сидел у окна своей комнаты, смотрел в сторону угрюмых серых гор и клубящихся чёрных туч и думал, пока не сдался и не начал жалеть себя. За этим его и застал стук в дверь.

- Да, входите.

В комнату проскользнули братья.

- Мы знаем, - прямолинейно сообщил Боромир, садясь на стул напротив Бильбо. Фарамир вежливо встал рядом.

- Садись, садись, - махнул рукой Бильбо. - Что знаете?

- Отец отправляет тебя в плен!

- Это не плен, - поднял руки Бильбо.

- Ты хочешь туда?

- М-м… Честно говоря, не слишком.

- Значит, это плен. Я читал о таком - почётные пленники, дети знатных родов, которых оставляли как обещание мира между государствами. На деле они были заложниками той страны, в которой находились.

Бильбо выдохнул - похоже, братья узнали не всё. Вот и хорошо, иначе разговор был бы совсем неловким.

- Не понимаю, почему я не могу отправиться вместо тебя!

- Твой отец не станет рисковать наследником. К тому же он вас любит, хоть и не говорит этого.

Фарамир отвёл взгляд в угол комнаты.

- Да, вас обоих. Он гордится и дорожит вами, конечно же, он не поставит вас под удар.

- Но это нечестно! Ты даже не кровный родственник, почему ты должен отвечать за Гондор?

- Иногда, - Бильбо провёл ладонью по подоконнику, смахивая несуществующую пыль, - приходится жертвовать кем-то менее ценным.

- Мне жаль, - грустно сообщил Фарамир.

- Ну-ну, не стоит печалиться. Может быть, через несколько лет мы вместе посмеёмся над нынешними тревогами и опасениями.

Или хитроумный план, ради которого владыкам понадобился сын наместника, будет приведён в исполнение, и его последствия ударят по тем, кого так отчаянно пытается спасти Денэтор.

- Лучше расскажите мне, что вы знаете о Мордоре. Я обыскал всю библиотеку, но едва ли нашёл что-то полезное. Как будто никому не нужны свежие сведения о соседнем государстве!

- Это я могу, - просиял Боромир. - Листок найдётся? Так, - продолжил он, набросав карту, - Мордором правит совет владык. Их четверо: один отвечает за землю Горгорот, где расположен вход в страну - Чёрные Врата; другой сидит в пустынной земле Литлад; третий владеет Западным Нурненом - они поделили море, видишь? - и четвёртый в Восточном Нурнене.

- Довольно ровное разделение, - заметил Бильбо.

- Если бы они не поделились так, то до скончания времён дрались бы за большую часть.

- Ты знаешь нынешних владык?

- Сам с ними не говорил, но видел двоих и знаю о двоих других. Владыка Литлада ненавидит людей, а владыка Восточного Нурнена по традиции ведёт торговые дела с южанами.

- Значит, к ним мне лучше не отправляться?

- О, тебе дали выбор? Тогда не соглашайся на Литлад, его владыка безумен. Я слышал, он носит свежесодранные шкуры и вешает на ворота крепостей граугов. Про владыку Восточного Нурнена я такого не слышал, но вряд ли он станет охранять тебя.

- А кто станет?

Боромир потёр подбородок.

- Возможно, Азог. Он в Горгороте, эта земля иногда ведёт дела с Гондором, и ему будет небесполезен сын наместника - пусть и не кровный.

- Что скажешь о нём?

- Немногое. Видел его несколько раз на переговорах с отцом. Высокий, злобный, весь в шрамах.

- Не слишком удачное описание, - заметил Фарамир, - под него пол-Мордора попадает.

- Насколько злобный - как в Литладе?

- Нет, Крук хуже, он вовсе не признаёт переговоров с Гондором. Хотя кто знает характер Азога. Отчего-то ведь его жена сбежала.

- Сбежала?

- Ага. Забрала ребёнка и ушла в Литлад. А что тебе за дело до его семьи?

- Бильбо хочет понять, где ему будет безопасно. Раз от Азога сбежала жена, а Крук вовсе не в здравом рассудке, они не подходят. Что насчёт Западного Нурна?

- Мозфел, пожалуй, хороший выбор. Он сделает из тебя настоящего воина!

- Спасибо, не надо. Скажи лучше, что тебе известно о владыке Восточного Нурнена?

- Мало что, - развёл руками Боромир. - Он с нами дел не ведёт.

- Мне известно, что его зовут Фельдуш Весельчак, - сказал Фарамир, задумчиво глядя в окно. - Он необычайно спокоен для орка, но беспощаден в битве. Ничего не имеет против людей, которые прибывают на его землю, покуда те подчиняются правилам. Он невысокий и сражается дубиной с шипами.

- Ничего себе, братец! Где ты всё это узнал?

- Слухи ходят, - неопределённо отозвался Фарамир.

Пока Боромир пророчил брату будущее разведчика, Бильбо пытался по крохам полученного знания понять, кому он может доверить свою жизнь.

- Тогда попроситься к Фельдушу?

- Не думаю, что стоит это делать. Его земля далеко. Лучше выбрать место поближе на случай, если придётся спешно возвращаться.

- Ты хочешь сказать - бежать? От чего бы Бильбо бежать?

Фарамир, не отвечая, грустно и сочувственно посмотрел на Бильбо, и хоббиту подумалось, что он знает больше, чем говорит.

- Тогда или Мозфел, или Азог.

- Ты сказал, что Мозфел сделает из меня воина - что ты имел в виду?

- Мозфел считает, что слабым в Мордоре не место, и гоняет своих солдат нещадно.

- Но я же не поступаю к нему на службу!

- Вряд ли он позволит тебе сидеть без дела, почётный ты пленник или нет.

- Хорошо, найду дело.

- Нет, - покачал головой Боромир, - ты не понимаешь. Орки считают, что каждый обязан владеть оружием. Их библиотекари ходят с топорами наперевес, их повара охотятся на граугов.

Бильбо невольно улыбнулся восхищению перед воинской доблестью, сквозившему в голосе Боромира. Для него, однако, это ничего хорошего не сулило. Порядочному хоббиту, как говорил папа, не пристало суетиться, добывая своё пропитание охотой, а сражаться с кем-либо в Шире и вовсе никто не собирался. Бильбо не готовили к жизни воина, так что и начинать не стоит.

- Значит, решено, - Бильбо хлопнул по колену, - Азог. Пойду сообщу Денэтору.

Наместник выслушал его с прежней мрачностью.

- Я передам твоё решение. Полагаю, ты хочешь скорее отправиться в путь?

- Я вообще не хочу отправляться в путь. Но если это неизбежно - лучше не затягивать прощание.

Денэтор опустил голову.

- Мне не по душе цена спасения Гондора, но другого пути я не вижу.

«Можно было усмирить свою гордость и попросить о помощи эльфов или гномов», - подумал Бильбо, но говорить ничего не стал. Проще реку развернуть, чем наместника уговорить.

- Я могу собрать вещи сегодня.

- Хорошо. Завтра утром выезжаешь из города. Дам тебе двух провожатых и коня, но коня тебе у Чёрных Врат придётся отпустить - лошади ненавидят орков.

Бильбо кивнул. Это он уже узнал из записок одного стражника Чёрных Врат - пожалуй, наименее бесполезного чтения из всей библиотеки.

- Я буду ждать от тебя вестей.

- Вам мало было обменять меня на спокойствие ваших людей? Вы хотите ещё, чтобы я на вас шпионил? - голос Бильбо прервался от возмущения.

Наместник выглядел удивлённым.

- Пусть я недолго тебя знаю, я всё же привязался к тебе. К тому же я несу за тебя ответственность перед твоей семьёй - ты ведь не стал тревожить их дурными вестями?

Бильбо угрюмо кивнул.

- Верно, незачем торопиться. Сожалею, что мы расстаёмся столь нерадостно. Могу ли я сделать что-то для тебя?

- Возможно. Важному правителю вроде вас это будет непросто, но вы уж постарайтесь - будьте добрее к своим сыновьям. Они не разменные пешки в вашей игре и не дикие звери, которых приручают кнутом.

Бильбо бестрепетно наблюдал, как проявился гнев на лице наместника - как блеснули сощуренные глаза, как сжались челюсти, как раздулись крылья носа. Но Денэтор овладел собой.

- Прощай.

- Прощайте, владыка.

Разумеется, собраться спокойно ему не дали: братья откуда-то прознали, что Бильбо их покидает, и пришли попрощаться.

- Если будет плохо, дай знать, - серьёзно сказал Боромир. - Я обязательно придумаю, как тебя вытащить.

Бильбо горько усмехнулся: что может предпринять мальчишка одиннадцати лет?

- Это тебе, - Боромир протянул аккуратно свёрнутую ткань. Бильбо осторожно её развернул.

- О. Знамя Гондора.

- Это работа моей матери.

- Спасибо.

- А это от меня, - отводя глаза, Фарамир протянул небольшой прозрачный флакон со светло-коричневой жидкостью. - Это настойка, помогающая снизить боль.

- Зачем она Бильбо?

- Мордор - опасное место. Вдруг звери покусают, или о куст оцарапается.

- У орков что, своих лекарств нет?

- Вдруг они не подходят другим народам?

Бильбо поблагодарил и второго брата, крепко обнял их и распрощался. Подарок бесполезный и подарок тревожащий он всё же положил в дорожную сумку. На его счастье, он не успел обрасти имуществом: сменная одежда, гребень, полотенце, пара книг - вот и все. Он ведь не думал задерживаться в Гондоре надолго. Он ведь думал, что вернётся в Шир с мамой.

Бильбо решительно встряхнул головой. Ни к чему печалиться, пока не узнаешь, есть ли на то повод. Он разберётся. И всё же огорчительно, что он покидает Гондор так поспешно - он не вручил ни ответного подарка братьям, ни вежливого подарка Денэтору, ни сердечного подарка другим знакомым. Определённо, кочевая жизнь не для хоббитов. Он даже где-то потерял свой любимый носовой платок!

~ ~ ~

Бильбо разбудили до рассвета, не дали позавтракать и выпроводили из города окольными путями. Ох как не хочется Денэтору отвечать на неудобные вопросы! А Бильбо всю дорогу только этим и занимался, отшучиваясь от вопросов своих охранников. Он даже был рад, когда спустя несколько дней горная цепь по правую руку прервалась. Её разбивали Чёрные Врата - огромные каменные ворота, у створок которых справа и слева, точно стражи в карауле, вытянулись две чёрные башни - Клыки Мордора.

Бильбо слез с лошади, забросил на плечо сумку и развернулся к воротам. Где-то здесь его должны были встретить. Торопливый перестук лошадиных копыт, затихавший вдали, перекрыл скрежет огромных петель. Створки медленно распахнулись. На широкой дороге стояли два орка. Один поднял руку и замахал Бильбо, и тот не без труда ступил на землю Мордора. Ворота захлопнулись за спиной с гулом, отдавшемся эхом во всём теле.

Бильбо огляделся. Слева и справа от дороги непрерывно тянулись здания из красноватого дерева. Окна были пусты, но со сторожевых башен на него определённо смотрели. Смотрели и встречавшие его орки - что, пожалуй, простительно. Бильбо тоже рассматривал их во все глаза.

Оба орка были вооружены и одеты в доспехи, но совершенно разные. Один из них, со светло-серой кожей и выступающими чёрными венами, был довольно пухлым, и серебряный нагрудник смотрелся на нём немного забавно. Из-под нагрудника торчал неровно обрезанный край красной нательной рубашки. Другой цветом лица напоминал перезревший огурец, а его доспехи были пошиты из кожи. Сшитое из множества кусочков кожи полотно, обёрнутое вокруг жилистых бёдер, выглядело скорее частью доспеха, чем одеждой. На голове у него был тёмный венец с расходящимися в стороны лучами, напоминающий детский рисунок солнца. В руках зелёного орка был меч с лезвием, похожим на извивающуюся змею, а серый орк держал копьё. Зелёный смотрел на Бильбо, недоверчиво щуря ярко-жёлтые глаза, а серый распахнул красные глаза так широко, что стал походить на сову. Едва гость подошёл поближе, серокожий раскрыл рот и выпалил на одном дыхании:

- Ты Бильбо, да? Бильбо Бэггинс, полурослик? Я Гаш Болтун, а это Ламлуг Беспощадный. Нам приказали тебя встретить и помочь освоиться, так что не стесняйся, спрашивай, что нужно. Ты, верно, устал? Выглядишь усталым. Не любишь раннее утро? Я вот люблю.

Бильбо понял, что, если не прервёт Гаша, то останется стоять у ворот вечно.

- Ранним утром я обычно дома. Не покажешь, где я могу остановиться?

- Что значит, где? В крепости, конечно! У тебя отличная комната с видом на огненную реку. Между прочим…

- А что это за дома? - перебил Бильбо.

- Это? Да разные. Там оружейка, тут караулка, вон то - тролльи казармы. Они так близко к воротам, все новости от соседей первыми узнают! Хотя есть ещё пограничники, те ещё ближе… Короче, пока свежие новости добираются до меня, они уже протухнут!

- Все орки живут в крепости?

- Пф, нет. Некоторые в палатках - или на учениях, или просто так. Но владыка всегда в крепости. Представь, его надо срочно найти, а он где-то шляется? Вожди тоже торчат в фортах. Тоска страшная. Нет, с меня звания капитана хватит.

Бильбо припомнил записки стражника.

- А между вождём и капитаном званий нет?

- Солдат, капитан, вождь, владыка, - Гаш загибал пальцы, - всё.

Значит, со времён Талиона ничего не изменилось. Впрочем, он и делал записи сравнительно недавно, даже по меркам людей.

- Как-то маловато.

- Это у остальных куча званий! Куда столько? Смог набрать группу солдат - капитан, смог удержать форт - вождь, отвечаешь за землю - владыка. Чётко, ясно, понятно.

Бильбо с сомнением кивнул.

Меж тем они дошли до конца широкой дороги. Подобно реке, разбегающейся на ручейки, она беспорядочно разделялась на множество проходов между зданиями из уже знакомого Бильбо красноватого дерева. Небо над головой пересекали толстые канаты, протянутые от крыши к крыше; на некоторых сушились шкуры животных. У одних домов стояли бочки с чем-то слишком тёмным для воды, у других фонари из чёрного металла, с шипастым навершием. Они прошли мимо точильного колеса высотой с Бильбо и доски с приколотыми листами - надо будет позже к ней вернуться и почитать.

Улицы были пустынны.

- Послушай, а где все?

- Одни спят, другие заняты внутри. Фольграт в кузнице, Норуг готовит, Ашгарн бегает с письмами, а…

- Вы спите днём?

Впервые за время беседы Гаш потерял дар речи. Он склонил голову на бок, а его круглое лицо выразило живейшее недоумение.

- Я как-то не задумывался. Как придётся.

На улицах начали появляться обитатели крепости. Тролль в красной, отороченной мехом жилетке нёс в руках металлические брусья, словно связку хвороста. Уличный торговец раскладывал на прилавке товары, тихо насвистывая. У бочки с определённо-не-водой встали два орка, сняли с крюков висящие рядом кружки и зачерпнули жидкость. С гостем никто не заговаривал, но таращились во все глаза.

- Вот, пришли!

Главную крепость Бильбо увидел издалека, но вопреки всему надеялся, что это не она - ему не хотелось жить в строении из чёрного камня, да с таким количеством шипов на стенах, да с такими узкими окнами. У двухстворчатых дверей стояли два стражника. Бильбо не знал, куда девать глаза от стыда: их одежду составляли два перекрещивающихся на груди ремня, рваные куски кольчуги в качестве набедренных повязок… и всё.

- Привет, парни! Смотрите, кого я привёл!

Один из стражников - в железной маске, окружавшей рот и оттягивающей губы так, что на виду оказывались все зубы, - подозрительно сощурился.

- Это тот самый полурослик? - медленно спросил он глубоким, гудящим голосом.

- Кто ж ещё?

- Почему он такой мелкий?

- Потому что полурослик?

Орк в маске удостоил Гаша безрадостным взглядом и вдруг наклонился к Бильбо. Тот замер, обнаружив зубы чрезвычайно близко от своего горла. Орк шумно втянул воздух, выпрямился и с сомнением произнёс:

- Пахнет как взрослый. Проходите.

Спустя один полный любопытных взглядов проход по скудно освещённым коридорам и несколько крайне смущающих вопросов Бильбо остался один в своей новой комнате.

Что ж. Папа говорил, что запутанные мысли, как спутавшийся клубок пряжи, надо распутывать понемногу.

Начнём с хорошего. Он добрался до Мордора целым и невредимым. У него появился знакомый, готовый ответить на любой вопрос, пусть порой излишне подробно. Ему предоставили отдельную спальню с мебелью, подозрительно напоминающей гондорскую. В его временном жилище есть кровать и водопровод, так что можно не опасаться, что придётся спать на гниющих шкурах и мыться в луже. Остальное пока неясно, но его позвали на обед во внутреннем дворе, так что об остальном он подумает позже. Сейчас нестерпимо хочется хотя бы умыться.

Chapter Text

Когда Азог впервые услышал шёпот Луны, он ещё не прошёл первое испытание. Тогда он не придал этому значения. Орки нередко слышали голоса: иногда, говорят, причиной тому были боги, иногда - призраки, чаще всего их собственные подтекающие мозги. Однако голос настойчиво советовал убрать один лагерь со склонов Эфель-Дуата, так что Азог сбегал туда. К нему прислушались, собрали палатки и спустились к подножью, а ночью на место лагеря рухнул подмытый ручьём обломок скалы. С тех пор Луна говорила с ним - нечасто, но каждый раз по важному поводу. Поэтому, услышав от неё «Найди полурослика», Азог не стал смеяться над забавным приказом.

- Какого?

- Полурослика с медными волосами и сапфировыми глазами, рождённого от ядовитого цветка.

Азог подтянул к себе лист бумаги, готовый написать осведомителю в Гундабаде, чтобы тот поискал рыжих синеглазых хоббитов и прислал список с именами их родителей.

- Зачем?

Луна рассмеялась.

- Узнаешь позже, беленький. Не шли воронов - он будет ближе, чем ты думаешь, но позже, чем ты ожидаешь. Он придёт в Страну Теней по своей воле, но не по велению сердца.

Однако, чтобы его путь свернул на эту землю, придётся подготовиться.

Выслушав, какие приготовления требуются, Азог немедля обратился к жрецам Солнца: он не поверил, что это был всё тот же голос Луны. Проверка принесла ему немалую потерю крови, но и успокоение - он не находился под властью чужих чар. Долгая, осторожная подготовка; затем Азогу оставалось лишь наблюдать, как одно действие запускает цепь событий, подобно тем замысловатым механизмам, которые приводит в движение один брошенный камешек.

За то время, пока камешек его действия шёл по машине замысла, Азог пережил цветочное поветрие в Горгороте, несколько поединков с достойными противниками, уход семьи и нашествие пауков. Спустя несколько лет в одном докладе он прочитал:
«Шеф, не знаю, насколько это важно, но вы сказали сообщать обо всём необычном, а это очень необычно. В Гондор заявились двое путешествующих полуросликов, мать и сын. Они очень миленькие! Маму звать Белладонна Бэггинс, а сына - Бильбо».

Азог поднял глаза от прыгающих по строчкам букв и тонко улыбнулся.

«Очень странно, что они путешествуют вот так бесцельно, полурослики страшные домоседы. Но на шпионов они не похожи, важных сведений не собирают, в тайники не лезут. Просто развлекаются».

Прочитав, что Бильбо рыжий и синеглазый, Азог убедился, что именно о нём вела речь Луна. Неясно только, причём здесь горделивые соседи Мордора.

Он исправно получал доклады о жизни полуросликов и однажды узнал, что Бильбо случайно спас сына наместника. Очень в духе Бильбо - у него талант оказываться в интересных обстоятельствах. Однако эти обстоятельства задержали его в Гондоре, когда госпожа Бэггинс уже отправилась в Шир. Судя по подслушанным разговорам, Бильбо домой собирался чуть позже - по меркам полуросликов это значило через год-другой.

Пришёл и миновал сентябрь; Бильбо отпраздновал свой тридцать третий день рождения, пытаясь соблюсти обычаи Шира вдали от дома. В то же самое время, когда он спал, утомлённый усилиями, Азог смотрел на Луну.

«Так зачем полурослик Мордору?»
«Всему своё время. Время ответа на твой вопрос ещё не пришло, однако пришло время кое-что тебе показать».

Белый свет становился ярче, ярче, стирая очертания предметов, пока не поглотил их вовсе, а затем выцвел, оставшись тонкой каймой вокруг видимого. Увидев из окна Эфель-Дуат с непривычной стороны склона, Азог понял, что находится в Гондоре. Можно было осмотреться без спешки: Луна переносила в другое место только его разум, оставляя неподвижное тело там, где ей вздумалось даровать видение. Заботясь о своём подопечном, она проделывала это только в безопасных местах - например, в палатке Азога.

Вид этой комнаты едва ли походил на его палатку. Узкие стрельчатые окна, украшенная искусной резьбой кровать с бархатным пологом, покрытый узорчатыми плитами пол - всё дышало сдержанной красотой, так любимой гондорцами. Но на кровати, слишком большой для него, свернувшись спал полурослик. Несколько завитков волос, упавшие на его лицо, покачивались от мерного дыхания. Приподнятые брови и приоткрытые губы придавали ему удивлённо-невинный вид. Сквозь тонкую ткань ночной рубашки просвечивало округлое плечо.

«Красивый, правда?»

Азог пожал плечами - если бы он терял голову от каждого умеренно-хорошенького личика, он бы во владыках не задержался.

«Пора созвать совет владык. Скажи, что вы предложите Гондору помощь, и назови свои условия».

«Какие условия?»

Луна сказала.

«Но зачем?»

- Но нахера?

Мозфел Палач был парнем прямолинейным. Азогу это качество и нравилось, и мешало. Впрочем, вопрос о его мотивах всё равно всплыл бы на совете.

Совет владык на сей раз проходил в одной из крепостей Западного Нурнена, в небольшой комнате без окон. В середине помещения стоял стол, надёжный достаточно, чтобы выдержать вес орка, которого в пылу спора швырнули на столешницу. С каждой из четырёх сторон был придвинут столь же надёжный табурет. Тихо трепетала свеча в потускневшем подсвечнике.

- Хочется.

- Ты понимаешь, что поддержка Гондора выйдет односторонней? Людям нечего предложить в обмен.

- Пока нечего.

- Бледнорылые нам никогда не пойдут навстречу, - процедил Крук сквозь зубы. - Они торгуют-то с нами оттого, что больше не с кем.

- Даже если бы не торговали, не беда - Кхад всегда рядом, - Фельдуш пожал плечами. - Что выиграет от этого союза Мордор? Военную мощь? Даже не смешно. Послабления в торговле? Неплохо, но стоит ли того? Доступ к их стороне гор? Что нам, своих мало?

Три пары глаз - зеленовато-жёлтых, кроваво-красных и небесно-синих - уставились на Азога.

- Мы обретём славу. С начала времён орков считали дикарями, равнодушно взирающими на страдания других народов…

- Разве равнодушно? Я вот радуюсь.

- Если мы придём на помощь Гондору, государства запада увидят, что это не так.

- Обращайтесь к Мордору со своими бедами, Мордор добренький, он выручит - такая, что ли, слава? Обосраться от радости. Или, - Крук наклонился ближе, - ты большое дело затеваешь? Зачем нам союзники - к морю наведаться?

- Нет.

- Тьфу, - откинулся обратно Крук. - Я-то уже обрадовался.

Фельдуш повертел в руках чашу с грогом.

- Твоё решение стратегически невыгодно. Я не согласен.

- И я! Шли бы тарки!

- Не вижу причин их спасать.

Азог выложил последний козырь.

- Такова воля Луны.

- Ах, Луны! Что же ты тут мозги солил!

- Действительно, это меняет дело. Но уверен ли ты, что это именно Луна? К копьям солнца ходил?

- На мне нет чужих чар.

- Тогда я согласен оказать Гондору поддержку.

- И я, ясно.

- И я согласен, - медленно начал Фельдуш, - но скажи: она не посвятила тебя в свой замысел?

- Увы.

- Что ж, позже поймём. По Гондору всё? Тогда обсудим остальное.

~ ~ ~

За эти дни Азог не раз вспоминал спящего полурослика. В лице Бильбо не было строгой соразмерности черт, которую воспевали гондорские скульпторы; его округлые розовые щёки, аккуратные заострённые уши, вздёрнутый нос были скорее миловидными, нежели красивыми. Однако незатейливая прелесть этого лица навевала мысли о жарящимся над костром мясе, глубокой тишине пещер и негромком разговоре о будничных делах - о семье. О том, что Азог безвозвратно потерял и устал спрашивать себя, могло ли всё случиться иначе. Нет смысла думать об этом теперь. Бильбо не станет его семьёй.

Но точно станет головной болью. Азог нахмурился, предвкушая лавину вопросов от подчинённых. Не сплетничали только те орки, у которых всё было крепко не в порядке с головой. Постояв с полчаса у бочки с грогом, можно было услышать самые дикие слухи, и некоторые из племени Тьмы занимались их сбором и сортировкой. Непросто им, должно быть, приходится - отделять правдоподобное от явной чепухи и продуманную ложь от выдумки ради веселья. В своё время Азог наслушался множество объяснений своего прозвища, одно другого краше. Как смеялась Шафри, узнав правду! И сколько кривотолков вызвал её уход.

Над головой пролетела стая кребейнов, резким карканьем отвлекая от невесёлых мыслей. Сжав колени на боках Ильз, Азог поторопил варга.

Хорошо, что Шафри ушла: как бы он иначе выполнил волю Луны? Но жаль, что они с сыном так редко видятся. Болг вырос в смышлёного парнишку. Он определённо заподозрит что-то неладное, когда узнает про новый брак отца. Версия, которой решил придерживаться Азог, его вряд ли обманет, но некоторые тайны нельзя доверять даже воронам. Один кребейн уже улетел в Литлад, другого - Денэтору - было решено отправить из Горгорота.

~ ~ ~

Птица, похожая на ворона, но больше, села на плечо Гаша.
- Кыш, кыш, - лениво отмахнулся он.

Что бы Бильбо ни ожидал увидеть, в ожиданиях он обманулся. Во внутреннем дворе расставили длинные деревянные столы с деревянными же скамьями. Ровно в середине двора у дымящихся котлов стояли двое: тролль в переднике из мешковины и костяной короне и орк в шлеме из черепа незнакомого Бильбо животного. Обитатели крепости с неожиданной кротостью выстроились в предлинную очередь.

- Не боись, Норуг быстрый, - Гаш хлопнул Бильбо по плечу. - Мигнуть не успеешь, как получишь обед.

- Сколько он стоит? - Бильбо потянулся за кошельком.

- За обед платит командир крепости. Вот завтрак и ужин на тебе.

Бильбо кивнул. У него ещё оставались деньги, выделенные мамой перед её отъездом, но запас не бесконечный. Раз уж он теперь сам по себе, стоит найти работу.

- А я могу отправить письма семье?

- Разумеется, - оскорбился Гаш. - Думаешь, здесь такой дикий край, что и почты нет? Как напишешь, отнеси Норско Ворону - видишь, в красной накидке из перьев? - он передаст одной из своих пташек.

- У вас есть почтовые вороны?

- А то! Кребейны умные, быстрые и никогда не теряют письма. Хотя пальцы им лучше не подставлять.

Очередь подходила к ним. Бильбо пытался рассмотреть за клубами дыма содержимое котлов.

- Эй, Норуг! Что сегодня?

- Суп! - рявкнул орк.

- Суп! - восхищённо воскликнул кто-то в хвосте очереди.

- Да заткнись ты! - донеслось оттуда в ответ.

- Но суп же!

Приняв из костистых, когтистых рук глубокую деревянную миску со сносно выглядящим супом, Бильбо сел рядом с Гашем.

- Я не ожидал, что в Мордоре используют столько дерева, - заметил Бильбо, рассматривая грубо выструганную ложку.

- Спасибо Нурнену. Там совсем другая погода: леса, море, травы. Никаких тебе вулканов и жарких ветров. У меня знакомый служит на рыбной ферме, так он…

- Эй, Гаш, - перебил сидящий напротив орк, - на тебе кусок мяса, заткни говорилку. Некоторые хотят послушать полурослика.

Гаш поймал кусок вяленого мяса размером с придверный коврик в Бэг Энде и впился в него зубами.

- Я Котх Дружелюбный.

Широкий рот с острыми иглами зубов, красные глаза, покрытая шрамами бритая голова - он не выглядел дружелюбным, но Бильбо решил не спешить судить по внешности.

- Котх? - попытался повторить он. Имя нового знакомого заканчивалось странным горловым звуком.

- Ага.

- Бильбо Бэггинс, рад знакомству.

- Так ты, значит, и есть знатный гость из Гондора? Не знал, что там водятся такие невелички.
Бильбо помешал слишком горячий суп.

- Собственно говоря, я из Шира.

Неожиданно для себя Бильбо увлёкся рассказами о родных местах: о покрытых нежной зеленью холмах, о переливах солнца в реке, о гудении пчёл в саду… В перерывах между фразами он торопливо глотал ложку-другую, зная, что за ответом последует новый вопрос. Котх ухитрялся и беседовать, и обедать одновременно; Бильбо только предстояло узнать, что желающему поболтать орку любое дело не помеха.

- Так когда я смогу увидеться с Азогом? - спросил Бильбо, отставляя опустевшую миску.

- Да хоть сейчас. Котх, скотина, ты мне что, дверной коврик подбросил?

- Не тратить же на такого неблагодарного едока хорошее мясо.

Внезапно Бильбо осознал, что не знает прозвища владыки Горгорота; если бы не Фарамир, не знал бы ни одного из четырёх. А ведь это важно! Для орков прозвища были и заменителем фамилий, и способом сообщить о себе. Надо же было упустить такую мелочь!

- Кстати, как его полностью зовут?

- Азог Осквернитель.

А.

Интересно, если Бильбо будет бежать очень быстро, как скоро он окажется за воротами?

- Почему?

- Ха-ха, это такая тупая история! Когда он был простым солдатом, то как-то раз прокрался в Минас Тирит - ну это, так много кто делает, любопытно же, как тарки поживают. И он увидел там белое дерево - знаешь такое? Да знаешь, конечно, чего это я, это же ваша гордость. Так Азог отвлёк стражу и попытался оторвать ветку! Огрёб сказочно, и, пока на него орали, много всякого о себе услышал. Среди прочего его назвали осквернителем памяти о прошлом, вот прозвище и прилипло. Круто же звучит, а?

Бильбо слабо улыбнулся. Комок в его горле растаял. С любителем деревьев он, может, и поладит.

- Проводи меня, пожалуйста.

- Ага, сейчас, - Гаш неуклюже встал со скамьи.

Бильбо невольно вслушался в шёпот за своей спиной, но понять ничего не смог. Однако смог уловить одно сочетание, повторяемое особенно часто.

- Гаш, что значит слово нар-мау?

Его проводник страшно смутился. Он беспомощно оглядел покрытые копотью стены, низкий потолок и засыпанный соломой пол.

- Это тебя так назвали, да? Не бери в голову. Мало ли кто что ляпнет. Я вот всё время что-то говорю, что тепе…

- Гаш. Это оскорбление?

- Не так чтобы оскорбление, ты же не орк.

- Что. это. значит.

Гаш шумно выдохнул.

- Не воин. Для нас это огромное оскорбление, потому что каждый орк - воин.

- Даже женщины и дети?

Гаш посмотрел с недоумением.

- Конечно.

- Что насчёт людей, живущих в Мордоре? Их тоже считают вторым сортом?

- Только те, кто дальше собственного носа не видит! Я тебе так скажу: каждый с чем-то сражается. Разве землепашец не воин, отбивающий у непогоды урожай? Разве поэт не воин, чей меч - перо? Если ты умеешь делать что-то полезное, здесь тебя примут.

Бильбо перебрал свой список умений. Он, как и всяких хоббит, разбирался в садоводстве - но много ли это даст на выжженной земле Горгорота? Неплохо стреляет из рогатки и бросает камни в цель, но с охотниками-орками вряд ли сравнится. Умеет готовить - может, крепости пригодится ещё один повар? Ещё умеет читать и писать на вестроне: родители научили его этому как будущего преемника дел отца, но вряд ли в Мордоре ведётся оживлённая переписка на этом языке.

Выходило до обидного мало. Бильбо нахмурился, потряс головой. Неважно, впишется ли он в мордорское общество: он здесь всё равно ненадолго. Сейчас переговорит с владыкой, узнает, для чего был этот нелепый спектакль, и попросит отправить его домой.

Гаш с усилием отворил одну из створок высоких дверей, и они вошли в тронный зал.

После узких коридоров он показался Бильбо огромным; может, он таковым и был, понять мешала темнота. Многоугольное помещение освещало несколько чадящих факелов. В багровом полумраке Бильбо рассмотрел уходящие ввысь стрельчатые своды и выложенный плитами пол. Между плитами были странные металлические вставки, похожие на водоотвод - но откуда взяться дождю в помещении? Пометавшись по сторонам, глаза Бильбо обратились к фигуре в центре зала. Хоббит немедленно покраснел: сидевший на троне широко расставил ноги, показывая куда больше, чем хотелось бы видеть. Поспешно отведя взгляд, Бильбо увидел светящиеся бледно-синие глаза.

- Привет, шеф! Я привёл хоббита.

- Хорошо, - хриплый, сорванный командами голос. - Оставь нас.

Потрепав Бильбо по руке, Гаш вышел.

- Подойди.

Бильбо шагнул ближе, напрягая зрение. Владыка Горгорота сочетал черты воина и мыслителя: развитые мышцы и мощная шея, высокий широкий лоб и ясные внимательные глаза. Спину он держал не по-орочьи прямо, а массивные челюсти, тяжёлый подбородок и тонкая прорезь рта были совсем как у человека; но мясистые острые уши и широкий приплюснутый нос несомненно выдавали его род. Не говоря уже о шрамах. Те, что на лице, оставил, должно быть, какой-то зверь, на левой руке - опоясывающий чуть ниже локтя шов, но три симметричных шрама слева и справа на груди точно нанесли намеренно - зачем?

Азог спустился с трона, обошёл Бильбо кругом, осторожной мягкостью движений напоминая волка. И зубы у него совсем волчьи.

- Удивлён?

- Невероятно! Я очень хотел бы узнать, зачем я здесь.

- Сам что думаешь?

Бильбо вздохнул.

- С какой бы целью меня ни привели, это было напрасно. Если совет владык предложил помощь Гондору в насмешку, то шутка дорого обойдётся: Денэтор не откажется от ваших войск, как бы ни была велика его гордость. Если я - пленник и залог мира между Мордором и Гондором, то угроза причинить мне вред ничего не даст: наместник пожертвует мной без колебаний. Другие предположения совсем неправдоподобные, - Бильбо махнул рукой.

- Например?

- Совет владык может надеяться повлиять на моего отца, но я не могу представить, зачем! Или… или… ох, не знаю! Так зачем это всё?

- Такова воля Луны.

- Простите… Луны? Такой круглой белой штуковины в небе? Какими же знаками она даёт знать о своей воле?

- Луна говорит со мной. Не веришь?

- Х-хорошо, так для чего я Луне?

- Не сказала. Но, пока не будет велено иное, тебе придётся остаться в Мордоре. Сожалею о твоём неудобстве.

- Говоря о неудобстве, - Бильбо беспокойно огляделся - ничто в его прежней жизни к такому вопросу не готовило. - Нам обязательно скреплять брак?

- Да.

- Ох.

Азог увидел, как бессильно поникли плечи полурослика, как застыли в ужасе глаза. Определённо возникло некое недопонимание.

- Что ты считаешь скреплением брака?

- Ночь после свадьбы, когда пара занимается л-любовью, - Бильбо был готов провалиться сквозь пол, прямо через водоотвод.

Азог издал краткий, лающий смешок.

- У орков иначе. Во время обряда мы режем ладони - вот так, чтобы выступила кровь, - и пожимаем руки. Так смешивается кровь, так сплетаются судьбы.

- И это всё?

- Кровь не лжёт.

Бильбо рвано выдохнул.

- Но что, если Луна потребует иного?

Жёсткое лицо осветилось пониманием.

- Я не обижу, обещаю.

Бильбо не был склонен верить обещаниям кого-то, кто говорит с Луной, но решил не дразнить гусей дальнейшими расспросами об отдалённом будущем. Вместо этого он спросил:

- Так что же мне теперь делать?

- Отдохни. Мы проведём обряд в моей крепости, до неё пять дней пути.

- Так это не твоя крепость?

- Нет, Лагдуфа Мясника.

Значит, ему не придётся жить в этом угрюмом месте. Ещё одна хорошая новость.

- Занят сейчас?

- Нет, - безмерно удивился Бильбо. Чем бы он мог быть занят?

- Поможешь? - Азог достал из-за трона охапку бумаг.

- Да, конечно. Что нужно делать?

- Разбери по стопкам: жалобы, счета, отчёты, другое.

- Хорошо!

Бильбо огляделся, не понимая, куда складывать корреспонденцию и куда сесть.

- Клади на пол. Садись здесь, - Азог похлопал по подлокотнику кресла.

Бильбо осторожно уселся на жёсткое дерево. Подлокотник был столь широк, что крошке-хоббиту мог послужить скамейкой. Азог достал из-за трона вторую кипу бумаг и занялся тем же.

В это время Кракхорн Собиратель возвращался с дежурства. Отметившись в казарме, он сразу ушёл снова - в одной из небольших пещер под охраной надёжного заклинания его ждали сокровища. Мало что из его коллекции заинтересовало бы торговца, но для Кракхорна эти мелочи были бесценны. Гладкий овальный камешек, серый, но искрящийся, если смотреть под правильным углом; гульи зубы в мешочке; угольки, звенящие, если их перебросить из ладони в ладонь… Относительно недавно в его коллекции появилось ещё одно сокровище, настоящий подарок судьбы. Он тогда патрулировал западные горы. Была на редкость ветреная ночь, и ему в лицо то и дело швыряло листья, песок и прочий мелкий мусор. Получив чем-то большим и лёгким, Кракхорн сперва подумал на летучую мышь, но сняв зацепившуюся за ухо штуку, увидел прямоугольный кусок тонкой белой ткани. Тарки такими пользуются, как их… платки. Неужто от самого Гондора принесло? Паршивая же сегодня погода.

Найдя укрытие от воющего ветра, Кракхорн рассмотрел находку. Платок был без рисунка, но по краям обшит так, что вышивка походила на кружево; в углу зелёными нитками вышили инициалы «Б.Б.» Кракхорн принюхался: людьми вещь не пахла. Едва слышный мускус, скорее шёпот, чем крик; морские, солёные нотки пота - да, но основные слагаемые запаха были незнакомы. Нежный, опутывающий аромат мёда, свежесть росистой травы, уют свежезаваренного чая - нет, люди так не пахнут. Кракхорн провёл немало минут, размышляя, что за создание потеряло платок. Чтобы сохранить аромат, он убрал находку в стеклянную банку с плотной крышкой.

Кракхорн поднёс банку к глазам. Не было нужды извлекать платок - он помнил благоухание наизусть. Как приятно сидеть в тишине пещеры! Крепость сегодня была особенно шумной. К владыке прибыл какой-то важный гость, и все только о нём и говорили. Как его там - Бинго, Блорбо… Ах, точно. Бильбо Бэггинс. Б.Б.

Кракхорн осторожно поставил банку на камни у своих ног. Если этот гость так пахнет, его непременно нужно… увидеть.

А Бильбо, не подозревавший о том, где его платок, наслаждался жареным мясом в компании Гаша и Котха.

- И как тебе Лунная морда?

- Кто?

- Ну, владыка наш. Его лицо смахивает на луну, нет?

- Пожалуй, похоже. А он правда слышит голос Луны?

- Кто знает, - пожал плечами Гаш. - Это Мордор, мы все здесь слегка того. Кроме, как ни странно, Уфтхарка Слегка Того: этот парень совершенно вменяем, но руки у него не из плеч.

- Помнишь, он недавно перепутал дороги и угодил к Шелоб? Бестолочь, - ласково сказал Котх.

Утро следующего дня Бильбо провёл на полу своей комнаты. Он решил не пытаться подражать оркам и ложиться спать как привык. Вчера он познакомился с Ар-Хиссу Учёным Книжником и разжился родословными кланов Горгорота, а сразу после завтрака продолжил разбираться: фамильные древа, написанные его тонким почерком, покрывали большую часть пола.

Дверь открылась.

- Стой где стоишь! - Бильбо поднял голову. - Ой. Я думал, это Гаш.

- Ждёшь его? - Азог, скрестив руки на груди, привалился к дверному косяку. До чего он всё-таки похож на ожившую мраморную статую.

Бильбо вернулся к записям. Не стоит глазеть, это невежливо.

- Нет, просто подумал, что больше прийти некому.

Азог хмыкнул.

- Чем занят?

- Разбираюсь в семейных связях орков и троллей Горгорота.

- Зачем?

- Родословная - это важно! Если ты знаешь чьё-то происхождение, то знаешь, чего от них ожидать.

- Чего ожидать от, - Азог наклонился над бумагами, - Норуга Пальчики Оближешь?

- Ну, он хороший повар.

Азог коротко рассмеялся. Бильбо, не смутившись, продолжил:

- Его мама - Ильзкаль-Дар Травница, папа - Укром Кровавый Шторм, подрывник. С детства он наблюдал за их работой, смотрел на то, как смешивают различные вещества, и пробовал смешивать сам - листья, толчёные кости, песок… Но его это привело к работе повара. А ещё его троюродный брат со стороны отца - тролль Ур-Эдин Обжора, что тоже повлияло на выбор дела жизни.

- В этом есть смысл.

- Вот именно! - Бильбо триумфально улыбнулся.

- Долго будешь занят?

- А что, снова письма разобрать?

- Нет. Хочу познакомить тебя с Ильз, моим варгом.

- С радостью, только переоденусь. Э-э, подождёшь снаружи?

Стоя за дверью, Азог пытался понять, что с ним творится. Услышав, что Бильбо ожидал увидеть у порога капитана Гаша Болтуна, он испытал бессмысленную злобу. Даже если хоббит станет с кем-то развлекаться, это не его дело - он не обещал Азогу ни верности, ни близости. Откуда эта бестолковая злость? Откуда эта бестолковая радость при виде торжествующей улыбки снизу вверх? Пусть Бильбо мил, как литладская мышка, от него нечего ожидать нежностей. Он может стать помощником, но никак не любовником. Он слишком боится Азога.

Chapter Text

Земля внутреннего двора, утоптанная до каменной твёрдости, странно ощущалась под подошвой. Не слишком плохо, но непривычно; и всё же Бильбо посочувствовал животным, чьи мягкие лапки ступали по такой поверхности.

- Варги выносливые, - просто ответил Азог. - Ильз, ко мне!

За телегой появились треугольные уши, в воздухе мелькнула серая тень и в два прыжка очутилась перед ними. Варга можно было бы назвать огромным, не будь он столь грациозен, а его тело - столь точёным. Длинные, мощные лапы и вытянутое тело бегуна, густая шерсть северного хищника. На белом окрасе резко выделялись чёткие стреловидные пятна на спине и морде, а также чёрный нос. Жёлтые глаза смотрели внимательно.

- Правду говорят, животные похожи на своих хозяев, - не удержался Бильбо.

Варг фыркнул.

- Я не хозяин Ильз, я её наездник. Я не владею ей. Мы друзья.

- Простите моё невежество, - склонил голову Бильбо.

Ильз вытянула к ним морду, осторожно принюхиваясь.

- Как мне себя вести? - шепнул Бильбо.

- Протяни руку, пусть обнюхает. Не бойся, не нападёт.

Бильбо медленно вытянул руку. Влажный нос коснулся его пальцев.

- Бильбо важен. Охраняй его.

Ильз тихо взвизгнула.

- Расскажи мне о ней.

- Ильз из гундабадских варгов, из лагеря Шарку. Он готовит варгов к службе. Дикие варги достаточно умны и умелы, но, чтобы сотрудничать с нами, им нужно обучение. Не ожидал встретить боевого варга в Мордоре.

Бильбо уклонился от попыток обнюхать его волосы.

- Как она здесь оказалась?

- Привезли с другими. Некоторым удобнее ездить на варгах, не на карагорах.

Бильбо вспомнил рисунок приземистого кошачьего, похожего на бойцовую собаку.

- С лошадьми мы не ладим.

- Знаю, знаю. Думаю, это потому, что…

«… они чуют в вас тьму», - привычно подумал Азог.

- … вы пахнете как хищники. Вас ведь и коровы опасаются, и собаки - любые прирученные человеком животные, верно? А как ведут себя олифанты?

- Кто?

Бильбо порылся в памяти.

- Мумаки, по-вашему.

- Настороженно, но не враждебно.

- Что насчёт домашней птицы?

- По-разному. Куры не обращают внимания, утки улетают, гуси шипят.

- Ну, гуси на всех шипят. Всё сходится! Животные чуют не зло, а опасность! Они бегут не от проклятия, а от зубов!

Увлечённый открытием Бильбо был очарователен. Его глаза сверкали, щёки раскраснелись, а на губах снова расцвела торжествующая улыбка.

- Скун Мыслитель считал так же.

- Но почему это объяснение неизвестно?

- Это объяснение орка.

Бильбо грустно кивнул.

- Понимаю. Об одной моей родственнице - из семьи Туков - ходили слухи, будто она убийца, и если бы она стала это отрицать, то сделала бы только хуже. Это было давно! - торопливо добавил он.

Азог пожал плечами. Не в Мордоре удивляться предкам-убийцам.

- Когда будешь готов отправиться в дорогу?

Бильбо, не прекращая чесать Ильз за ухом, жалобно сморщился.

- К чему спешка? Мы так торопились добраться в Мордор, что почти не отдыхали. До сих пор спина болит!

- Двух дней хватит?

- Думаю, да. Скажи, - вспомнил Бильбо, - где мне найти Норско Ворона?

Азог обрисовал дорогу.

- Тогда можно мне к нему пойти? Раз уж с Ильз я уже познакомился - правда, милая?

Волчица весом в сто шестьдесят фунтов, одним ударом лапы перебивающая хребет карагору, застенчиво вильнула хвостом.

- Мне сегодня снова приходить, чтобы разбирать письма?

- Нет необходимости. Хочешь - приходи.

Бильбо переступил с ноги на ногу.

- Честно говоря, у меня уже намечены кое-какие дела…

- Тогда не приходи.

«Не оскорбляй его беспочвенными подозрениями», - напомнил себе Азог.

- Ну, до встречи! - Бильбо потрепал щёку Ильз, кивнул Азогу, и, излучая деловитость, направился к северо-восточному проходу между домами.

Над письмами Бильбо просидел немало времени. Родителям нужно было сообщить правду, но так, чтобы его не примчались спасать. Фарамира стоило утешить и дать понять, что его подарок не пригодился. Боромира не помешало бы повеселить байками. Денэтору совершенно не хотелось писать, ни строчки, но было бы невежливо обойти его вниманием. А ведь оставались ещё знакомые, которым не стоило знать подробностей, но которых может взволновать внезапное исчезновение Бильбо.

Норско Ворона он нашёл дремлющим на куче мешков. Орку не мешал грай стаи кребейнов, раздирающих кусок мяса на верёвке высоко над его головой. Бильбо тихо подошёл поближе, желая рассмотреть вблизи его причудливое одеяние. Норско носил простые кожаные сандалии и набедренную повязку из кожаных лоскутов. В этом он ничем не отличался от остальных орков крепости; но только у Норско была накидка из чёрных перьев и шлем из птичьего черепа. Перья, подобранные по размеру, соединяла рыболовная леска - работа, потребовавшая немалого внимания и терпения, которых не ожидаешь от славящегося горячей головой народа. Череп был отполирован до блеска, нижняя челюсть удалена, в глазницы вставлены тёмные стёкла. Бильбо задался вопросом, где живут такие большие птицы и как с ними никогда не встречаться.

Орк пошевелился. Открыл мутные глаза. Вскочил, схватился за меч, присмотрелся.

- Тьфу, напугал. Чего надо?

- Отправить письма, можно?

- Да, исписал ты бумаги… Что куда?

Расплатившись с Норско, Бильбо мысленно пересчитал деньги в кошельке.

- Скажите, а вороны не обижаются, что вы носите птичьи перья и череп?

- С чего бы? Это же басал-дур, большой визгун по-вашему. Он и на кребейнов, и на орков охотится, но я одного пристрелил!

Бильбо присел на мешки. Он уже достаточно знал об орках, чтобы понять, когда начнётся хвастливая, но правдивая история. Он слушал, кивал, задавал вопросы, и частью разума думал, сколь мало известно об орках другим народам. Орки же читали друг друга как открытую книгу. Всякий, увидев Норско, понимал, что он из племени Дикарей, хороший стрелок - по накидке и шлему; что он живёт в Горгороте - по сандалиям; что он держит кребейнов - по шрамам на его предплечьях. А ведь были ещё чернильные рисунки кланов, полосы краски и много другое, в чём Бильбо пока не разбирался. Он не хотел застрять в обществе, правил которого не понимал - а застрять ему на некоторое время, похоже, придётся.

Вообще-то это возмутительно. Почему он должен оставаться там, где совсем не собирался быть, из-за какого-то туманного пророчества? Бильбо любил сказки и легенды, но жить предпочитал в размеренной реальности Шира. Одно дело читать о битве с драконом, другое - слышать над головой тяжёлое хлопанье кожаных крыльев, сжимать во влажных руках лук и выжидать момент между смертью и победой. Про такие вещи здорово читать, сидя у камина в «Зелёном драконе», но принимать участие Бильбо хотел только в безопасных приключениях. Стоило остановиться на прогулках по окрестностям Шира.

В уже привычном шуме крепости ему послышалось имя Азога. Отойдя к стене, чтобы не мешать потоку орков, Бильбо прислушался.

- Поединок! Поединок! Азог Осквернитель против Зугора Башни!

Надо срочно найти Гаша.

Гаш как раз зачерпнул кружку уличного грога, собираясь хорошенько отдохнуть, как вдруг прямо перед ним оказался взволнованный Бильбо.

- Это срочно! Что происходит на поединке?

Орки у бочки заусмехались. В самом деле, это и ребёнку известно.

- Ну так… э… драка?

- Это опасно?

- Смотря на каких условиях. Учебный поединок - просто игра, а серьёзные споры могут кончиться смертью одного из противников.

- Как узнать, серьёзный ли поединок?

- Перед началом драки противники называют свои условия.

- Можно ли остановить поединок?

- Только в исключительных случаях. Помню, как-то раз прервались, потому что Старик начал извергаться, а ещё…

- По дороге дорасскажешь, хорошо? Проводи меня к месту поединка, пожалуйста.

- Да я только с дежурства…

- Гаш, мне нужен кто-то, кто разбирается в поединках. Срочно!

- Ладно, ладно, - Гаш выплеснул грог обратно, повесил кружку на крюк и повёл Бильбо к бойцовым ямам.

- А он миленький, - заметил один орк.

- Суетится слишком. Зачем шум поднял?

- За муженька волнуется.

Орки засмеялись. Орка, в самом деле, что угодно может рассмешить.

~ ~ ~

Азога не удивили вызовы на поединок: странно было скорее то, как мало из оказалось. Солдаты сбивались в яростно шепчущие группы, при его появлении замолкавшие; капитаны, здороваясь, отводили глаза; Лагдуф - и тот был не рад его видеть.

- Владыка, надолго ли вы здесь?

- Соскучился по трону?

- Шутник вы! Только, боюсь, все позабросят дела и целыми днями будут глазеть на ваши поединки.

- Боишься кого-то потерять?

- Я в своих парнях уверен!

- Боишься, я проиграю?

Лагдуф почесал тесаком затылок.

- Не то чтобы… Только - так, на всякий случай - что тогда с коротышкой делать?

- Я вернусь и разберусь.

Лагдуф кивнул с видимым облегчением.

- Я так-то за указаниями пришёл.

Ашгарн Письмоносец поджидал Азога у выхода из тронного зала.

- Зугор Башня вызывает тебя на поединок. Ур-Эдин Обжора вызывает тебя на поединок. Радбуг Мордоворот вызывает тебя на поединок. И, - он вдохнул, - Аз-Тармо Паучий вызывает тебя на поединок.

- Все сразу?

- Нет, поодиночке.

- Я приму бой сегодня в девять утра.

Ашгарн кивнул и, занятой как всегда, поспешил передавать вести другим.

В назначенный час Азог вошёл в круг бойцовой ямы. Сверху доносился мерный гул толпы. Его первый противник уже прибыл.

- Я знаю о боли больше, чем ты можешь представить! Я - Башня, и я вызываю тебя на бой ради избавления от страданий зазванного обманом гостя! Я принесу ему победу - и право вернуться домой.

- Принимаю.

Башня занёс зубчатый меч. Мелькнула мысль, что стоило бы предупредить Бильбо о поединках, но Азог её отбросил. Бильбо об этом даже не узнает.

Оказалось, Бильбо уже проходил мимо бойцовой ямы - обнесённого деревянной стеной круга размером со среднюю комнату. Со стен свешивались верёвочные лестницы, по которым сейчас торопливо забирались орки, тролли же просто цеплялись за край и подтягивались. Поднятый могучими руками одного из таких гигантов, Бильбо увидел, что верх стены представляет собой довольно широкую плоскую поверхность. «Это не яма, а театральные подмостки», - подумалось ему.

- Расступись! Разойдись! Пропустите Бильбо! - Гаш проталкивался в первый ряд, бесцеремонно расталкивая собравшихся.

Бильбо опустил глаза. Внизу была расчищенная от травы, камней и мусора площадка, на которую вели два выхода - простых просвета между брёвнами. Через один на его глазах прошёл орк - тот самый стражник, который вчера его обнюхал.

- Капитан Зугор Башня, - пояснил Гаш.

Башня поднял чёрный меч, приветствуя толпу. Солнце блеснуло на широком, зазубренном по краям лезвии.

Во входе напротив показался Азог, закинувший на плечо пятигранную булаву с обмотанным кожаными шнурами древком. Лёгкость, с которой он её нёс, Бильбо не обманула: это было грозное оружие.

Башня прокричал свои условия. «Он что, учуял мою грусть и решил помочь? Мог бы сначала спросить, нужна ли мне помощь!»

Условия были приняты, и Башня занёс меч. Азог уклонился. Башня замахнулся мечом снизу вверх. Азог уклонился. Башня выбросил вперёд кулак в тяжёлой латной перчатке. Азог уклонился.

- Хватит прыгать! Боишься боли?

- Тебе не причинить мне боли. Страдания - не рваные раны и железные крючья, - Азог занёс булаву. - Истинные страдания приходят изнутри.

Одним плавным движением он обогнул противника. Булава изменила направление и вместо выставленных для блока скрещенных клинков обрушилась на спину Башни. Раздался тошнотворный хруст. Тело Башни сложилось под противоестественным углом.

- Насладись своим поражением.

На арену вышел тролль, подобрал Башню и неторопливо унёс.

- Этот как всегда, - проворчал тролль рядом. - Слов много, толку мало.

- Что теперь будет с Башней?

- Подлечится да вернётся к службе, - пожал плечами Гаш. - Погоди, ты что, расстроился?

- У него спина сломана!

- Пустяки. Мы крепкие, а наши лекари - лучшие в Средиземье. О, начинается!

На арену ступил тролль в переднике из мешковины и костяной короне. Ему-то что надо?

- Ты решил связать судьбу с тем, кто заведомо слабее тебя. Это недостойно. Забыл законы нашей земли? Так я тебе напомню!

Ур-Эдин ринулся к противнику, тяжело топая по земле. Бильбо пискнул и тут же зажал рот, чтобы не отвлечь Азога - хотя в таком шуме его всяко не слышно. Тролль дрался дубиной, выточенной, похоже, из ствола векового дуба. Однако даже ненамётанный глаз Бильбо заметил, что Ур-Эдин полагается на силу, а не на умение. Уклониться было легко. Но Азог не уклонялся: напротив, он принимал на булаву каждый новый удар. От такого зрелища ныли кости рук. Однако, когда дубина вдруг треснула и развалилась на несколько частей, Ур-Эдин на мгновение застыл. Азог обрушил удар на стопу тролля - тот согнулся с воем. Второй удар пришёлся на висок. Человеческий череп раскололся бы, Ур-Эдин только охнул и, закрыв глаза, грузно осел на землю. С арены его выволакивали два тролля.

Бильбо подёргал рубашку Гаша, привлекая внимание.

- А проигравшие не обидятся? Не станут мстить?

- Ну, бывает, кому-то не по нутру поражения, тогда он вызывает на повторный поединок. А чтобы нападать из-за угла - это вряд ли. Как тогда показать, что ты крут? Помню, однажды…

- Потом договоришь! - шикнул орк за ними.

На арену вышел невысокий широкоплечий орк в костяных наплечниках и набедренной повязке из пятнистой шкуры.

- Я так-то пришёл посмотреть, как дерётся знаменитый Азог Осквернитель, - неторопливо пробасил он.

- Тогда смотри.

С этим противником Азог играл, как кошка с мышкой, очевидно красуясь и не спеша завершать бой.

- Умотал, - прогудел наконец он. - Сдаюсь. Хорош, рогатый!

- Почему он его так назвал?

- Потом расскажу, - отмахнулся Гаш, чьё внимание было приковано к вышедшему на арену троллю.

- Да сколько их?!

- Этот последний, - успокоил его Гаш. - Надо же, кто на свет вылез…

У этого тролля была странная шляпа с негнущимися лентами и странная, обёрнутая войлоком булава. Присмотревшись, Бильбо понял, что на голове сидит живой паук, а оружие облеплено паутиной. Сложно было поверить своим глазам, но зрение хоббита никогда не подводило.

- Моя госпожа, - неспешно проговорил тролль, - желает увидеться с маленьким чужестранцем. Если одержу победу - свожу его к ней.

- Отказываюсь.

Толпа зашумела, точно лес в ветреный день.

- Шелоб не способна сдерживать свои дурные наклонности. Я ни на секунду не доверю ей своего гостя.

Тролль ударил булавой по земле.

- Принимаю отказ.

- На редкость скучное завершение, - заметил тролль неподалёку.

- Всё, можем расходиться, - склонился к Бильбо Гаш.

Едва спустившись на землю, Бильбо поспешил к Азогу.

- У тебя не найдётся пары минут?

- Говори.

- Наедине, если можно.

- Хорошо. Следуй за мной.

Каморка с инструментами была самым невеличественным помещением, которое Бильбо видел в крепости, но для его целей вполне подходила.

- Почему ты не сказал, что вы бьётесь друг с другом?

Азог склонил голову.

- Это не очевидно?

- Мне - нет!

- Вот как. Разве вы улаживаете споры иначе?

- Конечно!

- Как?

- Через судей, разумеется.

- Даже мелкие ссоры?

Бильбо задумался. Его папа исполнял в том числе обязанности мирового судьи, поэтому иногда ему приходилось разрешать серьёзные споры. Но мелкие несогласия, пожалуй, тихо кипели от поколения к поколению.

- Для нас бои в ямах - древний способ уладить спор, показать свою силу и умение, узнать, чего ты стоишь. Говорят, первый бой в яме случился, когда два орка страшно надоели лагерю своими драками, и их сбросили в канаву, чтобы они там раз и навсегда разобрались.

- Я думал, оркам нравятся драки.

- Не тогда, когда приходится каждый день чинить сломанные палатки.

- Но если это такое обычное дело, значит, вы постоянно получаете раны? Гаш сказал, в яме могут и убить.

Азог слегка нахмурился и оттянул угол рта. Кажется, это означало сомнение.

- Мы можем вернуться после смерти.

- Неужели призраком? Или, - Бильбо беспокойно посмотрел на ржавую пилу в углу, - умертвием?

- Призрак, ха! Умертивием - бывает. Но порой орки и тролли возвращаются к жизни, потому что их воля так сильна. Другие народы так не могут.

- То есть тому троллю со шрамами на шее когда-то отрубили голову?

- Верно.

- А если бы тебя убили, а вернуться ты не смог бы - что стало бы с договором с Гондором?

- Сомневаешься во мне, полурослик?

- Но это важно! - всплеснул руками Бильбо.

Азог что-то пробормотал на орочьем, потом добавил:

- Ты чужестранец. Я прощаю твоё невежество.

Бильбо выдержал холодный, как вода зимнего озера, взгляд, не отводя глаз.

- Не моя вина, что я незнаком с вашими обычаями. Если я так раздражаю, может, отправишь меня домой?

Дверь каморки распахнулась.

- Ой, - сказал Котх. - Извините.

Дверь закрылась.

- Сказал же - ты нужен Луне здесь.

- Тогда можем мы поскорее сыграть свадьбу? Может, тогда Луна снизойдёт до объяснений?

- Хорошо. Отправляемся сегодня, сразу после обеда.

Бильбо прикусил губу.

- Что не так?

- Думаю, успею ли я купить подарки на расставание, и сколько могу на них потратить.

- Объясни?

Обычай дарить подарки на память в случае отъезда Азога, похоже, позабавил.

- Держи, - оказывается, в его набедренной повязке были карманы.

- Спасибо, - Бильбо не без колебаний принял монеты.

- Ты - часть моей семьи, пусть и временно. Заботиться о тебе - моя обязанность.

- Всё равно спасибо. Ну, я пойду?

- Встречаемся у главных ворот.

К немалому смущению Бильбо, ехать предстояло верхом на Ильз.

- Ей не будет тяжело?

Ильз подхватила его за шиворот, подняла в воздух, поставила на землю и, фыркнув, поддела носом волосы Бильбо.

- Не будет, - перевёл Азог.

- Мне не доводилось скакать на волках, да ещё без седла - боюсь, не удержусь.

- Поймаю.

- Её спина слишком широкая, ногами не обхватить.

- Свесь с одной стороны.

Исчерпав запас возражений, Бильбо уцепился за жёсткую шерсть и подтянулся.

- Давай сумку.

Азог забросил на плечо дорожную сумку Бильбо - какой маленькой она казалась на его широкой спине! - и одним прыжком вскочил на спину Ильз. Кивнув собравшимся проводить владыку оркам и троллям, он отдал варгу короткое распоряжение. Та, медленно, осторожно ступая, прошла сквозь ворота и направилась прочь.

~ ~ ~

Б.Б. не было в крепости. Его запах, нежной ноткой вплетающийся в месиво повседневной жизни, медленно растворялся, бледнел, готовый исчезнуть. Кракхорн повёл носом, отследил путь от главных ворот, собрал поскорее вещи, написал заявление на перевод в другую крепость и вручил его Лагдуфу прямо на пирушке.

- Эх, жаль, - командир отставил в сторону кубок. - Нам стрелки никогда не помешают. Вижу, собрался уже? Ну иди, иди.

Кракхорн покинул крепость без сожалений. Б.Б. ехал на варге; если бежать, он их догонит, но нет нужды - нос приведёт его к источнику аромата, рано или поздно. В ночном небе над его головой переливалось Порванное Ожерелье, перекликались кребейны. Кракхорн ликовал.

Уфтхарку было препаршиво. Лучше бы старуха Шелоб его сожрала; нет, она заразила его своим клятым потомством. Снаружи коконы не виднелись, но Уфтхарк ощущал их в своём брюхе. Надо было сходить к копьям солнца, но он на радостях сперва пировал несколько дней, а потом подумал, что всё обошлось. Хер там.

Голос Шелоб, шелестящий, вкрадчивый, раздался в его голове прямо на середине броска копья. Рука, ясно, дрогнула, мимо мишени он промазал, но смеха вокруг не слышал.

«Приведи мне полурослика».

«Что я-то? - наудачу огрызнулся Уфтхарк. - У вас толпа почитателей, пошлите кого из них».
«Мои дети всегда жаждут увидеть внешний мир».

Коконы внутри зашевелились.

«Ай, погодите! На кой вам полурослик? Если хотите угощения, могу поймать пару козлят…»

«Довольно».

В прошлый раз его непутёвая башка так трещала, когда он с пьяных глаз полез кататься на диком грауге.

«Спрашивает ли меч руку, кого ему резать?»

«Нет, но, типа, Азог будет недоволен».

«Не беспокойся о нём. Беспокойся о моём потомстве».

Уфтхарк сглотнул набежавшую слюну. Препаршиво!

~ ~ ~

На ночь они остановились у скалы неподалёку от дороги. Потрескавшаяся, выжженая постоянными горячими ветрами земля не была приятной постелью, но, завернувшись в дорожный плащ и привалившись к мохнатому боку Ильз, лежать было почти удобно. Неудобно было наблюдать красные отблески лавы в небе, расчерченном полосами механизмов, назначения которых Бильбо не знал. Грохот и скрежет повсюду говорил - Мордор действительно не спит, день то или ночь.

- Мне, наверное, придётся привыкнуть спать днём?

- Не нужно. Будет что-то важное - тебя разбудят.

- Как можно жить в мире, где у каждого свои часы сна?

- На заре времён мы спали короткими отрезками.
- Я так не смогу, - тихо сказал Бильбо.

- Пробовал?

- Хоббиты устроены иначе, вот и всё. Мы можем переносить трудности, но не приспособлены к такой жизни.

- Совсем как люди, - задумчиво протянул Азог. - Хорошо. Буду беречь твой сон.

Бильбо закрыл глаза. Сон не шёл.

- Прости за столь личный вопрос, и так скоро после знакомства, но это важно для меня. Почему ушла твоя жена?

- Не поладили, - отрезал Азог.

- Почему? - Бильбо открыл глаза. Азог сидел рядом с ним, скрестив ноги в коленях и опираясь на них локтями.

- Она всегда была вольной, как морской ветер. Не выпускать её из каменных стен было ошибкой.

«И потому ты решил найти кого-то, кто не сможет сбежать?»

- Но наш брак не был ошибкой. Наш сын - замечательный парнишка, - улыбка смотрелась, словно цветы на зимних скалах. - Однажды я вас познакомлю.

«Неловкое же будет знакомство!»

- Позволь и мне вопрос.

- Да, конечно!

- Твоя преданность Гондору столь велика? Ты решил пожертвовать безопасностью, покоем и уважением ради чужого народа?

- Они рассчитывают на меня, - Бильбо потёр глаза.

- И что? Не твой загон, не твои карагоры.

- Я хотел бы найти решение, которое устроило бы всех: и гондорцев, и меня, и тебя… И Луну. Сейчас она смотрит на нас?

- Не знаю. Но я её не слышу. Значит, ты не печальный жертвенный барашек? Что ж. Я тоже ищу такой путь.

Бильбо пожал протянутую руку.

- Теперь спи. Набирайся сил.

Chapter Text

Странное место Горгорот, странное и страшное. Даже в Пустоши росли травы и деревья, здесь же почва была бесплодной. Вокруг рваные цепи гор, между ними - совершенно плоская, словно нарочно выровненная поверхность. В небо поднимаются клубы тёмного дыма, высятся угловатые журавли подъёмных кранов, скалятся огромные шестерни.

Спалось Бильбо плохо. Была ли виной тому твёрдая земля, колючая шерсть, шум или отсветы лавы - только проснулся он помятым.

- Мы так и будем ехать все пять дней?

- Нет. По пути будет несколько лагерей и одна крепость, отдохнёшь там.

Бильбо торопливо дожевал хлеб с сыром - сколько дней он уже не ел, как полагается хоббиту! Ничего, в крепости Азога наверстает, пока будет набираться сил для долгого обратного пути.

Ильз бежала медленнее, чем вчера, так что он мог беседовать с Азогом. Было немного неловко разговаривать, не видя собеседника, но к этому он уже привык в Рохане.

- Гаш упоминал, что вы живёте в лагерях и крепостях. Неужели это правда? Нет ни деревень, ни городов?

- Чем крепость не город? Мы не привыкли сидеть на одном месте.

- Но как вы друг друга находите?

- Кребейны. Письмоносцы. Дикари.

«Дикари?» - удивился было Бильбо, но вспомнил про племена. Дикари славились умением приручать птиц и зверей.

- А ты мистик, верно?

- Да.

- Крук, должно быть, из племени Бойни?

- Знаешь Крука? - Азог наклонился, чтобы заглянуть ему в лицо.

- Расспросил о владыках сыновей наместника - должен же я был понять, к кому отправиться! Так что, Крук из Бойни?

- Верно. Фельдуш Весельчак из Разжигателей войн, Мозфел Палач из племени Тьмы.

- Странное название - разжигатели войн.

- Неудачный перевод на вестрон. Лучше было бы «поддерживающие огонь войны». К ним обращаются за стратегией и тактикой.

- Но - прости, конечно - почему Разжигатели войн не побеждали всегда во времена междоусобиц?

- Зависит от случая.

Рассказы о межплеменных битвах заняли немало времени, почти до полудня. Приглушённое дымом солнце зависло в вышине. Объезжая одинокую скалу, Ильз внезапно вывела их на лагерь. Три круглые палатки, покрытые сшитыми широкими стежками шкурами, были поставлены вокруг костра. У огромного дымящегося котла сидели орки: трое тонкокостных, один плотного телосложения и двое совсем мелких - дети! Все одиннадцать глаз - коренастый орк был одноглазым - смотрели на них с уже знакомым Бильбо жадным любопытством.

Азог что-то сказал на орочьем, группа у костра отозвалась нестройным хором. Они спешились, Ильз немедленно растянулась на земле.

- Это Такхборк Паучье Отродье, Дорут Крепкая Рука, Камуль Серая Морда, Ягуль Стрелок и - Ритларг и Душрат, верно?

Дети закивали, сияя щербатыми улыбками. То ли у орков тоже меняются зубы, то ли они недавно дрались.

- Примете ли нас к своему костру?

- А то! Ай, - Камуль потёр бок, в который врезался локоть одноглазого Дорута. - То есть, садитесь смело и поделитесь, чем желаете.

- А у вас нет прозвищ? - спросил Бильбо, садясь рядом с детьми.

- Не-а, нам ещё рано, - ответил (ответила?) Ритларг. - Мы ещё не проходили первого испытания. А ты правда из страны, где растут большие деревья?

- Да, пожалуй…
- Ого. Страшно, наверное?

- Трусиха, - фыркнул Душрат. - Я вот не боюсь деревьев! Буду в Нурнене служить!

- Ты? Не смеши. Встретишь Карнан и обделаешься.

Ягуль удручённо вздохнул.

- Ладно Карнан. Меня-то направили на рыбную ферму, прямиком к Гульему Отродью. Опять будет трогать меня за коленки и звать прелестником.

- Да врежь ему, и готово дело, - пожал плечами Камуль.

- Я, типа, не настолько против…

- Ого заявы! Ягуль - гулелюб!

Бильбо покосился на Ритларг, младшую в компании. Орки, похоже, совсем не стеснялись в присутствии детей ни крепких выражений, ни взрослых тем.

- Держи, - Такхборк подал ему миску с кашей и ложку. - Прошу, владыка. Знала бы, что вы появитесь, добавила бы соли побольше!

Так Такхборк женщина? Бильбо ни за что бы не догадался.

- У тебя и так вкусно получилось, - утешила Ритларг. - Владыка, могу я вас попросить рассказать сказку?

Бильбо улыбнулся этой заученной вежливости.

- Какую?

- Ой, правда, расскажете? Тогда про Красную Шапку!

- Хорошо. Жил-был гоблин, и красил он шапку кровью тех, кого победил. Уж поверьте, краска у него не переводилась! Как-то раз встретил он на дороге варга…

Бильбо, слушая сказку про хитрого гоблина и незадачливого волка, не мог не заметить, как Азог ладит с детьми. Невольно вспомнился Денэтор, которого уважали, но не любили. Невозможно было представить, как он рассказывает сказку своим детям, не говоря о чужих. И тем более невозможно было представить, чтобы он радовался такому, чтобы в холодных глазах сверкали лукавые искорки, чтобы углы губ приподнимала сдержанная улыбка. Покончив с историей, Азог в два счёта закончил и с обедом, поблагодарил за гостеприимство и подозвал Ильз. Пора было продолжать путь. Когда они отъехали достаточно далеко, Бильбо спросил:

- У вас так принято?

- Принято что?

- Так запросто разделять обед.

- В дороге - да. У вас не так?

- Хоббиты славятся гостеприимством! Только предпочитают заранее знать, кого угощают.

- Не любите неожиданностей? Я всё больше удивлён твоим желанием путешествовать.

- Я тоже, - повесил голову Бильбо. - Это у меня от мамы.

- Расскажи о ней?

~ ~ ~

Этой ночью Бильбо разбудил жуткий рёв. Подскочив, он спешно осмотрелся. Ильз дремала, непотревоженная; Азог сидел у её бока, прислушиваясь.

- Грауг, - пояснил он.

Бильбо потёр лицо. Занималась заря. Рано-то как!

- Это опасно? Нам нужно найти укрытие?

- Он далеко. Спи, я прослежу.

Пусть где-то далеко был каменный гигант, приходившийся роднёй троллям - он был далеко, а спать хотелось ужасно.

Азог посмотрел на мигом заснувшего Бильбо. Хоббиту требовалось неразумно большое количество сна. Такое слабое создание должно было пробуждать злость, но вместо того он чувствовал желание защитить от всех бед. Хорошо, что грязный план Луны сработал, и Денэтор отправил Бильбо именно Азогу. Страшно подумать, как измучила бы его жизнь в крепости Крука. Да и Мозфел ему спуска не давал бы. Фельдуш, может быть, отнёсся бы с пониманием, позволил бы гулять по лесам, познакомил с Карнан…

Вдруг по его мозгу будто прошлись наждачной бумагой.

«Не привязывайся к полурослику», - прошептала Луна.

«Почему?»

Луна не ответила.

«Проклятье, почему? Он имеет право знать! Я имею право знать!»

«Всему своё время, и время раскрыть карты в этой игре ещё не пришло. Когда вы свяжете судьбы, всё станет известно».

Луна замолкла, оставив его с головной болью и спящими спутниками. Вдалеке ревел грауг.

Неприятностей он не доставил. А вот карагор, выскочивший из засады за грудой камней, доставил: Ильз извернулась, уходя от удара лапой; Азог, привычный к такому, удержался на её спине. Перед глазами мелькнуло цветное пятно, и Бильбо свалился на землю. Он был в сознании, но растерян - не пытался убраться подальше. Азог спрыгнул на землю, подхватил Бильбо и предоставил зверям разбираться.

- Как ты? Ничего не сломано?

- Я? Я в порядке, - Бильбо круглыми глазами смотрел на скрывшуюся в облаке пыли рычащую, рявкающую, лязгающую зубами драку. - Ильз нужно помочь!

- Нет. Она справится.

Пыль медленно оседала. Ильз, невредимая и недовольная, расчихалась. Карагор лежал у её ног, истекая кровью. От Бильбо также исходил запах крови, но куда более слабый.

- Ты ранен?

- Пустяки, ссадина, - Бильбо показал ладонь, с которой падение стесало кожу.

- Всё равно нужно обработать.

Азог достал из поясной сумки - единственного своего багажа - моток тряпки и бутылку тёмного стекла. Оторвал кусок тряпки, смочил. Бильбо протянул руку, удивлённый такой внимательностью: не в обычаях орков было заботиться о мелких ранах.

- Когда я был капитаном, одного из моих солдат поцарапал гуль. Он махнул рукой, сказал «Пустяки» и ушёл пировать. Рана загноилась, но он скрывал своё дурное самочувствие до самой смерти. Так что не думай о пустяках свысока.

Бильбо кивнул, морщась. Ссадину жгло.

- Что это такое было?

- Грог, - усмехнулся Азог. - Орочий ответ на все невзгоды. Разжечь костёр - грог, отполировать доспехи - грог, обработать рану - грог. Ходят слухи, его даже пить можно.

Бильбо рассмеялся. Интересно, в крепости Азог снова станет холодным и отстранённым?

Азог чувствовал себя на вершине горы - голова шла кругом от переполнявшей радости. Когда он предложил обработать ранку, страх липкой рукой болотной мары сдавил горло. Вспомнилось, как ушла Шафри. «Ты не орк, ты плющ! Того и гляди задушишь! Туда не ходи, это не делай, то не ешь - спятить можно. Кем наш сын вырастет? Уж прости, я сваливаю». Как задержать Бильбо, если он тоже решит уйти? Но его спутник не испытал ни малейшего отвращения. Он был приветлив и любопытен, словно ничего не случилось.

- Скажи, а в твоей крепости есть травники?

- Есть одна.

- А ей, случайно, не нужен ученик?

- Зачем тебе?

- Деньги на деревьях не растут! - Бильбо так быстро развёл руками, что чуть не свалился.

- Бери мои.

- Нет, спасибо, не хочу быть обузой.

- И всё же предпочитаю иметь собственные сбережения, просто на всякий случай.

«Например, на случай побега», - подумал Азог, а вслух сказал:

- Почему травница?

- Я подумал, что это самое полезное дело, которым я способен заниматься. Я мог бы вести чью-то переписку, но вдруг понадоблюсь тебе, как тогда в крепости? Я умею готовить, но поваров у вас, наверное, и так достаточно.

- Готов помочь мне с бумагами? - мягко, чтобы не спугнуть, спросил Азог.

- Почему бы и нет?

- Хорошо.

Попался!

~ ~ ~

- Вы всегда едите столько мяса, или это походная кухня? - спросил Бильбо за ужином, состоявшим из пары ломтей хлеба с вяленым мясом. - Кстати, а чьё это мясо? Я читал, в Мордоре не разводят скот.

- Верно. В горах есть козы и бараны, на них и охотятся. Карагоров тебе не предложишь, слишком жёсткие. Малые драконы ядовиты. Гули на любителя. В Нурнене ловят рыбу, но больше продают, чем едят.

- Почему?

- Слишком мягкая. Неприятно.

- А кроме как в горах, в Горгороте ничего не растёт?

- Растёт. Мох, - сжалившись над Бильбо, он добавил: - И растения, способные выжить на бедной почве: багряный клинок, солнечник… Они красивые. Зато в Нурнене лес Карнан и возделываемые поля.

- Хотел бы я их увидеть, - вздохнул Бильбо. - Я уже скучаю по зелени. А ты скучаешь по Гундабаду?

- Ничуть. Я покинул его с семьёй, совсем ребёнком. Помню только тёмные подземные ходы и ночные огни снаружи, вдалеке. Может быть, я видел костры Хоббитона?

- Может, - отозвался притихший Бильбо.

Пока Бильбо спал безмятежно, Азог - чутко, а Ильз не спала вовсе, охотясь на живность неподалёку, Кракхорн шёл по следу. Путеводная нить благоухания привязала его накрепко; поторопись он, уже нагнал бы неспешно бегущего варга, но быть замеченным он не желал. Да он и не торопился: идти за ароматом было сущим блаженством. На одном месте Кракхорн провёл немало времени, внюхиваясь в немного поблекший запах крови. Сегодня днём - нет, утром, около десяти - Б.Б. поранился, но совсем легко. Кракхорн и радовался новому оттенку аромата, и злился на владыку за его беспечность. Неужели не ясно, что такое создание следует оберегать?

Ильз тоже посчитала, что смешной кролик сам не справится, и принесла ему козью ногу. Бильбо не оценил. Даже отказался от завтрака - по словам Азога, крепость, в которой они смогут передохнуть, совсем близко. И действительно, не успел Бильбо проголодаться по-настоящему, как они прибыли на место.

Эта крепость разительно отличалась от той, что стала первым пристанищем Бильбо. Вместо гордо стоящего строения, окружённого высокими каменными стенами, он увидел сливающиеся с горой башенки с узкими щелями окон. Присмотревшись, он заметил множество других окон прямо в массиве скалы.

- Это крепость Дикарей?

- Верно, - Азог звучал удивлённо.

- А что делают, если новый командир крепости принадлежит другому племени?

- Меняют знамёна, красят, что-то добавят, что-то уберут. Это проще, чем кажется.

- Кстати, - вспомнил Бильбо, - я ещё ни разу не видел женщин-орков.

- Хочешь увидеть, маленький сердцеед?

- Просто любопытно!

- Ты видел. Такхборк и Камуль женщины, Ритларг девчонка.

- Но они совсем не отличаются от мужчин. Я хочу сказать, - Бильбо почувствовал, что краснеет, - те же лица, одежда, фигуры.

- Ах, фигуры, - протянул Азог, наслаждаясь его смущением. - В наших краях всегда было непросто найти пропитание, груди были бы непозволительной роскошью. Они наливаются, когда женщина носит ребёнка, и уменьшаются вскоре после разрешения от бремени. Котх Книжник считал, что причина тому жизнь в узких туннелях и скудное питание. Он думал, что место обитания влияет на тех, кто там живёт, будь то звери или растения.

Бильбо кивнул, потирая горящие щёки.

Ильз поднялась по узкой тропинке, царапая по камням когтями. Азог отпустил её у входа в крепость - неприметной щели, не охраняемой снаружи. Караул, двое одетых в звериные шкуры орков, стоял внутри. Азог перебросился с ними парой коротких фраз.

- Что ты им сказал?

- Поздоровался. Они спросили, кто ты, я ответил.

Бильбо задумался было, как его представил Азог, но отвлёкся на пещеру. Он ожидал увидеть узкие, грязные лазы - гномы описывали орочьи пещеры именно так. Небольшой проход, однако, расширялся до размеров, которые и тролля не заставили бы сгибаться. Обработка стен действительно была грубой, со множеством сколов, но туннель был чистым. Освещался проход множеством факелов, совсем не чадивших. А ещё в туннеле были орки. Один толкал перед собой тележку, заполненную поблёскивающими камнями; он остановился и принюхался. Другой взбирался по верёвке на мостки под потолком туннеля; он остановился на середине движения, болтаясь в воздухе и глядя широко раскрытыми глазами. Третий сидел на плече у тролля, неспешно куда-то шагающего; они переглянулись и зашептались. Бильбо насторожил ушки, но «нар мау» не услышал.

- Я навещу командира, ты пока можешь позавтракать. Встречаемся в восемь тридцать у туннеля А-430, это там. Хорошо?

- Да, конечно, - пробормотал Бильбо, ища глазами торговца уличной едой.

Торговец обнаружился за рядами бочек. На небольшой жаровне потрескивали куски мяса, на прилавке были разложены буханки хлеба и салатные листы, на костре булькал закопчённый котёл. К прилавку был приколот листок с меню.

«Грог «Бочка грауга» - 10 медяков / кружка
Грог «Топором по черепу» - 8 м / кружка
Да не ссал я в это пиво! - 2 м / кружка
Чай - 10 м / кружка
Хлеб - 4 м / кусок
Трава (съедобная, я проверял) - 2 м / лист
Мясо - 4 м / кусок»

- Здравствуйте. Можно мне один кусок хлеба, один кусок мяса и три листа салата?

- Сал?.. А, травы. На, держи. Пить что-то будешь?

- Чай, пожалуйста.

Бильбо заподозрил, что ошибся в выборе, когда торговец достал из-под прилавка металлический ковш и пакетик промасленной бумаги. Подозрения усилились, когда торговец зачерпнул тёмный до черноты чай. Подозрения укрепились, когда торговец достал несколько банок с ложками внутри и спросил:

- Карагорий жир, гулья кровь, лягушачья икра - что добавить?

- Икра? - слабым голосом переспросил Бильбо.

- Отличный выбор, кроха! Сам её люблю. Так потешно лопается.

- Нет-нет, спасибо, не нужно добавок!

Прислонившись к бочке, Бильбо с тоской вспомнил домашнюю кухню. Неужели орки совсем не едят овощей и фруктов? Как же они не болеют? Бильбо читал про цингу, страшную болезнь мореходов, вызванную нехваткой свежей растительной пищи. А… он-то на такой еде не заболеет? Да нет, - Бильбо с опаской отхлебнул из пакетика чудовищно горький чай, - не успеет. Он ведь сразу отправится домой, как только станет известно, зачем он понадобился Луне.

Торговец потянул носом.

- Простите моё любопытство, почему ко мне постоянно принюхиваются?

- Интересно же!

- Но что вы так узнаете?

Торговец закрыл глаза, шумно втянув воздух.

- Ты из народа, который я раньше не встречал; молод, но не ребёнок; ехал верхом на варге; ужинал хлебом с бараниной; недавно болтался рядом с розовокожими…

- Я понял, спасибо. А друг друга вы так же ощущаете?

- Как иначе-то? Правда, что ли, говорят, у других такого чутья нет? Тоскливо же вами быть.

Выбросив опустевший пакет, Бильбо пошёл искать туннель А-430.

- Пока мы в крепости, я хотел бы вымыться - можно?

- Завтра приедем в мою крепость. Неужели срочно?

- Очень хотелось бы!

- Хорошо. Сходим в Плошки Горгорота, раз уж мы здесь. Это небольшие озёра, где на поверхность выходит подогретая вулканическим жаром вода.

- То есть они снаружи?

- Конечно.

- Нет ли другого варианта?

- Можешь натереться золой.

- Ладно, плошки так плошки.

К счастью, озёра окружали густые заросли, так что можно было не опасаться чужих взглядов и шуточек. К несчастью, кусты оказались колючими. Азог отводил ветки, но несколько раз Бильбо всё равно поцарапался.

От небольшого круглого озера поднимался пар.

- Можешь постирать одежду и сложить на камнях, - Азог протянул ему купленное по дороге мыло, - они горячие.

Бильбо повертел между пальцев пуговицу жилета. Совместное купание ему было не в новинку, но одно дело - плескаться с семьёй или друзьями, другое - с кем-то едва знакомым. Особенно неловко было от их разницы в телосложении: он успел насмотреться на орков достаточно, чтобы знать, насколько заметны у них мышцы. Будь то худощавый, жилистый Ламлуг или приземистый Гаш - их сила проступала чёткими очертаниями. Что и говорить про Азога с его безупречно-скульптурным телом. Бильбо также успел убедиться, что слабаки в Мордоре не в почёте. Не то чтобы он опасался насмешек над своим телом, но всё же не хотел их.

Азога подобные мысли не посещали. Скинув одним движением и набедренную повязку, и сумку, он соскользнул в озерцо. Бильбо решил разогнать смущение разговором:

- Не могу не заметить, что вы носите довольно мало одежды.

- Нам холод не страшен.

- Даже на вершинах гор? Я видел там снег.

- Даже там.

- Но одежду носят не только, чтобы согреться, - Бильбо коснулся воды пальцами ног - горячая, но не обжигающая. - Как иначе показать положение в обществе?

- Зачем?

- Ну-у, чтобы узнать, как к кому обращаться… проявить должное уважение…

- Тебе для уважения нужен кусок ткани? - Азог смыл пену с лица и посмотрел на Бильбо с явным недоумением.

- Нет, конечно! Но между владыкой и солдатом существует разница, не так ли?

- А, ты про цепочку командования. Новости расходятся быстро, владык и вождей все знают в лицо. Есть бляхи с номерами, но их никто не спрашивает.

- Но если вы часто переходите из крепости в крепость, может ли солдат притвориться капитаном ради розыгрыша?

Азог коротко, хрипло рассмеялся.

- Узнают и накажут.

- Как именно накажут?

- Высекут и оставят у гульего гнезда.

- Ах, вот как.

~ ~ ~

Где-то к полудню на горизонте возникло сияние: небольшие отдельные искорки по мере приближения образовали сверкающие, переливающиеся облака над - Бильбо прищурился - озером. Совсем рядом высилась крепость из ослепительно-белого камня, с золотившимися оконными рамами и воротами. Лёгкий ветерок лениво шевелил знамя на вершине - чёрное, с зелёным рисунком, словно бы тоже светящимся.

- Минас Мигул, - сообщил Азог. - Моя крепость.

- Красивая. Подожди, разве слово «Минас» не из вестрона?

- А «Мигул» из орочьего. Туманная крепость.

Бильбо так засмотрелся на островок зелени у окружённого скалами озера, что пропустил приветствие со смотровой вышки, въезд сквозь блестящие золотом ворота и очнулся только, когда створки за ними закрылись.

Уже знакомые разветвления улиц не отличались от тех, что видел Бильбо в крепости Лагдуфа - те же бочки с грогом, доски объявлений, мрачно-чёрные фонари. Те же любопытные взгляды орков. Здесь, впрочем, не ограничились взглядами:

- Привет, босс!

- Это ваша новая игрушка?

- Какой кроха!

- А знаете, знаете уже про Готмога? Отравился!

Толпа, собравшаяся вокруг варга, напомнила Бильбо застолье в день рождения некоторых старших родственников: их так много, и говорят все сразу. Ильз подняла голову и возмущённо взвизгнула.

- Дайте пройти.

Орки расступились, но потянулись за Ильз, едва не наступая ей на хвост. Когда за ними захлопнулась дверь бастиона, Бильбо устало опустил плечи. Непросто ему было сидеть, гордо выпрямившись, и слушать обсуждения своей персоны.

Ильз, дёрнув хвостом, покинула бастион через окно. Снаружи её встретили радостными криками.

- Пообедаешь со мной?

- Спасибо, да, с радостью. Это было бы очень кстати!

- Потом выслушаю доклад Могга - он управлял крепостью в моё отсутствие. Можешь в это время сходить к травнице, спросить, не нужны ли ей ученики. Дорогу тебе покажут. Спросишь Ошу Горькую. Не передумал?

- С чего бы мне передумать?

~ ~ ~

В то же время, когда Бильбо искал дом травницы, Уфтхарк запрашивал перевод в другую крепость.

- И ты туда же? - лениво удивился Лагдуф. - Сначала Кракхорн, потом Ламлуг, теперь ты. Ладно, давай сюда, - он, не глядя, бросил прошение за спинку трона. - Передай Кримпу привет и напомни, он мне бочонок грога должен. Да что ты дёргаешься?

- Так в дорогу охота, аж чешусь! - выпалил Уфтхарк. Ему мерещились маленькие лапки, скребущие изнутри стенки своих коконов.

~ ~ ~

Бильбо пауков пока не встречал. Он готовился встретить травницу, стоя перед дверью деревянной хижины («Третий круг, северо-запад… Ай, давай лучше провожу!»). Из-за неплотно прикрытой двери доносились болезненные стоны. Возможно, он пришёл невовремя? Отбросив сомнения, Бильбо постучал.

- Заходи!

В хижине царил полумрак: узкие оконца занавешены шкурами, зажжена одна-единственная свечка, затерявшаяся на столе среди банок, бутылок и мешочков. У одной стены высилась закопчённая книжная полка с множеством толстых тетрадей. С балок на потолке свисали пучки растений, издававшие аромат - одни резкий, другие едва уловимый, но ни один не мог перебить зловоние, тянувшееся с узкой деревянной лежанки. Над изголовьем склонился высокий синекожий орк, наблюдавший за пузырящейся массой, ещё сохранившей очертания живого существа.

Орк выпрямился.

- Что надо?

- Я хотел бы стать учеником травницы Оши Горькой, если она берёт учеников.

- Беру. А выдержишь? Подойди-ка.

Бильбо приблизился, стараясь вдыхать реже. На пропитавшейся гноем простыне метался некто, покрытый ноздреватыми, мягкими на вид наростами. Вонь гниющего мяса стала невыносимой.

- Что с ним?

- Моргайские мухи покусали. У него нет сопротивляемости к их яду, а смазываться защитной мазью он не захотел. Самый умный, да, Готмог?

Готмог не ответил.

- Видишь? Ты будешь видеть это день за днём, трогать, промывать и лечить. Готов к такому?

- Н-не уверен. Но, может быть, я буду просто собирать и заготавливать травы?

- Какой толк от травника, который не применяет травы?

- Какой толк от кузнеца, который не владеет мечом? - Бильбо немедленно осознал, насколько это неудачный пример, и мысленно хлопнул себя по лбу.

Оша посмотрела на него, как на глупого ребёнка.

- Хочешь в ученики - приступай. Помоги срезать с него одежду.

Бильбо взял в руки протянутый нож, но не мог заставить себя дотронуться до пульсирующей, раздувающейся всё сильнее массы.

- Не можешь - так проваливай, готх-об тайл-уга!

Бильбо подумал: а не пойти ли ему, в самом деле, подальше от злой травницы? Он снова посмотрел на Готмога. Края одежды и части доспеха врезались в тело, добавляя страданий.

- А мы не отравимся?

- Нет. Яд моргайских мух действует, только когда попадает в кровь. На коже просто пощиплет. Да и руки мы потом вымоем.

Лоскут отделился с влажным чавкающим звуком.

- В ядах мн-не тоже нужно разбираться?

- Сюда бросай. Хорошо бы - у нас говорят, травница и повитуха, и палач.

- Неужели вам приходилось лишать жизни?

- Увы. Орки крепкие, но иногда жизнь держит их, когда следовало бы отпустить. Если целители далеко, а раны тяжелы, боль может свести с ума. Или такая дрянь - повезло Готмогу, что мы здесь, не то остался бы совсем искалеченным. Яд моргайских мух разъедает тело - видишь? Так они питаются, так и личинок откладывают. А самое паршивое, что эти раны не заживают. Приходится прижигать.

Наплечник орка оторвался с куском кожи. Оша бросила его к остальным лоскуткам и кусочкам. На ране запузырился гной.

- Слушай, куноль, хватит с тебя. Пойди-ка продышись снаружи. Руки только вымой. Стой! - Оша, морщась, вытерла руки, порылась на столе, выловила кошелёк. - На, держи.

Бильбо, недоумевая, принял горсть медяков.

- Спасибо, но за что?

- За твою работу. Зайдёшь вечером, хорошо?

Бильбо наконец покинул зловонную хижину. Прислонившись к деревянной стене, он перевёл дыхание, а потом тихо скользнул в тень точильного колеса, оттуда - в темноту за бочками. Ему хотелось осмотреться, не привлекая внимания.

На доске объявлений напротив висел план крепости: бастион в центре, от него по сторонам света расходятся восемь лучей улиц, пересекаемые тремя кругами стен всё большего диаметра. Эта искусственная правильность совершенно не походила на ширскую застройку, но зато он точно не заблудится. Здесь оружейная, там загон для карагоров, здесь арена… Красным были отмечены клетки для бешеных (что это ещё такое?), площадки посадки драконов (настоящие драконы?!) и бочки с грогом. Насмотревшись, Бильбо перевёл взгляд на другие бумаги. График учебных боёв, планы перевода в другую крепость… удивительно много упорядоченности для народа, снискавшего славу взбалмошных дикарей.

Бильбо потёр лицо. Что за головокружительная неделя!

Chapter Text

- А не маловаты ли эти ножны для твоего клинка? - небрежным тоном спросил Могг.

- Не твоё дело.

- Не моё, конечно, - Могг пожал плечами. Черви, копошащиеся в его коже, перекатились волной. Парочка упала на пол. - Только слухи ходят, шеф.

- Не удивил.

- Разные слухи, шеф. Поговаривают, вы нарочно выбрали кого-то послабее, потому что боитесь быть с равным. Говорят, вы уже не тот, что раньше.

- Пусть вызовут меня на поединок.

Могг переступил с ноги на ногу, шлёпая сандалиями по каменному полу.

- Да я-то не сомневаюсь, шеф, вы кому угодно навешаете, только… Этот бедолага правда взрослый? Я его мельком видел, какой-то он слишком мелкий и слишком круглый.

- Взрослый. Сомневаешься - спроси сам. У тебя всё?

Могг горестно вздохнул. Черви закачались, точно поле трав на ветру.

- Так-то да.

- Так чего ждёшь?

Оставшись в тронном зале один, Азог устало провёл рукой по глазам. Он знал, что без слухов не обойдётся, но всё же было неприятно, что подданные о нём такого невысокого мнения. А ведь это Могг, его правая рука. Противно представить, до чего додумаются остальные. Бильбо, должно быть, устал отбиваться от расспросов. Любопытно, где он сейчас?

Бильбо наблюдал за обучением стрелков. Он нашёл местечко в тени телеги, где не укрывался от взглядов слишком усердно, но и в глаза не бросался. Бильбо считал, что лучше всего узнавать других, просто наблюдая за их повседневной жизнью. Многие говорили, что это невежливо и даже жутко. Орки, наверное, тоже не обрадуются, если его увидят - но орки его не видели, увлечённые делом. Они стреляли из луков по мишеням, прикреплённым к брёвнам. Орк в шлеме странной шатрообразной конструкции сиплым голосом давал наставления, поправлял стойку, а спустя какое-то время махнул рукой:

- Закончено. Расходись.

Орки бросились в рассыпную, кроме великана с тёмной кожей и красными глазами. Он продолжил выпускать стрелу за стрелой.

- Лурц, оглох, что ли? Хватит на сегодня.

Орк и ухом не повёл.

- Ну и хер с тобой.

Инструктор прошёл мимо Бильбо, бормоча что-то малопонятное, но явно неодобрительное. Здесь делать было нечего. До вечера оставалось немало времени. Рано или поздно всё равно придётся столкнуться с обитателями Минас Мигула и их смущающими вопросами. Бильбо сморщил нос, собираясь с духом, и вышел на открытое место.

Всё оказалось не так плохо: орки, занятые своими делами, ограничивались приветствием - иногда радушным, иногда неуверенным. Хоббит шагал по переходам крепости, краем уха ловя обрывки разговоров.

- А то пятно так и не отмыли!

- Кто ж его теперь отмоет.

…

- А я и говорю: Лурци, дурак ты этакий, какой смысл? Носить на голове горшок и ходить квадратами можно и здесь.

…

- Кто завтра за котлом?

- Скун.

- Который Твёрдая Рука?

- Который Пещерная Крыса.

- Вот шрах. Если сдохну - забирай мои сапоги.

- На кой мне твои сапоги?

- Можешь их сварить. Всё лучше будет, чем его стряпня.

По дороге Бильбо подмечал отличия от крепости Лагдуфа. Во-первых, вместо железа здесь использовали другой металл - кажется, медь - именно её он издалека принял за золото. Во-вторых, здесь до блеска натирали стены и избавлялись от мха, который норовил поселиться между каменными плитами стен. Факелы не чадили, потолки не покрывала копоть. В тронном зале не было странных водостоков, а трон сверкал обманным золотом.

- Ты вовремя, - поприветствовал Азог. - Выберешь себе телохранителя.

- Кого? Зачем? Я хочу сказать, я в Мордоре уже неделю, и ничего плохого со мной не случилось. От кого меня охранять?

- От граугов, карагоров, гхулов, взбесившихся берсерков, наёмных убийц - продолжать?

- Спасибо, не надо. Подожди, ты сказал - наёмных убийц?

- Не все здесь рады твоему появлению. Тебя считают связанным с Гондором. Кто-то решит, что ты шпион, кто-то - что ты влияешь на мои решения. От тебя ждут дурного.

Это объясняло изначальную неприветливость Оши.

- Выбирай, - Азог протянул кипу листков.

Оказалось, что каждая кипа состояла из нескольких пачек поменьше, скреплённых по краю верёвками. Каждая содержала сведения об одном из капитанов, которых Азог посчитал достойными доверия. «Мозфел Ясноглазый», «Мозу Слюнтяй», «Могг Гнездо Червей», «Углук Скала»…

- Только четверо? Мне казалось, я видел больше капитанов.

- Остальные или заняты вне крепости, или не имеют нужных качеств.

- А Мозу Слюнтяй имеет?

- Сам почитай.

- Хм. А почему у Могга такое прозвище?

- Он разводит в себе личинок.

- Как это - в себе?!

- Под кожей.

- Какой ужас, - простонал Бильбо. - Зачем, скажи на милость?

- Говорит, забавно шевелятся.

Могг отпадал. По-хорошему, ему нужен кто-то, готовый закрыть глаза на свои обязанности и не таскаться с ним повсюду. Углук был прямо-таки образцовым исполнителем, он точно не подходил. Мозфел то и дело ввязывался в драки за пределами ям, но все задания выполнял безупречно. А вот Мозу любил пирушки и грог. Может, удастся подкупить его выпивкой?

- Я решил, выбираю Мозу.

- Передам ему. Есть пожелания по ритуалу?

Бильбо моргнул, сбитый с толку резкой сменой темы.

- Какому ритуалу?

- Нашему. Сплетению судеб.

- Ах да… - он когда-нибудь перестанет краснеть от таких разговоров? - Я слышал о ритуале кровного братства. Он - такое же смешение крови, верно? Нельзя ли заменить им свадьбу?

- Нет. Такова воля Луны.

- Но почему? Вот что - когда она соизволит с тобой заговорить, передай, что я крайне недоволен её секретами! Если уж впутывает посторонних в свои планы, пусть говорит, зачем!

- Не скажет. Все так: Луна, Шелоб, волшебники… Говорят что-то сделать, не говорят, зачем. Ты не их помощник, ты деталь их огромного механизма.

- Но это так неуважительно!

Азог посмотрел на него нечитаемо-мрачным взглядом.

- Кровный брат клянётся отомстить за тебя после твоей смерти, но на этом всё. Других обязательств он на себя не берёт. Ритуал сплетения судеб выглядит так же, но произносится иная клятва…

- Эта клятва, - перебил Бильбо, - она на самом деле чего-то стоит, или это просто слова?

- Орки не дают пустых клятв, - холодно ответил Азог.

- Значит, если её нарушить, последует наказание? Папа говорит, где клятва, там и проклятье.

- Твой отец весьма умён. Да, нарушившие клятву будут наказаны судьбой.

Бильбо покачал головой.

- Мне всё больше не нравится эта затея.

- Ты обещал.

- Да знаю я! Ладно. Расскажи поподробнее о клятве и о ритуале.

~ ~ ~

Заходящее солнце окрасило небеса ликующим алым цветом. Копья лучей пронзали просветы между скал и замирали на красном платке Оши, которым она перевязала волосы; на тускло сереющем нагруднике Мозу, усевшегося на камень неподалёку; на камни крепости, нестерпимо сияющие; на брызги воды над озером, переливающиеся алмазами. Бильбо замер, восхищённый.

- Красиво, да. Мы здесь не за этим. Озеро, как видишь, создаёт благоприятную среду для растений. Смотри, что узнаёшь?

Бильбо подошёл к кольцу зелени. Вблизи он рассмотрел два дерева, похожие на сливовые - одно покрытое зелёными плодами, другое едва доходящее ему до пояса.

- Это кхадская слива! - воскликнул он. - Из плодов можно сварить чудесное варенье, или высушить и сделать запасы на зиму, а из косточек выжать масло!

- Уверен?

- Ах да, - припомнил Бильбо, - косточки ядовиты. Тогда можно им, например, смазывать колёса телег.

- Угадал, - Оша уселась на мшистый камень, сгорбившись и расставив ноги. - Мы так и делаем. А вон там что?

Бильбо потрогал жёсткие листья раскидистой травы, напоминающей папоротник.

- Не уверен. Папоротник?

- Не-а. Мы зовём его ротх-брисшл - шерстяной круг. Это дерево растёт на юге - Кхад, Литлад, такие места. В Кхаде они вырастают высокими и дают плоды - круглые и будто обмотанные сукном, или шерстью. Как здесь оказались, непонятно. Вряд ли они смогут вырасти при нашей-то погоде. А над головой у тебя что?

Бильбо задрал голову. Вокруг росли деревья, подобных которым он никогда не видел. Узкие серые листья были словно припорошены пеплом, серые стволы были, словно ажурная кованая ограда, сплетены из множества стволов поменьше.

- Этих я не знаю.

- Пыльник! Отличное дерево, толковое. Из его плодов замечательное масло получа… - Оша прервалась на полуслове, вглядываясь в расщелину. - Ах ты дрянь!

Она сорвалась с места, стремительно натянула перчатки, закрыла лицо повязкой и очками на кожаном ремешке.

- Не подходи, - приглушённо велела она.

Оша вытянула из расщелины растение с тонким, вьющемся стеблем и пожухшими плодами, напоминающими репейник. Непрерывно ругаясь, она извлекла наружу стебель и длинные, ветвящиеся корни. Встряхнула, убирая с корней землю. Уложила растение на более-менее плоский камень и изрубила его на мельчайшие кусочки ножом, который всегда носила на поясе.

- Последний дар чародея, - ахнул Бильбо.

- Он, клятый!

- А он правда прорастает в лёгких?

- Чего б не прорастать. Тёмное тёплое место, он в таких и растёт. Каждое лето Люга из кого-то цветы вытаскивает. Морока страшная, говорит.

Бильбо оглянулся на последние лучи солнца.

- Благодарю за науку, но мне, боюсь, пора домой. Я ведь не вижу в темноте, а фонарь с собой не захватил.

- Верно. Заходи завтра, покажу, чем лечу Готмога.

~ ~ ~

Бильбо искоса посмотрел на Мозу. Плоское лицо с круглыми, водянисто-голубыми глазами временами посещала кривая ухмылка, но чаще оно казалось отрешённым. На выбритой голове была оставлена одна прядь неожиданно каштановых волос, скреплённая внизу металлическим колечком. Бильбо хотелось спросить о значении такой стрижки, но он не был уверен, насколько это вежливо. Вместо этого задал другой вопрос:

- Тебе не скучно?

В Мордоре, как он уже успел убедиться, формальные обращения были не в ходу.

Мозу покачнулся, сбившись с шага.

- Не-а. Это пока тихо, потом станет жарко, вспомнишь скучные деньки.

- Думаешь, меня правда придётся защищать?

- А то! - Мозу потряс алебардой.

К немалому облегчению Бильбо, телохранитель не следовал за ним постоянно: в своей комнате, в хижине Оши, в тронном зале он оставался без сопровождения. Вот и сейчас Мозу остановился перед дверями, покрытыми вьющимся узором золотистых линий, сел на лавку у стены и прикрыл глаза.

Бильбо приоткрыл дверь в тронный зал. Разделять трапезу с Азогом оказалось совсем не так неловко, как с Денэтором; пусть и высоки были потолки, и блестели золотом тончайшие узоры на посуде, но совсем другое было настроение. Здесь никто не измерял каждое его движение, не судил каждое его слово. Может, их с Азогом сблизило путешествие, хоть и короткое. Может, владыка стал ему доверять, убедившись в отсутствии скрытых помыслов. Как бы то ни было, сидеть за одним столом с Азогом оказалось необременительно. Его короткие вопросы больше не казались враждебными. Теперь, когда Бильбо знал, чем питаются орки, он понимал, что яблоки и капуста на его тарелке были привезены специально для него, и ценил такую предусмотрительность.

- Кстати говоря, могу ли я помочь с готовкой обеда в крепости? Это не запрещено, но, возможно, не принято?

- Запретов нет, - Азог звучал удивлённо, - но зачем?

- Слышал, сегодняшний хозяин котла не слишком хорошо готовит. Вот я и подумал - я так давно не стоял у очага, что скоро растеряю все умения! Хочу вспомнить, какой стороной ножа режут, а какую держат.

- Как пожелаешь.

Издалека донеслось унылое пение. Бильбо, положив двузубую вилку, прислушался.

Раз-два, раз-два, топаем по Мордору…

- Её ещё поют? - удивился Азог. - Такая старая, я под неё маршировать учился. Скучная невероятно, но страны запоминаются крепко.

Раз-два, раз-два, миновали Горгорот…

- Как тебе телохранитель?

Бильбо ответил, не вдумываясь в разговор. Его мысли занимало кое-что иное, и это была не предстоящая готовка. Он не мог не заметить прикосновений Азога, столь частых в последние несколько дней. В пути они были рядом, но это ничем не отличалось от скачки верхом со степными всадниками - близкое соседство, лишённое игривости. После возвращения в крепость Бильбо ожидал возвращения к отстранённости первых дней, но в ожиданиях обманулся. Азог укладывал руку на плечо, когда Бильбо подходил близко; передавая бумагу, не спешил убирать пальцы; как-то раз даже поправил шейный платок Бильбо. Это сбивало с толку. Бильбо заметил, как обычны среди орков дружеские прикосновения - хлопок по плечу, тычок под рёбра. Тут, казалось, дело иное. Но какое? Неужели Азог пытается приручить его к рукам, словно пугливого зверька? Неловко будет, если он станет вздрагивать от неожиданности при каждом касании. Но для чего им притворяться счастливой парочкой? Все и так в курсе, что он здесь по воле Денэтора.

Но, пожалуй, неприятными эти случайные прикосновения не были, просто странными; поэтому, как они ни смущали Бильбо, спрашивать о них он не стал. Завершив завтрак, он отправился искать Скуна Пещерную Крысу. Его видели в пещерах за пределами крепости. Бильбо, радуясь шансу покинуть стены, не торопился его найти; шёл неспеша, осматриваясь. Мозу плёлся рядом.

Над серой землёй клочьями серого тумана тянулись низкорослые кусты, чья неопадающая листва печально шелестела от малейшего ветра. Вдалеке поднималась к небу струйка дыма - должно быть, там был лагерь. У развилки дороги стоял столб, к которому была прибита металлическая табличка и привязан камень. Табличка сообщала:

«Мордорский погодный камень. Камень качается - ветер. Камень мокрый - дождь. Камень не видно - туман. Камень засыпан пеплом - извержение. Камня нет - клятые Мародёры снова свистнули наш камень!»

- Мародёры правда крадут чужие вещи?

- Не личные, так что за свои пожитки можешь не опасаться. Но вот свистнуть охраняемое знамя, или драгоценность из тронного зала - это для них дело чести. Раньше-то они грабили деревни во время набегов и очищали поля боя от всего ценного, но это когда было! А имя племени надо оправдывать, не могут же они зваться Торговцами или Оценщиками.

~ ~ ~

Туннель Е3/41, в котором, как сказали встреченные по дороге орки, можно найти Скуна, был тёмным и узким. Бильбо шёл наощупь, касаясь стены рукой, и очень медленно - не хотелось врезаться лбом в низкий свод. Мозу не стал его сопровождать.

Скун внезапно обнаружился за одним из поворотов - он дремал сидя, скрестив ноги, рядом стояла масляная лампа. Бильбо потряс его за плечо, стараясь не касаться кожаного наплечника. Открылись ярко-зелёные глаза, лишённые всяческого выражения. Пришлось напомнить себе, что причин бояться нет.

- Ты кто?

- Бильбо Бэггинс, из крепости Минас Мигул.

- Это откуда ты. А вот кто ты?

- Я хоббит, по-вашему полурослик. В крепость меня привели некоторые дела.

Скун потёр лицо, отгоняя остатки сна.

- И что тебе надо, полурослик Бильбо Бэггинс?

Бильбо улыбнулся, широко и радостно.

- Я хотел бы предложить сделку. Слышал, сегодня ты хозяин обеденного котла?

- Да пошли они все! Я сколько раз говорил - лучше по лаве босиком пройдусь, чем готовить буду, а меня всё равно записывают! А потом полкрепости зовёт меня на поединок, потому что они перетравились! Неженки какие!

- Вижу, готовить ты не любишь. Зато я люблю. Что, если я буду за тебя готовить всякий раз, когда тебя поставят на котёл?

- А тебе какая выгода?

- Взамен научишь меня орочьему языку.

Скун округлил глаза.

- Но зачем?

- Считай это проявлением моего любопытства.

Скун, ухмыльнувшись, погрозил ему пальцем.

- А-а, хочешь узнать, о чём по углам шепчутся. Ладно. Только если я за одну твою готовку один раз поучу тебя орочьему, ты его за десять лет не узнаешь. Меня на котёл редко ставят.

Бильбо склонил голову к плечу.

- Тогда нам стоит видеться чаще. Скажем, раз в три дня. Скажем, после обеда, в час.

- Ну, давай.

Выбираясь на свет, Бильбо улыбался. Его жизнь начинала обретать расписанность: регулярные встречи с Ошей, со Скуном, дела, о которых Азог предупреждает заранее - конечно, это не могло сравниться с размеренностью его жизни дома, но всё же успокаивало.
Мозу встретил его, не задавая вопросов, и они пошли обратно. У ворот крепости их встретил многоголосый крик. Сперва далёкий, он становился всё ближе и громче, к нему присоединялись всё новые голоса.

- Бешеный! Бешеный!

Шум нарастал: где-то трещало дерево, гудел металл, стучали по земле подошвы. Мозу загородил Бильбо, наклонил алебарду, выставил щит. Но шум утих так же быстро, как вспыхнул, напоследок прозвучав хоровым:

- В клетке! В клетке!

Мозу опустил руки.

- Что-то случилось?

- Ещё не видел сбесившихся? Пошли, покажу. Поучительное зрелище.

Неподалёку от входа в крепость находились клетки. Бильбо не раз видел, как в подобные загоняли карагоров - эти кошки были непослушны, поэтому им не разрешалось бродить по крепости, как Ильз. Но клетки у входа всегда пустовали, а на карте крепости были отмечены красным цветом. Сейчас в одной из клеток грыз прутья орк - пальцы стиснуты на решётке, металл звенит под зубами, серая пена капает с губ, глаза мечутся по сторонам.

- Берсерки гордятся своей мощью, но про обратную сторону своего дара говорить не любят. Жажда крови делает их неостановимыми, но и неразумными. Сейчас этот парниша не слышит слов, не разбирает, кто друг, кто враг - разорвать всех в клочья, вот чего он желает.

- Сколько длится такой приступ?

Мозу пожал плечами.

- От нескольких минут до нескольких часов.

Бильбо сделал шаг к клетке. Пустые глаза остановились на нём, орк пробормотал «луль эмбаль» и обессиленно упал. Его глаза закрылись, дыхание стало глубоким и размеренным.

- Он уснул?

- Ага. Сейчас отоспится, скажет кому поблизости, что ему полегчало, его и выпустят.

- Почему он впал в бешенство?

- А, кто знает. Берсерков много что бесит - кого насекомые, кого трусость, кого солнце. Крука - который в Литладе - вообще всё бесит. Пошли, что ли?

Он договаривался прийти к Оше, а это могло означать и прогулку по окрестностям, и посиделки в хижине. Бильбо надеялся на первое - запах гнили от Готмога было тяжело выносить. Но Оша обещала показать, чем его лечит, значит, придётся потерпеть. Надо было попроситься к ней до завтрака!

- Заходи, заходи. Итак, наш пострадавший от яда моргайских мух и собственной самонадеянности. Второе, увы, неизлечимо. По-хорошему, им должен заниматься хирург, но Люга занят в походе, придётся нам. Я срезала повреждённый слой, чтобы яд не распространялся дальше, так что теперь ему нужно отрастить новую кожу и кое-где мышцы. А вот пальцы он потеряет. Хорошо хоть он не стрелок. Ну да ладно. Бинты я пропитала щит-травой.

- Чем, прости?

- Вот этим, - Оша сняла с полки одну из тетрадей, пролистала, показала Бильбо засушенное растение.

- Мы в Шире зовём его подорожником.

- Ну а мы в Мордоре зовём его щит-травой, - отрезала Оша. - Придётся запомнить. Вот что, у меня тут травы заканчиваются, поброди-ка с Мозу по скалам, собери по списку, - она протянула Бильбо лист серой бумаги. - Сверься сначала с тетрадью, чтобы знать, что ищешь. Нужные тетради я тебя на стол отложила. А я пойду на рынок.

~ ~ ~

Солнце заходило, прячась за горы. Бильбо сел на край кровати и устало вздохнул. Гудели ноги от ходьбы по горам, ныла поясница от постоянных наклонов за травами, вспыхивали болью плечи - давно же он не готовил! И уж точно никогда раньше не готовил на такую ораву народа. Но за усталостью притаилась радость - ему удалось найти того, кто втайне обучит его орочьему языку, он получил письмо от родителей (пока не придумал, что написать в ответ), он расположил к себе большую часть крепости неожиданно вкусным обедом. Неплохо для одного дня, а? Бильбо улыбнулся себе, взбил подушку и закрыл глаза.
Он проснулся, дрожа от ужаса. За окном волнами нарастал и стихал гул, похожий на шум леса в сильный ветер - но куда хуже. Там слышался вой, плач, бестелесные голоса. Бильбо провёл рукой по мокрому лбу. В дверь постучали. Сердце подпрыгнуло.

- Ты в порядке?

Ах, это Азог.

- Заходи.

- Шум разбудил? Так и думал, - Азог сел на кровать, не дожидаясь разрешения. - Это кусты.

- Что? Как?

- Кусты серолиста. Растут рядом с крепостью, ты мог их видеть. Низкий кустарник, растёт кругами, листья серые. В сильный ветер они издают тревожный звук. Часовые часто жалуются.

Азог провёл по лбу, убирая взмокшие кудряшки.

- Это не призраки. Не чудовища.

- Невероятно. А тебя они не пугают?

- В детстве пугали, теперь привык. Остаться с тобой?

- Ох, нет, спасибо. Но можно попросить тебя позвать Ильз? С ней будет спокойнее.

- Хорошо. Доброй ночи.

К шёпоту и шуму прислушивался Кракхорн. Он занял ту же роль в патруле, которую выполнял в крепости Лагдуфа, поэтому мог по-прежнему наслаждаться свободой одинокого блуждания. Бродя и подслушивая, он разузнал про Б.Б. Половина Минас Мигула была им абсолютно очарована, половина недовольна. Объединившись со вторыми, он сможет вытащить Б.Б. из-под опеки Азога. Телохранитель, варг, тайный наблюдатель из племени Тьмы - это так чрезмерно. Не всякое сокровище так охраняют.

Ветер взвыл особенно отчаянно - Кракхорн присмотрелся к гнущимся ветвям, не увидел ничего тревожного, продолжил путь.

Кому же он может доверять? Ар-Барук Помнящий возмущён решением Азога до крайности и, кажется, не болтлив. Он также не жесток. Согласится, не убивая Б.Б., вывести полурослика за пределы Мордора? Таков будет план. На деле, конечно, Мордор Б.Б. не покинет - Кракхорн любезно согласится сопроводить крошку безопасным путём. Он - один из немногих орков, полностью знающих пещеры. Он спрячет своё сокровище там, где никто не найдёт.

Бильбо, совершенно не подозревавший о таких планах на него, спокойно выспался, приятно позавтракал и теперь наблюдал за учебным боем. На площадке, напоминающей арену для поединков, перестреливались две команды по пять орков - учебными стрелами, как пояснил Ишга Инструктор. Учебность стрел заключалась в отсутствии наконечника, вместо которого был заточенный конец древка.

- Легко выдернуть из раны, - пояснил Ишга. - Обломки не придётся вычищать.

- Но ведь всё равно больно!

- Не пострадаешь - наук не познаешь. Вот, полюбуйтесь. Древнейшая из форм строя, известная как «кучка жалких недоумков». Эй, вы! У бревна! Рассредоточьтесь, дурачьё! Лурц, граугова морда, прикрывай остальных, тебе щит не для красоты выдан!

Когда отведённое на поединок время вышло, Ишга собрал команды, сообщил каждому свои наблюдения - что вышло хорошо, над чем стоило поработать, и отпустил их. Большинство разбрелось кто куда, но Лурц остался. Он, хмурясь, собирал стрелы, потом поднял с лавки у площадки лук. От глаз Бильбо не укрылось, что временами он потирал своё запястье, тоскливо морщась. Хоббит огляделся: Азог был занят разговором с Ишгой, рядом никого больше не было. Соскользнув со скамьи наблюдателей, Бильбо направился к орку.

- Здравствуйте!

- Нар-мау, - проворчал Лурц низким, рычащим голосом.

Неделю назад Бильбо испугался бы, но не сейчас.

- Я-то, конечно, не воин. А ты разве воин?

Лурц опустил лук.

- Что?!

- Папа говорит, один в поле не воин. А ты на учебном бою только о себе и думал, совершенно не выручая остальных в своей команде. Если это даже мне заметно, понимаешь, как плохо дело? Так тебе в Изенгард не попасть.

Лурц тих зарычал сквозь оскаленные зубы.

- Откуда тебе знать!

- А тебе?

- Мой кровный брат подсмотрел в списках, им будут нужны лучники.

- Так ты ещё и нечестно играешь! - Бильбо всплеснул руками.

- Это преимущество перед остальными!

- Это глупость. Зачем им лучник, который только и умеет, что попадать в красный кружок на мишени?

- Ты и того не можешь!

- А ты можешь перечислить травы в своём гроге?

Лурц зашипел взбешенным котом, закинул лук на плечо, протопал мимо Бильбо, не глядя и бормоча что-то на орочьем.

Пока Лурц выпускал пар в несерьёзной драке, Оша и Мозу взбирались на гору - на вершину, куда Бильбо пока и не думали водить.

- Нет, ему слабо, - просипел Мозу, падая на снег.

- Тебе тоже, - блеснула зубами Оша. - Но вообще-то он не такой бесполезный, как я думала. Видно, что ему противно - а дело делает. Храбрый такой. И сообразительный, все травы правильно собрал.

- Славный он, да. И милый - щёчки розовые, так бы и потискал.

- Жену свою тискай!

- Да не в том смысле! Просто потискать, ну, как ребёнка или щенка.

- Понимаю, о чём ты, - кивнула Оша. - Он прелесть.

Chapter Text

В Мордоре всё время что-то происходило. С раннего детства Азог наблюдал за гуляющими слухами, временными союзами, засадами и похищениями - поэтому одного телохранителя для Бильбо было явно недостаточно. Гостя, важность которого Луна отказалась объяснять, следовало защитить и от скрытых угроз. На заставу Ашрлут-Зим вскоре после отъезда Бильбо перевёлся из крепости Лагдуфа Кракхорн Собиратель, на заставу Тул-Зим - Уфтхарк Слегка Того. Это могло быть совпадением, но могло быть и частью плана, связанного с предстоящим ритуалом.

Возможные заговоры и покушения были привычными и потому не тревожили. Что Азога беспокоило, так это его собственные поступки. Он стремился проводить больше времени с Бильбо, то и дело находя предлоги для совместных дел; злился, когда видел его разговаривающим с другими орками; радовался, когда говорил с ним сам. Симптомы этой болезни были Азогу знакомы, но неужели страсть к Шафри так же сводила его с ума? Звенящий горным ручейком голос, просвечивающая розовым кожа и снежинки зубов временами заслоняли весь мир. Было бы проще, не имей Бильбо ничего, кроме приятной внешности - но он был удивительным. Безгранично храбрый, очаровывающе любопытный, обезоруживающе вежливый… Что, если Луна послала его в подарок своему верному последователю?

«Нет».

«Тогда зачем?»

«Прояви терпение, наконец!»

Азог вздрогнул от неожиданно острой боли, пронзившей голову, и на несколько секунд закрыл глаза. В тронном зале он был один, и проявление слабости никто не увидел. Покачав ноющей головой, он вернулся к начатому пригласительному письму - как владыка он был обязан звать на важные ритуалы трёх других.

«Дружище Фельдуш,»

Кап.

На бумаге расползлась чёрная капля. Азог вытер кровоточащий нос испорченным письмом.

«Неплохую оплеуху ты мне отвесила».

«Прояви терпение, беленький. У меня есть причины скрывать».

Бильбо тоже было неспокойно. Началась подготовка к ритуалу. Кроме разницы в клятве и - о счастье - закреплении брака их свадебные обычаи почти не отличались: тоже гости, угощение, фейерверки и танцы. Помощь Бильбо в подготовке не требовалась, оставалось только наблюдать, как к обычным хлопотам обитателей крепости прибавляются связанные с грядущим событием. Одним поручили подготовить знамёна племени Мистиков, и они рисовали эмблемы светящейся зелёной краской на больших чёрных холстах. Другие рассчитывали, сколько желающих увидеть ритуал поместится на площади перед бастионом. Третьи отправились в Нурнен за угощениями для пира.

- Неужели будет так много гостей?

- А ты как думал? - хмыкнула Оша, не поднимая глаз от доски, на которой резала стебли багряного клинка. - Всем охота посмотреть на новую игрушку повелителя.

- Я, кажется, не давал повода так себя называть!

Оша прекратила нарезку, удивлённая холодным тоном.

- Обиделся, что ли?

- Разумеется! Такое оскорбительное прозвище!

Оша отложила нож.

- Занятно. У вас в Шире это оскорбление? Почему?

- Ох, ну… игрушка не имеет своей воли, - покраснел Бильбо.

- Вот как. А у нас это, скорее, оскорбление для Азога. С игрушками ведь дети возятся. Так что когда говорят, что кто-то в игрушки играет, имеют в виду, что он занимается какой-то ерундой вместо настоящих дел.

- Ритуал считают глупостью?

- Не все, - Оша снова взялась за нож, - но многие.

Бильбо вспомнился поединок с троллем девять дней назад.

- Потому что я не ровня Азогу?

- Потому что ты не воин. Потому что ты не урук. Потому что в обмен на тебя мы обязались помочь розовокожим. Чего расселся? Режь давай.

Бильбо решил сменить тему на более спокойную.

- Я не понимаю смену сезонов Мордора. Днём так жарко, ночью так холодно. Будет ли листопад? Будет ли снег?

- За сменой сезонов - это в Нурнен. Растения в горах сохранили цикл, выработанный их предками, а несчастный мох равнин цикла не имеет вовсе.

- Странно, что ты решила стать травницей в столь неблагоприятном для растений месте.

- Не хочу встречаться с Карнан. Ну её.

Бильбо вытер зелёный сок с пальцев.

- И всё же жаль, что я не увижу листопада.

- Наслаждайся чем есть. Когда придёт зима, здесь станет совсем мерзко. Хуже нет горгоротской зимы - небо серое, земля серая, снег падает и тает, под ногами грязь, в воздухе морось. Ты хоть отпросись у Азога в поход в горы, на сосны посмотрим.

- Может быть, - осторожно сказал Бильбо, - я не застану зиму в Горгороте.

- А куда ты денешься?

- Может быть, я буду уже на пути домой.

- Так Азог тебя и отпустил!

- Почему бы и нет?

- Пф. Те, кто служит в крепости, говорят, что он по уши в тебя влюблён.

- И с чего они так решили? - глухо спросил Бильбо.

Оша молча постучала по носу.

- Ах, кстати, давно хотел спросить. Есть ли способ скрыть свой запах?

Оша уставилась на него, приоткрыв рот.

- Ну, есть, конечно… только… это очень невежливо. И подозрительно - так поступают только наёмные убийцы.

- И всё-таки не могла бы ты меня этому научить? Вдруг мне понадобится спрятать отряд в серьёзной заварушке, а я не знаю, как!

Оша оглянулась на беспробудно спящего Готмога.

- Ладно уж. Но учти - я тебе ничего не говорила!

~ ~ ~

В туннелях Скуна Бильбо начал понимать, откуда пошли страшные истории про орочьи норы. Пещеры, которые он видел ранее, были сухими, продуваемыми и освещаемыми. К Скуну приходилось спускаться ниже, во влажную душную тьму. Зато самого Пещерную Крысу можно было не опасаться: он не был склонен впадать в бешенство, не любил сомнительные шуточки, чем выгодно отличался от некоторых других орков. Такие вещи неизменно ставили Бильбо в тупик - то ли он упускал соль шутки, то ли с ним на самом деле заигрывали.

- Брош.

- Привет, - ответил Бильбо зелёным глазам в темноте.

- Ага, я это и сказал. Ну-ка, поздоровайся по-нашему.

- Так… брош, дур мау?

Скун лающе рассмеялся.

- Что-то неправильно?

- Нар, - ответил Скун в перерывах между приступами смеха. - Это очень, ах-ха, смешно. Таким тоненьким голоском - и вдруг, ах-ха, наша речь. Неплохо, но сначала что, потом какой. И «дур» - это больше про размеры, лучше скажи «бубхош».

- Брош, мау бубхош?

Подождав, пока Скун отсмеётся, он спросил:

- А что значат слова «куноль» и «луль эмбаль»?

- Погоди, дай вспомню. Куноль - это такая мелкая зверушка, багронк, как её… в норах живут, пушистые, уши длинные?

- Кролики?

- Точно! - Скун щёлкнул пальцами. - Они. А «луль эмбаль» - это «красивый цветок». Или «сладкий цветок», тут как сказать. Слушай, я тут думал, как тебе научиться - начнём с простых слов, потом ты их будешь склеивать - так, глядишь, и научишься.
Выйдя из пещеры, Бильбо замигал, привыкая к свету.

- Теперь куда? - спросил Мозу, лениво поднимаясь с земли.

- К Оше, затем к Азогу.

Мозу кивнул. Некоторое время они шли молча.

- Разве тебе не интересно, что я делал в пещере? - не выдержал Бильбо.

- Да как-то похер. Я телохранитель, а не доносчик. Ты вылез живым и невредимым, на остальное плевал я. Но учти - в пещерах ты сам по себе, меня туда мешком золота не заманишь.

- Впервые вижу орка, который не любит подземелья.

- Много ты орков видел, - проворчал Мозу. - Я из Восточного Нурнена. Сколько себя помню, шлялся по траве под открытым небом.

- И ты не боишься Карнан?

- А чего Карнан? Бесить её не надо, и всё. Как ты к лесу относишься, так и лес к тебе. Некоторые ветки как попало ломают, костры не тушат, а потом жалуются.

К Оше Мозу тоже не стал заходить, чему Бильбо был очень рад. Его и так смущало, что к нему приставили телохранителя - больше ни у кого таких работников не было. Он - не по своей воле! - нарушал общепринятые обычаи. Папа был бы недоволен.

- Заходи, заходи, - махнула рукой Оша. - Сегодня займёмся травами Нурнена. Со свадьбой и прочей чепухой ты в этом сезоне их не увидишь, а горгоротскую зелень уже знаешь. Нечего на одном месте топтаться. Кстати, хорошо травы собрал.

- Спасибо, - Бильбо сел за стол, пододвинул к себе первую из пухлых стопок, прошитых по краю тонкой верёвкой. «2985 Т.Э., Восточный Нурнен» - сообщал первый лист. Открыв тетрадь, Бильбо увидел приклеенное к листу высушенное растение, снабжённое комментарием: название на вестроне, на орочьем, дата и место сбора, полезные свойства и возможные опасности.

- Это твой архив?

- Чей ещё-то? - отозвалась Оша, начавшая перевязывать Готмога.

- Потрясающе. Ты столько усилий вложила, и так подробно составила описания!

- Да ладно тебе, - дёрнула плечом Оша, но голос у неё был довольный.

Какие-то растения были знакомы Бильбо; другие выглядели знакомо, но преподносили сюрпризы - у мордорской ежевики были шипы в палец толщиной, мордорская ромашка оказалась ядовитой; третьи стали вовсе открытием.

- Смотри-ка, кто очнулся!

Готмог приподнялся на локте, осмотрел хижину мутными глазами, остановил взгляд на Бильбо, проскрипел «мадаргон, луль эмбаль» и рухнул обратно.

- Вот спасибо, - протянула Оша.

- Что он сказал?

- Чепуху какую-то. Назвал цветок и сказал, что он красивый. Цветок, кстати, есть в той тетради.

Бильбо пролистал дальше. «Мадаргон - растение около двух футов высотой, с крупными колокольчиками серых с белым опушением цветов и крупными чёрными плодами с гладким блеском. Ядовито! Может использоваться в успокаивающих настойках, см. тетрадь 4. Не использовать в дурманящих составах - приносит кошмары. Даёт мёд - тёмно-красный, сладкий, ядовитый».

- Мы зовём его белладонной.

- Красиво.

- Мою маму так зовут.

Тоска по дому, свернувшаяся змейкой у сердца, подняла голову.

- Красиво!

~ ~ ~

Солнце, не по-осеннему яркое, освещало тронный зал. Бильбо занял уже привычное место на подлокотнике трона, чтобы помочь с отбором кандидатов на капитанское испытание. Азог вроде бы должен был делать то же самое, но вместо этого где-то с минуту смотрел на него.

- Что? - не выдержал Бильбо. - У меня что-то на лице?

Азог медленно моргнул.

- Чернила. Сейчас уберу.

Влажный язык прошёлся по его щеке. Бильбо спрыгнул с трона, стирая след и чувствуя, как нагревается кожа под пальцами.

- Это было совсем не обязательно! Там ведь не было никаких чернил, да? Тебе просто захотелось меня лизнуть!

Азог развёл руками в притворном раскаянии.

- Признаю.

- Зачем?

- Ты милый.

- Не понимаю. Разве наш будущий союз - не следствие внешней необходимости? Разве ты не вынужден следовать воле Луны?

- Я ожидал увидеть напуганное суетливое существо, с которым планировал расстаться сразу, как только оно перестанет быть нужным Луне. Я встретил любознательное, умное создание, с которым хочется провести вечность, - Азог плавно спустился с трона. - Разве ты не поменял мнение обо мне?

- Поменял, признаю, - Бильбо запустил руки в волосы, - но…

- Да?

- Если мы станем любовниками, то я буду скучать по тебе, когда вернусь домой. Не лучше ли не привязываться к друг другу слишком сильно?

- По друзьям скучать не будешь?

- Это другое!

- Не понимаю.

- С теми, кого любят, не расстаются надолго. Даже если они куда-то уезжают в одиночку, то потом всё равно возвращаются в общий дом, потому что они счастливы друг с другом, - в носу защипало. Бильбо остановился, перевёл дыхание и продолжил: - Твой и мой дом слишком далеко. Я не говорю, что Мордор - плохое место, но оно не станет мне родным. Здесь всё такое грандиозное, такое дикое. Я хочу видеть, как солнце встаёт над зелёными холмами, хочу сидеть в кресле с книгой у открытого окна и слушать гудение пчёл в саду…

- Тогда я вернусь в Гундабад. Он ближе.

- И откажешься от титула владыки? От своей крепости?

Азог кивнул.

- Нет-нет! Я не желаю, чтобы ради меня чем-то жертвовали!

- Думаешь, буду припоминать эту жертву?

Бильбо нерешительно пожал плечами.

- Никогда.

- Но это странно! Мы так недавно познакомились, когда я успел стать так важен для тебя?

- Любовь на календарь не смотрит.

- А следовало бы.

- Я противен тебе?

Бильбо невольно отступил на шаг перед этим пронзительным взглядом.

- Не смейся, пожалуйста, но я боюсь боли.

- Не вижу связи.

- Если ты не заметил, - продолжил Бильбо с беспокойным смешком, - я едва достаю тебе до пояса. При такой разнице это будет больно, я читал!

- Что же ты такое читал? - спросил Азог с преувеличенным вниманием.

- Тебе смешно! Не ты истечёшь кровью из внутренних разрывов! Уж прости, что моё желание жить такое нелепое!

Уши Азога прижались к голове.

- Что же ты такое читал? - пробормотал он совсем другим тоном. - Прошу, не убегай. Я обещал, что не причиню тебя вреда, я не лгал. Мы найдём способ, приятный обоим.

- Как-нибудь обязательно об этом поговорим, но сейчас мне пора бежать к Ур-Маси Книжнику!

- Горурз шум, - ласково сказал Азог. - Иди.

~ ~ ~

Азог лежал на шкурах в своей спальне - кровать он считал излишней роскошью, поэтому сразу после становления владыкой распорядился её убрать. Мысли то и дело возвращались к Бильбо. Как нежен был пушок его щеки! Как быстро заливалось его лицо краской смущения! Как ярко сверкали возмущением и обидой глаза! Азог был не любителем кидать копья в пустую мишень, но вечерняя встреча слишком его распалила.

После Плошек Горгорота он узнал, как выглядит это тело - со смешными кудряшками от стоп до коленей, с мягкими бёдрами цвета кхадской сливы, с небольшим округлым животом. Нежную кожу прятали от нескромных взглядов и сурового солнца; ни походы, ни сражения не оставили на ней след.

За дни, проведённые вместе, он успел узнать немало привычек Бильбо. Знал, как забавно морщится вздёрнутый нос от задумчивости или недовольства; как щурятся глаза при улыбке; как легко вызвать его смех и его смущение… Бильбо не поражал красотой, как поражает меткий удар топором. Он проникал в разум исподволь, лишая воли, подобно мёду мадаргона. Когда он доверится Азогу? Когда позволит развязать узел шейного платка и проследить сердцебиение на горле? Когда разрешит расстегнуть блестящие пуговки на жилете, бархат которого такой грубый рядом с бархатом кожи? Извлечённый из своей многослойной одежды, усаженный на трон правителя - каким он будет? Станет смущаться или примет поклонение? Азог готов был встать на колени и вознести бессловесную хвалу копью, ещё не знавшему боя. Что за радостью будет услышать стоны и всхлипывания над головой, ощутить трепет на языке и, подняв глаза, увидеть разрумянившиеся щёки… Азог, недовольно морщась, стёр с руки семя. Бесплодные мечты никогда не приносили ему удовлетворения. Он предпочитал планы.

Бильбо тоже не спал, но совсем по иной причине. Он чувствовал себя распадающейся по швам тряпичной куклой - так много мыслей терзали его одновременно. Слухи, похоже, правдивы и Азог на самом деле к нему привязался. Хорошо ли это? Когда воля Луны будет исполнена, согласится ли он опустить Бильбо домой? Не станет ли это нарушением клятвы? Не откажутся ли остальные владыки поддерживать Гондор?

Бильбо обнял подушку. Вся прелесть путешествий для него заключалась в возвращении домой! Он так скучал по Хоббитону. Горгорот был ему совсем не душе: утомительная серость пепла под ногами, подавляющая тьма низких дымных облаков, жалкие клочки зелени… Это была печальная земля. Бильбо признавал её мрачную красоту, но полюбить её не мог. Он знал, что навсегда останется здесь чужаком.

Бильбо откинул одеяло, подошёл к окну. Ночное небо вдалеке окрашивали отблески лавовых рек, доносился с гор грохот машин, звёзды прятались за клубами дыма. «Горгорот не спит - и ты не будешь», - вспомнилась шуточка Мозу. Бильбо вздрогнул, но не от пронизывающего ветра. Ему в голову пришла на редкость неприятная мысль. Что, если слухи - одни из множества - правдивы, и нет никакого приказания Луны? Что, если Азог просто использовал таинственную волю как отговорку, просто чтобы заманить его в Мордор? Что, если он и правда увидел Бильбо на улицах Гондора и потерял голову? Насколько трудно будет вырваться? Азог, пожалуй, красив - жуткой красотой ночного хищника. Но заигрывать с ним - это даже не играть с огнём, это спрыгнуть с дерева прямо в сердце лесного пожара. Бильбо не чувствовал себя в безопасности. А это значит, что ему не стоит и думать, каково быть его любовником.

~ ~ ~

К Минас Мигулу стекались первые повозки торговцев. Когда одна из них пересекла ворота, Шаграт оторвался от полировки стены.

- Эй, Снага!

- Сам ты снага, - привычно огрызнулся его знакомый Снагбурз. - Годы идут, а ты всё не капитан?

- Зато хоть не в повозке с бочками еду. Что везёшь?

- Паучий шёлк, паучий яд, паучье молоко…

- У вас там что ещё есть, кроме пауков?

- Обглоданные Шелоб косточки. Отличный сувенир, а? - Снагбурз потянул поводья, остановив карагора. - Ты, вижу, серьёзным делом занят?

- Да это всё Лунная Морда, чтоб ему. Подавай ему всё чисто надраенное.

- Тебе виднее. Ты-то в этом спектакле в первом ряду.

- Дорогой Шаграт, - вкрадчиво раздалось за спиной.

Шаграт обречённо зажмурился.

- Да, капитан?

- Ты вроде неглупый парень, - продолжал капитан Гришнак. - Можешь два дела разом делать, работать и болтать, правда? А ты, если застрял по дороге, отъедь в сторону.

Повозки с шёлком и грогом проезжали по улицам крепости, мимо скамеек и факелов, мимо бочек и ящиков, мимо тёмного тихого закоулка. В таких укромных местечках прятались любовники или заговорщики. Уфтхарк относил себя ко второй категории. Он зазвал Ар-Барука Помнящего на кружку грога не для того, чтобы любезничать с троллем.

- Ну как? - спросил он, царапая в беспокойстве руки.

- Неплохо, - прогудел Ар-Барук.

Уфтхарк задрал голову, глядя в маловыразительное лицо.

- Но, ручаюсь, могло бы быть и повкуснее? Если бы не было тошно смотреть на то, как наш владыка унижается.

Ар-Барук наклонил голову.

- Ты о чужаке?

- Ясное дело! Но, скажем, что, если мы его уберём?

- Убьём?

- Не-не-не! Поможем полурослику вернуться к своим. Сам-то он не справится.

- Выведем за пределы Мордора?

- Именно!

- Недурно. Но в чём твой интерес?

- Эй, обидно так-то! Я, может, в Азоге пример для подражания видел, а тут такое дерьмо.

Ар-Барук скорбно кивнул.

- Так что, свистнем его?

- Не горячись. Тут продумать надо, подготовиться.

Тёмный закоулок был довольное незаметным местом, но полного уединения не гарантировал. При желании можно было подслушать разговор - скажем, спрятавшись у водостока на крыше. Там-то и лежал Кракхорн. Такой поворот был ему по нутру: всю грязную работу сделают за него, останется только убить тролля и орка. Уфтхарк бестолочь, с ним будет легко справиться; Ар-Барук силён и вынослив, но против взрывных стрел и он не устоит. Поторопились бы они! Запах Б.Б. изменился, это тревожило. Сладкая, удушающая нота была чужеродной в мягком цветочном аромате; она привлекала, но совсем иначе - то было не добросердечное приветствие, а жаркий шёпот на ухо.

Нюх Кракхорна был чуток, и он бы заметил чужое присутствие, будь то орк или тролль; однако на ворона, чистившего клюв на соседней крыше, он внимания не обратил.

~ ~ ~

Готмог понемногу восстанавливался. Было удивительно наблюдать, как затягиваются кожей изъеденные кислотой мышцы.

- Останутся последствия, - Оша снимала старую повязку. - Нюх у него надолго накрылся, если не на совсем. Хромать будет. Со зрением повезло - успел глаза прикрыть. С левой кистью повезло меньше - она была ободрана, яд распространился быстрее, поражение глубже. Зато на рожу ты прямо красавчик стал.

- Красота не важна, - просипел Готмог.

- Ну не умом же тебе брать!

Компания Скуна, Оши и Мозу стала для Бильбо неожиданно приятной. Травницу волновало его ученичество, а не сомнительный статус; телохранитель ему попался нелюбопытный; Пещерной Крысе был глубоко безразличен мир на поверхности. Они не задавали неудобных вопросов - но не таков был Готмог!

- Ты кто? - спросил он, едва придя в сознание.

- Ученик Оши Горькой, Бильбо Бэггинс, хоббит.

Бильбо изложил краткую версию, которую уже опробовал на нескольких десятках любопытных. Готмог слушал, кривя искалеченное лицо.

- Ты умеешь драться?

К этому вопросу Бильбо тоже уже привык.

- Я предпочитаю переговоры.

- Перегово-орщик, - протянул Готмог. - Эй, Горькая, научи его ядам.

- Хватит болтать! Лежи, лечись.

Спустя день Бильбо решил, что пришла его очередь задавать вопросы.

- Недавно ты назвал меня мадаргоном - почему?

- Мадаргон, говоришь? - Готмог окинул его острым, незатуманенным болью взглядом. - Сомневаюсь. В лучшем случае маргаритка.

- Это какая-то эльфийская загадка?

От стола донёсся смешок Оши. Готмог с чувством скрипнул зубами.

- А, может, и мадаргон. Про цветок мадаргона много песен поётся.

- Ты ему голову сказками не забивай!

- Я хотел бы послушать.

Готмог откинулся на подушку.

- Мадаргон, прекраснейший из цветов… колокольчик, что не звенит, а шепчет… неверная возлюбленная, утоляющая боль и приносящая кошмары… да, много песен поётся.

Оша стукнула банкой о столешницу.

- Цветок - это цветок! Важны не выдумки, а выжимки!

- С мадаргоном сравнивают тех, кому под силу затуманить разум словом.

- Не думаю, что мне это по плечу. И ты решил, что я такой, когда увидел меня впервые и совсем меня не знал?

Готмог пожал искривлёнными плечами.

- Может, увидел что-то за туманом.

- Каким туманом?

- Туманом мира призраков.

Бильбо покачал головой. Что за привычка к преувеличению, право слово! Кому он может туманить разум, продавцу на рынке или Лобелии в гостях? Даже если он станет помощником в папиных делах, даже если займётся торговлей - такое будущее никак не заслуживает его сравнения со зловещим цветком. Но всё же приятно, что Готмог увидел в нём какой-то дар. Слишком часто его здесь считали или бессловесной жертвой, или бестолковым украшением.

Так ли они неправы? Во власти Азога отказать в защите Гондору, стоит Бильбо сделать что-то, что не по нраву владыке: остальные члены совета владык не станут мешать людям грызться друг с другом. Нарушение договора со стороны Мордора будет означать, что почётный пленник может отправляться домой - но Азогу ничего не стоит находить всё новые отговорки, лишь бы не отпускать его. Не из-за глубокого чувства - какое там глубокое чувство за полмесяца! - а по прихоти. Из желания, чтобы всё шло так, как он задумал, из любопытства, из странного, пугавшего Бильбо влечения…

- Чего приуныл? - спросил Мозу, размеренно шагавший рядом.

- Так просто. Могу я погулять по крепости?

- Конечно. Это уже почти твоя крепость.

Бильбо направился к северным воротам. Торопливый поток учтиво огибал его. Ур-Бека Сотрясатель Земли толкал перед собой телегу с брёвнами: «На скамейки для ритуала», - пояснил он. Грублик Смотри В Оба пробежал мимо с мешком мяса в обнимку.

- Ты! Эй, ты! Прилетели твои кребейны, забери как-нибудь письма! - крикнул он на бегу.

- Заберу, - сказал Бильбо вслед.

- Дорогу! Дорогу!

Мозу оттеснил его к стене, прикрыл щитом. По дороге, щёлкая зубами на прохожих, медленно везли телеги запряжённые карагоры. На телегах возвышались ряды подписанных ящиков, груды снабжённых бирками мешков, виднелись кое-где тюки и бочки.

- Не припомню такой оживлённости у этих ворот.

- Так свадьба же. Тьма народу соберётся, а где толпа - там и торговля.

- Азог говорил, это обычная церемония.

- Ну, не соврал. Обычная - то есть вам для неё не надо особо готовиться. Но так-то свадьба владыки - знатное событие, стоит своими глазами увидеть.

- Откуда всё это везут?

- Со всего Мордора. Камни из окрестностей Эред Литуи, ткани и рыба из Нурнена. Из Литлада привезти особо нечего, разве что песок - но от них должны прийти кхадские пряности.

Бильбо провожал глазами цепь повозок, чувствуя холод в животе. Сколько глаз будет смотреть, как он порежет ладонь и протянет руку Азогу?

- Я хочу забрать свои письма, - встряхнулся он.

- Ну пошли.

~ ~ ~

Бильбо сидел на кровати, скрестив ноги, окружённый ворохом писем. Пришли ответы из Гондора; кребейн, посланный в Шир, ещё не вернулся - конечно же, так далеко лететь.

Ответили ему не все - с промолчавшими не стоит продолжать переписку. Денэтор кратко выразил радость оттого, что положение Бильбо не бедственное, и задавал столько вопросов, словно хоббит на него всё-таки шпионил. Письмо от Боромира тоже изобиловало вопросами, но в них чувствовалась искренняя обеспокоенность. Фарамир, как обычно сдержанный, прибавил пару строк к письму брата. Приятно было узнать, как у всех дела - кроме Денэтора, пожалуй.

Дочитав, Бильбо потянулся и подошёл к окошку. Холодные ветра осени мешались с горячими парами вулканов, отчего в воздухе постоянно висела угрюмая морось. Капли дождя падали на лаву, прибавляя к повседневному шуму тихое непрерывное шипение. А дома только-только закончился сезон урожая, маринуют луковки и огурцы, подметают жёлтые листья с садовых дорожек. Вместо пряного запаха прелых листьев - всепроникающая вонь вулканических испарений, вместо тыквенного пирога - плохо прожаренное мясо. Он в этом году и зимние радости пропустит, и весенние…

Бильбо опёрся на подоконник. Сквозь густой туман едва пробивались огни костров внизу.

Мы поймали деву-злато,
Что же делать нам теперь?
Будет нам за то расплата,
Жди страданий и потерь!

Бильбо заслушался. Слова были простыми, мелодия - неоправданно весёлой, и всё же в грубых голосах звучала искренняя печаль. В песне речь шла о разбойниках, которые похитили очень красивую девушку и перессорились, решая, что с ней делать. Восхваление златокудрой девы перебивалось описанием кровавой драки - и, пожалуй, безыскусность рассказа делала его ещё печальнее. Закончилось тем, что последний оставшийся в живых разбойник убивает деву-злато и погибает от ран, удивляясь, как такая красота принесла столько горя. Дослушав, Бильбо закрыл ставни и лёг спать.

Chapter Text

- Собираешься к Скуну?

Бильбо, который как раз сегодня планировал спуститься к Пещерной Крысе, сбился с шага. Подняв голову к Азогу, он небрежно ответил:

- Да, верно. А в чём дело?

- Зачем?

- Мои знания о растениях были бы неполными без растений подземелья.

- Они полезные?

- Смотря какие, и смотря что называть пользой. Ночное копьё даёт свет, достаточный, чтобы находить путь в тоннелях. Чёрная поросль опасная, потому что поражает лёгкие, а вот жёлто-зелёную можно использовать для лечения…

Они продолжили путь к тронному залу. Бильбо говорил и говорил, Азог постепенно перестал хмуриться. Какая удача, что он расспросил Скуна о растениях внизу! Не то чтобы Бильбо нарушал какой-то запрет, изучая орочий язык, но ему хотелось хранить это маленькое преимущество в секрете настолько долго, насколько это возможно. Другой картой в рукаве - не тузом, но и не двойкой - стала его собственная коллекция трав. Немного целебных, немного пряных для готовки, немного резких для перебивания запаха, и… немного ядовитых, да.

На окне тронного зала сидели три ворона. Получив письма, Азог бегло их просмотрел.

- Ответы от владык. Хочешь взглянуть?

Бильбо кивнул. По письму можно понять характер пишущего. Дора Бэггинс, например, изводила всех советами - это значило, что в гостях она усядется в кресло прочно и надолго. Конверты от Лобелии едва не дымились в руках, а её речи никаким печеньем не подсластить. И всё же Бильбо был бы рад видеть даже их.

«Азогу. Буду. Крук» - сообщал мятый листок, покрытый подозрительными коричневыми пятнышками.

- А он лишних слов не тратит.

- Крук не любитель бумажной работы. Он бы дорого отдал за такого помощника - но я тебя не отдам. Никому, ни за что.

Криво улыбнувшись, Бильбо развернул второе письмо.

«Последние мозги растерял, да? Не могу поверить, что ты в самом деле собираешься провести ритуал. Сколько мороки разрывать связь! Но как знаешь. Мозфел»

- Почему он сомневается в твоём рассудке?

- Он прав, - Азог погладил его пальцы, сжимавшие письмо, - я совсем потерял голову.

Бильбо осторожно убрал руку, притворившись, что тянется за последним письмом.

«Дружище Азог, приглашение принимаю - ещё бы я его не принял. Готовь место в сокровищнице, я приеду не с пустыми руками. Фельдуш»

- Церемония выглядит всё более и более грандиозной, - вздохнул Бильбо.

- Пусть все видят - ты мой.

Нет, это было решительно невозможно терпеть!

- Я свой собственный.

- Скоро мы свяжем наши судьбы, - коготь ласково прочертил по его щеке.

- Ну, твоя жена как-то отвязалась.

- Тоже хочешь сбежать? Почему?

Бильбо повесил голову. Он просто не мог объяснить, что такое тоска по дому, тому, для кого дом - походный мешок.

- Сходи к Ар-Баруку Помнящему. Помоги ему с описью библиотеки.

Азог дал ему шанс уйти от неприятного разговора. Бильбо ухватился за этот шанс обеими руками.

~ ~ ~

Ар-Барук носил с собой большую часть библиотеки крепости, складывая свитки в сумки на спине, плечах и поясе. Он бы и переплетённые книги с собой таскал, но не хотел повредить их в драке. Его хранилище располагалось в первом круге крепости, надёжно защищённое от ветров и дождей. Там было сухо, прохладно и темно. Бильбо с трудом сдвинул тяжёлую дверь.

- Доброго дня.

Ар-Барук, тролль с кожей светло-зелёного цвета, одетый в накидку из мешковины, неохотно поднял взгляд от книг на столе.

- Зачем пришёл?

- Азог прислал меня помочь тебе разобрать новые книги и свитки.

- Не нужно, - и добавил совсем тихо, - разал.

Бильбо сделал вид, что не понял оскорбления.

- Ты уверен?

- Мешаешь. Уходи.

Бильбо задумался. С одной стороны, он пришёл по поручению Азога, а значит, Ар-Барук косвенно отказывается выполнять распоряжение владыки. С другой стороны, ему было отдано поручение, а не приказ, и самому Азогу невыполненное дело никак не мешало. Значит, можно было не упорствовать.

- Уверен, что я здесь не пригожусь? Эти стопки книг выглядят высокими.

- Уверен. Уходи.

Бильбо покинул неприветливое хранилище. До обеда оставалось ещё немало времени, можно было просто побродить по крепости. Совсем рядом стучали молотки - перед бастионом возводили помост, на котором он будет приносить клятву. В широких проходах начали появляться прилавки с непривычными товарами: тончайшим серебристым шёлком, разноцветными каменными бусинами, плотно закупоренными бутылочками с ядом и ценнейшим паучьим молоком, которое придавало сил при долгих горных переходах. Бильбо залюбовался каменным ножом: грубые сколы на кромке лезвия выглядели по-дикарски, но цвета очаровывали, переливаясь от глубокой синевы до прозрачного розового. Любопытно, для чего они нужны? В Мордоре полно ножей из металла.

Азог, недовольно хмурясь, вернул меч на стойку. Поединок не помог. Как он ни старался себя занять, мысли возвращались к Бильбо. Хотелось следовать за ним повсюду, чтобы не упустить ни одного слова, слетавшего с мягких губ; ни одного движения, будь то ласковая улыбка или склоненная набок голова. Вся крепость любуется крошкой Бильбо… отвратительно. Скольких ещё он держит на поводке со скользящей петлёй? Зачем спускается к Скуну? О чём перешучивается с Мозу? Только ли о растениях говорит с Ошей? Его утомили такие мысли. Это походило на безумие.

«Догадлив, беленький».

- Что?

- Что? - удивился Могг, обернувшись от стойки с мечами.

Азог нетерпеливо отмахнулся.

«Я хотела подождать до завершения ритуала, но вижу, нужно сказать сейчас - не то здравомыслие тебя совсем тебя покинет. Слушай же. Вот в чём дело…»

Могг решительно не понимал, что происходит. Обязанности обязанностями, а перед ритуалом сплетения судеб влюблённые друг от друга не отлипали. Азог же то и дело посылал крошку Бильбо по делам, словно видеть его не желал. Самого-то его не спросишь, приходилось полагаться на свои мозги, а думал Могг, что оба не рады: Бильбо уклонялся от рук Азога, словно служанка от пьяного гостя, Азог смотрел тоскливыми глазами и старался невзначай дотронуться. Влип владыка, как муха в мёд, только не сразу его так подкосило - а если раньше не был влюблён, зачем зазвал полурослика?

С утра Азог метался по крепости, никому покоя не давал, вызвал Могга на дружеский поединок - а теперь застыл с пустым взглядом. Не иначе как Луну слушает. Новости, видно, были так себе - и уши поникли, и плечи опустились. Дослушав, он поднял на Могга напрочь больные глаза.

- Где копья солнца? - спросил хрипло.

~ ~ ~

Бормотание тысячи глоток сливалось в шум, нараставший и утихавший, словно волны - впрочем, откуда ему знать, он-то моря не видел. Бильбо лежал на кровати в своей комнате, свернувшись калачиком, и ждал назначенного часа. По обычаям орков те, кто связывали судьбу, не должны были видеться в день ритуала до самой церемонии - «последний шанс передумать», пояснил, ухмыляясь, Мозу. Как будто Бильбо мог передумать! Пора было подниматься, одеваться и идти на помост. На таких же подмостках, бывало, проводили казни - едва ли всходившие на них осуждённые были несчастнее его.

В закрытые ставни постучали. Неужели ворон с вестями из Шира? Он подбежал к окну, распахнул ставни - сверху протянулись руки, закрыли ему лицо тряпкой с режуще резким запахом. Сон-трава, определил Бильбо. Он старался вырваться. Он старался не вдыхать. Но мир неумолимо терял чёткость, терял краски - и он потерял сознание.

Окно его комнаты выходило не на площадь перед бастионом, поэтому никто не видел, как пугливо озирающийся орк вытащил обмякшее тело на крышу и небрежно затолкал в мешок. Увидели - удивились бы. Но всеобщее внимание было приковано к помосту; солнце садилось, близилось время ритуала. Замерли певцы и торговцы, стражники и строители. На помост медленно, величаво поднялся Азог. Но солнце село, а он стоял на помосте один.

Бильбо покинул крепость в мешке на плече тролля. Вынеся его за ворота, Ар-Барук продолжал размеренно шагать походкой того, кто не особенно торопится. За ним, прихрамывая, бежал Уфтхарк, ждавший в условленном месте. Так они добрались до узкой расщелины.

- Да мы отличная команда! Чётко, быстро, не подкопаешься! Похищал кого раньше?

- Нет.

- Шучу-шучу. А теперь нам сюда.

- Есть другой путь, ближе.

- Э-э, да, - но этот путь не ведёт к Шелоб, чуть не завопил Уфтхарк. - Но мы уже всё продумали! На том пути точно никого не встретим, зачем рисковать?

- Твоя правда, - Ар-Барук остановился.

- Что теперь?!

- Чужак всегда такой суетливый. Хочу взглянуть на него без вечной гримасы услужливости.

Ар-Барук развязал мешок. Полурослик казался мирно спящим. Частокол коротких золотистых ресниц охранял покой его глаз. Закатное солнце ласкалось к его розовым щекам. Он лежал в мешке, словно шмель в чашечке цветка.

- Красивый, - прогудел Ар-Барук.

Это стало его последним словом - кривой меч Уфтхарка ударил его под колено, Ар-Барук покачнулся, зазубренное лезвие вспороло горло - и, тяжело преодолевая сопротивление тела - перерезало шею. Голова тролля упала на землю, следом обрушилось тело. Уфтхарк торопливо поднял мешок, пока хлеставшая кровь не запачкала. В воздухе тонко свистнула стрела, ударилась о его кожу. Орка охватило пламя. Потомство Шелоб устремилось наружу, прорывая путь сквозь изъеденное мясо - но стрела за стрелой, и все они сгинули в огне.

Подождав минутку, Кракхорн спрыгнул из засады над расщелиной. Он подкрался ближе, влекомый удушающе-сладким ароматом, перекрывавшим и вонь сгоревшего мяса, и тяжёлый запах тролльей крови. Его руки подрагивали от нетерпения и страха.

Боялся Кракхорн не зря. Отравленная игла пролетела в воздухе бесшумно, проникла в шею глубоко и отдала крови яд там, где он быстро разнесётся по телу и отберёт способность двигаться. Из-под камня выполз орк в кожаной шапке-капюшоне и чёрных, небликующих доспехах. Нанятый Азогом убийца без спешки погрузил меч между рёбер Кракхорна, но голову рубить не стал - не было необходимости убивать его бесповоротно, да и заказа не было. Нужно вернуть полурослика в крепость, вот на что был заказ. Он подошёл к мешку, и любопытство взяло над ним верх.

- Из-за такой малости такой переполох, - прошептал он. - Такой малости… такой прелести…

Тяжкий чавкающий звук и хруст - копьё пробило грудь орка насквозь. К его ногам упала граната, взорвалась. Из тени выступил Ламлуг.

- Ещё кто хочет заявить на него права? - прокричал он.

Горы молчали.

- То-то же, - проворчал Ламлуг.

Подцепив с пояса склянку, он поднёс её к носу Бильбо. Тонкая кожа сморщилась, хоббит чихнул и открыл глаза.

- Садись поудобнее, акашуга. Есть для тебя история.

Бильбо огляделся. Его глаза расширились, полнясь ужасом, но он превозмог и страх, и удивление, и послушно сел напротив Ламлуга.

~ ~ ~

- Давным-давно жил на юге чародей. Он с нами кое-что не поделил - что именно, долго рассказывать. Мы его упокоили навеки, но с волшебством ничего не бывает просто. Собрав последние силы перед смертью, он сплёл последнее заклинание и оставил этому миру некое проклятие. Мы шутим, что последний дар чародея - это мерзкий цветок, растущий в лёгких, но это только шутка. Настоящий последний дар - нечто, что должно было отомстить за чародея, заставив все народы пойти друг на друга войной, пока не останутся одни руины. Его последний дар - ты, кроха.

- Боюсь, я не совсем понимаю.

- Ты слишком мил для этого мира. Всем ты нравишься так сильно, что они готовы убивать за один благосклонный взгляд.

- Это потому, что вы любите драться, только повод дай. Дома такого не случалось.

- Белладонна - медленный яд. Всё же имя твоей матери было неслучайным.

Бильбо вдохнул поглубже, готовый запротестовать, но замер с открытым ртом. Понимание надвинулось на него, неотвратимое и ужасное, словно лавина. Вот почему некоторые так цеплялись к нему - вовсе не из нелюбви к чужакам, а по той же причине, по которой невоспитанные хоббиты достают тех, кто нравится. Вот почему его хотела увидеть Шелоб - желая не угоститься деликатесом из дальних краёв, а проверить, насколько он опасен. Вот почему сходит с ума Азог.

- И ты всё знал…

- Только подозревал. Никто не знал точно, в чём последний дар чародея, он лишь сказал, что это будет гибельно для каждого. Могла быть и какая-нибудь расщелина с ядовитым газом, знаешь ли. Не одно поколение мудрецов ломало голову над поиском последнего дара.

- Неужели я так опасен?

- Можем подождать заварушки побольше. Я увидел достаточно.

- Тогда что мне делать?

- Чтоб я знал, кроха. Чтоб я знал.

- Разве Солнце не говорит с вами?

- Солнце? С нами? Мы даже не знаем, разумное ли оно, хоть и черпаем в нём силу.

- Тогда попросим помощи у Луны?

- Она говорит только со своим избранником, а за благоразумие Азога я сейчас не поручусь.

- Шелоб? Она ведь мудрая?

- Шансы, что она тебе поможет, и что она тебя съест, пятьдесят на пятьдесят.

Бильбо поднял глаза к небу, по которому ветер нещадно гнал обрывки облаков. Бильбо опустил глаза на щербатый камень под ногами. Бильбо огляделся - справа и слева подступали скалы. Бильбо хлопнул в ладоши.

- Кажется, я знаю, что делать!

Ламлуг дёрнул ушами.

- Кровь не лжёт, так? Меня сравнивают с ядовитым цветком, так? Значит, нужно очистить мою кровь - я знаю, какой-нибудь урук уже такое проделывал!

- Да, не раз… - задумался Ламлуг. - Чистка крови - дело непростое. Ты и умереть можешь.

- Я могу умереть, если ничего не сделаю с проклятием.

- Твоё спокойствие похвально.

- Папа говорит, делай что можешь, и будь что будет.

- Ладно, хуже не будет. Пошли к Хирургу.

~ ~ ~

Азог нашёл Бильбо в доме Люги Хирурга, у самого подножья Эред-Литуи. Из прорези в крыше тянулся белёсый дым. Спешившись и оставив беспокойную Ильз у двери, он постучал.

- Открыто, - прохрипел Люга.

Азог зашёл в дом, где его не раз латали после охоты или поединка. Всё как раньше - три простых деревянных кровати для больных, большой стол в центре, на который всегда падал свет развешанных кругом ламп. Ламлуг незаметной тенью устроился на табурете у стены, привалился к ней и, кажется, спал.

- Брош, - зевнул Люга от стола. - Заходи, шеф, только ничего не трогай.

На столе, слишком большом для него, лежал Бильбо. Одна трубка из гибкой смолы вела от его руки к подвешенной к потолку банке с прозрачной жидкостью, медленно стекавшей вниз, из другой столь же медленно уходила кровь в банку на полу. Металлические наконечники трубок голодными комарами вгрызались в синие паутинки вен.

- Что ты делаешь с ним?

- Кровь меняю. Он, типа, проклят - ты не знал?

- Теперь знаю. Это поможет?

- Мы без понятия.

- Так бледен…

- А чего ты хотел, у него вместо крови сейчас питательный суп - эх, супу бы сейчас! - Люга с хрустом потянулся. - При смене крови на чужую кровь есть опасность отторжения, а против этого раствора ни одно тело ещё не возражало.

Ночь уходила медленно, капля за каплей. Азог так и простоял у стола, не сводя глаз с измученного лица Бильбо. Люга время от времени менял банки: подставлял новую для сбора крови, подвешивал новую к балке.

- Эй, шеф, хочешь глоток? - Люга поболтал банкой с красным. - Шучу, шучу.

- Что ты с ней делаешь?

- Я - опять же - без понятия, сработает или нет, но я пытаюсь вытопить проклятие.

Дым, который поприветствовал Азога (и про который он напрочь забыл, увидев Бильбо), поднимался с небольшой жаровни. Вместо углей там были подложены солнечные камни. На жаровне были расставлены банки с кровью. Азог присмотрелся - в некоторых на дне собирался густой, вязкий на вид чёрный осадок. Точно орочья кровь, подумал он, и покачал головой: кровь орков не блестела.

- Что с осадком?

- Сожгу, как весь соберу. Дело небыстрое - если ты здесь застрянешь, пошли весточку Моггу.

- Я буду полезнее в крепости.

- Не боись, вернём как новенького! - крикнул Люга ему в спину.

Лишь к полудню следующего дня он смог выехать из Минас Мигула, и снова оказался у дома Люги под утро.

- Как он?

- Спит.

- Сработало?

- Мы с Ламлугом за него не передрались, значит, сработало.

Азог подошёл к одной из трёх кроватей, сел на край. Бильбо выглядел как призрак того мирно спящего хоббита, которого однажды показала Луна. Краски покинули его, оставив воспоминание о розовых щёчках, кожа вокруг запавших глаз потемнела синевой; сухие губы растягивались в ухмылке мертвеца; на руках расплывались синяки, похожие на трупные пятна. Азог дотронулся до холодной влажной руки. Бумажно-тонкие веки с усилием поднялись.

- Брош. А… ты знаешь… технически я… запеканка?

- Не запеканка, варенье, - неожиданно для себя улыбнулся Азог.

Следующие несколько дней он не отходил от Бильбо - к отчаянию Могга, на которого сбросили все дела, и ярости Люги, который опасался порчи своей тонкой работы. Храбрый хоббит упорно цеплялся за жизнь: он пил кроветворные отвары, ел скучнейший суп с гнёздами длинной лапши. Его, такого слабого и грустного, хотелось завернуть в мягчайшие одеяла и выполнять малейшую прихоть, но приходилось довольствоваться шкурой карагора и наблюдать, как Люга крадёт его мечту и суетится вокруг Бильбо.

А Бильбо возвращался к жизни. Глаза снова засияли таинственным светом летнего ночного неба. Под кожей снова проступил нежный розовый румянец. Руки уже не дрожали, и голос снова зазвучал звонко и приветливо. Азог наблюдал за выздоровлением с радостью и тревогой.

- Думаешь, проклятье снято? - спросил он однажды Ламлуга после дружеского поединка у дома Хирурга.

- Не знаю. А что?

- Я всё ещё привязан к нему. Не хочу расставаться.

Ламлуг посмотрел на него с жалостливой насмешкой.

- Сходи передёрни.

- Не помогло.

- Значит, влюбился. Ну, бывает.

~ ~ ~

В Мордор пришла зима. Как и предупреждала Оша, она совсем не походила на ширские зимы с белоснежными сугробами и ясным небом; не походила ни на что, пережитое ранее. С хмурого неба сыпалась мелкая ледяная крупа, ветер швырял её в лицо, и, выйдя на улицу, возвращался Бильбо с исцарапанной кожей. Оркам всё было нипочём, кроме редких бедолаг, неустойчивых к холоду, а вот ему приходилось кутаться в лохматую куртку из козьей шкуры, шерстяную шапку с шарфом и - о стыд - мягкие войлочные сапоги. Увидев его в таком наряде, невозмутимый Мозу сложился пополам от хохота.

Самому Бильбо долгое время было совсем невесело: сначала он чувствовал себя так, будто оправлялся от тяжёлой болезни, потом с опаской ждал возвращения проклятья. Похоже, оно отступило: те, кто раньше не отлипали от него, теперь останавливались поболтать; те, кто сыпал оскорблениями, шипели сквозь зубы приветствие. То, что к нему чувствовали, будто бы не изменилось - изменилась сила чувства.

- Имеет смысл, - кивнул Ламлуг, когда Бильбо поделился сомнениями. - Намного проще внушить мысль, основанную на желаниях и страхах, чем совершенно чуждую.

- Я боялся, что без чар стану пустым местом, - смущённо признался Бильбо.

- Нет. Ты - это ты. Никакой дрянной магии не отнять того, что у тебя есть: твою доброжелательность, приветливость, ум, миловидность. Ты - это ты. Помни об этом. Всегда.

Бильбо, растроганный, шмыгнул носом.

- Простудился, что ли? Да, погодка - хоть грауга под крышу загоняй. Береги себя.

~ ~ ~

«Дорогой мой Бильбо,
не могу одобрить твоё решение направиться в Мордор. Это не то место, которое стоит посещать, не имея достаточного жизненного опыта и надёжных сопровождающих. Надеюсь, наше письмо застанет тебя по дороге к дому. Не недооценивай трудности зимнего путешествия!
Теперь к нашим новостям. В этом году собрали обильнейший урожай тыкв…»

«…так я и добралась! Удивительное приключение, но твоё не хуже. Не могу дождаться, когда мы сядем втроём за стол, и ты расскажешь всё в подробностях. Бунго, конечно, будет ворчать, но ему тоже любопытно. Бильбо, милый, ты упоминал о племенах орков - получится ли зарисовать их знамёна? Я думаю, что…»

Бильбо погладил письмо, доставленное мокрым взъерошенным вороном. Ровный, разборчивый почерк папы и прыгающий, торопливый мамин местами было не разобрать от капель дождя и растаявшего снега. Кребейн хорошо потрудился - Шир так далеко! И таким останется навеки, недостижимым краем его безмятежного детства. Надо поговорить с Азогом.

Азог обнаружился на арене, где учил молодняк обращаться с мечом. Завидев Бильбо, он опустил меч и быстро посмотрел по сторонам. После неудавшегося ритуала появилась у него такая привычка.

- Здравствуй. Не найдётся пары минут, поговорить наедине?

Азог отложил меч, бросил «Вернусь» и последовал за Бильбо.

- Секретничать пошли, - восхитилась Ритларг.

- Да ну, - не согласился плосконосый Гуритц. - Что-то у них не заладилось.

- Да потому что Бильбо сначала похитили, а потом он заболел! Не слышал, что ли?

Бильбо тем временем довёл Азога до тронного зала, решив, что серьёзному разговору подобает серьёзное место.

- Я говорил с Ламлугом. Он не может обещать, что я полностью свободен от чар. Нельзя исключать, что с новой кровью обновится и проклятье, поэтому понадобится новое очищение. Кто, кроме копий солнца, способен заметить возвращение проклятья? А в Шире их нет.

- В Гундабаде есть.

- Не могу я привести проклятье домой! - всхлипнул Бильбо. - Никто не может предсказать, насколько оно опасно. Моё место - там, где привыкли к опасным вещам. Здесь.

Уши Азога дрогнули - едва заметно, но Бильбо давно научился подмечать его сдержанную мимику.

- Ты не обязан. Можно найти иной выход.

- Я ни дня не смогу прожить спокойно, думая, не вернулись чары. Буду шарахаться от добрососедского приветствия, от дружеских объятий. Страх отравит мою жизнь в тихом Шире.

- Но не здесь?

- Не здесь. Копья солнца всегда наготове.

- Говоришь, может понадобиться снова сменить твою кровь? Что, если твоё тело однажды не выдержит?

- Всё когда-то заканчивается.

- Бильбо, ты - храбрейшее из созданий, ступавших по этой земле.

- Нет. На самом деле, нет. Но папа говорил - есть дела, которые надо делать самому, неважно, насколько хорошо у тебя получается.

Азог протянул руки в незавершённой попытке его обнять.

- Что мне сделать для тебя?

- О, у меня длинный список! Не думай, что я стану скромничать, если я пожертвовал своим возвращением домой. Во-первых, мебель в моей комнате. Я хочу хоть где-то пользоваться мебелью своего размера, так что будь добр, распорядись её сменить.

- Хорошо.

- Во-вторых, хочу сам себе готовить - и из тех запасов, которые посчитаю нужными. Мне понадобится неограниченный доступ на кухню крепости и несколько личных полок в кладовой.

- Хорошо.

- В-третьих… это будет более затратной просьбой, но можно мне оранжерею? Вы используете подземный жар для отопления крепости, так? Ничего странного, если я использую его для создания небольшого сада, в котором буду выращивать растения. Это не бесполезно! Там и целебные травы будут. Иметь круглый год под рукой запасы свежих ингредиентов на случай нужды - разве это не разумно?

- Бильбо? - тихо окликнул Азог.

- Да?

- Ты распрощался с надеждой когда-нибудь увидеть свой дом и свою семью, а просишь новые стулья и пару грядок?

- Эй, не посыпай мои раны сахаром! - попробовал отшутиться Бильбо.

- В порядке ли ты?

- Нет. На самом деле, нет. Чувствую себя, - он невесело усмехнулся, - осквернённым. Без моего желания, без моего ведома моё тело сделали сосудом яда. Кто знает, может, со временем он отравил бы и меня? Знаешь, есть песни о деве-злате, в которых она выступает не жертвой собственной красоты, а злодейкой, толкающей других на дурные дела ради веселья.

- Что ей оставалось?

- Да, что ей оставалось? - эхом откликнулся Бильбо. - Как одиноко ей жилось в мире, где каждый её желал, но никто не любил. Не хотел бы я прожить такую жизнь. Так что думаешь об оранжерее?

- Разумеется, ты её получишь. Но позволь и мне сказать пару слов. Я задолжал тебе объяснение.

- Азог? - с опаской перебил Бильбо. - У тебя кровь из носа течёт.

- Пустяки. Послушай - это я стоял за нападениями корсаров Умбара.

- Я догадался.

- Маш?

- По меньшей мере, подозревал. Кому ещё было бы выгодно увеличение мощи Умбара? Чьи разведчики могли сообщить им о слабых местах Гондора?

- Ты, должно быть, ненавидишь меня.

- Я… не рад. Совсем. Но я понимаю, сколь важно было перехватить проклятье, пока оно не вступило в силу. Я недостоин жить где-то ещё. Проклятая земля - для проклятого полурослика.

- Нет, всё нет так. Ты - дар для каждого, кому посчастливиться быть рядом. Ты приносишь с собой тепло очага всюду, куда ни ступишь. Твоя храбрость и решимость достойны песен. То, как ты находишь для каждого верное слово - чудо.

- Ну, перестань, совсем засмущал. Раз мы обо всём договорились, давай-ка вытрем твоё лицо и разойдёмся по делам, хорошо?

Бильбо достал из кармана носовой платок и осторожно убрал жуткие чёрные потёки. Азог прятал от него взгляд.

«Безумец! Безумец!»

«Замолчи, или заткну».

«Как? Уж не собрался ли ты вызвать на поединок небесное светило?»

«Копьям солнца под силу разорвать нашу связь».

«Ты откажешься от моего покровительства? В обмен на что?»

«На тишину».

«Не видать тебе её, пока полурослик жив! Упокоить его, и упокоить навеки - вот что ты должен был сделать, а не становиться его покорным рабом!»

«Верно, непорядок. Я должен быть твоим покорным рабом, да?»

«Не будешь послушным, беленький, я твои мозги поджарю. Станешь одним из бормочущих бессмыслицу безумцев».

«Попробуй».

«Да образумься! Он не станет твоим!»

«А это, визгунья, не тебе решать».

Азог вдруг коротко, злобно рассмеялся. Бильбо поспешно убрал руку с запятнанным чёрным платком.

- Что такое?

- Пустяки, кроха. Сущие пустяки.

Chapter Text

Зима Горгорота была и темна, и холодна, но разгоняли тьму факелы, и спорили с воем ветра голоса, воспевающие жизнь во всех проявлениях – любовь и смерть, радости и потери, и мелочи повседневности.

- Эй! - Бильбо высунулся из окна спальни. - Ишга!

Ишга Инструктор, гонявший молодняк вокруг крепости, задрал голову.

- Чего надо?

- Пусть что-нибудь повеселее споют. «Загуляем на пирушке», например.

- Понял! Эй, сопляки, слышали, что Мадаргон сказал - смена репертуара!

Бильбо, качая головой, вернулся к столу с чертежами. Его проклятье осталось секретом - все причастные или были мертвы, или умели держать язык за зубами. Но прозвище «Мадаргон» прилипло насмерть. Впрочем, всё лучше, чем зваться Игрушечкой или Кроликом. Бильбо до сих пор скрывал своё знание орочьего, и потому был преотлично осведомлён о прозвищах, которыми его награждали в крепости.

Бильбо не был эльфом, а потому умирать от тоски не собирался. Оплакав свой утерянный дом, он принялся устраиваться на новом месте. Он распорядился вынести из спальни - она же кабинет, она же библиотека, не было смысла размещаться в нескольких огромных комнатах - все вещи, напоминавшие о набегах на Гондор. Он распорядился выкрасить стены в светло-синий и нарисовал по памяти тот вид, который открывался из его окна в Шире. Застелив новую кровать лоскутным одеялом, Бильбо почувствовал себя семечком, которое долго несла бурная река, а теперь его вынесло на берег, и оно пустило первые, робкие, неуверенные корни.

- Какая маленькая кровать, - заметил притащивший её орк.

- А я не собираюсь ни с кем её делить.

- Нет? Жаль. Стой, а Азог?

- А что Азог?

Ритуал сплетения судеб отложили, сперва пока Бильбо не наберётся сил, потом и вовсе до весны - из-за премерзкой погоды.

- Парням любопытно, как у вас дела. Если ты свободен, то кое-кто не прочь поразвлечься, понимаешь?

- Понимаю. Кое-кто настолько труслив, что сам спросить не может - такой кое-кто мне не нужен.

- Так я бы тоже с радостью…

Бильбо выставил ладонь, останавливая готовый излиться поток непристойностей.

- Лорм Грузный, номер бляхи 343/1/8, солдат, верно?

- Ага, это я, - засиял Лорм.

- Ты солдат, Азог владыка. Думаешь, у тебя есть шансы против него?

- Да я влёгкую Лунную Морду завалю!

- Мне казалось, ты собирался завалить меня. Может, сперва определишься в своих желаниях?

- Да ну тебя, - махнул рукой Лорм. - Словоплёт мелкий.

Бильбо больше не пугали заигрывания, как не пугали постоянные перебранки. И то, и другой было у орков в обычае; большинство не собиралось на самом деле ни валять друг друга на соломе, ни выпускать друг другу кишки. Никто не собирался за него драться, проклятие не вернулось, можно было не бояться.

- Но почему мне всё равно говорят… всякие вещи?

Ламлуг, которого Бильбо разыскал на окраине Горгорота, только ухмыльнулся.

- Хвастаешься, кролик?

- Я серьёзно! Я ведь совсем непохож на орков, тем более на троллей, как я могу их привлекать!

- Ты как недавно в Мордоре. Жизнь коротка - пей всё, что горит, трахай всё, что согласится.

- Так проклятие совсем не при чём?

- Кто его знает. Думаю, не в нём дело. Что сказать, тяжело быть красивым. Если тебя совсем допекли, вызови их на поединок - не сам, конечно, прикажи Мозу на арену выйти.

~ ~ ~

Со временем Бильбо привык отшучиваться от заигрываний и начал наслаждаться несерьёзными подколками, как раньше наслаждался разговором о погоде и урожае. Постепенно, однако, всё яснее виделась разница между Азогом и остальными: владыка ухаживал за Бильбо, терпеливо и осторожно. Его стремление окружить Бильбо приятными хоббитам вещами выходило за пределы обычного гостеприимства. Он касался Бильбо так, как дотрагиваются до тонкостенной чашечки. Жуткий пристальный взгляд хищника ушёл вместе с проклятьем, а сменила его затаённая нежность и затаённая печаль.

Мысли, которые Бильбо гнал от себя, стали задерживаться в его голове куда дольше. Он с первой встречи любовался холодной красотой Азога, хотя и не без опаски, а после Плошек Горгорота получил полное представление о теле орка. Сейчас страх окончательно вытеснило любопытство: на что была бы похожа близость с ним? Тем ужасным историям, так напугавшим его в библиотеке Минас Тирита, не обязательно сбываться. Азог не бешеный берсерк, так что - вероятно! - ему не откусят ухо, не перегрызут горло и не вырвут из груди сердце. Может статься, что ему не придётся метаться в горячке от заражения крови или истекать этой самой кровью из неназываемых за столом мест. А вдруг ему даже понравится? Азог всегда такой внимательный, может, он будет внимателен к состоянию Бильбо.

Одной ночью, когда ветер за окном плакался особенно жалобно, Бильбо выскользнул из своей комнаты, прокрался по коридорам и постучался в высокие двери.
- Входите.

Бильбо не был уверен, какую комнату ожидал увидеть, но точно не такую. Помещение было почти пустым: на полу лежало несколько пятнистых шкур, у стены вилась теплопроводная труба, перед дверью растянулась Ильз, на подоконнике стояла зажжённая масляная лампа… и всё. Ни книг, ни карт на стенах, ни развешанного оружия - в эту комнату приходили поспать, и то неохотно.

- Мне не спится. Можно, я побуду с тобой?

Азог широко зевнул, сгоняя остатки сна.

- Проходи, садись.

Было уютно сидеть, завернувшись в шкуру карагора, и слушать вой ветра и гудение воды в трубах. Азог не нарушал молчания, но выжидающе смотрел на него, сидя напротив.

- Азог?

- Да?

- Не расскажешь мне о своих шрамах? Как ты получил этот? - Бильбо коснулся кончиками пальцев шрама на левой руке. Грубые стежки под его подушечками казались жёсткими, как неподатливое дерево.

Азог опустил голову.

- Это память о позоре Мории. Гномы покинули своё древнее королевство, и его заняли мои сородичи. А потом, когда гномов согнал с места дракон, они в поисках лучшей участи вернулись. Тебе, должно быть, кажется варварством то, что мы вступили в бой?

- Как-то в моём детстве через Шир проходили гномы. Я помню, как они говорили о той битве. Король Торин стянул к Мории всех воинов, откликнувшихся на его призыв. Он не намеривался вести переговоры.

Азог обнял его - коротко, но крепко.

- Умеешь ты согреть сердце. Я дрался с Торином, и он отрубил мне руку. Однако дрались мы напрасно - шум битвы разбудил огненного демона.

- А шум работы в пещерах и орочьи пирушки ему не мешали?

- Представь себе. Позже я подумал - что, если его пробудил наш гнев, наша ярость? Он разрушил пещеры, сделав Морию недоступной для всех. И гномам, и нам пришлось бежать.

Бильбо погладил кожу над стежками.

- И ты успел подобрать свою руку - в рушащихся тоннелях, рядом с бушующим демоном? Удивительно!

Азог посмотрел на него с подозрением, ожидая издёвки.

- Я к ней несколько привык. Не хотелось расставаться.

Бильбо тихо рассмеялся.

- Ну, а про эти что расскажешь?

Он погладил четыре косых шрама на лице Азога. Орк потёрся о его ладонь, жмуря глаза.

- Дрался с лебедем.

- Что? Зачем?

- Иногда лебедь не оставляет тебе выбора, - усмехнулся Азог. - Я, ещё совсем ребёнок, ловил рыбу в озере Сигурз, лебедь решил, что я угрожаю птенцам. Еле убежал.

- Ну, теперь вы бы дрались на равных, - рассмеялся Бильбо, похлопав мерцающее белизной плечо.

- Нет. Мы не поднимаем оружия на лебедей.

- Поверить не могу, чтобы вы - и вдруг на что-то не охотились.

- Чёрные лебеди Нурна - птицы, принадлежащие Тьме.

- Но вы едите пауков Шелоб?

- Шелоб ест пауков Шелоб. Она не в обиде.

- И то верно. А этот откуда? - он развернул к себе бледную кисть ладонью кверху, там, где приметил расплывшийся бугристый шрам.

- При расставании с Шафри нужно было разорвать наши судьбы. Огонь опустошает и очищает, в огне сгорает прошлое, в огне сгорают клятвы.

- Вот как, - Бильбо погладил жёсткую кожу. - Значит, когда Луна приказала связать наши судьбы, ты был готов обжечь руку снова, чтобы избавиться от меня, когда дело будет сделано?

В тёплом свете лампы лицо Азога казалось менее жёстким, а сейчас - и вовсе грустным.

- Эта боль слабее боли неразорванной связи.

- Жаль, - вздохнул Бильбо. - Мне будет больно, если придётся её разрывать - но, полагаю, в Мордоре не избежать боли.

- Нам нет необходимости связывать судьбы. Воля Луны воплотилась, мы отправили в Гондор помощь. Все обязательства выполнены.

Бильбо всмотрелся в застывшее лицо.

- Но ты хотел бы провести ритуал? Или ты хотел бы, - он запнулся, - просто приласкать меня?

На недвижном лице вспыхнули синим огнём глаза.

- Да. Да - на всё.

- Я не против, - кончики его ушей горели. Наверняка красный как помидор!

Пока смущение не взяло над ним верх, Бильбо потянулся к когда-то так пугавшему рту. Последние сомнения рассеялись, когда он коснулся неожиданно мягких губ, двигавшихся так нежно, так осторожно, словно он был стеклянным кубком. Можно было привыкнуть и к туго натянутой коже, скорее напоминающей перчатку, чем кожу живого существа, и к острым зубам, на которые то и дело натыкался его язык - но за которые пока не осмелился скользнуть.

Азог отстранился, испытующе заглянул ему в лицо.

- Поцелую тебя крепче, позволь?

Бильбо кивнул, чувствуя, как бьётся о рёбра сердце - но не от страха. Не только от страха.

Язык, намного больше его собственного, проскользнул за неопасную ограду зубов и устремился к нёбу, туда, где заканчивалась кость и начиналась мягкость. Бильбо не ожидал ни пробежавшей по его спине дрожи, ни разгоревшегося в животе огня. Не заметил, как забрался к Азогу на колени - ближе, ближе! Не заметил, как развязался пояс его халата, но заметил, как осторожно касались его огромные руки. Твёрдые когти чертили дорожки, оставляя следы огоньков - не щекотки, не тепла, но словно и того, и другого в новом, приятном сплетении.

Азогу всё было мало. Он оставил рот Бильбо лишь затем, чтобы вдохнуть запах его волос и поцеловать совсем красное ушко. Он спустился от уха к шее, чтобы ощутить под языком участившийся пульс. Его робкая мечта была здесь, открытая и трепещущая.

- Азог, подожди секунду! Я не хочу, чтобы мне было слишком больно. Можно, я подготовлюсь?

- Как?

Бильбо не без труда достал из кармана халата баночку с мазью. Его руки мелко дрожали. Азог, покачав головой, накрыл дрожащие кисти своими руками.

- Никакой боли, если не захочешь.

- Ох. Спасибо.

Бильбо вывернулся из смешных полосатых штанов, бросил смущённый взгляд в сторону Азога - как будто его внешность не отпечаталась в воспоминаниях с Плошек Горгорота. Как будто можно было забыть, что защитная шёрстка заканчивается на коленях, переходя в короткий пух на бёдрах. Как будто можно забыть маняще-розовую кожу копья радости. Но теперь он наконец мог коснуться тщательно скрываемого очарования. Не терпелось поскорее обернуть своё раскалённое желание в розовый шёлк этих бёдер, но торопиться нельзя - если Бильбо что-то придётся не по нраву, он сбежит.

Тихо скрипнула отвинчиваемая крышечка. Азог принюхался и не смог удержать усмешки: в составе была щит-трава, ива и мадаргон.

- Хороший состав. Твой?

Бильбо кивнул, показав на секунду гордую улыбку. Азог, не удержавшись, слизнул её, пока она не пропала. Затем щедро зачерпнул мазь и неторопливо распределил её: под вздрагивающему под его пальцами копью, по податливым бёдрам, между покрытых пушком окружностей зада.

- Прости, но это как-то излишне, разве нет?

Азог ответил не сразу, залюбовавшись прилившей к ушкам кровью.

- Обещал ведь никакой боли. Повернись.

Бильбо повиновался с видом распалённым и сбитым с толку одновременно. Он согнул ноги в коленях, вызвав краткую, но ослепительную вспышку ревности - где узнал? кто научил? Досадливо поморщившись на свои подозрения, Азог поправил позу, побудив Бильбо свести колени. Его милый хоббит издал недоумённый звук, тут же сменившийся влажным, восторженным всхлипом, едва Азог направил пылающее копьё в рамку бёдер. Мерцающая капельками пота спина качнулась навстречу. Они поймали ритм легко, словно давние любовники: с каждым толчком Азога будто принимало ласковое болотце - а Бильбо нетерпеливо подавался к нему, тёрся о его копьё своим, тонко вскрикивал. С особенно звонким возгласом он излился и устало опёрся лбом на сложенные руки, пока Азог резкими движениями приближал свою разрядку. Когда его протёрли влажной тряпкой, он только счастливо вздохнул, но внезапно распахнул глаза - ясные и встревоженные.

- Это было то, что ты хотел? Тебе понравилось?

- Да. Останься до утра?

Бильбо кивнул с уже закрытыми глазами.

~ ~ ~

Азогу открылся новый мир тайных радостей. После той ночи Бильбо совсем перестал его сторониться. Теперь было позволительно трогать облачко пушистых волос на голове, сколько вздумается, и даже расчёсывать упругие завитки защитного покрова на ногах. Можно было усадить его к себе на колени, пока он читает, и наблюдать за тем, как поднимаются и опускаются веки, а иногда - если им не предстояло ничего срочного - зацеловать розовеющее под ласками ушко. Бильбо ещё смущало такое пристальное внимание, но это было не то кислое, готовое перетечь в страх смущение, что вначале; теперь его застенчивость имела пьяняще-пряный аромат. Шафри давно бы пришла в ярость от такой навязчивости, но Бильбо не возражал против излишней ласковости, особенно наедине. И против визитов в свою комнату не возражал.

- Скажи, - прошептал Азог в щекочущие нос кудри, - мы свяжем наши судьбы?

Бильбо поднял голову, чтобы посмотреть на него.

- Стоит ли? Вдруг проклятие ещё вернётся?

- Меня оно не оттолкнёт.

- Я правда не понимаю, зачем тебе этот ритуал. Разве нам плохо - так?

- Тебе перестанут предлагать сомнительные забавы.

Бильбо подарил ему недовольный взгляд.

- Собственник, - пробормотал он. - Но хорошо, я согласен его провести, когда погода станет поприличнее. Кстати! - он проворно спрыгнул вниз. - Я подумал, может, стоит чаще сменять часовых на этой линии? - он протянул Азогу одну из усеивающих стол Бильбо бумаг. Это оказалась карта Горгорота с нанесёнными синими чернилами потоками ветров.

- Зачем?

- Им там холодно, и снегом заносит - если эту колючую крупу можно назвать снегом.

- Орки выносливы.

- Я зна-аю! Но с залепленным снегом лицом особенно не покараулишь. И арбалеты быстрее выходят из строя. А драконов такая погода делает только злее и голоднее - не хотелось бы, чтобы пропустили хоть одного!

- Что предлагаешь?

- Вот здесь, - Бильбо провёл пальцем по карте, - сократить время караула до трёх часов. Только по линии ветра.

- Три часа? Смехотворно.

- Азог, скалы трескаются!

- Другие орки будут недовольны, что им не сократили время караула.

- Орки всё время чем-то недовольны. Я-то думал, гномы любят поворчать, но у вас и здесь первое место.

- Попробуем. Посмотрим, будет ли полезно.

Бильбо неустанно заботился о жителях Мордора, и эта земля открыла ему непрестанно грохочущее чёрное сердце. Те, кто раньше подозревали его в поставке сведений Денэтору, убедились, что связь Бильбо с Гондором вовсе не крепка. Тот, кто смотрел на него свысока из-за жалких боевых навыков, стали уважать за его умение обращаться с травами.

- Мадаргон славный такой, - заметила однажды Ритлагр, отмывая бочку из-под грога. - Похож на маму.

Гуритц вылез из своей бочки.

- Разве твоя мамаша не берсерк?

- Не на мою маму. Вообще на маму. Та, кто сварит тебе ланг-мауш, когда ты болеешь, а если не получается попасть в мишень, скажет - ничего, всегда можешь пойти в лазутчики. Такие вещи, понимаешь?

Гуритц встряхнул тряпку, нечаянно осыпав себя солью.

- Тьфу ты. Не знаю. Как по мне, он скорее старший брат - вечно шутит что-то непонятное, а ему весело. А ещё… - он замолк, напряжённо вглядываясь в переплетение улиц. - Гришнак!

Они моментально нырнули в бочки.

Словом, даже постройку оранжереи не встретили злобой. Троллям, закладывавшим фундамент, приходилось временами отгонять собиравшихся поглазеть. На фундамент установили прочные прутья, скрепили их металлоплавкой. Сложнее всего было подобрать стекло: нужно было что-то, что выдержит шквалистые ветра, хлещущие ливни и секущий град. Не обошлось без сложной инженерии. Не обошлось без непростой магии. Не успела вьюжная зима смениться слякотной весной, как оранжерея выросла на равнине у крепости. Бильбо, не помня себя от счастья, зарывал семена в землю - семена, которые переслал Оше травник из Нурнена, в землю, которую пришлось оттуда же везти. Первые входы он встретил невольными слезами.

- Погода хорошая, - заметил Азог, поджидавший Бильбо у стеклянной двери.

Бильбо сморщился: он бы не назвал лужи вязкой грязи и вернувшуюся морось хорошей погодой.

- Пожалей карагоров, каково им будет тащить повозки по такой грязи! Но я слышал, недельки через три всё высохнет. Назначим ритуал на шестое мая?

- Хорошо, - согласился Азог, притягивая Бильбо в объятия, для которых приходилось сгибать могучее тело едва ли не пополам. До чего щедро одарила его природа: и силой, и гибкостью, и незамутнённым жаждой крови разумом.

Странно было ощущать на себе его внимание. Бильбо уже не боялся силы его страсти, но смущался по-прежнему, особенно если рядом были посторонние. Бильбо ясно понимал, насколько неподходящей парой Азогу он считался по мордорским меркам, и не хотел давать лишнего повода об этом думать. Но и отказываться от ритуала не собирался. Бильбо всё ещё не был уверен, можно ли назвать любовью то, что он испытывал к Азогу, настолько отличались их отношения от привычного уюта семьи хоббитов. Но здесь было и уважение к сильной личности, и живое любопытство к загадочной душе, и неоспоримое влечение к ласковому любовнику. И всё же всему было своё время, поэтому Бильбо неохотно выскользнул из обвивавших его рук.

- Шаграт сегодня проходит испытание на звание капитана.

- Провалит, - пробормотал Азог, протягивая к нему руки.

- Так или иначе, ты обязан на нём присутствовать.

Азог выпрямился, ворча, точно Ильз, когда её отгоняют от сетки с мясом.

- Придёшь ночью?

Ах, эти ночи, полные нежных слов и ласковых касаний. Бильбо чувствовал себя подарком, который бережно разворачивают, когда Азог снимал с него одежду, подцепляя мелкие пуговки бритвенно-острыми когтями - когтями, аккуратно подпиленными на указательном и среднем пальцах правой руки. Видя эти пальцы на рукояти булавы, Бильбо каждый раз невольно краснел, вспоминая, как они ощущались внутри, раскрывая его для нового, острого удовольствия. Тогда он вёл себя совсем неподобающе, не сдерживая ни стонов, ни криков, извивался на карагорьих шкурах, а после сокрушительного пика лежал, не в силах стереть ни липкую ниточку слюны со щеки, ни липкую лужицу семени с живота. Азог, тая самодовольную ухмылку, привёл его в порядок.

- Ах… что мне… сделать в ответ?

Азог раздвинул колени в молчаливом приглашении. Бильбо протянул руку, чувствуя, как просыпается вечная неуверенность: в том, что орки-зубоскалы называли полировкой копья, он был не особенно искушён. Ободряло то, что все мужчины устроены в целом одинаково: если что-то нравилось ему во время робкого изучения своего тела, то и Азогу совсем противно не будет, верно? Его руки смотрелись до смешного маленькими на увитом венами стволе, и обхватить его одной ладонью не получалось. Азог не жаловался на монотонность ласки, но Бильбо устал стыдиться своей неумелости - расхрабрившись, он лизнул навершие копья и получил в награду резкий вдох. Вкус оказался вовсе не тошнотворным - на языке оседала горечь серолиста и пепла. Бильбо старательно проходился по всей длине, чувствуя, как отдаётся в мощном органе частое биение сердца. Он щедро обласкал языком гладкую мошну, а когда Азог легонько потянул его за волосы, отстраняя, успокаивающе похлопал по налитому силой бедру. Вкус семени его также не оскорбил - в общем, ничего сложного, решил Бильбо.

- Как же ты хорош, - хрипло пробормотал Азог.

- О, нет. Мне ещё многому предстоит научиться. Прошу, позаботься обо мне.

~ ~ ~

Толпа шумела. В крепости толпа всегда шумела, но сегодня был особый повод - свадьба их владыки. Переходили из рук в руки медные и серебряные монеты: немало народа поставило на то, что ритуал снова сорвётся, но были и те, кто верил в удачу Азога.

Азог стоял на помосте, и его серебряные доспехи сияли так, что было больно смотреть. С другого конца поднялся по деревянным ступеням Бильбо - в повседневной ширской одежде, но с венком жёлтых цветов на голове. Осыпавшаяся пыльца добавила ему веснушек.

Азог глубоко вдохнул.

- Только очень не затягивай, - тихо попросил Бильбо.

- Я, Азог Осквернитель из племени Мистиков, добровольно и навеки связываю свою судьбу с Бильбо. Клянусь быть на его стороне, когда он в том нуждается, защищать и оберегать до последнего вдоха. Кровь свидетель моей клятвы.

Он одним взмахом рассёк кожу на ладони и протянул обсидиановый нож Бильбо.

- Я, Бильбо Бэггинс из Шира, потомок Бунго Бэггинса и Белладонны Тук, добровольно и навеки связываю свою судьбу с Азогом. Клянусь, что не покину его до последнего вдоха, буду ему советчиком и опорой. Кровь свидетель моей клятвы.

Год назад Бильбо не смог бы сразу порезать свою руку, но то было в прошлом. Он только сжал зубы от боли, бросил нож на помост и протянул руку Азогу. Они переплели пальцы в рукопожатии, позволяя крови смешаться. Азог неожиданно поднял его в воздух, держа на сгибе одной руки и показал их соприкасающиеся ладони.

Реакция на это зрелище расходилась кругами, будто от брошенного в воду камешка. Вот утирает глаза кулаком стоящий в первом ряду Мозу, вот хлопает в ладоши Зугор Башня во втором, вот засвистели, высовываясь из окна, близнецы Торз и Флак… На помост проворно взбежал Ламлуг, подобрал нож, завернул в тряпицу - по обычаю копья солнца бросали ритуальные ножи в лавовые реки, чтобы никто не воспользовался чужой кровью в дурных целях. Сквозь вопящую и прыгающую толпу к Азогу и Бильбо пробирались три орка: первый, невысокий и широкоплечий, расчищал дорогу немилосердными тычками топора - спасибо, не взмахами; второй, сложением и доспехами напоминающий Азога, но с синей кожей, оттеснял других щитом; третий, в рогатом шлеме, расталкивал собравшихся локтями. Добравшись до помоста, они запрыгнули наверх - и Бильбо встретился с владыками Мордора.

- Из-за него вся суматоха? - проскрипел Крук, махнув в сторону Бильбо рукой в заляпанной засохшей кровью рукавице. - И какой от него толк? Он драться-то умеет?

- Мои способности несколько иного рода.

- Да уж, представляю!

- Я, - невозмутимо продолжил Бильбо, - хорошо разбираюсь в бумагах: что важно, что неважно, на что стоит обратить внимание, что можно уладить без вмешательства Азога… и мне можно доверять, - он показал ладонь с красно-чёрным пятном. - Я буду верен Азогу до конца.

Бледные пальцы на его плече дрогнули.

- Который настанет довольно быстро, - скучающе заметил Мозфел, щуря жёлтые глаза в прорезях шлема. - Ты ведь в курсе, что среднестатистическая продолжительность жизни хоббита - сто лет?

- Ценю каждый день, - отозвался Азог.

- Смотри, тебе с этим жить. Эй, Фельдуш, а ты что скажешь?

- Морковь-то проросла? - синекожий орк обратился не к Азогу, а к Бильбо.

- Да, ещё как! Не хотите ли взглянуть?

- После пира - непременно.

На пиру, устроенном во внутреннем дворе крепости, но растянувшемся далеко за его пределы, всем нашлось занятие: где-то пели, где-то пили, где-то отдавали должное угощению, где-то спорили. Бильбо, заболтавшийся с Норугом Пальчики Оближешь, едва заметил, как его руку задел проходивший мимо орк. В рукаве что-то зашуршало. Улучив момент - Норуг как раз отвлёкся на перебранку о достоинствах сушёной рыбы, - Бильбо вынул из рукава записку и развернул.

«Нужна помощь - сними венок. Шафренаум»

Бильбо смял записку и бросил комок бумаги в жаровню поблизости. Венок не покинул его головы.

Chapter Text

Никто точно не знал, как орки появились в Средиземье. Ни одно из почитаемых другими народами божеств не приложило руку к их созданию. В некоторых эльфийских сказаниях говорилось, что орки представляют собой искажённых тьмой эльфов. Орки эти сказания очень не любили, предпочитая свои версии – одна другой нелепее.

Доподлинно известно одно – Мордор стал колыбелью орочьей цивилизации, и именно оттуда они расселились дальше: на запад, к Мглистым горам, на северо-запад, в лес, названный позже Лихолесьем. Другие народы, сталкиваясь с ними, создавали истории о беззаконных бандах, не ведая, что зачастую встречались с изгнанниками или разведчиками.

Вторым оплотом орков в итоге стали Мглистые горы, где они со временем возвели подземный город Гундабад. Мордорцы и гундабадцы относились друг к другу с насмешкой, чем неизменно напоминали Бильбо вечные подколки хоббитов Ирисной низины и Шира.

- А, да он из северных, - услышал он как-то, проходя мимо караулки, и остановился послушать с подветренной стороны.

- Наш владыка тоже из северных.

- Вот именно, давно говорю – нечего ему здесь делать!

- Нам-то чего мозги солишь? Вызови его на бой. Давно песок на арене не жрал?

Последовал взрыв смеха.

- Пошли вы, - пробубнил недовольный орк. - Я к чему: чего он нами командует? Он даже не урук!

- Разве слово «урук» не было одним из первых слов, произнесённых в Мордоре? – пробасил Аз-Лаар Бегущий. – Разве переселенцы не принесли с собой язык в другие земли? Это розовокожие говорят, что уруки живут только в Мордоре. Ты слушаешься людей?

- Да ну вас вообще.

Бильбо мысленно пожал Аз-Лаару руку и пошёл по своим делам, а делом был ещё один урок от Скуна.

- Да хорош, ты и так всё знаешь! Ругаться умеешь? На помощь позвать можешь? А торговаться? Большего и не нужно. Никто не говорит сложные штуки на орочьем!

Бильбо повертел в уме словечко «азубулук-изг», означавшее «я их всех убью». Слышал он его частенько.

- Ну, лишним не будет. Кстати, мои знания не будут полными без письменности. Ты ведь научишь меня, правда?

- Да я ж не учёный! - взвыл Скун. - Если я где облажаюсь, Азог меня к гулям переселит.

- А я думаю, ты прекрасно справишься. До этого ведь справлялся.

- Вот вообще не довод! Ладно, попробуем, не смотри на меня такими глазами. Только, - Скун переступил с ноги на ногу, - я бы кое-что попросил взамен.

- Слушаю.

- Как выглядит Шир?

- Красиво, - вздохнул Бильбо. - Сейчас там всё покрыто свежей зеленью…

- Не-не, - перебил Скун. - Мне бы план застройки.

Бильбо задумался, не опасно ли делиться таким знанием, но потом решил, что у гундабадских орков было предостаточно времени, чтобы всё разведать, а Скуну просто любопытно. Так что никому он не навредит. Бильбо набросал общее расположение нор, добавил ориентиры… Скун долго смотрел на готовый лист.

- Это вы так живёте? Добровольно?

- Да, - растерянно ответил Бильбо.

- Досталось тебе, - покачал головой Скун. - Сначала в таком жить, потом в Гондоре, теперь Азог на твою голову…

После их урока случилось удивительное: Скун выбрался на поверхность. Он отправился в путь, чтобы кое-кого найти. Заприметив издали бархатный берет, он поспешил к высившемуся над столом с чертежами троллем.

- Ар-Кайус! Эй! Гном недоделанный!

- Что тебе надо?

- Смотри, какую мерзость покажу!

- Я не желаю смотреть на твой хрен.

- Да нет же! На план смотри!

Ар-Кайус замер. Недоверчиво сощурил глаза. Поднёс бумагу ближе. Снял берет и покачал головой.

- Действительно, мерзость.

~ ~ ~

Спустя несколько уроков - Бильбо начинал распознавать угловатые письмена на телах некоторых орков - Скун ни с того ни с сего прервался на полуслове.

- А знаешь что! Я тебе верю, ты не предатель! Смотри, что покажу, - и он развернул большую карту.

У Бильбо мороз продрал по коже. Между Гундабадом и Мордором не было прямых дорог. Оркам и не нужны были дороги: сеть туннелей покрывала почти всё Средиземье. Они в любой момент могли выйти из-под земли и вырезать деревню за деревней, город за городом, пока целые страны не опустеют…

- Красиво, а?

- Д-да. Скажи, а почему здесь не проложили ход?

- Садись, бери кружку, эта история надолго! Началось всё….

~ ~ ~

Давным-давно Гаш Болтун сказал Бильбо, что владыки земель не покидают крепостей. Считать, что они сидят на одном месте, мог только орк, привыкший к постоянным переходам. С точки зрения хоббита, владыки часто путешествовали, обходя свои земли. Сопровождая Азога в этих походах (которые, по меркам орков, были скорее прогулками), он понял, насколько надёжную защиту предоставляли крепости. Не проходило и дня без встречи с граугом, карагором, или - реже, но неприятнее - с блуждающим безумцем.

- Можешь не сопровождать меня. Ты не обязан, - сказал однажды Азог, избавляя Бильбо от колючек ежевики (горный склон под ногами осыпался в мгновение ока).

- Ай! Нет, спасибо, с тобой - ай! - весело. И потом, хорош я буду, если брошу тебя одного разбираться с крепостями.

- Позволь обработать ранки?

Сняв рубашку, Бильбо подставил тело под осторожные пальцы. Скользкие от мази подушечки касались царапин легко, почти без нажима; случайные касания когтей щекотали кожу.

- Сними штаны.

- Что ты такое предлагаешь, посреди бела дня? - развеселился Бильбо.

Смешок застрял в горле, когда Азог принялся за его бёдра, медленно втирая мазь в царапины. Он словно нарочно останавливал ладонь на одном месте, позволяя тяжёлому теплу согревать покрытую пушком кожу. Бильбо, довольно жмурясь, подставлялся под руки, столь явно сдерживающие свою силу. Как часто бывало во время их близости, Азог смотрел на него особенно внимательно, впитывая расширенными зрачками каждое движение. Бильбо всё ещё смущал несдержанный голод этого взгляда, и он тянулся прикрыть жадные глаза рукой - сделал так и сейчас. Азог неизменно отвлекался, чтобы поймать его кисть, провести носом между пальцев, благоговейно поцеловать ладонь. Сердце Бильбо от такого билось только чаще.

- Приласкай меня.

- Что ты такое предлагаешь, посреди бела дня? - блеснули в улыбке острые зубы. - Мы опоздаем на смотр крепости. Это страшно неприлично!

- К гулям приличия, - Бильбо откинулся на сброшенную ранее одежду.

Азог склонился к нему, огромный, как небо. Одной рукой он опёрся о землю у головы Бильбо; касания второй бабочками порхали по телу, разжигая желание.

- Ниже, пожалуйста!

Азог взъерошил шёрстку на его ногах. Зашипев сквозь зубы, Бильбо схватил бледное запястье, направил руку туда, куда так хотелось. Жёсткие пальцы сомкнулись на его стволе; эти пальцы могли крошить в песок камни, и всё же скользили вверх-вниз, не причиняя боли. Бильбо тянулся вслед за рукой, позволяя горячему узлу наслаждения сперва сплестись в его животе, а потом беспрепятственно вылиться.

- Твоя очередь, - он развёл в стороны покрытые семенем бёдра.

Было упоительно-сладко лежать недвижно, пока Азог вбивался между его бёдер. От его пальцев снова останутся следы, но это ничего: привязанность Бильбо к закрытой одежде позволяла скрывать синяки и царапины, которые, как ни старался его любовник быть нежным, порой оставались напоминанием о чрезмерно щедрых ласках.

- Азог?

- Да? - голос стал ниже обычного, а короткое слово далось ему с трудом, словно он вовсе позабыл вестрон.

- Нармок лат, - Бильбо погладил шрам на левой руке.

Азога неизменно приводили в восторг слова орочьего языка, слетавшие с языка Бильбо. Вот и теперь он излился с рёвом, который наверняка услышали в ближайшей крепости. Смотр обещал быть довольно неловким.

На смотровых вышках их точно и слышали, и видели - когда Ильз проходила через ворота своим неторопливым шагом, караульные осыпали их весёлыми криками. Бильбо прикрыл глаза - не имело смысла ни стыдить орков за их непристойное поведение, ни стыдиться самому. В Мордоре телесная близость не считалась чем-то, обсуждаемым только шёпотом. Вот заказ на убийство или дурацкий розыгрыш - тут, конечно, можно было и пошептаться.

На первый взгляд крепость выглядела прилично: ни мусорных куч под окнами, ни гнёзд моргайских мух под крышами. Едва Бильбо успел оглядеться, как из толпы отделился приземистый орк и поспешил к ним.

- Я, Пушкримп Поджигатель, вызываю тебя на бой!

Ну, начинается.

- Вызываю тебя, Бильбо… э-э, как там тебя?

- Мадаргон, - ответил удивлённый Бильбо.

- Вызываю тебя, Бильбо Мадаргон, на бой, потому что такой слабак не пара нашему владыке.

Когда-то это должно было случиться, подумал Бильбо. Первоначальное удивление уступило место спокойному расчёту. Его родители не растили воина, но и безвольного труса не растили.

- Назови свои условия.

- Э-э, ты, типа, принимаешь бой?

- Если меня устроят условия.

- Если я выиграю, ты перестанешь таскаться повсюду за владыкой!

- А если выиграю я?

Пушкримп загоготал.

- Что ж, - Бильбо подождал, пока тот отсмеётся, - если я возьму верх, ты два года будешь нести одиночное дежурство на смотровой вышке.

Собравшиеся неподалёку ахнули. Для большинства обитателей Мордора одиночество было мучительным - достаточно тяжёлое наказание за вмешательства в дела владыки и сомнение в его выборе спутника.

- Да пожалуйста, ты продуешь.

- Посмотрим. Азог, не начнёшь ли смотр крепости без меня, чтобы не терять времени?

По лицу Азога читалось, как ему не хочется пропускать первый бой Бильбо; как он зол на Пушкримпа за его наглый вызов; как он боится оставлять Бильбо совсем без защиты на арене…

- Хорошо.

- Вот и замечательно! Так где у вас бойцовые ямы?

Азог проводил Бильбо взглядом, мысленно выругался и зашагал к оружейному складу.

~ ~ ~

Толпа, собравшаяся посмотреть поединок, недовольно бормотала. Пушкримп был неправ, что бросил вызов игрушке владыки: разве достойно щитовику выходить против малявки, которого и драться-то не учили?

Противники вышли на арену. Пушкримп пролаял свои условия, полурослик прокричал свои - неожиданно громким, резким голосом, ни разу не дрогнувшем. Начался бой. Пушкримп бросил бомбу, полурослик отскочил, уходя из зоны поражения.

- Ты боишься подойти ближе? - прокричал он тем же резким голосом. - Я не укушу!

Пушкримп рванулся вперёд с рёвом. По привычке всех щитовиков щит он держал перед собой, а потому двигался слишком медленно и не сразу перехватил полурослика, поднырнувшего под щит. Только первые ряды успели заметить молниеносное движение маленькой руки. Но все увидели, как Пушкримп остановился, недоумённо пощупал руку в районе локтя, покачнулся и упал на землю лицом вниз.

Бильбо Мадаргон неторопливо подошёл к противнику, перевернул его, подождал немного.

- Он не поднимется. Жив, но обездвижен. Мне зачтена победа?

Зрители неуверенно захлопали. Бильбо отвесил насмешливый поклон и направился к выходу из арены.

~ ~ ~

Горели фонари. Где-то висела молчащая Луна. Азогу было достаточно света звёзд, чтобы рассматривать спящего Бильбо. Днём крошка держался бодро, но и поездка, и поединок, и осмотр крепости его утомили - он уснул, едва коснувшись щекой набитого соломой матраса. Сперва сон его был беспокойным, но потом он перестал хмуриться, и дыхание выровнялось. Азог придвинулся ближе, погрузившись в облачко тёплого цветочного аромата, который Бильбо не потерял, прожив в Мордоре почти год. Жуткая глубоко-сладкая нота, свидетельство проклятья, не появлялась вновь. Кого бы Бильбо теперь ни очаровал, это было его собственная заслуга.

Короткие рыжие ресницы дрогнули.

- Опять ты на меня смотришь, - сонно пробормотал Бильбо.

- Не могу перестать.

- Боюсь, я слишком устал для беседы или ласки. Но любуйся, если хочешь.

Азог хотел. Он не мог насмотреться на спокойное лицо и воображал, как тонкие розовые губы складываются в улыбку превосходства там, на арене. Это была новая улыбка - не широкая, полная искренней радости, которую Бильбо дарил своим растениям; не смущённая, вежливая, которой он отгораживался в начале своего пребывания в Мордоре; не игривая, довольная, которая изредка доставалась Азогу. О нет. Эта новая улыбка была холоднее вершин Серегоста, тоньше отточенного лезвия; полная яда, полная превосходства, она и беспокоила, и притягивала Азога.

Жаль, что он не увидел первую победу Бильбо. Тяжко было осматривать крепость, зная, что хоббит не вернётся ни оживлённым, с зашитыми ранами, ни болотной марой, ни призраком… Азог обнял спящего, стараясь не прижимать слишком сильно. И всё же - победил, и победил красиво, и подтвердил своё прозвище!

Разбудили Азога мягкие, влажные прикосновения к ладони.

- Доброе утро, - лениво шепнул Бильбо в ладонь и продолжил выводить влажные узоры на одном из немногих чувствительных участков тела. За прочную шкуру приходилось платить восприимчивостью, так что большая часть тела орков на нежные ласки не отзывалась. Бильбо разузнал о всех уязвимых местах и беззастенчиво пользовался этим знанием, забирая остатки самоконтроля Азога. Он медленно пробуждал желание мягким язычком и острыми зубками, прихватывая ими складки между пальцами. Бильбо прервался, чтобы снять бельё и оседлать живот Азога. В таком положении его зад и спина касались вставшего ствола. Бильбо поднимался и опускался, медленно, дразняще, пока лава вулкана не излилась. Позаботившись об удовольствии Азога, Бильбо догнал своё собственное, торопливо толкаясь в когтистую руку. Затем счастливо потянулся.

- Полагаю, сегодня мы продолжим с осмотром крепости?

В день прибытия Бильбо не смог проверить некоторые вещи вроде тёмных углов под крышами, где моргайские мухи охотно вили похожие на бумажные кувшины гнёзда. Гнёзд не обнаружилось, зато на одной из крыш он столкнулся с тёмной фигурой, сидевшей сгорбившись в тени. Существо дрожало и всхлипывало.

- Брош. Бугдум?

- Гришка-трусишка, - Бильбо едва разобрал ответ сквозь стучащие зубы.

- Гришнак Трус, значит? Хорошее имя. И хорошее место ты выбрал, солнце не достаёт.

- Я прячусь.

- Ох, правда? - Бильбо присел рядом на черепицу. - От кого же?

- От командира крепости. Он меня в Нурнен хочет отправить. На лесопилку! Там, где не то свет, не то тьма, где шепчут деревья, а шёпот не разобрать, где шагнёшь на поляну - а там болото, где Карнан!

- Но ведь у тебя будет оружие. Кстати, какое?

- М-метательные нож-жи есть. Из арб-балета стреляю. Трубка с иглами, - перечисление выдернуло Гришнака из спирали страха.

- Вот видишь, сколько всего. Неужели не справишься?

- Так против Карнан это даже не щекотка!

- Разве у вас нет договорённости с Карнан? Зачем тебе с ней драться-то?

- Да есть, но вдруг я что-то не то сделаю? Вдруг?!

Бильбо не стал предлагать попроситься на другое место службы: он уже знал, как важно для орков не показать слабость. Странным образом это сочеталось в них с любовью к жалобам. Караульный мог обругать погоду, грог и подтекающую крышу караулки, но про ослепший глаз молчал.

- Значит, объяснишься. Первым в драку не лезь. Может, умрёшь. Может, вернёшься. Но подумай вот о чём: тебя посылают в одно из самых страшных место Мордора. Если ты послужишь там и вернёшься, разве ты будешь трусом?

- Буду, - в плаксивом голосе прорезалось упрямство. - Мне подходит это прозвище. Какое ни есть, а моё. На первом испытании я выбрал пещеру гулей и сбежал оттуда. Стая выбежала за мной, я залез на скалу и перестрелял их сверху. Трусливо.

- Боишься, но дело делаешь? Молодец.

С земли донеслось:

- Застрял там, что ли?

- Всё в порядке! - крикнул в ответ Бильбо. - Кажется, мне пора. Извини, что прерываем разговор.

- Да ничего, - хлюпнул носом Гришнак. - Пока.

Бильбо слез, провожаемый робкой улыбкой на мокром лице.

Наконец осмотр завершился, и они покинули крепость.

- Я хотел бы увидеть Нурнен, - сказал Бильбо по дороге.

- Зачем?

- Я же травник, мне стоит изучить растения других земель. К тому же там есть море! Подумать только, я жил рядом с Серой Гаванью, но ни разу не видел моря. Наверное, это глупо - хотеть увидеть море, не умея плавать.

- Ты не умеешь? Но ты спас сына наместника.

- Мы оба чуть не утонули! - рассмеялся Бильбо. - Но я рад, что у меня получилось. Как говорил папа, что ни делается, всё к лучшему.

Азог издал горловой звук сомнения.

- Нет, правда. Я не унёс проклятье домой, от него - надеюсь, навсегда, - удалось избавиться, я привёл помощь Гондору… - Бильбо потёрся головой о твёрдые мышцы груди, ласкаясь, - встретил тебя. Разве плохо?

Азог шумно вздохнул.

- Смотри, костёр. Заглянем?

Бильбо довольно быстро научился различать дым от вулканов - клубящийся, приносящий хлопья пепла, от машин - чёрный, поднимающийся вверх упорным столбом… Этот серый, лёгкий, трепещущий дымок исходил от лагерного костра, причём маленького.

Оказалось, это даже не лагерь. За одной из скал устроилась на отдых орчиха. У костра лежал походный мешок; рядом с мешком были воткнуты две рогатки, на них лежала палка, на палку наброшена верёвочная сетка, в сетке угнездился щит, а в нём спал младенец. Орчиха, сидевшая на мешке, безучастно покачивала эту странную колыбель. При виде Ильз она, слегка оживившись, пробормотала приглашение к костру, Азог ответил приличествующей фразой.

- Где твой старший? - спросил он затем.

- Шляется где-то. Жрать захочет - прибежит.

Сильнее, чем ужасный чай и непристойные песни, Бильбо поразило - и поражало до сих пор - отношение орков к детям. Уходя гулять, хоббитёнок получал от мамы кусок пирога и подробные наставления о том, чего не следует делать. Орчонку выдавали нож и «сам разберёшься». На тех, кто не отпускал детей без присмотра, смотрели косо и говорили, что они растят трусов. Тяжело, должно быть, приходилось Азогу с его вечным беспокойством за семью.

- Позволите ли угостить вас чаем?

Орчиха зевнула.

- Валяй.

Под взглядом её тусклых глаз Бильбо извлёк из поясной сумки несколько свёртков с травами, высыпал щепотками в кипящую в котелке воду. Выждав положенное время, он зачерпнул красноватый отвар металлическими кружками.

- Слишком горячо для меня, - пояснил он с извиняющейся улыбкой, дуя на кружку.

Азог, как обычно не сводивший с него взгляда, покачал кружку в руках. Орчиха опустошила свою в несколько глотков и скривилась.

- Сладко-то как, гадость, - она закашлялась.

Кашель не останавливался. Она согнулась, обхватив себя руками, с хрипом втягивая воздух между сотрясающими всё тело приступами.

- За… кх… что? Я ведь… кх… ничего…

Бильбо заглянул в колыбель. Младенец молча смотрел на него ясными, настороженными глазами.

- Мама будет в порядке, - мягко сказал он. - Она немного болеет, но скоро ей станет лучше.

Младенец мигнул. Бильбо, вздохнув, повернулся обратно. Кашель перешёл в булькающее хрипение, и с отчаянным усилием тело исторгло комки сероватой слизи, в которой виднелись спутанные белые корешки.

- Черви?

- Корни! - Бильбо поливал слизь зажигательной смесью. - Это последний дар чародея. Прошу, не говорите и дышите неглубоко, - обратился он к орчихе. - Я мог бы предупредить, но вы же такие упрямые! Я бы до заката уговаривал вас принять лекарство!

Орчиха, ухмыльнувшись, стёрла с подбородка серую пену.

- Позвольте мне приготовить обед, - Бильбо умоляюще сложил руки.

Орчиха молча кивнула.

Обед был приготовлен и разделён, они попрощались и поехали дальше.

- Хорошо сработано, - похвалил Азог. - Как догадался?

- Она была вялой, мало двигалась, глаза тусклые. Ей не хватало воздуха. А последний дар чародея как раз недавно отцвёл.

- Внимательный, - счастливо выдохнул Азог прямо в макушку Бильбо.

- Если ты так любишь мои волосы, может, мне их отрастить?

- Отрасти, - тоном, который всегда запускал стайки мурашек по спине Бильбо, тоном голодным и мечтательным одновременно.

Чтобы отвлечь Азога от восхваления его медных локонов, Бильбо сказал:

- Я подумываю о том, чтобы извести последний дар чародея.

- Многие пытались. Ничто его не берёт.

- Знаю, я читал отчёты - ни чары, ни яды справиться с ним не смогли. Но я хочу попробовать то, что раньше никто не делал - вытеснить его другим растением.

- Хм?

- Знаешь моргайскую розу?

- Ну?

- Она тоже растёт в расщелинах гор, тоже любит влажные тёмные места, но её плоды не разносятся на шкурах животных, а поедаются гулями. Если я выведу моргайскую розу, которая сможет расти не только у склонов гор и обгонит последний дар чародея по срокам цветения, она распространится по всему Горгороту!

- Не принесёт ли она больший вред?

- Не должна, - Бильбо сморщил нос. - Её семена не настолько мелкие, чтобы летать по воздуху, поэтому она не будет попадать в лёгкие.

- Но ты меняешь одни её свойства, что мешает ей сменить другие?

- Оша говорит, что это маловероятно. Она списалась со знакомыми травниками, те тоже считают, что неуправляемых последствий быть не должно.

- Я спрошу мнения остальных владык. Но что тебе за дело до последнего дара чародея? Ты нечасто бываешь в пещерах.

- Папа говорил: нет ни дурных трав, ни дурных людей, есть только дурные хозяева. Но от этого растения никакого толку нет! Почву не связывает, в пищу не годится, не даёт ни мёда, ни краски! И, честно говоря, я подумал: забавно будет, если один дар чародея уничтожит другой.

- Ты - не дар чародея. Ты - его жертва, как и остальные.

- Да, наверное, - рассеянно ответил Бильбо.

~ ~ ~

«Друг мой Азог,

Мадаргон занятно мыслит. Хуже точно не станет - и он, и Оша знают, что делают. Я одобряю его план.

Теперь к другим делам. Поставка рыбы….»

«…план звучит небезопасно, но что в Мордоре безопасно? Пускай пробует».

«Как будто мне есть дело до травы! Надумает изводить карагоров - тогда пиши».

Заручившись разрешением владык, Бильбо приступил к делу. Выведение нового сорта - дело неспешное, требующее терпения и постоянства. Не один год он отбирал моргайскую розу, более нетребовательную к почве и раньше распускающую свои огненно-красные цветы. Не один год отбирал растения с самыми сочными плодами, привлекающими и гулей, и кребейнов своей красной мякотью.

Год за годом моргайская роза занимала ущелья и пещеры, широко раскидывая плети ветвей, пока последний дар чародея не остался только в альбомах травников.

Chapter Text

- С твоей одеждой надо что-то делать, - заметила Оша.

Снаружи было холодно и сыро: осень Горгорота вступала в самую невесёлую фазу. Давно прошёл день рождения Бильбо, в который он не дарил подарков. Орки не отмечали дни рождения: для них это была просто цифра в личном деле. Зато годовщину первого испытания, подтверждающего их взрослость, многие отмечали с размахом; впрочем, поводов для пирушек без того хватало.

Снаружи было неуютно, но в его оранжерее хранилось тёплое ширское лето. Пока Бильбо сопровождал Азога в обходах его земли, Оша присматривала за растениями. Было немного неловко оставлять ей, более опытной, инструкции, но травница не желала допускать досадные ошибки.

- Да, пожалуй, - вздохнул Бильбо, подрезая большими ножницами куст моргайской розы.

Он не хотел носить другую одежду, хотя заплаток на ней стало неприлично много. В Мордоре самой распространённой тканью была грубая мешковина; ещё использовали кожу, мех и шерсть, состригаемую с горных коз. Ничто из этого не казалось достаточно уютным. И, честно говоря, Бильбо хотелось сохранить напоминание о Шире.

- В нашей крепости хороших портных нет, - продолжила Оша, выискивая в кусте розы омертвевшие ветви. - Я бы обратилась к Горфелу Иголке из крепости Рарлуг.

- Песок-башня? Судя по названию, это в Литладе. Далековато.

- Так ты сам не мотайся, пошли Мозу с мерками и описанием одежды. Иголка чудные вещи шьёт из харадских тканей.

Бильбо представил себя в красном шёлке с золотым шитьём и снова вздохнул. Он ничего не имел против ярких тканей, но всё же хотелось бы получить что-нибудь не слишком странное.

Иголка дело своё знал, и спустя несколько недель Мозу привёз свёрток со свёртками. Урукам с трудом давалось создание мелких деталей, и Бильбо был готов увидеть небрежные швы из грубой нитки - но швы оказались аккуратными, а нитка умеренно тонкой. Иголка также не стал отклоняться от присланных мерок, так что сидела новая одежда хорошо. Штаны были сшиты из бархата, привычного коричневого бархата, такого неожиданного вдали от дома. Заканчивались они над коленями, плотно прилегали к телу (не хватало ещё постоянно цепляться за кусты!) и застёгивались на пуговки из тускло-серого металла. Бильбо послал мысленную благодарность Иголке за то, что тот не выбрал для такой необходимой, но смущающей области яркие пуговицы или контрастные нитки - с уруков станется.

Бильбо развернул рубашку, но тут дверь в его комнату резко распахнулась.

- Мадаргон, там… Ой, извини! - Амуг Ужасный поспешно закрыл дверь и уже за ней добавил:

- Не знал, что застану тебя в таком непристойном виде.

- Непристойном? И это говорит урук, одетый в три кожаных ремня и ведро гвоздей? - хмыкнул Бильбо, открывая дверь.

- В том-то и дело! Я своё тело всегда показываю, поэтому оно, ну, просто тело. А ты его закрываешь, поэтому, когда оно открывается, каждый открытый участок кожи - это приоткрытая тайна.

- Как скажешь. Так зачем ты меня искал?

- А, да! Парни Шаграта вернулись с охоты на дракона. У тебя чего-нибудь от ожогов не найдётся?

Позаботившись о неудачливых охотниках, Бильбо вернулся к примерке. Жёлтые шёлковые рубашки ничем не выдавали своего не-ширского происхождения, кроме костяных пуговиц (он запретил себе думать, чьи это кости). Зелёный жилет с медными пуговицами действительно был вышит золотом, но на эту мелочь Бильбо был готов закрыть глаза. Тем более что среди рисунков паутины и летучих мышей затерялось несколько цветков, точных копий колокольчиков белладонны.

Увидев на пороге тронного зала Бильбо в новой одежде, Азог нахмурился и поднял верхнюю губу в неровном оскале.

- Что-то не так?

- Слишком ярко. Лёгкая мишень.

- Вот и отлично, Мозу будет чем заняться! И потом, - Бильбо склонил голову набок, привлекая внимание к не закрытой платком шее, - ты наверняка нанял пару убийц следить за мной из тени, верно?

Похоже, Амуг не соврал насчёт приоткрытой тайны: Азог перестал хмуриться. На пару секунд его лицо приобрело непривычное выражение растерянного удивления, сменившегося хорошо знакомым жадным вниманием.

- Не подтверждаю, не отрицаю, - пробормотал он.

- Понимаю, понимаю, - пропел Бильбо, забираясь на подлокотник и привычно забирая половину бумаг. - Есть важные новости?

Азог качнул головой.

- Ну и славно.

Бильбо принялся разбирать отчёты о пройдённых испытаниях, запросы на перевод в другую крепость, списки закупок и прочие бумаги, неизбежно поджидающие каждого правителя крепости. Дело было не самое сложное, поэтому он то и дело дразнил Азога выглядывающими из манжет запястьями и шеей, с которой словно невзначай откинул успевшие отрасти волосы.

Орочьей выдержки хватило ненадолго. С тихим горловым звуком Азог отбросил свои бумаги (они, кружась, спустились к подножию трона) и стянул Бильбо к себе на колени.

- Чего добиваешься? - тихо произнёс он в изгиб шеи Бильбо. Кожа немедленно покрылась мурашками.

- Напрашиваюсь на ласку, я полагаю?

- Что, если кто-то войдёт и увидит нас? - когтистые пальцы, гладившие горло, были такими невозможно нежными.

- Как войдут, так и выйдут, - беспечно отозвался Бильбо.

Умелые пальцы привели его одежду в беспорядок. Расстегнув пуговки на жилете и рубашке, Азог медленно выводил на его груди и животе невидимые узоры - самыми кончиками когтей. Бильбо вывернулся из брюк и белья, подставляя всё тело под осторожные, щекочущие прикосновения. Он качнул бёдрами, чувствуя под собой пробуждающееся копьё. С неохотой покинув кокон ласк, Бильбо опустился на колени перед троном, зная, как кружит голову Азогу его показное подчинение. Откинув набедренную повязку, чувствуя затылком потяжелевший взгляд, Бильбо принялся покрывать слюной ствол Азога. Было бы проще, захвати он масло, но была своя прелесть и в спонтанности. Покончив с приготовлениями, Бильбо вернулся к Азогу на колени. Вертясь и извиваясь, забрался выше, поймал в ловушку бёдер ждущее и жаждущее копьё.

- В этом танце ведёшь ты, - поднял голову Бильбо.

После секундного замешательства - орки не танцевали парных танцев - на лице Азога появилась довольная ухмылка, которую невероятно хотелось слизать. Бильбо так и сделал бы, если бы дотянулся. И если бы Азог, стиснув руки на его бёдрах, не начал движение. Вероятно, следовало бы ощущать недовольство от того, что его перемещают, словно неживой объект, но Бильбо нравилось ощущать себя… игрушкой. Нравилось даже больше, чем влажное скольжение их соединённых копий, чем хриплый шёпот над ухом, чем закручивающаяся в животе спираль наслаждения, чем краткий миг оглушающего восторга…

Предстояло привести себя в порядок и возвращаться к делам.

~ ~ ~

В Мордоре не питали любви ни к садоводству, ни к производству тканей. Сердце одних было отдано охоте, другие обожали механизмы. Любители гаек и подъёмных кранов пополняли племя Машины. Бильбо был невероятно удивлён, узнав в первые дни своей мордорской жизни, что представляют собой племена. Принадлежность к племени не определяла ни кровная связь, ни место обитания: после первого испытания орк или тролль получал прозвище, и тогда же объявлялось о его принадлежности к племени, определённой по его склонностям. Поэтому сын Мистика Азога и Разжигательницы войны Шафренаум оказался в племени Машины.

Бильбо знал о Болге ничтожно мало. Единственный ребёнок Азога, живущий в Литладе со своей матерью, он редко виделся с отцом, но часто писал письма. Бильбо понятия не имел, чего от него ожидать, поэтому весть о его скором визите его обеспокоила. Он отвлекал себя от волнения чтением доставшихся от Ар-Барука книг, уходом за не уснувшими на зиму растениями в оранжерее и хлопотами по дому, но на душе всё равно было неспокойно.

Прибытие Болга он пропустил. Но заметил, возвращаясь из оранжереи в крепость, собравшуюся у ворот толпу. Прокладывая путь вежливым словом и острым локтем, Бильбо пробрался в центр круга любопытных.

Они окружили некую машину. Разбираться в технике Бильбо так и не научился, но огромное винтовое лезвие было похоже на часть землеотвала. Однако землеотвалы приходилось вкапывать в землю, чтобы придать устойчивость, а эта машина стояла на двух рядах колёс, обмотанных сверху двумя длинными лентами.

- Что это такое?

- Экскаватор! - ответил из кабины удивительно знакомый голос. - А это - Дузга Экскаваторщик!

- Эй, я не экс-каваторщик! Я ещё какой каваторщик!

- На чём он работает? - прогудел Аз-Лаар поверх общего хохота.

- На чёрной крови!

Бильбо кивнул. Чёрную кровь он знал: маслянистую, пахнущую кровью и дорожной пылью жидкость добывали неутомимые ологи, качая поднимающие её из-под земли насосы. Чёрной кровью заправляли огнемёты, а Лурц пытался макать в неё стрелы и поджигать, но быстро выяснил, что поджигает только себя.

Из кабины высунулся по пояс урук, основательно покрытый серой дорожной пылью. На тусклом фоне ещё ярче сияли весельем зелёные глаза и зубастая ухмылка. Щурясь на свету - должно быть, в кабине был полумрак, - он оглядел собравшихся.

- Есть тут некто Оша Горькая? Или этот, имя такое странное, но погоняло у него Мадаргон.

- Бильбо Мадаргон здесь, - Бильбо помахал рукой.

- О, зашибись. Куда семена отгружать?

Бильбо припомнил, что травник из Литлада обещал передать с оказией немного семян.

- Отгружать? Их что, много?

- Болг, сколько их там?

Болг тихо ответил.

- Два ящика! И пояснительная записка, точнее, пояснительный кирпич.

- Я принесу, - вызвался Болг.

О боги! Болг!

Готовиться к встрече было поздно: из двери кабины показались железные сапоги, жилистые ноги, подтянутое тело. Болг спрыгнул на засыпанную снегом и пеплом землю. Фигурой он, похоже, пошёл в мать, белой кожей и опалово мерцающми глазами - в отца, а широкой расставленностью глаз и широким приплюснутым носом напоминал олога. Бильбо пришло на память, что прабабка Болга по материнской линии была троллихой.

Дузга передал Болгу ящики и, как мог осторожно, сбросил сверху пачку бумаги.

- Красивый экскаватор. Сам строил?

Болг улыбнулся, застенчиво и довольно.

- Не совсем. Мой только двигатель. Ранние версии ходили на пару, но они были склонны взрываться. Я попробовал сменить топливо на грог, и проблему избыточного давления это решило, но расход топлива получался абсурдно большой, да и в крепости были недовольны…

Бильбо кивал в такт лившимся словам, выжидая, пока они свернут в пустой коридор.

- Болг?

Сын Азога замолчал, выжидающе и внимательно глядя сияющими глазами. Как он ни готовился к разговору, найти подходящие слова не получалось, и Бильбо спрятал неловкость за чужим языком.

- Укх кранк-лаб-ша.

- Я знаю, - ответил Болг на вестроне. Он не звучал ни обиженно, ни злобно, только удивлённо. - Он часто про тебя писал.

- И ты не против?

Болг часто заморгал. Он выглядел безнадёжно сбитым с толку.

- Почему я должен быть против? Отец счастлив, ты не страдаешь. Ты ведь не страдаешь?

- Нет-нет. Я думаю, я люблю его. Но разве тебе не обидно, что я пришёл на место твоей матери?

- Нет, - Болг качнул головой. - Ты на своём месте, не на мамином. Я, конечно, рад, что когда-то эти двое встретились, но они всегда были слишком разными, чтобы сопровождать друг друга.

Бильбо пригладил кудри влажной ладонью. Напрасно, оказывается, он так боялся этого разговора.

~ ~ ~

По случаю прибытия сына владыки устроили пир. Собственно, пир всё равно бы устроили, какой бы повод ни подвернулся: мелкая морось сгоняла всех к кострам, а горестный шелест серолиста вынуждал заглушать его разговорами и песнями.

Бильбо долго не мог привыкнуть к шумным мордорским пирам, но постепенно научился их ценить. Нужно было лишь следовать ряду правил.

Первое. Не бояться вспыхивающих пьяных ссор. Вопреки своей репутации ни тролли, ни орки не были особенно злопамятными, и, поорав друг на друга, они садились пить грог из одной бочки.

Второе. Не спрашивать, как и из чего приготовили блюдо, которое ты уже ешь. Бильбо узнал это на своём печальном опыте: «походное мясо» - узкие, тонко нарезанные полоски мяса - действительно брали в походы. Но называлось оно так из-за способа приготовления: куски сырого мяса клали под нагрудник перед долгими переходами и просаливали потом.

Третье. Самое главное. Грога никогда не бывает слишком много, но может совершенно трагическим образом не хватить. Достаточно было однажды увидеть расходившихся с пирушки грустно бубнящих гостей, чтобы не захотеть видеть такого впредь, и для пиров в Минас Мигуле бочки прикатывали несколько троллей.

Бильбо так и не привык к неразбавленному грогу, а разбавленный считался напитком слабаков и чужаков. Поэтому на пирах он всегда садился у котелка с чаем, грел руки о кружку и поглядывал по сторонам.

Болг собрал вокруг себя плотное кольцо Машин и, судя по жестам, рассказывал о чём-то с большим количеством шестерней и рычагов. Азога осаждали капитаны; встретившись взглядом с Бильбо, он шутливо поднял кубок. Дузга куда-то запропастился (запропастилась?). Бильбо перебрал в уме возможные опасности, подстерегающие гостей. На гулей охотились в прошлую среду, они не должны были подойти слишком близко к крепости; Гришнак нещадно гонял караульных на вышках, так что дракона они не пропустят; а если он попался граугу или свалился в озеро, то уж сам виноват.

Дузга ушёл с пирушки проветрить голову, но потом свернул к экскаватору. В кабине было не просторно, но за сидениями нашлось место для двух медных чайников. На одном металлоплавкой было выведено «вода», на другом «мыши». Там действительно жили две литладские мыши, маленькие, золотисто-жёлтые, со светло-коричневыми пятнышками на спине, боках и мордочке.

- Как вы тут, крохи?

Мыши подняли голову с соломенной подстилки, шевеля розовыми носами и недовольно щуря чёрные бусинки глаз.

Казалось невероятным, что маленькие грызуны процветали в полном вечно голодных хищников краю. Такая живучесть литладских мышей объяснялась двумя причинами: их плодовитостью и их отбитостью. Колонии в двести голов вили гнёзда в ветвях серолиста, откуда их доставали кребейны, гули и - иногда! - оголодавшие патрульные. Примерно раз в шесть лет им становился тесен Литлад, и они срывались с привычных мест, пробираясь вперёд, покрывая траву Нурнена и пепел Горгорота копошащимся золотистым ковром, на пути которого не рисковали вставать даже грауги. В яростном стремлении к новым землям они пожирали всё без разбору. Маленькие зубки острыми шильцами впивались в древесную кору, брошенный в яме кожаный наплечник, яйца гулей или самих гулей.

Литладские мышки держали в страхе пустынных змей - они не только разоряли их гнёзда, но и запрыгивали на спину, прогрызали основание черепа и относили в колонию. А ещё они удивительно громко выли - не один выходец из Мглистых гор прислушивался к ночным звукам, недоумевая, откуда в пустыне варги. И всё же литладских мышей считали безобидными зверьками - за милый вид им прощали разбойничьи повадки.

- Мне сегодня кое-кто напомнил о вас.

Мыши встали на дыбки и мелодично засвистели.

Гуритц тоже был не на пиру, и горько об этом сожалел. Он бы предпочёл быть хоть в пасти дракона, но приходилось стоять, ёжась под полным ярости взглядом капитана Гришнака.

- Гуритц, надежда ты горгороткая, тебе что было поручено?

- Покрасить ткань.

- В какой?

- В зелёный.

- В какой оттенок зелёного?

Гуритц шмыгнул носом.

- Так это… лориэнский зелёный…

- Светло-зелёный, верно. А ты какой взял?

- Так это… моргульский зелёный. Зелёный же!

- Краска, славящаяся своим свечением. А что, скажи, с этой тканью будут делать далее?

- Плести сетки.

- Какие сетки, Гуритц? Какие?

- Маскировочные, - упавшим голосом ответил он.

- Маскировочные сетки, которые светятся в темноте! Три телеги ткани выкрасил, ссстарательный! Беги, Гуритц, за чёрной краской, да поскорее. Стоять! Принесёшь «звёздную ночь» - голову оторву.

~ ~ ~

Ур-Бену Гроговар вчера и пил, и ел за десятерых, и плясал, сотрясая землю, а с рассветом пригнал бочки грога - пополнить порядком истощившиеся запасы крепости.

- Две бочки лекарского.

- Это к Люге, не в крепость.

Лекарским грогом протирали инструменты хирурги, с ними готовили настои травники, им протирали раны - но редко, уруки предпочитали кое-как зализать рану и считать, что уже полечились. Делали лекарский грог без каких-либо добавок.

- Оше надо?

- Нет, у неё ещё осталось.

- Благодаря твоей теплице, да? - Ур-Бену легонько толкнул Бильбо в плечо - очень осторожно, едва коснувшись костяшками пальцев.

- Может быть. Но усилия Углука нельзя сбрасывать со счетов!

Ур-Бену заговорщицки к нему склонился.

- Слыхал, он в Литлад переводится?

- Ага, Крук себе помощника искал.

- Опять? Жрёт он их, что ли?

Лучше бы жрал, хмыкнул про себя Бильбо. Крук терпеть не мог повседневные дела, поэтому сваливал всё на помощника, а сам уходил охотиться или драться. Любопытно, справится ли с ним Углук, в совершенстве владеющий способами убеждения - от подробного объяснения до удушающего захвата.

- Пятнадцать бочек питьевого.

- Во второй круг, к Ур-Эдину Обжоре.

Рецептов питьевого грога было великое множество. Бильбо даже не пытался их собрать, ограничившись тем, что записал пяток самых распространённых. В грог добавляли литладские пряности и кислые яблочки Нурена и пили горячим; охлаждали в верховьях гор и смешивали с кровью граугов; бросали мелкую рыбёшку и закапывали на несколько лет; крошили в него странные пещерные грибы… Попытки попробовать грог, свободно предлагаемый в крепости, неизменно оканчивались для Бильбо приступами кашля. Однако устроиться зимним вечером в кресле с чашкой разбавленного литладского грога было несомненно приятно. Тем более, что от привычки курить трубочное зелье ему пришлось отказаться - ничего, похожего на него, в Мордоре не росло. Услышав о дыме, который полагается вдыхать, уруки делали ровно такое же лицо, как хоббит, которому не предложили в гостях чаю.

- Четыре бочки технического.

- Отлично, выгружай!

Использование грога для освещения вызывало горячейшие споры среди уруков… как, собственно, и любой вопрос. Чаще всего светильниках использовалось масло из косточек кхадской сливы, дающее яркое пламя, но от него на стенах и мебели со временем появлялся слой масла. Факелы с просмолённой паклей и коптили, и чадили, но изготовить их было проще всего, и именно они были повсюду. Чёрная кровь горела ярко, сильно, но попробуй её потуши.

И всё же Бильбо предпочитал освещать тронный зал именно факелами на гроге. Было по-детски весело возмущать уруков.

~ ~ ~

- Расскажи про Литлад, - попросил Бильбо, баюкая в руках металлическую кружку. Он заглянул к Болгу и Дузге в гости, и теперь сидел, укрытый от непогоды, в кабине. Дузга устроился сзади, на ящиках с инструментами, а Болг сидел на сидении слева. Бильбо уже ответил на привычные вопросы: да, он точно уверен, что больше не вырастет; да, он взрослый; да, оранжерея пригодилась; нет, его не надо тайно вывозить из Мордора… Версия его знакомства и сближения с Азогом, достаточно правдоподобная, но умалчивающая о проклятии, была многократно опробована на всех, кто спрашивал. От разнообразных слухов это не избавляло, но, по крайней мере, их с Азогом рассказы друг другу не противоречили.

- А, ну, Литлад… там песок.

- Умеешь ты взять за душу. Слушай, Мадаргон: Литлад удивительный. Море розовато-жёлтого песка, а над ним возвышаются красные и белые скалы, глина и известняк. Под немилосердным солнцем белеют кости драконов - не малых, которых может отогнать один арбалетчик, а древних гигантов. Но не смотри на кости, смотри на песок! Слушай песок! Если услышишь шорох в безветренную погоду, беги к скалам и укройся там: в песке обитают огромные черви-землееды.

Бильбо вспомнил безобидных дождевых червей в родительском саду. Не даром шутят, что в Мордоре всё пытается вас убить.

- Но тебе, должно быть, интересно узнать, что там растёт? Ротх-брисшл, разумеется, и очень похожее на него дерево, за плоды названное «кхадскими пальчиками».

- Ага, точь-в-точь короткие толстые пальцы кхадца. Но вкусные, сладкие.

- Крук сказал бы, что пальцы слаще.

- Ага, свежеоткусанные!

Бильбо вежливо улыбнулся. Шутки про людоедство его давно не пугали, но и не смешили.

- Серолист у нас также растёт, но не жмётся по горам, а расходится широкими кругами.

- Как грибы в Нурнене?

- Верно.

- О, а ременник знаешь?

- Видел рисунки.

- Ладно ременник, иглорост - вот стоящая вещь! Мы из него грог варим.

- Эка невидаль, - сморщил носик Бильбо. - Грог из чего угодно варят.

- Да, но после нашего будут видения, даже если ты не Мистик!

- Они сбываются?

Дузга смутился.

- Так-то нет, но вдруг да!

- Надо же. В Литладе придумали воображение!

- А… а у вас весь грог технический, вот!

- Если под техническим вы понимаете «прошедший четыре степени очистки», то да, технический.

- Ай, да ну тебя! Сначала попробуй, потом говори!

Дузга извернулся, достал из одного ящика флягу.

- Я ещё чай не допил.

- Так допивай!

Бильбо отставил чашку - пригодится запить, протянул руку и сделал глоток прямо из фляги. Жидкий огонь мигом опалил язык и нёбо, он раскашлялся, на глазах выступили слёзы, он вытер глаза рукавом рубашки…

Как наяву, видел он равнину перед горой. Он не узнавал ни нагромождения обугленного дерева и потрескавшегося камня перед собой, ни войска златошлемых эльфов слева, ни людей с угрюмой решимостью на лицах справа. Но он узнал - не мог не узнать - белую фигуру на одной из вершин. Азог поднял левую руку, блеснуло в воздухе лезвие - он держал в руке меч? Нет, его рука и была мечом, какая грубая работа, это даже выглядит больно…

Он видел помещение на самом верху сторожевой башни Кирит-Унгола. На полу лежало тело - полурослик, раздетый и избитый, но живой. У кучи тряпья стояли друг напротив друга Шаграт и Горбаг - в руках мечи, лица злобные. Совсем непохоже на их обычную перепалку…

Он видел степь, чёрный дым от костра и голову Углука на копье.

Он видел лежащего в траве Гришнака со стрелой в спине.

«Не думаешь ли ты, что твоя жертва была напрасной? - донёсся издалека женский голос, ласковый и грустный. - Ты всего лишь маленький полурослик в огромном мире, но к тому, чтобы пророчества не сбылись, ты руку приложил».

Бильбо вытер слёзы рукавом. Болг и Дузга молча смотрели на него, настороженные.

- С чем, гхул побери, этот грог?

- С иглоростом, ежевикой и пауками. Э-э, паук незапланированный ингредиент. Сам заполз.

- Вылей, - хмуро посоветовал Бильбо и потянулся за чашкой.

~ ~ ~

- Хотел бы я однажды увидеть Литлад, - вздохнул он, когда неловкость после глотка грога улеглась.

- А что, мешает что-то? - Болг посмотрел искоса. - Или кто-то?

- Да нет, не в том дело. Просто Мордор - слишком опасное место, даже если меня будет охранять Мозу.

- Это мой отец тебе сказал?

Бильбо поморщился.

- Как ни посмотри, я не урук. То, что для вас - лёгкая прогулка, для меня непростое испытание. Хоббиты выносливее, чем кажутся, но всё же не сравнятся с вами.

- Тогда почему бы тебе не посмотреть Мордор лет через двадцать? Когда жизнь клонится к закату, так ли важно, что её оборвёт?

- Ты дал мне двадцать лет жизни? Ах ты маленький негодяй! Но если серьёзно… это, пожалуй, будет очень по-туковски.

И всё же Бильбо увидел алый закат над розовой пустыней, вдохнул просоленный морской воздух и испёк настоящих хлеб из нурненской пшеницы задолго до своего спокойного ухода.

Chapter Text

Ветер гнал колючую крупу, называемую в Горгороте снегом, во все стороны сразу. Горы и ущелья отзывались визгом и стонами. На смотровой вышке на табуретке безмятежно спал часовой, обняв арбалет.

- Ритларг, хорошая моя, что видят твои уручьи глаза? - раздался над ухом голос мягкий и ласковый, словно шёлковая удавка.

- Вижу воображаемую линию, проведённую от кончика стрелы к цели… а, ты. Тьфу, напугал!

Часовой - собственно, часовая - уселась обратно на табурет. Бильбо приглушённо рассмеялся сквозь шарф, закрывавший его нос и рот. Подражать голосу капитана Гришнака было одним из его излюбленных развлечений.

- Я грог принёс. Хочешь?

- Да у меня свой есть, - Ритларг оглянулась на фляжку у табуретки.

- Мой с ромашкой и шиповником.

- Тогда давай!

Маленький обман Бильбо сработал как часы: уруки ни за что не стали бы уходить с башни погреться, даже если были уязвимы к холоду, как Ритларг. Но от грога с шиповником никто не откажется. А что грог горячий, а шиповник и ромашка помогают при простуде - так это простое совпадение!

Бильбо заботился о часовых, эгоистично убивая время. Оказалось, что всех дел в крепости не хватает, чтобы отвлечься от беспокойства. Недавно ворон принёс Азогу письмо: «С Карнан что-то неладно. Без тебя не разберусь. Мозфел». Дело было срочное, а Бильбо сильно замедлил бы перемещение, поэтому Азог отправился в путь без него, и теперь Бильбо ужасно скучал. Не хватало лёгкой улыбки, с которой ему рассказывали про дела соседних крепостей. Не хватало большой тёплой ладони, ложащейся на плечо, чтобы подбодрить, когда он сомневался в своих решениях или грустил по дому. И, краснея, признавал он - не хватало ласк, столь щедро расточаемых Азогом. Он привык к долгим, глубоким поцелуям: язык гладит его нёбо, извиваясь, касается губ, чутко подстраиваясь под встречные движения языка Бильбо. Он привык седлать могучие бёдра и, прильнув ухом к груди, слушать размеренный стук сердца. Не приносящая радости разрядка, которую он получал с помощью собственной руки, не шла ни в какое сравнение с искрящимся удовольствием в руках Азога. Он считал дни до возвращения любовника, не зная, сколько предвидится таких дней.

Поговорив с Ритларг, Бильбо спустился по обледенелой лестнице и направился к доске объявлений.

«Набираю парней: долгая дорога, пронизывающий холод, ослепляющее солнце, постоянный риск, возвращение под сомнением, награда - слава. Амуг Ужасный». Под этим объявлением было написано резким, прыгающим почерком: «Ты, Зог недоделанный! Попробуешь опять вырезать Рогатого - тебе врежу я! Тарз Мертвяк».

Бильбо покачал головой. Где-то в Серегосте было озеро, в котором некогда утопили огненного демона. Время от времени одним урукам приходило в голову раскопать его, а другим урукам приходилось объяснять неразумность этой идеи.

«Глоб, который потерял нож в бойцовой яме! Забери -->». Рядом торчал вбитый в доску мясницкий нож. Бильбо попробовал его вытащить. Нож не поддавался.

«Ритларг Ясноглазая, Гуритц Другой Близнец! Не забудьте про НТН! 7 февраля, Серегост, выход на рассвете. Ишга Инструктор»

НТН - оно же испытание с ножом, оно же «На те нож - крутись как хошь» - было обычным делом для уруков, уже прошедши первое испытание, но ещё не показавших себя в бою или на охоте. Суть его заключалась в том, чтобы выполнить некое неизвестное заранее поручение, пользуясь только ножом, подручными средствами и смекалкой. Сложность поручения зависела только от воображения инструктора, и Ишга развлекался вовсю. Про одно из НТН сложили песню «Достань лобелию для Ишги», двадцать куплетов о бедолаге, который по пути к горной лобелии обрушил лавину, подрался с троллями, на которых лавина рухнула, переждал метель - и всё с одним ножом.

«Набираю команду для похода к Фангорну. Подробности при встрече. Лурц Большое Копьё». Под объявлением - несколько приписок.

«Какое, на хер, копьё? Ты же лучник!»

«И что, правда, большое?»

«Достаточное!» - почерком Лурца.

Лучник Лурц Большое Копьё вернулся из Изенгарда с новым прозвищем и новообретённой уверенностью. Он больше не пытался выжимать из себя все силы на тренировках, чему Бильбо радовался - издалека, потому что приятнее в общении Лурц не стал.

Бильбо ещё раз окинул взглядом доску объявлений и пошёл в крепость, по дороге вспоминая, как удивился, впервые увидев эти доски. Но ещё больше, чем постоянная переписка, его удивило чувство прекрасного уруков - оно существовало, и проявлялось повсюду, от повседневных песен до украшений на шлемах. Не было никакой необходимости в пушистом синем плюмаже или золотом покрытии, как не было необходимости в множестве ремней, продетых через кожу наподобие серёжек карагорьих клыках и чернильных рисунках на коже.

До своей жизни в Мордоре Бильбо считал причинение себе боли ради красоты ужасно неразумным. Пожив в Мордоре некоторое время, он понял, что для уруков лёгкая боль - приправа к блюду жизни. Ездоки на граугах не боялись сломать пару костей, бойцы в ямах не боялись получать раны. По сравнению с ними Бильбо был ужасным неженкой.

Он остановился перед картиной, написанной на стене коридора крепости. Картины на холстах уруки не жаловали, считая их напрасной тратой краски, которую куда веселее нанести на тело. Однако картины на стенах создавались, и некоторые создатели даже становились известными. Один из них, Кракхорн Страшный, почти век тому назад расписал стены Минас-Мигула большими и детальными картинами.

Некоторые из них Бильбо нравились. Например, «Мальчик с лутом», где был изображён горящий город, а на переднем плане бежит урук-подросток, обнимая охапку золота - золотая цепь трепыхается по воздуху, на кубке переливаются красноватые отблески, из мешка сыплются монеты. Невесёлый сюжет, но бегущий урук так заразительно улыбается, что Бильбо каждый раз сам улыбался, глядя на него.

А вот картину «Урук советует» он не любил. На ней перед открытой в темноту дверью стоял благообразный седовласый старец в гондорских одеждах, а через плечо ему заглядывал урук и что-то нашёптывал. Насколько Бильбо мог судить, здесь Кракхорн высмеивал манеру гондорских художников изображать дурные наклонности в виде уруков. Мол, вот вам напоминание - в каждом из вас есть что-то неприемлемое. Бильбо не нравилось ни задумчивое лицо старика, ни глумливая ухмылка урука. Может быть, потому, что картина напоминала ему о собственном проклятии, которое не проявляло себя, но нельзя было быть уверенным, что он избавлен от угрозы внутри.

Зато после «Урук советует» шла его «Три тролля едят суп», просто излучавшая уют. Лица троллей, собравшихся у котла над костром, освещало тёплое пламя; когда-то Бильбо посчитал бы эти лица грубыми и пугающими, но, насмотревшись на ологов, он переменил мнение. Теперь круглощёкие, круглоносые лица казались ему очень милыми, особенно с такими довольными улыбками. Ещё бы, они предвкушали пир.

Суп и похлёбка были типичными блюдами мордорской кухни, но блюдами непохожими. В похлёбку бросали всё, что могли достать, от костей до еловых веток, засыпали муку землехлеба - если она была, варили произвольное время и надеялись на лучшее. Лучшее получалось редко. Похлёбка была коронным блюдом Скуна Пещерной Крысы, и когда того перестали ставить на котёл, крепость вздохнула спокойнее, а запас трав для желудка у Оши перестал разлетаться, едва собранный.

Суп же готовили, когда хотели кого-то побаловать: тщательно отбирали свежие овощи и чистили их, брали свежее мясо без жил. В ланг-мауш, суп для заболевших, добавляли лапшу - сытную и лёгкую для переваривания. Словом, похлёбка была едой по необходимости, суп - роскошью. Сам того не зная, Бильбо расположил к себе многих именно своей готовкой.

Насмотревшсь на картины, Бильбо неохотно продолжил путь к тронному залу, зная, что найдёт там Могга. Как он ни старался, никак не мог смотреть без отвращения на шевелящихся под изъеденной кожей личинок. Могг Гнездо Червей, от которого некоторые уруки убегали с криками, не обижался. И всё же было неприятно видеть его сидящим на месте Азога, заваленного его бумагами. Это временно, утешил себя Бильбо и толкнул тяжёлую дверь.

~ ~ ~

В Мордоре говорили: расскажи мне о своих испытаниях, и ты расскажешь о себе. Убийство нескольких карагоров требовало проворства и умения быстро отследить обстановку, но считалось менее сложным по сравнению с остальными. Убийство гхулов выбирали или стойкие и спокойные щитовики, или напрочь бескрышные берсерки - от одного вида гхулов Бильбо передёргивался от омерзения, а от жуткого шипения хотел закрыть уши, но терпел. Самые честолюбивые, конечно, выбирали охоту на грауга.

Бильбо всегда занимало, почему почётным считается убийство выпускаемых из клетки зверей, а не охота, в ходе которой их в эту клетку загоняли. На охоту для испытаний ходили отрядами, а не в одиночку, но зрелище было даже более увлекательное - Бильбо нравилось следить издалека за тем, как слаженно каждый выполнял свою роль. Может быть, именно в этой слаженности уруки видели скуку; может быть, считали приготовления к испытанию обыденностью, а испытание маленьким праздником.

Присутствие на испытаниях было обязанностью командира крепости. Как и за все остальные дела, сейчас за него отвечал Могг. Бильбо приходить был не обязан, но сидеть в крепости и ждать весточки от Азога было мучительно. Тем более, мерзкая метель наконец улеглась, и у него была возможность рассмотреть все детали.

Рукдуг красовался. Ничего удивительного, не родился ещё орк, не любивший хвастаться; но растягивать охоту, чтобы поиграть на публику мышцами, всё же было излишне. Когда Рукдуг потянулся, с нарочитой неспешностью готовясь отбить удар огромной лапы, Бильбо понял, что не может отвести глаз от выступающих на животе мышц. Кожа, под которой перекатывались мускулы, была светлой, но не чарующе-лунной; замах дубины - яростным, но не исполненным мощи, с которой опускалась булава Азога. А глаза Рукдуга, хоть и были яркими, не могли сравниться с таинственным сиянием светло-синих, далёких и дорогих. И всё же Бильбо засмотрелся.

Что хуже, Рукдуг это заметил и решил, что подкатить к заскучавшему полурослику - это отличная идея. Бильбо было не привыкать к заигрываниям, но этот поклонник становился чересчур навязчивым. Рукдуг старался подловить его в одиночестве и отпускал ужасно самоуверенные намёки, которые в конце концов утомили. Можно было пожаловаться Мозу, и тот бы вызвал надоеду на дуэль, но жизнь в Мордоре пробудила в Бильбо кровожадность. Рукдуг, конечно, был не виноват, что ворон от Азога всё не прилетал, но подловить его будет весело.

- Знаешь, - заметил Бильбо одним вечером, наблюдая за тренировкой молодняка, - я ведь тебе совсем не нравлюсь. Ты просто хочешь через меня взобраться повыше.

Рукдуг, который припёрся доставать его и здесь, обиженно раздулся.

- Скажешь тоже! Вовсе ты мне для этого не нужен! Я сам чего угодно добьюсь!

- Чего угодно, да? И в бойцовой яме против кого угодно выйдешь?

- Хоть против Обжоры!

- Что ж, рад слышать. Значит, ты готов отправиться в Серегост и показать себя там?

Рукдуг наморщил лоб, пытаясь понять, когда это разговор со смешной игрушкой свернул в сторону нешуточного напряга.

- Ага, могу… не хочу только с тобой расставаться.

- Все мы с кем-то расстаёмся, временами навсегда. Но зато - подумай о новых встречах! О новых вызовах! Тебя ждёт Снежинка!

На тренировочной площадке сдавленно захихикали. Ругдуг схватился за голову.

- Нет, стой, подожди!

- Что такое? Неужели ты боишься?

Рукдуг взвыл сквозь зубы.

- Ну и ладно! Ну и поеду! Да ты мне даже не нравишься! Да ты даже не урук!

- Именно. Зато Снежинка - урук. Правда, здорово, что вы скоро встретитесь?

Бильбо ушёл, посмеиваясь себе под нос. Уползти с арены после боя со Снежинкой считалось большой удачей.

Но своё злорадство он позабыл, когда над ним сделал круг ворон. Бильбо вытянул руку, кребейн спустился, отряхнулся, вытянул лапку.

«Карнан в порядке. Все живы. Возвращаюсь».

~ ~ ~

Ворота крепости, очищенные от наледи, открылись бесшумно. Бильбо стоял во дворе, ожидая прибытия Азога - новость о его возвращении передавали из крепости в крепость. Разумеется, всем понадобилось собраться у ворот именно сейчас: кто сосредоточенно забивал гвозди в без того хорошо стоявшую стену, кто переносил вязанку дров и сделал остановку, кто катил бочки.

Ильз величаво прошла внутрь, сверкая искрами снега на шкуре. Все сразу заорали всё подряд. Азог с мягко-насмешливой улыбкой осматривался, а Бильбо в свою очередь смотрел на него: осанка горделивая, как всегда, никаких новых шрамов или ожогов.

Намного позже, когда Могг сдал подробный - и несколько жалобный - отчёт, Азог выслушал всех, кто возжелал с ним поболтать, и наконец рассказал, что произошло с Карнан, Бильбо наконец остался с ним наедине. Правда, дверь спальни Азога пришлось захлопнуть буквально перед носом недоговоривших, но они подождут. А вот Бильбо ждать надоело.

- Я скучал ужасно, - признался он, усаживаясь рядом с Азогом на шкуру на полу. - Понимаю, ты был занят, но всё же мне не хватало твоих писем, даже коротких.

Азог тихо фыркнул ему в волосы.

- Ты был бы им не рад. Очень однообразная дорога.

Бильбо только головой покачал. Однообразие пути не означало его лёгкости, и он был бы рад каждому подтверждению того, что Азог всё ещё жив. Он понимал, что живущий в Мордоре с детства учится выживать в нём и дальше, но не тревожиться не мог.

- Так приятно пахнешь, - счастливо вздохнул Азог, перебирая в руках отросшие волосы Бильбо. - Я скучал по твоему запаху.

- Только по запаху? А я-то думал, ты ценишь мой острый ум и трудолюбие.

- Их мне тоже не хватало, - рассмеялся Азог, затягивая его на колени.

- Скажи, - Бильбо потёрся щекой о шрамы на груди, - с Карнан действительно произошло именно то, что ты сказал? Или ты что-то утаил?

- Нет, ничего.

- Расскажи всё ещё раз, пожалуйста.

- Она обезумела от криков заболевших деревьев и перестала появляться, а нурненские только рады были. Мозфел спросил шаманов, но - сам знаешь - наш народ не слишком близок растениям. Он подумывал попросить тебя, но ты не шаман, хоть и хороший переговорщик. К тому же он не хотел подвергать тебя опасности. Поэтому мне пришлось разыскать Карнан и успокоить её с помощью Луны. Когда я уезжал, она была в ясном рассудке, а деревья подлечили, хоть это поручение и было странным для выполнявших. Ты ищешь в моём рассказе несоответствия?

- Нет, я просто слушаю твой голос, - Бильбо поднял голову, и дыхание перехватило от ласкового взгляда мерцающих в полумраке спальни глаз. Он потянулся за поцелуем, провёл языком по шрамам на губах, обхватил обеими руками склоненную шею. Приходилось быть осторожным, чтобы не пораниться об острые зубы, но в этих медленных движениях всегда крылось особое очарование. Он мог бы просидеть всю ночь, греясь в неторопливых поцелуях, но Азог начал расстёгивать пуговки на его жилете - и движения некогда отрубленной руки казались неловкими. Бильбо с сожалением отстранился.

- Боюсь, сегодня у меня был слишком длинный день.

- Нет, ты боишься, что я устал с дороги. Кто я, по-твоему, старик-тарк?

- Я не стал бы спать со стариком-тарком, - наморщил нос Бильбо.

- Даже будь я уставшим, даже будь я мёртвым, я бы не выпустил тебя из рук, - Азог прижал его крепче. - Привычная дорога обернулась мучением: каждый раз, засыпая рядом с Ильз, я вспоминал тепло твоего тела. Знаю, не тащить тебя сквозь снег и ветер было верным решением, но ты избаловал меня своей близостью.

- Тогда я тебя ещё побалую, - Бильбо потёрся носом о шею Азога, быстро скинул жилет, затем рубашку, вывернулся из штанов и отклонился, демонстрируя свой живот.

Азог втянул воздух сквозь зубы.

- Нравится?
- Да гакх-ин нар гимб жабура-ай.

Бильбо довольно прижмурился, подставляя живот под осторожные касания. Он знал, что по сравнению с уруками был ужасным неженкой, поэтому не осмелился на большой чернильный рисунок; он также знал, что нет необходимости наносить рисунок там, где его увидят все - напротив, это должен быть маленький секрет только для Азога. Поэтому он попросил нанести короткую надпись на орочьем вокруг пупка, ярко-алыми чернилами.

- Лазг-ал Азог-ур, да? - Азог уложил его на шкуры и, склонившись над ним, благоговейно провёл языком по надписи. Целуя, вылизывая и прихватывая кожу зубами, он то и дело возвращался к рисунку, словно призванный манком охотника. Бильбо тянулся за влажным касанием, позволяя спирали желания развернуться в полную силу, впервые за многие недели. Его несдержанные вздохи взлетали к потолку. Ласковые прикосновения окутывали его коконом, а шкура карагора щекочуще покалывала спину.

Азог оставил его ненадолго, и Бильбо разочарованно вздохнул - тепло шершавых рук быстро покидало его тело, и он с благодарностью потянулся обратно к смазанным маслом ладоням. Он развёл ноги, открывая доступ к чувствительной коже внутренней стороны бёдер. Ладони Азога скользили по ней, невольно царапая мозолями. Он намеренно не касался пока плачущего в ожидании копья радости Бильбо, чтобы позже свести вместе их копья, неторопливо погружаясь меж мягких бёдер. Он не остановился, когда драгоценная пружина наслаждения распрямилась, и нежный любовник задрожал в его хватке - напротив, ускорил гонку за своим удовольствием, торопливо толкаясь в забрызганный семенем треугольник бёдер и промежности.

Позже, когда оба утолили голод по ласкам и поцелуям, они лежали обнявшись. Бильбо прижался щекой к груди Азога и слушал стук сердца, сонно жмурясь, пока огрубевшие пальцы играли с его волосами.

- Я рад, что ты вернулся.

- Я рад вернуться, хун-изуб.