Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

— Во имя Девы Полей, дубак-то какой, — было первой мыслью, которая пришла Йорвету в голову, когда он очнулся.

Второй была мысль о том, что очнулся он где-то не там.

Третьей — о том, что он вообще очнулся, хотя последнее, что помнит — битву с эльфами Народа Ольх в Каэр Морхен. Битву, которую они стремительно проигрывали.

Четвертую мысль додумать ему не дали — в бок прилетел тычок, и над ухом раздался недовольный голос Роше.

— Скотина ушастая, — процедил он, — руки все отдавил.

Йорвет дернулся от неожиданности, не особо скоординировано попытался сесть и обнаружил, что связан по рукам и ногам.

— Чтоб тебя, Йорвет, — взвыл Роше, который, видимо, не оценил резких движений эльфа.

Тот нахмурился, перекатился кое-как со спины на бок и отодвинулся подальше. Теперь он мог созерцать перед собой не только замшелый кусок камня, который был стеной их нынешнего обиталища, но и Роше собственной персоной, связанного, помятого и недовольного.

— Где мы? — поинтересовался Йорвет, когда тот, наконец, освободил из-под спины эльфа связанные запястья и начал их растирать.

— Помимо очевидного «в ледяной пещере», я и сам не знаю, — пробормотал Роше, пытаясь согреть руки дыханием. — Падла, хорошо связали, — с раздражением добавил он, принявшись за путы. — Знал бы еще, кто старался…

— Я бы советовал радоваться, — после минутного молчания проговорил Йорвет. — Вряд ли это Дикая Охота решила упаковать нас в веревки для транспортировки на Нагльфар.

— Вот ты тогда и радуйся, — огрызнулся темерец. — Тебя, видать, они б с распростертыми объятиями приняли, как потерянного собрата.

— Я с ними в родстве более дальнем, чем ты с императором Нильфгаарда, — усмехнулся эльф, глядя на тщетные попытки Роше освободить руки из веревок. — Хотя, — протянул он задумчиво, — с времен нашего Прибытия прошло-то всего поколений двадцать, с момента вашего — тоже примерно столько же, так что…

— Завязывай философствовать, — Роше бросил идею расковырять узлы руками и теперь ворочался, как уж на сковороде, пытаясь достать спрятанный в сапоге нож. Ножа, предсказуемо, там не оказалось, и тот продолжил проверку снаряжения дальше. — Расскажи, что помнишь последнее.

— Что отстреливал гончих с башни, — с недовольством в голосе ответил Йорвет.

Это и правда было последним, что он помнил четко. Остальное — обрывками. Сковавший тело холод, затем — как оковы ослабли, затем гул в воздухе, давящий, как каменная плита, и вспышку в конце.

Давящая сила, которая прибивала к земле — Йорвет знал ее. Сила Истока, сила Хаоса — магии и чертовых разрушений. Он точно знал, что эта сила в эльфах-истоках всегда выплескивалась бесконтрольно, внезапно и с совершенно непредсказуемым результатом. В ребенке Старшей Крови она, несомненно, действовала так же, если не мощнее.

Йорвет магию не любил и почти каждый раз в своей долгой жизни, когда имел с ней дело, находил этому все новые и новые причины. Присказку Геральта про сраные порталы он поддерживал всецело, потому что прямо сейчас в нем зарождалось подозрение, что вспышка в конце его путанных воспоминаний была ничем иным как порталом. Порталом, который вел к черту на рога, в ледяную пещеру, где он оказался связан и был вынужден коротать время в плену на пару с Верноном Роше.

Голос того самого Роше прервал его поток мыслей, полных негодования.

— Ты, белка, вообще развязываться будешь, или тебе и так хорошо? — едко спросил он.

Нож он так и не раздобыл и теперь оглядывался вокруг в поиске подручного средства избавления от веревок.

Йорвет усмехнулся, подтянул ноги к груди, подвернул край гамбезона, снял с ремня нож, спрятанный рядом со швом на внутренней стороне бедра, и в три движения расправился с веревкой на ногах, а затем — на запястьях.

— Прятать нож в сапог — моветон, — припечатал он, закрепляя нож обратно и разминая затекшие мышцы.

— А прятать его под юбкой — намного лучше, — отозвался Роше.

— Разумеется, — пожал плечами Йорвет, а затем, переведя взгляд на скрючившегося над камнем темерца, добавил. — А ты вот сейчас вертишься, как червяк в высохшей луже, забавно смотреть.

Роше не ответил, только завозил веревкой по неровному краю камня активнее.

Йорвет поднялся, провел инспекцию обмундирования — что смогли найти, то забрали; ни сабель, ни лука, ни колчана, ни ножа в нагрудных ножнах — подтянул ремни на броне, поправил бандану, сбившуюся слишком низко на лоб, перевязал покрепче кушак.

— Сучьи дети, — выругался он сквозь зубы, — даже кисет с трубкой забрали.

Роше едко рассмеялся, и Йорвет уже готов был высказать ему в подробностях о том, что он думает о нем, о похитителях табака, и обо всей сраной ситуации в целом, как услышал шаги.

Шли не особо скрываясь, но звук был не так близко, чтобы определить направление — пещера дробила шаги. Он был не слишком гулким, а значит шел кто-то один, и эльф не услышал бряцания, присущего тяжелой броне.

Йорвет застыл на месте, вслушиваясь, затем метнулся к Роше, все еще сидящему на земле, и закрыл ему ладонью рот. Тот возмущенно дернулся, но он прошипел вполголоса.

— К нам идут. Или не к нам, но в пещерах кто-то есть.

Роше настороженно прислушался, но человеческий слух еще не мог уловить этот звук. Тот мотнул головой на вход в пещеру — всего один, обрамленный чадящими факелами — а затем вопросительно выгнул бровь.

Йорвет вслушался в звуки приближающихся шагов снова. Идущий точно один, определил он, в легкой броне, не особо вооружен.

— Я сам, — мотнул головой он, — нет времени тебя развязывать.

Роше возмущенно что-то промычал ему в ладонь, но Йорвет в ответ только рывком поднял его на ноги. Человек успел достаточно быстро скоординироваться, и в вертикальном положении только едва пошатывался. Йорвет крепко перехватил его поперек груди, второй рукой взялся за плечо и потянул к стене, стараясь производить поменьше звуков. Подошвы чужих сапог пару раз шаркнули по земле слишком громко, но никаких звуков, кроме этого, Роше не издал.

Сгрузив злобно сверкающего глазами темерца в наименее освещенную часть, за выступом, покрытым льдом от самого пола до потолка, Йорвет занял выжидательную позицию у входа, снова вооружившись ножом. Чуть поодаль, так чтобы свет факела на него не попадал напрямую, но достаточно близко, чтобы добраться до стоящего в проеме в один прыжок.

Шаги приблизились к проходу, а затем что-то с лязгом упало, и на помеси Всеобщего и Старшей речи кто-то выматерился. Йорвет не слышал таких витиеватых нецензурных оборотов очень давно, но акцент говорившего был странным и попадались слова, которые он перевести не смог.

А затем в проход между факелами вывалился потирающий плечо эльф с пепельно-серой кожей.

— Твою мать, — процедил он, проходя глубже в пещеру, — в Обливион вас всех, не могли же норд и босмер уползти отсюда.

Йорвет решил, что не очень хочет знать, кто такие «норд и босмер», и что за такой Обливион, в который отправлял всех незнакомец, но он очень хочет знать, где его оружие, его кисет и трубка, а еще в какой стороне Каэр Морхен.

Поэтому он сделал один неслышный шаг и приставил к чужому горлу нож, второй рукой заглушив вскрик жертвы.

— Допроси его, — процедил из-за спины Роше.

Йорвет скрипнул зубами от непрошенного совета, но хватку ослабил, развернув пленника к себе лицом.

— Если ты закричишь, я успею вогнать тебе нож в горло за секунду, — проинформировал он серого эльфа, и для пущей острастки снова приложил лезвие к чужой шее.

Тот понятливо кивнул, переводя глаза странного красного цвета с Йорвета на прячущегося в тени Роше и обратно.

— Сколько вас? — подал голос из темного угла человек.

— Сколько… что? — нервно сглотнув, переспросил пленник.

Йорвет повторил вопрос на Старшей речи.

— Трое, — ответил тот. — В пещере я один.

Говор его все-таки не зря показался Йорвету странным — часть слов Старшей речи он склонял так, как обычно было свойственно Всеобщему. Фразы выходили кривые, нескладные, и никакой протяжности и плавности Старшей речи в его говоре слышно не было.

— Мы все еще в Синих Горах? — спросил Йорвет, стараясь проговаривать каждое слово. Затем, для надежности, повторил свой вопрос на Всеобщем.

— Нет, мы в горах рядом с Хелгеном, — нахмурился озадаченно пленник.

— Но все еще в Каэдвене? — уточнил Йорвет, которому название не сказало ни о чем.

— Что?

— Каэдвен. Королевство Каэдвен, — терпеливо повторил он.

— Нет такого королевства, босмер, — робко проблеял их пленник. — И не было никогда.

Роше в углу с досадой вздохнул.

— Слабоумный нам пленник попался, белка. Прирежь его втихую, и будем выбираться.

Пленник, который до этого не с первой попытки разбирал суть их вопросов, уловил-таки должный посыл в словах «прирежь его» и посерел еще пуще.

— Где вы нас нашли? — попытался прояснить ситуацию Йорвет.

— Недалеко, у камней-хранителей. Там… разрушило их что-то, и вы оба без сознания валялись.

— А в пещеру потащили нас зачем, умник? — подал голос Роше.

— Ну так Хелген же недалеко! — возмутился серый эльф. — Норда-то, вестимо, можно сдать как повстанца, за него имперцы даже заплатят. А ты, — он обернулся к Йорвету, — ну, тебя тоже, с такой-то рожей, можно сдать за что хочешь. И камни-то! Камни, главное, порушили! На заставе как узнают, пить дать решат кого вздернуть, что натворили такое! — занервничавший пленник становился все разговорчивее, а речь его все путаней и путаней.

— Слабоумие и отвага, — вынес вердикт Роше.

Йорвет был вполне согласен с этой характеристикой. Каким бы странным ни казалось все остальное, проявления глупости были предсказуемы и банальны всегда, везде и среди всех рас.

— Хочешь жить, — сказал из своего угла темерец, — пойдешь с нами. Понял?

Серокожий эльф торопливо закивал, готовый, видимо, идти хоть на край света, только бы шкура осталась цела.

Йорвет же поразмышлял на этот счет пару секунд и мысленно согласился, что в ситуациях вроде этой иметь «языка» было полезно. Вспомнились некстати былые дни во Врихедд, и Йорвет с досадой скрипнул зубами. В те времена допросы не были его призванием, а в нынешние в руки ему редко попадались те, с кем вообще имело смысл говорить. Да и обычно хватало его репутации или, если д’хойне попадались совсем дремучие, пары-тройки показательных казней, чтобы достаточно их устрашить и, тем самым, развязать им языки. Так что его навыки дознания, какие и были, изрядно заржавели.

— Вернёшь нам вещи, — велел он не терпящим возражений тоном, решив не мудрствовать и говорить прямо, — затем выведешь из пещеры. Если не будешь глупить и не наделаешь шума, и ты, и твои подельники снаружи останетесь живы.

Дождавшись ответного кивка пленника, Йорвет перевёл взгляд на Роше, который к тому времени уже успел освободится от своих пут. Видимо, адреналин оказал свое благотворное влияние, когда в трех шагах от него оказался потенциальный враг, а ещё один — далеко не потенциальный, а вполне-таки состоявшийся враг — был единственным из них двоих при оружии.

— Дай-ка веревку, — он протянул в его сторону свободную от кинжала руку. — И последи за входом.

Тот на удивление послушно вложил её в ладонь — слегка измочаленную, но вполне годную для того, чтобы связать пленника. Йорвет дождался, пока темерец не поднялся из своего угла и предусмотрительно не занял позицию у прохода, а затем несколькими узлами похитрей связал нерасторопному бандиту руки за спиной. Допускать ту же ошибку, что сделали сами дилетанты с ними, он не планировал — связанные спереди руки были, считай, милым аксессуаром, а не путами, и, к тому же, являлись одним из лучших вариантов импровизированной гарроты, которую Йорвет когда либо встречал.

— Теперь шагай, — кивнул он пленнику, цепко держа его за локоть, и добавил погодя. — В твоих же интересах не наткнуться на гору хлама, как ты это сделал, пока шёл сюда.

— Так это вещички ваши были, — пробормотал понуро тот. — Сгрузил их кто-то шибко умный прям на полу, пока мы думали, кому что сбагрить можно.

Роше за его спиной сокрушенно вздохнул, пробормотал вполголоса про шибко умных бандитов и их невероятную некомпетентность, и Йорвет мысленно согласился — идиотов, вроде их пленника и его шайки, стоило ещё поискать.

Chapter Text

Путь из пещеры не занял много времени, и хотя, помимо более детального рассказа пленника о заставе — том самом Хелгене, куда их с Роше собирались сдать — ничего ценного об ориентирах на местности Йорвет не почерпнул, он смог добавить несколько важных деталей в картину происходящего.

Во-первых, стала понятна причина лютого мороза, которую он поначалу посчитал знаком того, что Белый Хлад уже наступил. Озвучив эту идею Роше, он выслушал раздраженную тираду о том, куда именно и как глубоко ему следует засунуть свою паранойю, но после вмешался пленник, краем уха слышавший их перепалку. Он-то и пояснил, что ни о каком «белом ляде» он в жизни не слышал, но что в Скайриме, чем бы он ни был, всегда царил страшный дубак, а они нынче были в горах и, считай, блуждали под ледником. Это вполне объясняло и низкую температуру, и местами покрывавший стены пещеры ледяной наст, такой плотный, что камня за ним и вовсе не было заметно.

Во-вторых, пока серокожий бандит объяснял причины аномального холода, немного прояснился и его странный говор — в нем, пусть и сильно искаженные, встречались слова, давно забытые большей частью ныне живущих, но сильно напоминающие Йорвету диалект Гвиндейта, каким он был ещё лет сто назад. Полагать, что они оказались у какого-то другого эльфского поселения он не торопился, но некоторую надежду это давало. Если, конечно, собратья лояльно к нему отнесутся и не нашпигуют стрелами на подходе, можно было бы спросить дорогу у них. Эту идею он Роше предусмотрительно не озвучивал, потому что на этот счет отповедью про паранойю тот бы не ограничился.

В-третьих, Йорвет уверился в том, что шайка, их повязавшая, все как один были полными простофилями, потому как, увидев их лагерь, он едва признал в нем бандитское убежище. Ни карт местности, ни особо ценного скарба, ни припасов, ни приличного оружия в нем не нашлось, и Роше только сгреб горсть монет — те были незнакомой чеканки, и дракон на решке сильно удивил их обоих — с колченогого столика, на котором чинно стояли полупустые бутылки. Пахло от них спиртом далеко не лучшего качества, и Йорвет презрительно скривился — в прежние времена в его отряде даже краснолюды брезговали таким паленым пойлом, несмотря на склонность пить не принюхиваясь.

Когда впереди показался проем, ведущий наружу, пленник начал нервно озираться, и эльф здраво предположил, что переживает тот неспроста — снаружи подельников у него могло быть больше, чем серокожий признался вначале. Вслух об этом спрашивать он посчитал делом непродуктивным, но кивнул Роше, когда тот предусмотрительно положил ладонь на рукоять меча — боя следовало ожидать. Бандиты могли быть полными идиотами, но порой хватало секундной задержки и одного удачного удара, чтобы дела приняли неприятный оборот.

— Помнишь наш уговор? — с легким злорадством в голосе обратился Йорвет к пленнику у самого выхода, где солнечный свет уже пробивался внутрь и воздух пах не пещерной сыростью, а хвоей и снегом. — Повторять не надо?

— К-конечно, — закивал тот, мотая головой, как болванчик. — Только не знаю я, как бы это… Ну, чтоб незаметно, — мотнул он подбородком в сторону проёма, — там же перед самым входом костёр, и когда я уходил за вами приглядеть, Авик уже зайца свежевал, а теперь, должно быть, готовит…

— А ты нас на трапезу тогда пригласи, — из-за его спины подал голос Роше, — если не хочешь, чтоб она для вас стала последней.

Серокожий бандит сарказм темерца не оценил, но следовавшей за ним угрозой проникся, шумно сглотнул и просипел что-то неразборчивое в знак согласия.

Йорвет поразмыслил над сложившейся ситуацией — нерасторопный пленник, незнакомая местность, неизвестное количество противников, что поджидали снаружи — и решил, что согласие красноглазого было недостаточно искренним, огрел его рукоятью ножа по виску и сгрузил тело у стенки, когда тот благополучно потерял сознание.

— На случай, если он не оклемается, придется оставить в живых одного из тех, что караулят у входа, — предупредил он Роше, сооружая пленнику кляп из оторванного от его же рубашки куска ткани.

— Смотри сам не перестарайся, — огрызнулся тот, но возражать больше не стал.

Посчитав молчание темерца за знак согласия, Йорвет еще раз проверил верёвки, убедился что держат они вполне крепко, и прошел осторожно к самой кромке тени, которая отделяла их от выхода.

В узком проеме пещеры просматривался пятачок земли, освещенный солнцем, но движения заметно не было, равно как и никакого костра, о котором говорил серокожий эльф. Зато были видны две пустующие лежанки, пара бутылей, вроде тех, что они уже встречали внутри, и — он от удивления даже присмотрелся внимательнее — человеческий череп. На него был нахлобучен плохонький кожаный шлем, словно для красоты, и зияющие провалы глазниц смотрели прямо на него.

— Занятные у серого выродка трофеи, — хмыкнул Роше, зацепив взглядом эту картину.

Йорвет решил не удостаивать это замечание ответом; в основном потому, что первое, что ему пришло в голову — чистосердечно признаться, что голову Демавенда он тоже хранил как трофей, и какое-то время сожалел только о том, что с Фольтестом никакого сувенира не вышло. Но, вопреки расхожему мнению, которое обычно озвучивали ему не в меру поддатые краснолюды, Йорвет знал когда нужно было промолчать, и это был как раз такой момент. Обстановка к мордобою не располагала, а темерец от такого признания вышел бы из себя в два счета, и даже заверения, что после-то он сильно пожалел, что ввязался в эту затею с королями, ведьмаками и, как после оказалось, ещё и нильфами и магичками, делу бы не помогли.

Вместо этого он крадучись подобрался поближе к выходу, прижимаясь к стене, чтобы остаться незамеченным в тени проёма. Его острый слух уловил бряцание где-то перед пещерой, но определить как далеко находился источник шума было сложно — её гулкие своды искажали звуки, доносившиеся снаружи.

Он преодолел ещё пару метров, ступая осторожно, почти бесшумно, и выглянул на неширокий уступ у входа. К вящему разочарованию Йорвета, который за годы жизни впроголодь научился к любой трапезе относиться с крайней практичностью, ни костра ни, тем более, готовящейся на нем еды по-прежнему не нашлось. Но мерный стук, который он принял поначалу за активность в лагере, оказался звуком качающихся на ветру костей, которые были, словно гротескная гирлянда, подвешены на вертел. При ближайшем рассмотрении человеческими они не выглядели, что слегка успокоило подозрения Йорвета, но ситуацию, в целом, ничуть не прояснило. На его памяти украшать все вокруг костяными побрякушками были склонны только безумцы, ведьмы и друиды, и серокожий эльф тянул разве что на первого.

Выбравшись наружу окончательно, он осмотрел лагерь пристальнее, уверился в том, что шайка была нищим сбродом без припасов и приличного обмундирования, обнаружил, к своему удивлению, что их пленник не соврал и что, судя по следам, подельников у него действительно было всего двое, и проследил эти самые следы к тропке, уходящей вниз по склону. Вдалеке виднелись две удаляющийся фигуры, которые, наверняка, и были теми самыми подельниками. Расстояние их разделяло приличное, но цепкий к деталям взгляд Йорвета задержался на одном из силуэтов — что-то в нем было не так; то ли походка, то ли очертания со странными для человека пропорциями, то ли все вместе. Но в итоге он решил не придавать значения тому, что вполне могло быть порождением его приобретенной с годами паранойи, и перевёл взгляд обратно на пещеру, дав отмашку Роше.

— Лагерь пуст, те двое, о которых говорил пленник, ушли по склону вниз, — обрисовал он ситуацию. — Если поторопимся, сможем уйти чуть дальше к вершине, пока они не вернутся.

— Волочь серокожего в гору будешь сам, — отозвался Роше, не особо довольный его планом.

— Не до ведьмачьей же крепости его тащить, — пожал плечами Йорвет. — Поднимемся немного, допросим на отдалении, чтобы криками никого не всполошил, и там же и избавимся.

— Ладно, — нехотя согласился темерец перед тем как удалиться вглубь пещеры за их пленником, — будь по-твоему.

Когда тот скрылся в проеме, Йорвет занял выжидательную позицию у тропы, по которой двое других ушли из лагеря — на случай, если тем вздумается невовремя вернуться. Спустя несколько минут, которые он провел вслушиваясь в шорохи подлеска, окружающего пещеру, разглядывая попавшиеся на глаза растения, среди коих нашлось, к его удивлению, крайне мало знакомых, и составляя список вопросов, что следовало задать схваченному ими бандиту, Роше так и не вернулся. Не то чтобы слегка затянувшееся ожидание Йорвета насторожило, но он в упор не понимал, как можно возиться с безоружным тщедушным пленником так долго.

Он бросил взгляд на пещеру, нетерпеливо потоптался на месте, принялся расхаживать вдоль дальнего края лагеря, снова обернулся на проем, где по-прежнему никого не было. Затем свистнул коротко, использовав один из сигналов, который Роше точно был знаком, потому как означал — в вольной интерпретации — что-то вроде «нашпигуйте этих д’хойне стрелами по самое не балуйся». Эффекта это не произвело, и терпение Йорвета начало стремительно закачиваться.

— Такими темпами, — вздохнул он, решив все-таки проверить что стряслось и приблизившись ко входу, — можно не только возвращения горе-бандитов в лагерь дождаться, но и второго Сопряжения Сфер.

На этой мысли поток возмущения пришлось прервать — до его слуха донеслись звуки перекатывающихся камней и торопливые шаги, гулко отдающиеся под сводами, но раздались они почему-то не из находящегося прямо перед ним проёма пещеры, а откуда-то сверху. Он вскинулся, взяв лук на изготовку, отступил на пару шагов от входа, настороженно замер.

— Стой, падла ушастая, — гаркнул Роше где-то над его головой.

Йорвет, испытав на секунду чувство дежавю, чуть не послал стрелу в ответ на эту чертовски знакомую фразу, но запоздало понял, что адресована она была не ему. Подняв взгляд выше — туда, откуда доносился голос Роше — над глубоким провалом входа, неровно рассекающем отвесный склон, он обнаружил еще один узкий каменный уступ. Именно на него через мгновение вывалился из едва заметной расселины их серокожий пленник, решивший дать деру.

Стрела, которая прежде чуть не улетела в темерца, вошла беглецу в колено еще до того, как тот успел сделать первый шаг. Тот коротко вскрикнул от боли, инстинктивно хватаясь за поврежденную конечность, и опасно пошатнулся на узком карнизе, заваливаясь вперед. Поняв, что теряет равновесие, раненый бандит заполошно замахал руками, но это его не спасло — потеряв опору, он скатился по камням вниз и приземлился на ветхие ящики в лагере, с громким треском раскрошив их своим весом в щепки. Там он и остался лежать, и вывернутая под неестественным углом шея свидетельствовала о том, что больше тот никогда не поднимется.

— Сначала стреляй, потом спрашивай, — в поле зрения показался слегка взъерошенный Роше, осмотрел с высокого каменного карниза тело их несостоявшегося «языка» и припечатал веско. — Чудный план, белка.

— Чтоб тебя, — понуро вздохнул Йорвет и проворчал вполголоса, лицезрея ту же картину, — вся возня насмарку.

— Идиот же связан был, — уже громче обратился он к темерцу, — как вышло, что он так резво от тебя удирал?

— Прожег путы насквозь, сволочь, — отозвался тот, осторожно цепляясь за выступы и медленно спускаясь по крутому склону. — Когда я за ним вернулся, нашёл одни обгоревшие веревки и понял, что тот только глубже в пещеры мог уйти. Пришлось попетлять в тоннелях, пока искал второй выход, к которому он сиганул.

Темерец, наконец, добрался до выступа пониже, спрыгнул на землю и принялся стряхивать с одежды налипшую паутину. Судя по её количеству, второй выход хоть и был, но использовался нечасто.

— Самое странное, — продолжил он, приводя себя в порядок и поправляя местами подпаленный акетон, — что когда я его нагнал, падла в меня какими-то искрами зарядил, как ведьмаки делают.

— Если б в тебя попал Игни, — со скепсисом, вполне справедливым для сложившейся ситуации, протянул Йорвет, — ты бы запылал как факел.

— Да чтоб я знал, что это было, — пожал тот плечами. — Может, остроухий магом-недоучкой был. Или какой-то хитрый порошок, вроде зерриканской смеси, использовал, да только тот отсырел и не сработал как надо.

— Сомневаюсь, — задумчиво проговорил Йорвет, подойдя к трупу, и носком сапога перевернул его.

При свете дня остекленевшие красные глаза и пепельно-серая кожа бандита выглядели еще более гротескно, и он заметил больше деталей — общая худоба, от которой черты лица стали ещё острей, впалые щеки, испещренная глубокими бороздами морщин кожа, до странного длинные даже для эльфа уши. На его памяти так искажали тело только сильные проклятия. Даже странная магия, о которой говорил Роше, могла быть их следствием, и хорошо если только она. Окажись он прав, задерживаться рядом с трупом не стоило — проклятия имели дурную привычку не заканчиваться в момент смерти своих жертв.

— Уходим, — коротко бросил он. — Осмотрим те камни, возле которых нас нашли эти оборванцы.

— Вот уж нет, — Роше сложил руки на груди и уперся в него хмурым взглядом. — Проще дождаться их возвращения и все-таки допросить, чем лазить по горам и искать какие-то гребаные камни, которых, может, тут и в помине нет, если серокожий нам наплел.

Йорвет подавил в себе желание все-таки выпустить в темерца стрелу. Для профилактики, чтобы тот с вот этого состояния мрачного и крайне непродуктивного упрямства переключился на режим пристального внимания к деталям, которым обычно обладал в бою. И заметил, например, такую немаловажную деталь как следы, которые вели из лагеря вверх, и по которым легко читалось, что именно этим путем несколькими часами ранее их и волокли бандиты-недотепы. Были ли в конце этого пути какие-то камни значения не имело; там мог стоять хоть алтарь Вейопатису, хоть статуя какого-нибудь давно почившего короля, но еще должны были найтись хоть какие-то мало-мальские подсказки о том, чьим стараниями они здесь оказались. И, может быть, если им повезёт, намек на то, где именно было это «здесь» и есть ли шанс вернуться обратно. Всю эту тираду Йорвет решил не озвучивать и вслух сказал лишь самое очевидное.

— Вернуться в лагерь мы всегда успеем. А пока следы свежие, лучше узнать, где именно они нас нашли.

— И чем это, черт подери, поможет? — нахмурился пуще прежнего Роше. — Не под верстовым столбом же эти недоумки нас подобрали, чтобы по нему можно было узнать, в какую именно глушь нас занесло.

Йорвет решил не делиться пока с темерцем своей идеей насчет портала, который мог их забросить в глушь настолько далекую, что на своих двоих до Каэр Морхен им было не добраться. Он подозревал, что подобная догадка того ни разу не взбодрит, а только вызовет новый виток препирательств, и что без веской доказательной базы — например, следов того, что они появились тут прямо из воздуха, выпав из этого самого портала — Роше не согласится с ним из принципа.

Он и сам на его месте охотнее бы поверил, что это Дикий Гон похитил их из Каэр Морхен, если бы не знал — те свою добычу по доброй воле никогда не бросали, а побег с Нагльфара был едва ли возможен. Но даже это казалось логичнее, чем перемещение через портал, потому как в осаждаемой крепости его было просто некому создать — все чародейки были заняты.

На краю сознания крутилась какая-то мысль, смутная, еще не оформившаяся догадка, и Йорвет попытался восстановить в памяти события боя еще раз, но сконцентрироваться всерьез ему не дали — из задумчивости его вывел голос Роше, который велел ему не тянуть кота за хвост, отмереть и наконец-то заняться делом. Звучавший в нем приказной тон Йорвет молча стерпеть не мог.

— Если тебя так вдохновляет идея допроса, можешь оставаться здесь, — едко отозвался он и демонстративно развернулся в направлении тропинки, уходящей выше по склону.

— Ты всерьез вознамерился переться туда один? — предсказуемо повелся Роше.

— Ну, пока ты будешь тешить свою ностальгию по былым денькам, когда пытал налево и направо, я займусь делом, — равнодушно пожал плечами тот, стараясь скрыть усмешку из голоса.

Уловка эта была стара как мир и проста как лембас с маслом, но работала на самодовольных упрямцах безотказно — дай понять, что справишься и без них, и те тут же увяжутся следом. Йорвет прождал секунд десять, медленно поднимаясь к редкому подлеску, в который уводили следы, когда позади раздались шаги темерца, и тот мрачно проворчал.

— Ладно, веди к сраным камням, раз тебе так неймется.

Йорвет не ответил, только ускорил шаг. Теперь, когда не нужно было дожидаться, пока Роше соизволит с ним согласиться, он сконцентрировался на том, чтобы не потерять едва заметную петлявшую по склону тропку.

— И, чтоб ты знал, — спустя пару минут добавил Роше недовольно, не оценив по достоинству его дипломатичное молчание, — разделяться посреди незнакомой местности — дерьмовая идея.

— Разумеется, — легко согласился эльф. — Как и оставлять труп в лагере, но о последнем ты и не подумал, прежде чем ринуться за мной. Или вдруг отмел свой план туда вернуться?

Роше выматерился сквозь зубы, и Йорвет негромко рассмеялся, довольный собой. Жизнь, вопреки всем странностям, налаживалась.

Chapter Text

Как оказалось, с выводом о том, что жизнь налаживается, Йорвет поторопился. Укорить себя за эту недальновидность он всерьёз не успел, потому как на едва протоптанной тропке, что шла через подлесок и петляла между куцых кустов и реденького ельника, за очередным изгибом обнаружились возвращающиеся в лагерь бандиты. Идею о том, что идти обратно те могли другим путем, предусмотреть было несложно, но, занятый спором с Роше и безуспешными попытками разобраться в происходящем, Йорвет упустил это из вида и сейчас мысленно обозвал себя идиотом.

Рассмотреть противников в деталях не удалось, но странный силуэт, который привлёк его внимание ранее, он узнал сразу же. Прежде чем те их заметили и успели среагировать, он шмыгнул за кривенькую, но разлапистую ёлку, увлекая за собой Роше, и зашипел.

— Сиди тихо и не высовывайся, если и правда хочешь их повязать.

— Если б ты со мной не препирался полчаса, — возмутился тот вполголоса, — глядишь, и не пришлось бы зад колоть, прячась под гребаной ёлкой.

Йорвет раздраженно скрипнул зубами, готовый уже высказать Роше кто именно из них двоих был причиной этих самых препирательств, но с досадой решил, что спор продолжить не удастся — раз уж пришлось импровизировать с засадой, выдать свою позицию пустым трепом не хотелось.

— Жди здесь, я дам сигнал, — только и прошептал он.

Роше кивнул и затем напомнил ему слегка укоризненным тоном.

— Берём живыми.

Удостоить это замечание ответом Йорвет не посчитал нужным и, оставив Роше в укрытии, осторожно переместился чуть дальше вглубь подлеска, чтобы его движения не были так заметны среди реденьких деревьев. Стараясь приблизиться к их нерасторопным противникам и, если получится, зайти к ним в спину, он с привычной осторожностью ступал почти беззвучно, переводя взгляд с их силуэтов на то, куда делал шаг, чтобы не треснула лишний раз ветка под ногой. Это было привычно, почти обыденно, и кружившие до этого в голове вопросы и сомнения плавно отошли на второй план. Ровно до того момента, пока в прогалине между деревьями ему не удалось рассмотреть бандитов поближе.

Лук со вложенной стрелой так и замер на полпути к позиции для выстрела, и Йорвет на миг застыл от удивления. Потому что в дюжине шагов от него стоял, держа в руках охапку дров, ящер. Самый, мать его растак, настоящий — с чешуей, хвостом и странными выростами на голове, напоминающими рога. В воскрешение вранов Йорвету верилось мало, но причислить его хоть к какому-нибудь другому виду эльф не решился. На бедре у врана висел видавший виды скимитар, но он не спешил пускать его в ход, явно не заметив притаившегося эльфа.

Тот, тем временем, слегка панически рассуждал, где именно они могли оказаться, чтобы встретить представителя давно вымершей расы. Идея о том, что враны прятались в горах была нелепой — горы за последние несколько столетий облюбовали не только краснолюды, но и сами эльфы, бегущие от конфликтов с северянами, и встречу с недобитками своих прежних соседей они бы явно заметили и предали огласке.

Могло их, конечно, занести и на другой континент, но даже его скудных знаний о мировой географии хватало на то, чтобы признать — никакой это не Офир, с хвойным-то лесом и заснеженными горными хребтами. И опять же — враны, которые вплавь перебрались на другой край света, в картину не вписывались.

В голову пришла шальная мысль о том, что, может быть, стоило рассуждать не где, а когда. Вдруг этот выброс магии в самом конце боя — сейчас он с кристальной четкостью вспомнил его — был не просто разрушительной силой Истока, вышедшей из-под контроля. Может быть, они оказались здесь по милости сумасбродной девчонки с силами Старшей Крови. Прыжки во времени вполне могли быть в её арсенале. Или, закралось у Йорвета подозрение, прыжки в другие миры. Ради них, собственно, все и затевалось, начиная с времен оных, которые помнили разве что Знающие, и до нынешних событий, включая бой с Дикой Охотой, в котором он ещё пару часов назад принимал непосредственное участие.

Мысли его с этой идеи перескочили на Народ Ольх и на то, что даже порталы в другие миры не спасли бы защитников крепости, реши те преследовать беглецов — со слов Геральта за Цири кавалькада гналась по пятам сквозь время и пространство, не останавливаясь ни перед чем для достижения их цели.

Стали бы они, рассуждал Йорвет заполошно, пускаться вслед за горсткой сбежавших от боя людей и нелюдей? Стали бы, решил он в тот же миг, если до Цири им добраться не удалось. Взялись бы отлавливать каждого, в надежде взять её след, или выбить сведения о ней, или разузнать, не был ли их отход хитроумным планом или ловушкой. Он бы на их месте точно стал. А Ольхи были кровожадней всех скоя'таэлей вместе взятых, потому что за их спинами умирала не и так почти обреченная горстка эльфов, а целый мир. И за шанс отвоевать себе новый… О, чего бы они только не сделали, мрачно усмехнулся Йорвет сам себе, безуспешно стараясь отмахнуться от того, что сделал бы сам. Предаваться душевным изысканиям было не время и не место.

На этой ноте — весьма неожиданной, учитывая, что начал он свои измышления с того, как их сюда занесло, а завершил рассуждениями об экспансии — Йорвет вынырнул в реальность. Та мало изменилась за время его отсутствия: ящер со своим компаньоном, который выглядел вполне по-человечески и был облачен в потрепанную робу с капюшоном, прошли чуть выше по тропе, приближаясь к позиции темерца.

Ни один сигнал, что знал Йорвет, не был пригоден для того, чтобы передать что-то в духе «на дороге невиданная хрень, которой вообще существовать не должно, и я понятия не имею, что делать дальше». Ринуться в бой все еще можно было — недотепы их даже не заметили и спокойно брели к своему лагерю, но рисковать, с учетом всех его догадок, не хотелось. Вран мог оказаться ни черта не враном, его напарник, хоть и не был вооружен, напоминал своим одеянием мага и мог запустить в них чем-нибудь посильнее странных искр, как его нынче мертвый подельник. Вместо незатейливого дознания имелся шанс сделать много невероятных, но крайне летальных открытий.

Йорвет отступил за ёлочку повыше и попышнее и просвистел сигнал к отступлению, а спустя пару секунд запоздало понял, что его-то Роше мог и не знать. Не потому, что его отряд никогда не уходил от боя с Синими Полосками, а потому, что отдавался этот сигнал обычно в суматохе сражения, где расслышать нужную трель могло только привычное к ней ухо. Оставалось надеяться, с мрачной иронией подумал Йорвет, что темерец был дотошен во всем, что касалось скоя’таэлей, а не только тогда, когда речь шла об их непосредственном умерщвлении.

Всматриваясь в спины уходящим бандитам, он внимательно следил за позицией Роше — если тот не услышал, или не понял, или вовсе решил проигнорировать сигнал, Йорвет клятвенно пообещал себе не вмешиваться. Если окажется, что он зря перестраховался, так и быть — выслушает очередную тираду о своей паранойе, не впервой. Но если нет, то хотя бы сумеет унести ноги, оставив д’хойне встретить бесславную смерть по собственной глупости. Роше, правда, имел привычку не умирать даже в такой мясорубке, как та, что Нильфы учинили над остатками Темерской армии, но чем черт не шутит.

Йорвет, правда, со злорадным торжеством радовался тому, что он и правда выжил, и, признаться честно, почти надеялся на это. Проиграть в решающей битве, лишиться страны и жить дальше, глядя, как ее сминают сапоги захватчиков, против которых он оказался абсолютно бессилен — это было заслуженным, почти поэтичным в своем правосудии наказанием для Роше.

Вспомнился некстати павший Верген, от которого Чёрные не оставили камня на камне, и злорадство Йорвета сошло на нет. Гибли все, и никакой справедливостью ни на одной войне не пахло. Это он уяснил давно.

Из мрачных рассуждений, в которые он незаметно для самого себя погрузился снова, его вывел короткий свист — оказалось, что Роше сигнал услышал, принял к сведению и даже попытался отозваться условной трелью о том, что враг покинул зону видимости. Она у человека вышла криво, но другого ожидать и не стоило. Йорвет вернулся к импровизированному укрытию так же неслышно, как и покинул его, и застал там сосредоточенно хмурящегося темерца.

— Знаешь, что это за тварь была? — настороженно поинтересовался он, когда они снова выбрались на тропку. — Башка как у чёртова дракона, да еще и хвост. Монстр какой-то?

Йорвет отрицательно покачал головой, но своими догадками делиться не спешил.

— Сложно сказать, — обтекаемо отозвался он, опустив взгляд на землю и выискивая слегка притоптанный след, по которому они шли ранее.

— Человек на офирца был похож, такая же тёмная кожа, — поделился наблюдением Роше и продолжил рассуждать вслух. — Но если ящероголовый — монстр, то тот либо маг, который его контролирует, либо какой-нибудь друид. Те всяких тварей, вроде виверн, приручают.

— А скимитар у ящера на поясе тебя не смутил? — не выдержал Йорвет этих белыми нитками шитых умозаключений. — Или, по-твоему, накера тоже можно при должной сноровке научить оружием пользоваться?

— Может, выдрессировал зверушку, — пожал плечами темерец. — Геральт говорил, что часть монстров — полуразумные виды. С троллями так вообще можно договориться при надобности.

— Очень в духе д’хойне, — процедил эльф вполголоса, — считать что это не они — дикое зверье, а все остальные, кто на них не похожи.

Роше вполне предсказуемо это услышал и гневно свел брови, но ответить не успел — за очередным изгибом тропы, которая до этого шла вверх по пологому склону, обнаружился такой же плавный спуск, а в просветах между деревьями показалась мощеная камнем дорога. Чуть вдали, где она круто уходила вправо, замаячили очертания груды камней. Смазанный след на тропе стал глубокими бороздами — здесь их, видимо, тащили прямо по земле, чтобы сберечь силы при подъеме в гору.

— До сих пор не понимаю, зачем они нас в пещеру уволокли, — вглядываясь в эти следы нахмурился темерец. — Всё, что у нас есть ценного — оружие и, может, еще броню — легко снять и с трупа.

— У меня были подозрения, что это каннибалы, — признался Йорвет рассеянно, занятый тем, что пристально осматривал дорогу в обе стороны на предмет подозрительных путников, — но кроме одного человеческого черепа в лагере больше этому подтверждений нет. Так что, скорее всего, серокожий говорил правду — хотели сдать нас живыми в форт. Но вот почему эти оборванцы решили, что их самих там не вздернут за компанию — загадка.

— Нет, не стали бы, если комендант не идиот, — отрицательно покачал головой Роше. — Приплачивать одним бандитам, чтоб сдали других — хороший ход, если те не сильно борзые. Так и солдатня целее будет, когда её на облавы не нужно слать через день, и дороги чуть безопасней.

— Тогда половиной Темерских фортов управляют те еще идиоты, — усмехнулся Йорвет и, убедившись что дорога пуста в обоих направлениях, начал спускаться по склону, — пеньковой награды не жалеют никому.

— Половины Темерских фортов больше нет, — мрачно огрызнулся Роше, через пару мгновений последовав за ним, — так что захлопни пасть.

Йорвет хмыкнул язвительно, но промолчал, и короткий спуск к дороге они провели не проронив ни слова. Лишь когда приблизились к камням, Роше настороженно заметил.

— Разрушены, как и говорил тот остроухий. И, судя по всему, недавно.

— Дьявол, — только и отозвался эльф, — все как я и думал.

Темерец обернулся к нему с выражением легкого скепсиса, но Йорвету было не до того, чтобы пояснять свои умозаключения. В надежде, что они не оправдаются, он шагнул на иссеченную трещинами круглую плиту, по периметру которой уцелели лишь невысокие остовы украшенных сложными узорами каменных столбов. Те оказались повреждены намного сильнее, чем основание, на котором были установлены — будто какая-то сила пыталась вырвать их из земли и, когда ей это не удалось, просто раскрошила их на мелкие осколки.

Стоя среди этой груды камней, Йорвет всмотрелся в едва дрожащий воздух над ней, прислушался к своим ощущениям, чувствуя как давит на плечи безымянная хаотичная сила, вдохнул полной грудью, уловив хорошо различимый запах озона, и окончательно уверился в том, что был прав, предположив худшее.

Йорвет магию не любил, был от неё весьма далёк и знал о её принципах немного, но Круг Силы не спутал бы ни с чем — в подобных местах энергия пропитывала насквозь все, даже воздух, превращая его в зыбкое марево, пахнущее грозой, а нахождение вблизи такого источника всегда порождало странное ощущение присутствия. Старые поверья советовали держаться от подобных мест подальше, и хотя правда за этими суевериями почти стерлась из памяти эльфов, Йорвет знал — они редко возникали без причины.

Сейчас, разрушенное до основания, место Силы едва ли было опасно само по себе, но ему стало предельно очевидно, что именно его разрушило — на плите под его ногами в камне был вычерчен идеально ровный круг, какой обычно остается от портала, и все трещины расходились от него лучами, словно тот был эпицентром взрыва.

Портал во время битвы, усмехнулся он мрачно, открыть было некому. Кроме той, ради кого эта битва велась. И чья сила их всех чуть не убила в конце.

А это, в свою очередь, значило одно — сумасбродная девица с генами Старшей Крови, которая не сумела совладать с собственными способностями, могла забросить их куда угодно. Вкупе с тем, что он уже видел и что успел додумать, Йорвет был почти уверен — в этом «куда угодно» ни королевства Каэдвен, ни Синих Гор, ни крепости Каэр Морхен не существует.

Chapter Text

    Сложив руки на груди и опершись на один из наименее разрушенных камней — он подозревал, что до того, как превратиться большей частью в осколки, те являлись каким-то алтарем, но прислониться было больше не к чему — Роше вот уже добрый час наслаждался дивным зрелищем. Беличий атаман, деятельно изучив руины, принялся бормотать что-то вполголоса, и теперь маршировал из стороны в сторону, словно заведенный, напоминая своим видом слегка сбрендившую белку в колесе.

На попытку с ним заговорить тот реагировал вяло, отвечая односложно или вовсе отмахиваясь, но спустя ещё пару минут его бормотание начало набирать громкость, и Роше начал различать слова.

— Зираэль, мать ее растак! — рычал Йорвет, в сотый раз вышагивая вокруг руин каменного алтаря, — спасительница эльфов, потомок Старшей Крови! Истеричная девчонка!

— С чего ты костеришь девочку Геральта? — поинтересовался Роше, наблюдающий за этим действом со все возрастающим любопытством.

— Потому что это не наш мир, чёртов ты д’хойне, — взорвался эльф. — Ясно тебе теперь?! Она отправила нас в другой мир!

— Что? — переспросил он от неожиданности. — Йорвет, ты, часом, не перегрелся?

— Я последний час вспоминал все, что знаю о своём народе и о том, как мы появились в этом проклятом мире, который потом захватили вы, — сбавил темп тот, прекратив, наконец, вышагивать. — И вот, что мне пришло в голову — Белые Корабли ведь плыли и в другие миры, и вполне могли доплыть в этот.

— Белые Корабли? — вопросительно поднял бровь темерец.

— Как, по твоему, мы попали на континент? — огрызнулся Йорвет. — С неба свалились? Из лесу вышли, как дриады?

Роше развёл руками, мол, тебе видней. Йорвет продолжил рассуждать вслух.

— И когда эльфы прибыли сюда, то тоже изменились, даже сильнее чем мы. Народ Гор и Народ Ольх разве что ростом сейчас отличаются, хоть и прожили в разных мирах много лет. А здесь… Тот, из пещеры, был серый и красноглазый, никогда о таком не слышал…

— Вот что ты в дебри какие-то лезешь, — проворчал Роше. — Может, слабоумный чем-нибудь болен был, а ты тут теории заговора строишь…

Йорвет, кажется, даже не обратил внимание на чужие слова и продолжил свой монолог.

— Сначала я предположил, что тот эльф был проклят — это объяснило бы его странную внешность. Но затем мы встретили врана, который тоже отличался от того, какими их расу описывали, — все не утихал тот. — Вероятно, отличия у них обоих не случайные, и это не единичный случай, вроде увечья или мутации…

— Да вымерли твои враны давным-давно, — вклинился Роше в поток безумных теорий белки. — А этот ящер, может, и правда, проклятый какой-нибудь, которого бандиты прикармливают и используют для устрашения. Велика загадка!..

— И говорят они здесь не на Старшей речи, не на современной её версии, — беличий главарь, видимо, игнорировал его специально, продолжая гнуть свою линию. — Они говорят на том наречии, что было до. До всего этого — переселения, расхождения на два народа, заточения в разных мирах. Знающие долго и упорно хранили ту версию языка — единого языка, но с ходом времени он изменился, начальная его форма исчезла, и теперь никто на нем не говорит. Поэтому я не все понимаю в их речи. Но в ней есть и слова из Всеобщего, который принесли люди — их здесь, видимо, так же много, как и в нашем мире. Местный выговор… Это как смесь наречия Скеллиге и Нильфгаардского, только искажений больше.

— И ты решил, что три слова, сказанные этим сбрендившим остроухим из пещеры — подтверждение того, что мы в другом мире? — с недоверием переспросил Роше. — Я повторю свой вопрос — ты не перегрелся ли?

— Мы с тобой, — гневно сверкнул на него глазом Йорвет, — стоим на разрушенном Месте Силы, которое разворотило к дьяволу сильнейшим всплеском магии. Предположительно, когда мы выпали из портала.

Роше согласно кивнул на это заявление.

— Допустим, так и есть, — продолжил мысль он. — Девчонка Геральта самоотверженно решила нас спасти от Дикой Охоты, поняв что мы вот-вот двнием коней, закинула нас в портал, но что-то пошло не так.

— Я знаю, кто такая Зираэль. Кем она должна быть, — понуро сказал эльф. — И я знаю, что она может делать. Это другой мир, Роше, можешь даже не сомневаться.

— Ты мне задвигал вначале, что мы проиграли, и Белый Хлад уже наступил, только потому, что у тебя зад отмерз в пещере! — вспылил он, раздосадованный тем, что они наворачивают круги в разговоре, целесообразность которого он понимал слабо.

— И я все еще не уверен в обратном, — сложил руки на груди Йорвет и с непоколебимой уверенностью продолжил строить свои умозаключения. — Думаешь, Дикая Охота просто посмотрела, как нас забросило в портал, и помахала нам на прощание ручкой?! Их мир погибает, и им нужен новый, а потому здесь они могут оказаться в любой момент! Допускаю, что в это раз — не ради земель или пленных, но в погоню за Цири и всеми, кто её может знать, Ольхи бросят все свои силы.

— И как это связано с гребаным обледенением, о котором каждый второй плешивый жрец вещает?! — раздражение не унималось, даже несмотря на то, что некоторую логику в чужих словах Роше улавливал.

— Очень просто, — абсолютно невозмутимо отозвался беличий главарь. — Если мир захвачен Белым Хладом, то он Народу Ольх к черту не сдался, а значит разведан мало, и в нем мы в относительной безопасности.

— Нихрена себе ты тактическую выкладку сделал, — хмыкнул Роше, уперев руки в бока. — Три догадки, одна груда разрушенных камней, склеить паранойей, и на тебе — целая боевая стратегия.

Йорвет оскалился в ответ, затем раздраженно поджал губы.

— Давай, в таком случае, предлагай свой план действий, глава тайной службы, — процедил он.

— А не знаю я! — взмахнул руками Роше. — И не важно это!

Беличий главарь заносчиво фыркнул и попытался было его перебить, но, раздраконенный эльфской твердолобостью, темерец не дал ему такого шанса и продолжил гневно.

— Мы стоим над гребаными камнями час, Йорвет! Час пустого трепа, в том ли мы мире или нет, тот ли сраный континент топчем. А, между прочим, начинает темнеть, и мы с тобой хер знает где, и хер знает куда идти. Может, найти ночлег хотя бы? Еду, людей? Полоумный этот что-то блеял про заставу. Может, если б ты не телился над философскими вопросами «там мы или тут», мы бы до нее добрались.

— И нас бы вздернули, — мгновенно припечатал Йорвет.

— Да никто б не стал ломиться в неё напрямую, но хотя бы понять, что там происходит, было бы…

— Да, было бы неплохо, — внезапно кивнул тот.

— Вот же ж эльфская паскуда, — ошарашено пробормотал Роше. — И на кой хрен ты со мной только сейчас соглашаешься?

Йорвет в ответ лишь рассмеялся, и Роше решил, что смех этот — истерический, и ничего доброго не сулит.

Тем не менее, после недолгого изучения местности — на удивление единодушно ими было решено сойти с расхожей дороги, и спустя некоторое время даже нашлась горная тропка, по которой можно было идти, не опасаясь свернуть себе шею или переломать ноги — они поднялись вверх, к тому самому Хелгену, уже скрытому сумерками.

По пути Роше все-таки попытался расспросить Йорвета о том, как тому в голову пришло безумство с другим миром. В ответ он лишь неохотно процедил очередную эльфскую легенду, которая провозглашала, что спасение от поганых д’хойне придет к ним в лице мага со способностью к перемещению в другие миры. Со слов беличьего атамана выходило, что Цири и была тем самым магом. Темерец отнесся к этому объяснению скептически, но благоразумно промолчал — поцапаться с лесным выползнем они всегда успеют, рассудил он, а впереди уже начинали маячить очертания форта.

Когда они до него добрались, дозорные на стенах уже зажигали факелы. С близлежащих полей в скрипучей телеге, полной тюков, приехали рабочие, над трубами завился сизый дымок затопленных печей, селяне кормили скот.

Роше попытался прикинуть в уме, сколько людей всего может жить у заставы. Форт фортом, туда им сунуться нечего, у солдатни дорогу спрашивать — себе дороже, а вот среди мирных жителей можно было и еду купить, и на местности узнать нужные ориентиры, и слухи разведать.

Йорвет рядом пробыл всего секунд тридцать, выдал язвительное замечание по поводу убогой архитектуры д’хойне и скрылся из виду, отправившись за едой. Дичь здесь явно была, потому что Роше приметил, как кто-то из местных свежевал кроликов, принесенных с охоты.

Спустя пол часа наблюдений темерец передвинулся поудобнее, устраиваясь за каменной насыпью, которая служила ему наблюдательным пунктом, а затем его взгляд совершенно непроизвольно зацепился за слишком яркое пятно на горном склоне, под которым ютился Хелген. Пятно было знакомым — даже в сгущающихся сумерках высокий силуэт с зефаром за спиной хорошо просматривался на заснеженных камнях, и Роше выматерился вполголоса.

— На охоту он пошёл, как же, — процедил он.

Затем всмотрелся пристальнее и очень скоро понял, что Йорвета скрывал от глаз стражи над воротами слишком отвесный склон, уходящий над поселением круто вверх и образующий зубчатые уступы, на одном из которых примостился эльф. С другой же стороны — изнутри форта — увидеть его мешала наружная стена и частокол, а больше всего — излишнее количество факелов, слепящих любого, кто смотрел в сгущающиеся сумерки.

В форте явно кого-то стерегли, решил Роше, глядя на это. Или, наоборот, в форте был кто-то важный, кто навел шмон, и теперь солдатня бдила изо всех сил, создавая видимость усердной службы.

Ни то, ни другое хорошо не было.

Но хуже всего — хуже всего была башня, про которую Йорвет, видимо, забыл из старческого маразма, и с которой прекрасно просматривалась его позиция.

На башне стоял лучник, и темерец сам пару раз косил на него глазом, пытаясь просчитать угол его обзора и скрыться за насыпью с непросматриваемой стороны.

Йорвет же был прямо у него перед носом.

Роше перевёл взгляд с силуэта эльфа на вершину башни и тихо рассмеялся. Неусыпный страж прислонил свой лук к зубчатому краю стены и за обе щеки ел какую-то снедь, справедливо полагая, что служба службой, а трапеза — по расписанию. Да и с земли не видно.

Спустя минут десять лучник на башне покончил с ужином, а Йорвет исчез со скалистого уступа над поселением, а ещё через полчаса камни за спиной у Роше перекатились негромко под чужими шагами.

— Как охота? — невинно поинтересовался он.

— Долго выслеживал, — язвительно ответил эльф, сгружая на землю пару морковок и перевязанные в платок ягоды. — Чтобы развести костёр не привлекая внимания, нужно возвращаться к камням, только потеряем время, — пояснил он, перейдя на серьезный тон, — а завтра здесь будет интересно.

— Кого-то стерегут или ждут кого-то в гости? — уточнил темерец, решив проверить свои догадки.

— У меня не настолько острый слух, — покачал головой беличий главарь. — Солдат больше обычного, судя по тому, как сформирован караул. В вечернем была дюжина бойцов, хотя хватило бы и семерых — по двое на каждые ворота, и один на башне. Местные — человек сорок, не суетятся, ничего, видимо, не знают.

Роше смачно хрустнул морковкой, наспех обтертой об рукав.

— Не внушает мне доверия это оживление в гарнизоне, — поделился он. — С такой повышенной бдительностью нас еще на подходе могут развернуть, не говоря уже о том, чтобы за ворота пустить. Особенно, если завтра там планируется что-то важное.

Эльф неопределенно пожал плечами, принявшись за свою трапезу.

— Узнать, что к чему можно и без ведома стражи, — сказал он, качнув головой в сторону уступов, с которых совсем недавно вел наблюдение.

Слежка за заставой могла принести свои плоды, в этом беличий главарь был прав. Но она являлась занятием длительным, сведения давала отрывочные и, в случае обнаружения, скрывала в себе больше рисков.

Вариант того, чтобы, махнув рукой на форт, блуждать по гористой местности в надежде наткнуться на другое поселение или, если им не повезет, еще одну шайку бандитов численностью побольше, Роше не рассматривал вовсе.

Логово оборванцев в пещере было пока единственной известной им локацией с хоть какими-то обитателями, до которых имелся шанс добраться без особых усилий. И их оставалось всего двое. При должной сноровке, решил темерец, даже если считать ящера за обученного бойца, а второго — за мага, взять их живьем вполне было можно. Не сложнее, чем пробраться на заставу, которая гудела активностью, как осиный улей.

Эту мысль он и решил развить вслух.

— Как насчет того, чтобы вернуться в пещеру и вытрясти дух из тех, кто там остался? — предложил Роше. — Кем бы ни были те двое, понаблюдав немного, можно все сделать тихо и аккуратно и…

— Думаешь, там кто-то остался? — перебил его с усмешкой Йорвет, дожевав горсть ягод. — Их и было-то всего трое недоумков, и труп одного мы бросили прямо в их лагере. По-твоему, оставшиеся в живых просто прикопают своего товарища, и на этом все? Нет, кем бы они ни были, такие обычно бегут, поджав хвост, как только запахнет жареным.

— Зря ты его, кстати, — вздохнул разочарованно Роше, признавая сомнительность своей затеи. — Разговорчивый был малый. Мог бы хоть предупредительный выстрел сделать, прежде чем колено прострелить

Не то чтобы он всерьез считал, что в нелепой смерти беглеца был повинен меткий выстрел белки, но досада от того, что серокожий бандит свернул себе шею, не успев толком ничего сказать, настойчиво требовала выхода.

Йорвет в ответ скрипнул зубами и процедил.

— Это ты у нас мастер допроса, д’хойне. Куда уж мне до таких тонкостей.

— Муравейники это, видимо, тончайший инструмент допроса, — не остался в долгу тот.

Эльф гадливо усмехнулся и протяжно проговорил.

— Не допроса, а казни. Я, знаешь ли, не пристрастен в отношении людишек и им сочувствующих, важно только чтобы они дохли.

Роше сжал кулаки до хруста, вдохнул глубоко несколько раз, чтобы унять злость, а потом мысленно выматерил сам себя за беспечность. Расслабляться в обществе Йорвета, даже в момент, когда они были объединены общей целью, было чревато. Тот быстро расставлял общую цель и все ее составляющие на места. Сопутствующее их приключению временное затишье было таким долгим только потому, что на паскудство у белки до сих пор не было времени.

— Если мысли о том, как перережешь мне горло во сне, греют тебя изнутри, — после пары минут тишины подал голос Йорвет, — можешь дежурить первым. Так тебе и тепло будет, и воображению волю дашь.

— Я б тебе лучше зубы выбил, чтоб пасть поменьше открывал, — рыкнул Роше в ответ.

— Из нас двоих только я говорю на Старшей речи, — усмехнулся тот, — ни с выбитыми зубами, ни с перерезанной шеей у меня это делать не получится.

Роше подумал о том, что сучий эльф прав, и что даже идея бросить его к хренам собачьим и искать путь обратно одному будет чертовски осложнена тем, что на странном языке местных сказать он мог немного. В том через слово попадалось что-то эльфское, а склонять его нужно было как на всеобщем, а произносить вообще хрен пойми как. Да и Старшую речь он знал не на том уровне, чтобы свободно изъясняться, а больше чтобы понимать на слух. Его лексикон, состоящий из ругательств, команд и направлений — в целом, того, что так или иначе могло пригодиться ему в бою — был слабо приспособлен к ведению вежливых расспросов.

Оставалось только понять, почему ушастый выродок не бросил его, Роше, и не ускакал искать путь в Каэр Морхен сам. Потом темерец вспомнил его безумную теорию о том, что они попали в другой мир, и что хрена с два они вернутся обратно на своих двоих. С таким видением ситуации, конечно, разумнее на неизвестной вражеской территории было не разделяться.

— Вот паскудство, — подумал он устало.

Йорвет завозился в паре шагов, деловито проинспектировал стрелы, проверил клиники, уложил все в одному ему известном порядке и улегся, повернувшись изуродованной стороной лица к темерцу.

— Вот тебе, кстати, ещё одно доказательство того, что мы в другом мире, — проговорил он, глядя на небо.

Роше подозрительно нахмурился, не поняв, о чем идет речь.

Йорвет указал рукой вверх.

— Две луны, — ответил он.

Роше неверящим взглядом последовал за рукой эльфа и посмотрел на небосвод. На его тёмном безоблачном полотне виднелись две отливающих багровым сферы.

— Вот паскудство, — ошарашено повторил он.

Chapter Text

Было бы преуменьшением сказать, что откровение с двумя лунами, коих на привычном ему небе оказаться просто не могло, настигло Роше как обухом по голове. Это Йорвет, сраный представитель мудрой и достопочтенной Старшей расы, мог спокойно рассуждать о других мирах и перемещении между ними. Он же был человеком, которому никогда и в голову бы не пришло ни о чем подобном задумываться.

То есть, не то чтоб он совсем был увальнем и не знал ничего об истории мира, но он всегда считал, что увлечение древностями и научными изысками — удел Оксфенфуртских студентов с безумным глазами, чародеек с их стремлением сунуть нос куда не следует, и пройдох, которые на этом пытались наварить куш. Ну или эльфов, которые бдели над своей историей, как Кощей над златом.

Роше, первой мыслью которого при пробуждении — кроме служения отечеству, разумеется — было как найти кров, еду и дожить до вечера, оказался морально не готов к такому.

С самого начала, с момента их пробуждения в пещере, и после, когда они спорили у разрушенных камней, он строил в голове стройные и правдоподобные объяснения всему, что Йорвет с его паранойей списал на признаки «другого мира». И несостыковок почти не было. Все казалось в той или иной мере логичным, особенно если брать в расчет, что континент был обширен, а мир за его пределами и того больше, и каких только странностей в нем не встречалось. Но наличие в небе двух лун перечеркивало все теории Роше, кроме той, что он сейчас был в отключке и умирал от ран, а все происходящее видел в предсмертном бреду.

После выкуренной трубки паника немного улеглась, и он начал рассуждать здраво.

Допустим, беличий главарь был прав, и их действительно закинуло не просто к черту на кулички, а в чуждый мир. Искать причины тому, почему здешний язык был частично схож со знакомыми ему наречиями, но при этом местные обитатели выглядели сильно иначе, чем привычные ему расы, Роше не стал — Йорвет попытался объяснить это еще у камней, и пока можно было принять на веру его версию. Важным было другое — узнать, как вернуться обратно.

Порталы были делом чародейским, и вся эта муть с другими мирами тоже, решил он. А значит, если они хотели выбраться, следовало искать местных магов.

Чародеи, конечно, за редким исключением, не делали ничего без подвоха, но подозрительность Роше с приложенной к ней паранойей Йорвета вполне давали фору их врожденному сволочизму. Как они будут договариваться, чем платить и как объяснять, что с ними произошло — это были вопросы, ответов на которые он пока не имел. И вместо того, чтобы строить шаткие планы, не обладая никакими сведениями, предпочел бы сориентироваться по ситуации.

Оставались только вопросы более насущные — найти кого расспросить, раздобыть карту и, если повезёт, лошадей и провиант на дорогу.

Темерец был готов поставить свой шаперон на то, что Йорвет предложил бы недолго думая украсть все перечисленное, а вместо вежливых расспросов снова взять языка из местного сброда. Он и сам совсем недавно склонялся к похожему плану действий, пока открытие о том, что они и правда в другом мире, не выбило его из колеи.

Обстоятельства этот факт, конечно, менял, но главная цель оставалась прежней — им нужно было отправляться в путь. Но только не в поисках обратной дороги до знакомых земель, как планировалось изначально, а в поисках людей, способных ответить на их вопросы и обеспечить порталом в те самые знакомые земли.

В идеале следовало эти поиски вести тихо и мирно, не привлекая внимания и обладая какой-нибудь мало-мальски правдоподобной легендой. Но в мире, о котором они ничего не знали, со всем вышеперечисленным возникали проблемы. И для того чтобы максимально безопасно их решить, пришлось бы по крупицам собирать информацию, притираясь потихоньку к местным, создать ту самую легенду, узнав достаточно сведений, и попутно наниматься по разным поручениям, чтобы обзавестись средствами к существованию, не опускаясь до грабежа.

Можно было действовать и иначе, более топорно, но значительно быстрее, и правила в этом случае были предельно просты — при краже нужно было не брать лишнего, лошадей угонять без узнаваемых отметин, а трупы не оставлять на виду. И, разумеется, не попасться на горячем.

Этот план Роше приберег на крайний случай, если ситуация станет совсем безнадежной.

Грело душу только то, что к разведке на местности он был привычен, налаживать контакт с населением умел, да и убедить Йорвета послужить переводчиком, пока он сам не освоится достаточно со здешним языком, не составило бы труда.

Главным было отвадить остроухого от использования старого-доброго беличьего метода «что плохо лежит, то можно взять». Впрочем, тот редко действовал опрометчиво, и осторожничать мог даже в знакомой местности, если чуял неладное, но Роше на всякий случай прокрутил в уме мысленный спор с эльфом на тему того, почему дела стоит вести без перегибов. Рассмотрев со всех сторон недостатки и преимущества такой затеи, он уверился в том, что повозмущавшись для проформы и надменно фыркнув, Йорвет с ним согласится.

Не последним аргументом в пользу такого исхода являлось то, что призыв к кооперации потешил бы самолюбие беличьего атамана. Которое, увы, не было беспочвенным: каким бы паскудным характером сучий эльф ни обладал, Роше признавал — в выживании в экстремальных условиях тот был спецом.

Спустя час Роше стало зябко, желудок его вовсю выражал недовольство скорбным ужином в виде морковки, а мысли назойливо кружили вокруг неоспоримого факта, что они оба по уши в дерьме, и что даже наличие какого-никакого плана не сделало свалившееся на них дерьмо лицеприятнее. На фоне всего этого он не особо внимательно прислушивался к ночным шорохам, но от хриплого вскрика Йорвета подскочил как ужаленный.

Он покосился на эльфа, но тот лишь дернулся во сне пару раз, беспокойно заворочался, но не проснулся. Через минут десять он затих, и темерец выдохнул с облегчением. Не хватало ему только будить и так безумного беличьего главаря от кошмаров. Того и гляди, прирежет на радостях.

Не успел Роше расслабиться, как Йорвет что-то пробормотал вполголоса, а затем рывком сел, моментально выхватив кинжал из нагрудных ножен. Через пару мгновений взгляд его сфокусировался достаточно, чтобы сойти за вменяемый, он обвел взглядом темноту вокруг и опустил оружие.

— И как ты только на деревьях спишь, такой дерганый, — вместо приветствия съязвил темерец.

Йорвет только скользнул по нему взглядом, но ничего не ответил. Поднялся, размял затекшие мышцы, нацепил снаряжение обратно.

— Я пройдусь, поищу, где можно набрать воды, — слегка сипло сказал он, — и подежурю остаток ночи.

Роше пожал плечами. Хочет белка шастать ночью по заросшим лесом предгорьям, чтобы прочистить голову — его право, не салага, шею не свернет и не заблудится. Да и чужие кошмары волновали темерца меньше всего, когда своих хватало. Но эльф решил держать морду кирпичом, и в ответ на это в нем просыпалось злобное чувство азарта, которое подначивало по этой морде вмазать посильнее. Делать этого, разумеется, в сложившейся обстановке не стоило, и Роше отложил идею до лучших времен.

Йорвет вернулся с наполненным бурдюком и странной связкой трав, которые принялся в свете лун пристально рассматривать. Роше посмеялся про себя, что эльфом овладело чувство прекрасного, и тот примется плести из них венки. На этой странной мысли он, наконец, нашёл удобное положение, уложил голову на сложенные руки и смежил глаза.

Ни цветочных венков, ни злобных одноглазых эльфов, ни даже кошмаров, давно набивших оскомину стонами раненых и остекленевшими глазами мертвецов, во сне он, слава Мелитэле, не видел.

Разбудил же Роше тычок под ребра и шипение у самого уха.

— Очнись, д’хойне, и смотри в оба.

Тот продрал глаза, хрустнул шеей и сфокусировал взгляд на Йорвете, пристально вглядывавшемся в рассветную дымку. Профиль эльфа, по крайней мере, с целой стороны, всегда производил на темерца странный эффект — вот вроде и паскудная лисья морда, а хоть картину пиши, экий весь возвышенный и целеустремленный.

Не до конца проснувшийся мозг Роше незамедлительно увяз в этой некстати пришедшей мысли об эльфской физиономии, и Йорвет не замедлил возвышенно и целеустремленно ткнуть его в бок еще раз.

— Да проснулся я, проснулся, — проскрипел он. — На что смотреть?

Тот кивком головы указал на дорогу, ведущую к главным воротам форта.

Под конвоем всадников по тракту следовали две телеги с заключенными. Процессия была немногочисленная, но впереди ехал человек в доспехе получше, чем у стражи форта. Важная шишка, заметил про себя Роше, а занимается почему-то сопровождением пленных.

Ехавшие в первой повозке были одеты схоже — с захудалые кольчуги и кожаную броню, и явно принадлежали к одной шайке. Пассажиры второй были разнообразнее — двое, что сидели к ним спиной, являлись, судя по виду, самыми обычными оборванцами; левого раздели почти до исподнего, а тот, что справа, кутался в земельного цвета обноски робы, укрыв голову ее глубоким капюшоном. Рядом с ними ютился ещё один в том же обмундировании, что и люди на первой телеге, а вот последний был важной птицей. Роше различил меховой плащ, пусть и потрепанный, и мысленно отнес его к знати. Человек, видимо, не последний, но неугодный нынешней власти и теперь ехавший на тихую и бесславную казнь в сопровождении своих опальных войск.

— Их ждут в форте ещё трое, приехали на рассвете, — проговорил Йорвет. — Эльфы. Не уверен, кто такие, но их пропустили едва завидев, да ещё и ножкой шаркнули.

— Тешится твоя мелочная душонка, да, белка? — не сдержал язвительный комментарий Роше.

— Если здешние эльфы правят людьми, это может облегчить нам с тобой возвращение домой, — не повёлся на подначку тот. — Если они, конечно, не утратили нужные способности, как Знающие моего народа, — добавил он погодя.

— Серокожий эльф из шахты не был похож на выходца из высшего сословия, — хмыкнул темерец.

— Оборванцы есть везде, — безразлично пожал плечами беличий главарь.

Тем временем конвой с пленными приблизился к воротам, почти пропав из вида. Йорвет указал коротким жестом на уступ чуть выше и левее их ночной стоянки и начал подниматься, ловко цепляясь за, казалось бы, гладкие камни. Роше, кряхтя, как медведь в буреломе, полез следом. Руке эльфа, вцепившийся в ворот акетона и почти втащившей его на уступ, он был несказанно рад, а вот последовавшему за этим жестом доброй воли раздражённому фырканью — нет.

Повозки проехали от ворот по кольцу вокруг внутренних укреплений и остановились во дворе форта, стража, покрикивая, разгрузила хмурых пленников, пересчитала их по головам и выстроила напротив башни.

— Слишком много важных персон для обычной казни, — пробормотал Роше вполголоса. — Или слишком мало, если казнь необычная, и голова с плеч полетит у кого-то знатного.

— Неудобных власти личностей казнят тихо, какой бы титул у них ни был, — возразил Йорвет, и в его тоне слышалось недосказанное «тебе ли не знать».

Ему было чем на это заявление возразить, но разговор вышел бы долгим и обстоятельным, да и беличий главарь едва ли стал бы его слушать. Вместо этого Роше предположил.

— Думаю, эльфка и ее охрана тут чтобы удостовериться, что дело сделано.

— Да, как и тот д’хойне, что в доспехах побогаче, — согласно кивнул Йорвет, не отрывая взгляда от происходящего.

Темерец не успел еще обдумать, что все эти детали могли значить, как до них донёсся странный скрежещущий звук, прокатившийся по склонам гор и раздробившийся эхом. Он покрутил головой, пытаясь понять, откуда он исходит, но ничего не увидел.

Йорвет же замер на месте каменным изваянием. Роше уже видел такого эльфа, словно впавшего в оцепенение, в бою. Обычно ему хватало секунды, чтобы сбросить этот ступор, и затем тот мог совершить что угодно — броситься в бой с удвоенной силой, скомандовать отступление, за долю секунды вынуть нож из голенища и метнуть его тебе промеж глаз, хотя до этого толкал вдохновенную речь в нарочито драматичной позе.

— Что такое, белка? — подозрительно нахмурившись спросил он.

Йорвет жестом велел ему замолчать и с места не сдвинулся.

Во дворе крепости тем временем успели пристрелить какого-то беднягу, пытавшегося сбежать — Роше признал в нем одного из оборванцев со второй повозки — казнили первого из заключённых и вытолкали вперед второго, когда звук раздался снова. Ближе и громче, беспощадно ударив по ушам.

Эльф резко отшатнулся от края уступа и укрылся за камнями.

— Это дракон, — заключил он, тоном одновременно восхищенным и встревоженным.

Роше тотчас же последовал его примеру, скользнув в укрытие, а затем развернулся лицом к безумному беличьему атаману. Он уже было набрал побольше воздуха в грудь, чтобы высказать Йорвету все, что он думает о его полоумных теориях, и о том, какого рожна тот едва ли не радуется появлению огнедышащей бестии, и как он вообще мог узнать сраного монстра по одному реву, и много чего ещё, когда над крепостью пролетела тень, покружила над окрестными горами, а затем на вершину башни приземлился дракон.

— Вот паскудство, — выдохнул ошарашено Роше.

Йорвет уронил лицо в ладони и заливисто рассмеялся. Если б все не было так дерьмово, Роше бы к нему присоединился — до того абсурдным казалось происходящее.

Через минут двадцать защищать крепость осталось некому — дракон плевался огнём, скрипуче ревел и издавал отрывистые звуки, которые неведомым образом опрокидывали солдат, рушили стены и призывали огненный град всем на головы, создавая еще больше хаоса в охваченном паникой поселении. Из бросившихся врассыпную заключённых часть скрылась в башне, которую тварь успешно продырявила своей странной магией. Бойцы форта попытались достать чудище из луков, но тому было искренне плевать на их стрелы, и вскоре те тоже отступили в глубины крепости. Уцелевшие мирные жители ринулись к воротам, высыпав на дорогу пестрой толпой и припустив что есть сил подальше от объятого огнём поселения.

В конце концов бестия снова уселась на башню, покрутила тяжелой шипастой головой по сторонам, издала напоследок череду отрывистых звуков и улетела в сторону гор на севере.

Роше облегченно перевел дыхание.

— Жаль, лошади все погибли, — проговорил Йорвет, осматривая пылающие руины.

— Рано мародерствовать, белка, — отозвался темерец. — Лучше пойти за местными, которые сбежали — среди них будет просто затесаться, особенно учитывая панику.

Эльф перевел взгляд на удаляющихся от ворот людей, а затем посмотрел в ту сторону, куда улетела тварь.

Роше это не понравилось от слова совсем, и он не преминул об этом заявить.

— Йорвет, ты сбрендил? — прорычал он. — Какого рожна ты хочешь переться вслед за драконом?!

— Во-первых, этого я не говорил, — невозмутимо возразил тот. — А во-вторых, это тебе не утопец с прогнившими мозгами. Драконы вполне разумны, а некоторые из них — оборотни, и имеют человеческую форму. И живут дольше эльфов, и после пары сотен лет обычно не меньше Знающих сведущи в том, что касается магии.

— А в третьих, — гневно перебил его Роше, все пуще зверея от идей Йорвета, которые были одна безумнее другой, — то, что у тебя мозги набекрень, еще не повод бежать за гребаной ящерицей! Ладно, люди тебе отвратительны, невелика новость, но чтоб за монстром припустить сломя голову…

Узкие ноздри эльфа раздулись от гнева, губы сложились почти в оскал, искажая его лицо в устрашающую гримасу. Темерец был готов поспорить, что тот вот-вот набросился на него с кулаками, и поспешил пойти на попятную.

— Послушай, огнедышащая тварь улетела, и черта с два мы ее догоним. А если и догоним, то я не спешу превратиться в хорошо прожаренный бифштекс. Полагаю, ты тоже.

Тот все еще сверлил его взглядом, гневно сузив глаз и сложив губы в тонкую недовольную линию. Затем он молча поднялся, поправил лук за спиной и начал спускаться с уступа.

— Мы пойдём на расстоянии, — процедил Йорвет, карабкаясь вниз, — если в ближайшей деревне их примут, тогда войдем и мы. Если нет — вернемся сюда, проверить все, что могло уцелеть. Особенно форт, — не терпящим возражений тоном добавил он, когда они, наконец, добрались до подножия.

Не желая почем зря искушать судьбу, спорить с эльфом Роше не стал.

Chapter Text

Люди сыпанули по той дороге, что вела к разрушенному кругу камней, который еще вчера они с Йорветом успели осмотреть. Ниже в предгорья они не спускались, а, наверняка, стоило — раз люди шли туда, значит там было ещё одно поселение, может быть, менее укрепленное и без столь бдительной стражи. Думать об этом было поздно, но Роше все равно раздосадовано вздохнул.

До камней они добраться не успели и минули только первый изгиб дороги, что вела от Хелгена, когда чуть впереди них из подлеска выбрался, судя по броне, один из уцелевших защитников форта. Заозирался, обернулся посмотреть на разрушенную крепость и, наконец, заметил их с Йорветом. Доверия они ему не внушили, и тот занял оборонительную позицию. Беличий атаман незамедлительно снял лук со спины и стал на изготовку.

— Вы из форта выбрались? — уточнил боец.

— Мы в нем не были, — сориентировался Роше. — Пришли по восточной дороге, а там… — развел он руками.

— По какой дороге? — переспросил тот.

Направления, понял темерец, и стороны света местные произносили иначе. Но солдат с уничтоженной заставы вдруг покачал головой, решив, видимо, что это неважно.

— Кто-то ещё уцелел? — спросил он.

Роше кивнул и махнул рукой дальше на дорогу.

— Пошли туда, — сообщил он, стараясь говорить чем поменьше, чтобы не вызывать подозрений своей нескладной манерой речи.

Боец с видимым облегчением вздохнул.

— К Ривервуду, значит, — проговорил он вполголоса, а затем снова обратился к темерцу и уточнил подозрительно, пристально его оглядывая. — А ты, норд, часом не из Братьев Бури?

Йорвет, все еще не произнесший ни слова, многозначительно вскинул лук. Заскрипела натягиваемая тетива, и защитник форта тотчас же нашелся.

— Понял я, понял, — попятился он. — Не стал бы мятежник водиться с эльфом, чего это я. Прости, земляк, всякое в голову лезет с перепугу. Бронь-то на тебе больно странная, а эти пройдохи по-разному маскируются нынче.

Роше на его слова только пожал плечами, мол, ничего страшного, со всеми бывает. Его самого больше удивила реакция беличьего главаря, который в своей ничем не замутненной паранойе в кои-то веки сыграл им на руку. Братья Бури могли оказаться кем угодно, хоть местными жрецами Мелителе, но эльф явно уловил в вопросе что-то неодобрительное и сделал то, что умел лучше всего — не произнося ни слова напустил страха на несчастного человека.

— Может, вы к Вайтрану идёте, а? — спохватился вдруг солдат. — Надо бы ярлу сообщить, что форт уничтожен. Местные-то в Ривервуде осядут, да кто из них после такого согласится куда идти, — запричитал он. — Ещё и Ульфрик, петля по нему плачет, сбежал. И про дракона тоже, чтоб ему неладно было, откуда он только взялся… В общем, надо бы, этого… донести, — неловко закончил он.

Роше хорошо понимал беднягу. Кем бы ни был этот ярл, которому следовало обо всем сообщить, вряд ли бы он обрадовался таким вестям. Выживших с заставы и так было немного, и никто не хотел рисковать головой, принеся правителю дурные новости.

Но, поразмыслив немного, он решил, что роль посыльных может быть им полезна. Так и в город пройдут — по делу, с донесением — и узнают от перепуганного бойца направления и обстановку.

— Куда идти? — спросил он.

Йорвет слева от него раздраженно заворчал, но целиться в несчастного вояку перестал. Зефар, правда, все еще был у него в руках, и Роше хорошо знал, как мало времени тому нужно на выстрел. Солдат же, наивно приняв жест эльфа за гарантию своей безопасности, вложил меч в ножны и подобрался поближе.

— Так вы не местные, значит, — пробормотал он и спросил чуть погодя. — Издалека?

Но прежде чем темерец успел найтись с ответом, тот продолжил уже в другом русле.

— Редко к нам кто-то нынче заходит… Оно-то и ясно, холодно тут пришлым, да и неспокойные времена настали. Скайрим для нордов, едрить его налево! — вспылил вдруг он, гневно потрясая кулаком, но быстро остыл и добавил понуро. — Я, между прочим, тоже норд, да кто ж меня спрашивал, нужен ли мне такой Скайрим… Да и Братья Бури на всех косятся, словно те их мамку родную под нож пустили. Эльфов-то пуще всего не жалуют, — покосился он на Йорвета.

— Но ты, видать, не из этих, кому надо в пол кланяться. Из Валенвуда? — снова задал риторический вопрос солдат, и сам же на него ответил. — Ну, вестимо ж, не из Талморского посольства, что это я. Рожа у тех вечно надменная, кирпича просит. И уши у тебя неправильные какие-то. Ты, часом, не болен ничем? Ну а как болен, в Вайтране жрица Кинарет есть, она хворь любую может вылечить, если есть чем заплатить.

Беличий главарь от негодования снова скривил морду, оскорбленный тирадой стража то ли про неправильные уши, то ли про то, что его физиономия недостаточно надменная, то ли про то, что его посчитали больным. Роше по всем этим пунктам был только за — морда у Йорвета была высокомерней некуда, уши точно были неправильными по человеческим меркам, да и насчёт болезней — сумасшедшим он был, каких поискать. Но видя, что монолог неугомонного бойца опасно приближает эльфа к точке кипения, Роше вклинился с вопросом.

— Знахарка или чародейка? — уточнил он насчет той самой жрицы.

Болтливый солдат только непонимающе на него покосился.

— Жрица, — повторил темерец, — травами лечит или магией?

— А кто ж их разберёт, — пожал плечами тот.

Информативностью ответ Роше не обрадовал, но он решил не вдаваться в детали.

— Вайтран, — вернулся он к изначальной теме. — Куда идти?

Короткие фразы серьёзно ограничивали возможность задавать вопросы, и оставалось лишь надеяться на словоохотливость бойца. Тот не подвел и торопливо отозвался.

— Сейчас, сейчас, земляк. Выйдем к камням на повороте, оттуда лучше видать, я вам все покажу.
Роше понадеялся, что бедняга не будет пытаться узнать, что стало с камнями, и почему от них остались одни осколки.

Горе-солдат ничего узнать не пытался, а только запричитал пуще прежнего.

— Вот же напасть, — не утихал он, — видать, мятежники окаянные или бандиты разворотили. Что ж это людям покоя нет, лишь бы ломать что ни попадя… Эти ж камни тут испокон века стояли, люди за благословениями со всей округи к ним шли, как-то даже маги из Коллегии их приезжали изучать…

Темерец не был уверен, стоило ли задавать вопрос про магов и их Коллегию, но разговорчивый боец опередил его.

— В Вайтране у ярла Балгруфа придворный маг есть, надобно ему об этом сказать, — скорбно покачал головой он. — Может починить как можно, или ещё чего.

Роше был готов чинить сраные камни день напролёт, если б только это гарантировало возвращение обратно, в понятный и знакомый мир. Сейчас, однако, он пытался собрать сведения, и для этого желательно было добраться в город.

— Скажем, — согласился он и в третий раз напомнил. — Дорогу бы узнать…

Уцелевший солдат, пока они добирались, успел представиться как Хедд, в ответ на что Роше неизменно назвался Эмгыром, а Йорвета обозвал Фойлом, прежде чем тот успел открыть рот. Эльф юмора не оценил, так и не проронив за время пути ни слова, Хедд, видимо, не продрался сквозь языковой барьер, чтобы это сделать, а сам Роше остался доволен своей мелкой пакостью.

Так вот, Хедд, наконец, сконцентрировал свое внимание на насущном вопросе и пояснил им дорогу, как мог. Что от Ривервуда, что у подножия, им стоило идти по левой стороне реки, беречься волков, бандитов и проклятущих Братьев Бури, и никуда не сворачивать. У водопада дорога начинала петлять, а затем по правой стороне они должны были увидеть городскую стену и замок, и попроситься сразу и безо всяких промедлений на поклон ярлу. Рассказать ему все и попросить прислать солдат для защиты Ривервуда от дракона, а также для починки камней-хранителей, а также для поимки Ульфрика, который, Хедд был уверен, далеко не сбежит.

Местный язык состоял из почти бессистемного, по его мнению, смешения Всеобщего и Старшей речи, но из сказанного солдатом Роше понял почти все, сам себе удивившись. Возможно, как раз потому, что речь перемежалась через слово знакомыми оборотами, додумывать оставшееся оказалось несложно — от силы пару-тройку совсем уж витиеватых фраз.

В целом, проблема у него была не с пониманием — Старшую речь на слух он разобрать мог, после стольких лет охоты на белок считая профессиональным долгом худо-бедно понимать, о чем говорит враг — а с изъяснением. Он мог послать кого надобно в гузно и пояснить тому дорогу до вышеуказанного гузна, а также пригрозить напоследок тем, каких жизненно важных органов этот кто-то недосчитается, если посмеет ослушаться. С таким лексиконом задавать уточняющие вопросы было не так-то просто — во-первых, он не знал части слов, во-вторых, те, что знал, были не самыми вежливыми, а в-третьих, не хотел привлекать внимание к своему странному говору. Йорвет же, на которого темерец иногда косился в надежде, что тот изъявит желание уточнить детали, молчал как язык проглотив.

— Так вы это, может, до Ривервуда со мной спуститесь, — предложил, наконец, Хедд. — Там все равно мост ближайший, не вплавь же вам перебираться.

Роше согласно кивнул, и они молча двинулись по дороге от камней к подножию гор. Надолго Хедда не хватило, и он снова заговорил.

— Вот вы двое, дракона же видели, верно? Та еще громадина, и стрелы её не берут… Их уже тыщу лет не было, думали — все, вымерли, твари эдакие. Про них ещё баек страшных много, что мол, конец света они предвещают, — вдохновенно повествовал он. — Тут уж и поверить несложно, коли одно такое чудище целую крепость сожгло. Жаль, конечно, что Ульфрика с собой не прихватило, а только парней из гарнизона перебило…

— Кто он? — вклинил вопрос темерец.

Хедд взглянул на него удивлённо.

— Ты что ли давно в родных краях не был, земляк?

Тот, прочно вошедший в роль немногословного путешественника, согласно кивнул.

Хедд, не скупясь на подробности, рассказал и про Ульфрика, убивцу доброго короля, который не иначе как планировал сам усадить свой зад на трон, и про его восстание во имя истинных нордов и их религиозных убеждений, которое всем выходит боком, и про Имперский Легион, который убивцу и мятежника славно пленил, и про Империю в целом, которая менее славно чуть было не проиграла войну талморским ушастым отморозкам и теперь была в некоторой степени у них под каблуком.

Короли и их убийцы ему, видимо, на роду были написаны, с легким налетом безнадежности вздохнул Роше. И ещё эльфы, куда ж без них.

Шедший рядом Йорвет лучился довольством в моменты, когда Хедд понуро рассказывал о кабальных, по его вескому мнению, условиях мирного договора. Но очень скоро это довольство исчезло, когда легионер с досадой посетовал, что Талморцы, может, и добились своего, но эльфы-то жили не только там, и теперь терпели косые взгляды сторонников Братьев Бури только за то, что напоминали своим видом о невзгодах, которых те натерпелись по вине их островных сородичей.

Довольство Роше тоже сошло на нет, когда он понял, что, в целом, картина была нелицеприятной — назревала, если уже не шла, полномасштабная гражданская война, и они со злосчастным беличьим атаманом оказались в весьма недружественной к чужакам местности. Ни сойти за своего среди повстанцев, ни надолго укрыться в Имперских крепостях шанса у них не было — вряд ли бы кто купился на их историю «пришли издалека, ничего не знаем, ищем магов».
Особенно плачевной ситуация грозила обернуться, если этих самых магов здесь не жаловали, проявляя то же радушие, что и в северных королевствах, и разводя им костры на площадях. Пока что надежду на более терпимое к ним отношение давало то, что у местного правителя имелся под боком придворный чародей, а где-то была и вовсе целая их Коллегия.

Лезть в осиное гнездо, которым являлись любые сборища магиков, Роше бы всерьез поостерегся, но в безвыходной ситуации к этой самой Коллегии можно было обратиться, решил он. На крайний случай, когда все прочие варианты исчерпают себя и им с беличьем атаманом будет нечего терять.

Хедд же принялся вещать о том, что каких-то неведомых агрониан вообще не пускают в один из городов, и что каджитов, кем бы они ни были, мол, всегда все считали ворами и пройдохами, хотя вот он-то, Хедд, знавал многих замечательных каджитов, которые скумы никогда и не нюхали, кошели чужие не трогали, а жили мирно и законопослушно. Роше решил не уточнять.

Йорвет продолжал молчать с видом весьма озадаченным, что темерца, с одной стороны, насторожило — мало ли до чего додумается ушастое чудовище, а с другой стороны, порадовало — несмотря на некоторую склонность к крайностям, эльф умел ориентироваться и выживать в недружелюбной среде. Роше долгое время был частью этой самой среды и прилагал много усилий к тому, чтобы быть недружелюбным по-максимуму, а, поди ж ты, белка до сих пор был жив.
За всем этим, под аккомпанемент очередного рассказа Хедда — на этот раз речь шла о медоварне у реки, продукцию которой тот решительно советовал им опробовать — Роше задумался о том, насколько далеко идущие и долгосрочные планы строить. Лучшим исходом было бы, конечно, чтобы Цири, которая, по видимому, их сюда отправила, сама же и вернулась за ними. Вопросов к этой идее было много — начиная от того, знала ли она вообще, куда их закинуло, и заканчивая тем, была ли она вообще жива.

Последнее, что помнил Роше о битве в Каэр Морхен не внушало больших надежд: они отступили во внутренний двор, из порталов все прибывали враги и их проклятые гончие, и один из Красных Всадников неумолимо приближался, размахивая палицей чудовищных размеров.

А потом — холод, обездвиженность, слепящий свет и ощущение внутренностей, которые пытались стать наружностями. Дальше — пещера и пробуждение в путах, уже в этом мире.
Надеяться на Геральта и его подопечную не стоило, решил Роше. Живы они или нет, у них должно быть полно своих забот.

Потянуло в груди беспокойство за Бьянку, которая увязалась за ним в своей порывистой манере лезть в самое пекло, а теперь могла быть где угодно и неприкаянно бродить, как они с беличьим главарем, в местности не самой гостеприимной. Мысли о том, что ее постигла судьба более трагичная, Роше не допускал, успокаивая себя тем, что в бою она ранена не была, мелькала всегда где-то неподалеку, и в странном выбросе магии, которым все закончилось, пострадать должна была не сильнее его самого.

Все с ней хорошо, решил он, прогоняя тревогу. Бьянка хоть и была импульсивной, но в обиду бы себя не дала, куда бы ее не занесло. Та, конечно, могла лезть на рожон почем зря, но Роше верил, что в незнакомой обстановке она быстро сориентируется не рисковать головой.

Мысль эта в некоторой степени уверила его в безопасности своей подчиненной, что возвращало к вопросу о планах…

Темерец вынырнул из мыслей от уже привычного ему тычка под ребра. Оказалось, что они добрались до деревни, где Хедд, видимо, задался целью познакомить их со всеми её жителями, едва ли не включая собак и кур, которые важно расхаживали прямо поперек дороги.

— Есть ещё и лесопилка у нас, и кузнец, хоть и плохонький, но из форта к нему всяко ближе везти, если что чинить приходится. И вон там ещё снеди купить у Хельги можно, но она с приезжих втридорога берет…

— Мы к Вайтрану пойдём, — вклинился Роше в его нескончаемый поток слов, — не будем останавливаться.

Хедд слегка сбился с мысли, замолчал на полуслове, а затем указал на дальний край деревеньки.

— Ну, значит, вам туда, через мост. Там уж сразу дорогу увидите, слева.

— Спасибо, — коротко кивнул Роше и зашагал в нужном направлении.

Через десяток метров он обернулся к Йорвету, надеясь поделиться своими догадками и планами, и понял внезапно, что его рядом нет.

— Чудовище лесное, где ж тебя черти носят, — пробормотал вполголоса он.

Издалека раздался голос Хедда.

— Эльф твой угрюмый к реке пошел, земляк.

Роше снова вернулся к их многословному проводнику, и тот махнул в сторону разросшихся вокруг поселения куцых кустиков.

— Малохольный у тебя приятель, — заметил Хедд. — Он что ли немой? Или пришибленный? Шрам-то на пол рожи, хорошо, видно, приложило.

Темерец, услышав это, рассмеялся. С определением малохольного Роше был вполне согласен, а вот с немотой… Иногда ему казалось, что он бы многое отдал за шанс сделать Йорвета перманентно молчаливым. Даже не в том смысле, который можно было предположить — мол, мёртвые и так не болтливы. Нет, пусть уж живет, раз до сих пор никак не помер, но вот чтоб молчал…

— Малохольный, — согласился он. — Людей не любит.

— Ну, коли это они ему лицо так располосовали, то и вестимо, — пожал плечами Хедд.

Веселье Роше после этой фразы скисло, он попрощался рублеными фразами, поблагодарил говорливого солдата, перемахнул через хиленький забор и побрел к реке.

Йорвет нашёлся на берегу и мыл где-то благополучно украденную морковку. Рядом, сложенная в кушак, была прочая добытая им снедь — несколько картошин, яблоки и помятая помидорка.

— Хельга плохо запирает дверь в чулан, — отозвался он, заметив озадаченный взгляд темерца. — Но там темно, хоть глаз выколи, так что взял, что под руку попалось.

— Хитро ты справедливость наводишь, — заметил Роше. — Раз торговка просит втридорога, то почему бы не взять бесплатно.

— С неё не убудет, — равнодушно пожал плечами тот.

Темерец мысленно согласился с этим заявлением и стал терпеливо дожидаться, пока все продукты не будут готовы. Несмотря на то, что красть у местных в первые же минуты пребывания в деревеньке было рискованно, он признавал — провиант им требовался в первую очередь. С приближением к городским стенам дичи должно было стать значительно меньше, чтобы полагаться на охоту, а из денег у них была всего горсть монет, реквизированная у бандитов в пещере.

— Курицу б ещё изловить, — поделился гастрономической идеей Йорвет. — Но как-то несподручно. И переться с ней через деревню — заметно, и ощипывать негде.

Невозмутимая практичность беличьего главаря в делах насущных поначалу поставила Роше в тупик. Йорвет, разбойник и убийца, Гроза Севера, раздумывал на берегу реки о том, как украсть курицу у местных селян с той же отстраненной и сосредоточенной миной, с какой, наверняка, планировал очередную засаду на охраняемый караван. С другой стороны, и первое, и второе было для него средством к выживанию, и — вне зависимости от масштаба предприятия — подходил он к этому ответственно.

— Наймемся где-нибудь нарубить дров, — посоветовал Роше, надеясь отвадить эльфа от дальнейшего грабежа, который запросто мог выйти им боком, — и тебе курицу даже приготовят.

Йорвет молча кивнул, сгреб добытое продовольствие в кушак, связал узелком и бодро зашагал огородами к мосту.

— Прежде всего, надо расспросить мага в замке, — поделился планами темерец, когда они уже миновали реку, — а значит, и передать сведения ярлу тоже придётся. Вряд ли нас к нему пустят почём зря.

— Смотри как бы не впрягли ещё куда гонцом сходить, — усмехнулся эльф, а затем серьезным тоном добавил. — Нам бы от камней не следовало отходить. Если Зираэль вернётся за нами, она будет искать там.

— А если не вернётся? — нахмурился Роше скептически. — Или вернётся через неделю?

— Ты со своим отрядом в лесу иногда жил месяцами, — отрезал Йорвет, — так что не жалуйся, что придется пару ночей поспать не на перине. А вот если она не вернётся… У меня есть подозрение, что местные маги мало нам помогут.

— Ну, чародеи вообще не слишком склонны к альтруизму, — согласился он со смешком.

Беличий главарь в ответ только покачал головой.

— Не в этом суть, — пояснил он со вздохом. — Порталы-порталами, но на проход между мирами у обычного магика силенок не хватит. Будь это возможно, Знающие давно бы сделали что-то подобное, а их способности превосходят человеческих чародеев в разы.

— Что значит «будь это возможно»? — недоуменно переспросил Роше, не до конца уверенный, что услышал верно. — То есть?.. Так могут они… Или вообще никто…?

Он попытался сформулировать мысль еще пару раз, почти наяву ощущая, как весь его план по поиску магов начинает трещать по швам, но Йорвет только развернулся к нему вполоборота и саркастично хмыкнул.

— Разве я не рассказывал тебе легенду о потомке Старшей Крови? Или, думаешь, она на пустом месте появилась?

Чертову легенду Роше, конечно, помнил, но еще лучше — их утренний разговор, в котором беличий главарь возлагал надежды на возвращение домой на своих местных сородичей. И воедино они не слишком-то хотели складываться.

— Разве ты сам не говорил, что будет на руку, если эльфы и их чародеи здесь за главных? — ответил он вопросом на вопрос.

— А еще я говорил, — на удивление терпеливо поправил его беличий главарь, — что мой народ утратил способности перемещаться в другие миры. И что то же самое могло произойти и здесь. А даже если этого не случилось, пока мы знаем только об одних эльфах — каких-то Талморцах, живущих за морем. Учитывая, как лестно о них отзывался наш попутчик Хедд, искать аудиенции у их Знающих мне не слишком хочется. Тебе, полагаю, тоже, если жизнь дорога.

Это, в целом, казалось весьма здравым опасением, хоть и было слегка неожиданно услышать его от Йорвета. Чтобы одноглазый выродок вот так, безо всякого самодовольства или показной бравады, взял и признал угрозу в своих местных сородичах… С другой стороны, рассудил Роше, тот остерегался едва ли не каждой тени и чуял неладное за версту, а от воинственно настроенных заморских эльфов бесспорно разило опасностью. И игнорировать ее в угоду мелочному чувству превосходства беличий главарь бы не стал.

— То есть либо Цири соизволит прийти за нами черт знает когда, либо мы тут застряли? — настороженно переспросил темерец, чтобы увериться, что правильно понял всю плачевность их положения.

Он смирился с тем, что в вопросах такого рода Йорвет оказался сведущ, и его паранойя здесь казалась здравым реализмом.

— Ничего, Роше, нам с тобой до старости жить примерно одинаково, — заверил его эльф. — Мне лет сорок, тебе лет сорок. Придумаем что-нибудь.

— Во имя Мелитэле, я надеюсь, ты шутишь, — пробормотал тот.

— Я тоже на это надеюсь, — без тени иронии ответил Йорвет.

Темерец понуро вздохнул, пытаясь отогнать мрачные мысли о том, что все его планы, включая самый важный, с умерщвлением последнего короля Севера, покатятся под откос, если он застрянет здесь не просто на пару недель, а на куда больший срок.

Вернуться в родной мир только для того, чтобы увидеть остатки Темерии, объятые кострами Вечного Огня, было бы худшим из всех возможных исходов. Даже реющие над Вызимой черные флаги вселяли в него меньше беспокойства — сраные нильфы были безжалостно эффективны, но, в отличии от фанатиков Радовида, обычно знали меру зверствам, которые мог выдержать народ. Тех же не остановило бы ничего.

Оставалось надеяться лишь на то, что Йорвет ошибся, и его паранойя дала сбой, когда он прочил им сорок лет скитаний в заснеженных краях, которые местные называли Скайримом. Или не принял в расчет то, что магия в этом мире могла работать иначе, а эльфские чародеи — жить не только за морем.

Да, такой шанс, несомненно, был, настойчиво попытался уверить себя Роше, уцепившись за за эту обнадеживающую мысль изо всех сил. Всякие размышления о другом исходе событий он старался обходить стороной, как минимум потому, что перспектива провести с Йорветом остаток своих дней казалась ему сущим кошмаром.

С другой стороны, темерец был готов поспорить, что чувство было взаимным, и что ушастый выродок попытался бы ему этот самый остаток дней основательно укоротить, приставив нож к горлу, не выдержав в его обществе дольше месяца.
Сам Роше таким запасом терпения, увы, не обладал и в лучшие времена, но стойко вознамерился продержаться без рукоприкладства хотя бы неделю.

Chapter Text

Спустя примерно полчаса, которые у них занял путь до указанного Хеддом водопада, решив отвлечься от не самых жизнерадостных рассуждений, Роше попытался все-таки завести разговор — молчание в компании Йорвета было напряженным, и в голову лезли тревожные мысли.

— Не могло же только нас одних выкинуть в другой мир, так ведь? — за неимением лучшей темы, вслух полюбопытствовал он.

Он был не до конца уверен, что беличий главарь поделится с ним всем тем, что знал о порталах, других мирах и странных способностях Цири, которую почему-то через раз назвал другим именем. Но самому темерцу всегда думалось лучше, когда была возможность свои догадки озвучить, а их-то накопилось порядочно.

— Вряд ли Зираэль сделала портал только для нас двоих, — согласился с ним эльф. — Думаю, это было что-то вроде защитной реакции.

Помолчав недолго, Йорвет добавил, почти угадав направление мыслей Роше.

— Если переживаешь за остальных, то не стоит. Если те были живы, когда все произошло, и их не разорвало порталом, и закинуло в пригодные для жизни миры, то они тоже где-то бродят.

— Экий ты оптимист, белка, — мрачно усмехнулся темерец. — С такими-то перечнем условий шансы уцелеть невелики.

— Мы с тобой все условия выполнили, попав сюда, а все равно уже чуть дважды не погибли, — равнодушно отозвался тот.

Роше немного помолчал, обдумывая услышанное. Он и сам не упустил из виду, что риск умереть уже после перемещения был едва ли не выше, чем до него, когда они защищали крепость ведьмаков. В мире, который, как выразился эльф, был вполне пригоден для жизни, им встретился чертов дракон, и он-то был покрупнее, чем Красные Всадники. На что бы они наткнулись, оказавшись в более недружелюбном месте, думать не хотелось.

Предаваться пессимизму темерец не любил — тот редко был эффективен, а настрой портил неслабо — но решил для себя, что монстров здесь стоило остерегаться вдвойне, и в приоритет задач на самый ближайший срок добавил разузнать о них чем побольше. Ни он, ни Йорвет — ни по-отдельности, ни даже объединив усилия — не смогли бы всерьез конкурировать с ведьмаком в деле убийства чудищ, но и стать ужином одного из них не слишком-то хотелось. Нужно было понимать, какие еще твари, кроме огнедышащих ящеров, могут свалиться им на голову, и с какими из них стоит вступать в бой, а от каких удирать со всех ног.

Когда Роше озвучил этот план вслух, беличий главарь согласился не отмалчиваться, как он делал это по пути из форта, а посодействовать расспросам — в общении с местными у того было явное преимущество, и быть съеденным какой-нибудь тварью он тоже не горел желанием.

Пока же на их пути следования ничто не предвещало очередных неприятностей — даже дорога к городу, об опасностях которой предупреждал их Хедд, была относительно расхожим трактом, шла по местности достаточно открытой и не внушала никакой тревоги.

— Как мы вообще оказались в одном мире? — продолжил расспросы Роше. — Ты-то на башне был, а я во внутреннем дворе. Далековато друг от друга, чтобы нас в один портал забросило.

Йорвет пожал плечами, ничего не ответив.

Роше покрутил мысль в голове. Про магию он знал немного, но зато хорошо помнил, как Меригольд рассказывала про порталы и их ограничения. Про то, что пройти могут немного людей, что поддерживать его долгое время сложно, про стационарные приспособления, которые работали на кристаллах. По всему выходило, что порталов Цири открыла несколько, для каждого из защитников крепости. Они с Йорветом, почему-то, отправились в одну точку, а вот куда разбросало остальных…

— Может, нас всех в один мир выкинуло? — предположил он.

Идея казалась здравой, и он попытался озвучить её эльфу. Что, мол, если порталы были в разные миры, то было крайне странно, что их с белкой закинуло в один и тот же, да и к тому же по одним и тем же координатам. Пройди они через один портал, тогда ещё ладно. Но в крепости они были друг от друга далеко, и явно попали сюда через разные. А вот если их всех отправили несколькими порталами, но в один и тот же мир…

— Вполне вероятно, что остальных тоже попарно забросило куда-то неподалёку, — вслух подвел он итог своим рассуждениям. — Или вообще всей гурьбой, а это только мы с тобой отличились…

Про то, что, окажись его догадка верна, он был бы рад не столько шансу найти всех остальных, сколько встретить Бьянку и воочию убедиться, что та цела и невредима, Роше решил умолчать. Беличий главарь обычно не злословил о его подопечной, но и давать тому повод это сделать он не намеревался.

Йорвет же, услышав это предположение, остановился на ходу, замер на пару секунд, а затем развернулся к нему всем корпусом.

— Черт возьми, — почти удивленно произнес он, рассеянным жестом поправив бандану. — Надо как-то узнать про камни. Вдруг есть ещё?.. Это Места Силы, а значит магия там… Но что, если… — путаннно забормотал он.

— Снова-здорово, — вздохнул Роше.

Это состояние эльфа было ему знакомо — как тогда, когда Йорвет маялся у камней, выстраивая свою безумную теорию. Паническое метание от мысли к мысли, неразборчивый бубнеж, паранойя, выкрученная до упора. В этот раз причина была, несомненно, радужнее, но впадать из-за неё в состояние помутнения не стоило.

— Йорвет, белка ты облезлая, — выругался Роше вслух, выдернул из рук эльфа кулек с едой и, зажав его локтем, встряхнул того за плечи. — Замолкни, сделай вдох, а потом говори по делу.

Йорвет снова замер, затем резко вырвался из чужой хватки и принялся вышагивать туда-сюда. Это Роше тоже уже видел, и это была более деятельная форма паники — беличий главарь сосредоточенно думал.

— Камни — Места Силы, в которых доступ к магии — хаосу — проще. Порталы, вероятно, там тоже легче открывать. Может, они и вовсе как-то влияют их нацеливание… — вполголоса рассуждал он. — А значит, если таких камней здесь много, то следует их проверить. Если кого-то ещё выбросило в этот мир, есть шанс, что тоже рядом с ними. Наверняка, тоже расколов их. Говорят, что места такие вроде проводников, и если пропустить через них слишком много энергии, они разрушатся…

Роше нахмурился, проворачивая в голове догадку Йорвета. По всему выходило, что тот мог оказаться прав — на его памяти все чародеи как один твердили, что порталы были делом тонким в настройке, и другие магические аномалии могли на них влиять.

— Вряд ли здешние маги о них не в курсе, они уж точно не упустят из виду такие источники Силы, — тем временем продолжал эльф. — Другое дело, как нам узнать об их расположении…

— К алтарю в горах народ ходил на поклон, — вспомнил темерец. — А значит, селяне тоже должны знать. Вряд ли, конечно, у них имеется подробная карта, но дорогу указать вполне смогут.

— Селяне нас на вилы поднимут, если окажется, что камни разрушены, — с досадой покачал головой эльф.

— А чародеи нас за это, по-твоему, похвалят? — не удержался от подначки Роше. — Скажут, мол, какие молодцы, припёрлись хрен знает откуда, наворотили дел, а теперь вот вам с полки пирожок, кушайте да не подавитесь.

Йорвет по привычке набрал в грудь побольше воздуха, чтобы возразить, но быстро сдулся, осознав, что веского контраргумента на это у него нет.

— Гадство то еще, — заключил темерец, подведя итог под сложившейся ситуацией.

Беличий атаман помолчал недолго, поджал губы и, наконец, раздраженно процедил.

— Ладно, будь по-твоему, — и, прежде чем Роше успел удивиться такой покладистости эльфа, пояснил со вздохом. — Из двух зол лучше выбирать то, которое проще убить. И это явно не чародеи.

— Мы не будем вырезать кметов только потому, что они суеверные полудурки, — огрызнулся Роше.

— Конечно, не поэтому, — протянул елейным тоном беличий главарь, и резко сменил его на почти ледяной, заключив угрюмо, — а потому, что они попытаются вырезать нас первыми.

— Ладно, кровожадность-то тебе по рангу положена, — проворчал недовольно темерец. — Но вот откуда в тебе столько пессимизма?

К чести Йорвета, тот не стал возражать про кровожадность, а только пожал плечами.

— Мне почти двести лет, Роше. Пессимизм это наживное, когда тебе минует хотя бы сотня.

С этими словами он забрал у слегка ошарашенного темерца свои пожитки, развернулся и снова зашагал по тракту.

Роше покрутил в голове цифру, попытался перевести в человеческие года, но понял, что не знает как. Ему самому через пару лет было бы сорок, и он с явственной неизбежностью начинал чувствовать свой возраст. Развалиной, он, разумеется, не стал, но такие проверки на прочность как трое суток без сна или марш-бросок на износ со своим отрядом чувствовались заметно более изматывающими. Ощутимо было не только это — сам его ход мыслей, взгляд на вещи, успел поистрепаться со временем, стать циничней, равнодушней, может даже безжалостней, и не в озлобленном и гневном порыве, а отстраненно, с абсолютно холодной головой. Он стал расчетливей до той границы, когда сам себя ловил на мысли, что еще пару лет назад он бы ни за что о таком и не подумал, не то что сделал.

Двести лет, пришла к Роше внезапная мысль, сделали бы из него самого тварь похуже Йорвета. Нельзя столько жить, решил он. Людям уж так точно.
На этой радужной ноте он покачал раздраженно головой, прогнал непрошенные мрачные мысли и поспешил вслед за эльфом.

Дорога была, и правда, относительно прямой, шла вдоль реки, затем начала петлять и снова выпрямилась у медоварни, и вдалеке на пригорке стали видны городские стены.

Йорвет замедлил шаг, обернулся зачем-то в сторону гор, с которых они спустились еще в начале дня.

— Что такое? Близость города д’хойне тревожит твои беличьи чувства? — съязвил Роше, тоже замедляясь.

— Крепость уже догорела, — не повёлся тот. — Дым был ещё виден, когда мы уходили из Ривервуда, — пояснил он. — Завтра можно будет вернуться.

— Почему тебе так неймётся туда первым делом вернуться? — удивился Роше. — Есть шанс наткнуться в форте на кого угодно — мародеров из местных, имперцев, разбирающих пожарище, может, дракон там на башне решил себе гнездо свить…

— Мародерствовать так рано никто не станет, местные боятся вернуться, имперцев с заставы выжило совсем мало, и драконы не вьют гнезда, — Йорвет перечислил факты, загибая пальцы. — А в форте могут оказаться припасы, карты, какие-то документы, если мы их сможем прочитать. Стрел у меня, опять же, не полный колчан. На крайний случай для маскировки можно будет броню имперскую с собой прихватить… Ты же, черт возьми, королевская ищейка, Роше! — вспылил он, резким жестом указав на бессменный медальон с лилиями на шее темерца. — Так делай свою работу и не задавай глупых вопросов.

— Я ее, едрена вошь, и делаю! — гневно отозвался тот, усилием воли не позволив себе среагировать на нелестное прозвище, которое, к тому же, давно устарело — не в последнюю очередь благодаря пособничеству Йорвета в убийстве того самого короля, чьей ищейкой он был.

Эльф только вопросительно выгнул бровь, и Роше постарался взять себя в руки, с великим сожалением признав, что на данном этапе конструктивный диалог не включает в себя удары в челюсть.

— Меньша часа назад, — попытался он говорить убедительно и спокойно, — тебе в голову пришла светлая идея разузнать про Места Силы. Как ты, скажи на милость, собираешься это делать, сидя в крепости в горах? Как ты собираешься придумать мало-мальски правдоподобную легенду о том, кто мы и откуда, пробыв в городе одну единственную ночь? И как…

— Сначала я найду где укрыться, если на нас начнут облаву, — перебил его Йорвет, хмуро сведя брови, — и только потом — все остальное.

— Послушай, я не уверен, что наше здесь пребывание стоит расценивать, как вылазку в тыл врага, — попытался возразить темерец.

Наученный горьким опытом предыдущих споров, он продолжил, прежде чем беличий главарь успел возмутиться и сказать что-нибудь язвительное.

— Да, мы чужаки, едва говорим на их языке и ничего не знаем о мире, — признал Роше. — Но в этом никто не увидит угрозы, если будем вести себя осторожно. Пройдем в город, послушаем пару дней, о чем говорят местные, может, даже подрядимся на какую-нибудь черновую работенку. Помаячим слегка у них на глазах, чтобы горожане пообвыклись, и нас не повесят на ближайшем суку только потому, что мы задали пару вопросов, — продолжил увещевать темерец.

— Не слишком убедительно слышать это от человека, который сам вешал странных типов, задающих лишние вопросы, — процедил Йорвет. — Ты сам-то в это веришь?

Роше скрипнул зубами.

— В гузно засунь свое «неубедительно», — не остался в долгу он. — Я вешал тех, кто разнюхивал государственные тайны, а не как до ближайшего трактира добраться.

Йорвет в ответ рассмеялся ему в лицо, затем с усмешкой покачал головой, словно он, Роше, как дитя неразумное, сказал что-то до слез абсурдное, и двинулся дальше по дороге.

Роше слегка приотстал, пытаясь справиться с раздражением. Раздражение его было связано с тем, что Йорвет — всему назло — был в некотором роде прав, но маршировать круг обратно к форту темерцу искренне не хотелось. Его деятельная натура требовала совершенно другой активности — изучения местности, сбора слухов и сплетен, создания себе более надежной истории, чем «пришел издалека, ничего не знаю, звать Эмгыром». Это все нужно было делать вблизи крупных поселений, где новые лица не привлекали особого внимания.

Йорвет же, наоборот, искал где обосноваться, снаряжение, припасы — все, чтобы обеспечить сначала безопасное пристанище, и только потом — разведку на местности. Беличьи инстинкты, догадался Роше, велели тому забраться в глушь, разбить лагерь, а из него уже делать вылазки по окрестностям. Да и его идея о том, что единственным их спасением было возвращение Цири, гнала эльфа обратно к разрушенному кругу камней, от которого крепость находилась совсем неподалеку.

Откровенно говоря, сгоревший форт мог стать прекрасной базой операций, особенно овеянный мрачными слухами о драконе, которые бы отпугнули местных. Но засесть в нем означало выжидание, что Роше категорически не нравилось. Даже если это было сопряжено с большим риском, ему нужно было вернуться обратно чем можно раньше, пока все его тщательно выстроенные планы не рухнули.

Поэтому он решил, что им с Йорветом необходимо провести разъяснительную беседу на тему того, почему Роше прав, и почему им не стоит ждать спасения, а нужно действовать своими силами. Основным аргументом он считал то, что было неясно, осталась ли Цири жива, не попала ли в руки Дикой Охоты, и не была ли в бегах сама. Почему беличий главарь в своем, как он выразился, нажитом с годами пессимизме, не стал предполагать такой исход, являлось для Роше загадкой.

Самым очевидным средством для убеждения Йорвета в своей правоте было развить идею о том, чтобы вместо возвращения в форт первым делом навести справки обо всем магическом, странном и необычном, включая окрестные камни-алтари, которые эльф называл Местами Силы. Слухи о сверхъестественном, по опыту Роше, разносились чертовски быстро, и в них могла оказаться какая-нибудь зацепка. И именно поэтому им и нужно было торопиться, пока людская молва не исказила правду до неузнаваемости, а предполагаемый след не остыл.

— Послушай, почему ты так опасаешься местных? — начал издалека он. — Я понимаю, у них тут какая-то политическая возня, какие-то повстанцы. Но даже наш с тобой провожатый Хедд оказался доверчивым малым, а уж он-то не селянин, а солдат…

— Идиотом он оказался, — отрезал Йорвет не оборачиваясь.

— Допустим, — легко согласился Роше и продолжил гнуть свою линию. — Но и других доверчивых простаков полно…

— Нам с тобой на руку сыграло появление дракона, пожар к крепости и всеобщая паника, — перебил его на полуслове эльф. — Больше так не повезёт. Хотя сложно считать все это удачей, скорее, везением утопленника.

Что ж, признал темерец, сражаться с паранойей Йорвета оказалось не так-то просто, особенно учитывая тот факт, что порой с ней было сложно не согласиться. Он понуро вздохнул и решил отложить свою идею конструктивного диалога до лучших времен, когда он наберет в свою пользу побольше аргументов.

Chapter Text

Разумеется, рано или поздно, выжидательная пауза в их с Йорветом споре закончилась и стала паузой напряженной и тяжелой. Роше не спешил её прерывать и вместо этого принялся осматривать приближающийся город.

Стены были повыше и покрепче, но в них угадывался тот же стиль, что и в неровной кладке стен сгоревшей заставы. Замок же, что виднелся на возвышении, был другим — в нем не имелось никаких башен или окон-бойниц, а два крыла, отходящих от основного здания, были одноэтажными, и коньки их крыш украшала резьба. Основное строение оказалось каменным, высоким, похожим на форт, а не замок. Сверху была нахлобучена башенка поменьше, с теми же деревянными украшениями, что и на боковых пристройках. Роше почему-то вспомнились драккары Скеллиге — там, кажется, использовали похожую резьбу.

В окрестностях города, на руинах стен, казавшихся более старыми и прочными, было построено несколько укреплений и дозорных вышек, но ни на одной из них на появление двух путников не среагировали. У самых ворот стояла стража, которая остановила их прежде, чем Роше успел изложить их поручение.

— Закрыт город, — громогласно провозгласил страж. — Из-за драконов велено никого не пускать.

— Мы к ярлу, — сориентировался Роше. — Из Хелгена. С новостями про дракона.

Страж с подозрением их оглядел. Они оба предусмотрительно сняли самые очевидные знаки отличия, которые могли вызвать подозрения среди местных — Йорвет отцепил от перевязи трофейные значки спецотрядов, Роше скрепя сердце снял цепь с лилиями. В остальном прятать им было нечего, а вариант остаться безоружными не рассматривался вовсе. Взгляд стража зацепился сначала за лук за спиной эльфа, затем за шрам, наполовину скрытый под красным платком, затем скользнул на фальшион на бедре Роше и, наконец, остановился на его лице с трехдневной щетиной.

— Из форта, говорите? — угрюмо поинтересовался он. — Не похожи вы ни на имперских солдат, ни на тамошних селян.

— На Хелген напал дракон, — не изменяя уже привычной ему лаконичной манере речи известил его Роше. — Мы спаслись, пришли рассказать.

Стражник ошарашено моргнул.

— Что?! — переспросил он, но затем, не дожидаясь ответа, обернулся к башне у ворот и зычно позвал. — Бран, эй, слышь! Тут пришли двое, говорят, дракон на форт напал!

Бран появился из-за зубчатого края стены.

— Сказки бают, — пожав плечами отозвался он. — Чой ему там делать? Драконам девственниц и золото подавай. Ничего этого в Хелгене нет.

— А теперь и Хелгена нет, — вклинился Роше. — Сгорел.

— Тудыть его! — пробормотал страж у ворот. — Сгорел, говорят, форт в горах, Бран! Там же твой свояк жил, медовуху гнал, так? — обратился он погромче к своему напарнику.

Бран перевесился через стену посильнее.

— Что, совсем сгорел? Там же не какие три хаты, целая дюжина! Не могло все…

— Дракон всё сжёг, — настоял на своём Роше. — Люди ушли в Ривервуд — кто выжил.

— Много их? — участливо поинтересовался тот.

Темерец пожал плечами.

— Дюжина, — повторил он за стражем число, которое показалось ему максимально близким к правде.

Бран выматерился вполголоса и мрачным тоном обратился к своему напарнику у ворот.

— Открывай, Гедд. Пусть донесут ярлу.

К замку ярла их не провели. Видать, как и Хедд, боялись стать гонцом с плохими вестями. Караульные у ворот указали им дорогу, велели не медлить и вернулись на свой пост.

Йорвет снова отмалчивался, только в этот раз Роше бдительно следил за ним во избежание очередной эскапады с исчезновением и последующим умыканием еды. С другой стороны, стражники здесь им попались неразговорчивые, и никакой наводки на жадную торговку или не слишком гостеприимную таверну не дали.

Беличий главарь даже не возразил насчет визита к местному правителю, хотя Роше подспудно ожидал, что тот наотрез откажется идти в замок. С одной стороны, и сам темерец не слишком хотел предстать перед очами незнакомого государя, которого даже его собственная стража опасалась тревожить дурными вестями. Но если говорить учтиво, кланяться в нужных местах и выглядеть изрядно потрепанными встречей с огнедышащей бестией, можно было снискать расположение даже самого грозного монарха. Имелся, конечно, риск прогневать правителя, но и выгоду это предприятие сулило немалую — даже принеся крайне мрачные новости, они в той или иной степени зарекомендовали бы себя среди местных, как люди, вхожие к ярлу, а значит, заслуживающие некоторого доверия.

Путь по ступеням вверх к замку был узким и неудобным, и навстречу им попалось двое мужчин, разодетых в дорогие с виду одежды, которых идущий впереди Йорвет окинул взглядом столь презрительным, что те даже уступили им дорогу. Роше усмехнулся про себя и решил, что есть от беличьего атамана неоспоримый прок — тот наводил мандраж на морально неподготовленных местных одним своим видом.

Со стражей у самого замка вышел почти такой же разговор, как и с теми, что у ворот. Новость о нападении дракона навела на них благоговейный ужас и всякое нежелание доносить об этом ярлу лично. Роше решил для себя, что тот явно отличается крутым норовом, а потому приготовился говорить мало и по делу, с подобающим случаю налетом почтения. И не дать Йорвету шанса ввернуть ни слова — почтение к правителям д’хойне у того выражалось крайне специфично, в присказке, что умирают они примерно так же легко, как и простолюдины.

О последнем он высказался вслух, настойчиво велев беличьему главарю держать рот на замке, если он не хочет попасть в петлю за свой непомерно острый язык. Тот неопределенно пожал плечами, и Роше счел это за знак согласия.
В замке они прошли мимо огромного очага и подобрались поближе к трону, восседавший на котором правитель с кем-то спорил, когда им преградила путь эльфка в доспехах. Она была серокожей и красноглазной, как и их трусливый пленник из пещеры, и Йорвет поначалу уставился на неё так пристально, словно пытался препарировать взглядом.

— Ярл не принимает никого, — возвестила она, прежде чем кто либо из них успел заговорить.

Ушастый мудак в этот миг решил благополучно проигнорировать их уговор трехминутной давности, по которому ему следовало уважительно кивать и помалкивать в тряпочку, и соизволил вступить в диалог. Так Роше впервые за свою жизнь стал свидетелем того, как беличий главарь с характером особо ядовитой археспоры пытается быть вежливым и учтивым.

— Если ярлу будет угодно нас выслушать, — сказал тот, — то мы пришли рассказать о нападении дракона на имперскую крепость в горах.

Темерец заметил, что Йорвет изменил свою речь так, чтобы произносить поменьше искаженных слов, и в целом попытался перенять акцент местных. Звучало похоже, и он внезапно понял, почему белка так долго молчал: пока их болтливый попутчик Хедд разглагольствовал обо всем на свете, тот слушал местный говор и мотал на ус.

— Также нам велено передать послание жителей Ривервуда, — продолжал он. — Выжившие из Хелгена укрылись там, но они опасаются еще одного нападения. Потому и просят помощи у ярла — солдат для защиты, если дракон атакует снова.

Серокожая эльфка кивнула, торжественно пообещала посодействовать в выдаче солдат и пропустила их на аудиенцию к ярлу.

С ним процесс повторился почти слово в слово, только Йорвету пришлось рассказать, что дракон напал во время казни, и что сама она не состоялась — по крайней мере, казнь самого важного пленника. В диалог вступил советник ярла, с которым он до этого спорил, и вскоре их спор продолжился, но уже на тему Ривервуда, отправки туда войск и того, какое впечатление это произведет на правителя соседних земель и мятежников.

Йорвет разве что не зевал от скуки, пока эти двое говорили, а Роше, наоборот, прислушивался к каждому слову. Вопреки тому, чего он ожидал, опираясь на суеверный страх стражи доносить ярлу плохие известия, тот оказался человеком достаточно спокойным и рассудительным. Войска, в итоге, он выделил, эльфка, которая была, вероятно, воеводой, ушла готовить их к отбытию, и тот снова обратился к ним.

— А для вас, — промолвил он, — у меня есть особое поручение.

Сердце Роше слегка екнуло — мало ли, что придет в голову государю, на то он, едрена вошь, и государь, и ему не откажешь — но виду он не подал. Правитель же поднялся и прошёл в комнату, примыкающую к главной зале, жестом велев следовать за ним. Йорвет, обернувшись к нему, гаденько усмехнулся и прошептал.

— А я же говорил! Сейчас подрядят на какое-нибудь поручение, а потом еще на одно, и еще. Так, глядишь, и окажешься на услужении местного королька, новую медаль себе заработаешь…

Темерец гневно шикнул на него вполголоса и последовал за ярлом. Тот рассказывал, что его придворный маг собирал информацию и слухи о драконах, и поручение их было связано именно с этим — добычей сведений об их и грозном враге.

Чародей оказался напыщен и болтлив, что Роше ни разу не удивило, но задачу описал ёмко и точно — пойди в опасное место, найди стремную древнюю хреновину, не подохни в процессе и принеси ее обратно. Это если хреновина вообще была там, куда их отправляли её искать.

Отказаться шансов не было, потому как ярл маячил прямо за их плечами и воодушевленно вещал о том, как эта находка важна, какое веское преимущество она им даст в бою с проклятыми драконами, и какую награду он им за нее выделит.
Чародея расспросить о том, что его интересовало, шансов тоже не представилось — на вопрос Роше о том, где можно больше узнать о магии, тот отмахнулся, обмолвившись, что норды не слишком-то охочи до умственного труда, да и его напарник-босмер не производит впечатления начинающего адепта тайных искусств. Затем, когда Йорвет вклинился с фразой, что начать благое дело освоения новых знаний никогда не поздно, он слегка оттаял, сказал, что наставник из него не ахти какой, и им следует искать помощи в Коллегии Винтерхолда.

Задержаться подольше и расспросить о ней тоже не удалось — маг вдруг решил подрядить их мальчиками на побегушках до лавки алхимика, и чтоб не выглядеть совсем невежливо, пришлось согласиться. Да и ярл, вернувшись в главную залу, вполне мог зорко следить за своими новоявленными гонцами и будущими спасителями, и испытывать его терпение не хотелось.

Радовало только то, что в покоях чародея имелась карта, на которой тот соизволил указал им примерный путь к искомым руинам. Они темерца интересовали в последнюю очередь, но сам план расположения крупных городов, деревень и дорог он постарался запомнить. Надписи все были сделаны на нечитаемой помеси символов, в которых он различил всего несколько знакомых букв, но хотя бы свою позицию относительно остальной заснеженной провинции определить у него получилось — чародей прочертил им маршрут от города почти в ее центре, в котором они, собственно, и находились, к одному из горных хребтов неподалеку.

Так и вышло, что когда они выбрались из чертога ярла, у них было новое задание, куча вопросов и комплект плохонькой имперской брони у каждого в награду за принесенные вести. На кой черт им была броня Роше не уточнял, решив не гневать власть имущих.

Йорвет же едва не скрежетал зубами от злости, пока они спускались по ступеням к основной части города.

— Гребаные д’хойне и их гребаные короли и чародеи, — пробормотал он, озираясь на замок. — Ни на какую гору мы не полезем и никакой камень искать не будем, — это уже было сказано в голос, весьма решительным тоном, и обращено к Роше.

Тот послушно кивнул, занятый мыслями о ночлеге и о том, что надо бы раздобыть денег. Раз возвращаться в чертоги ярла они не намеревались, равно как и выполнять его поручение, имело смысл сбыть его не слишком щедрую награду и те дурно пахнущие ингредиенты, что им всучил придворный чародей. Сколько за это все можно было выручить, оставалось неясным, но на комнату вполне могло хватить.

Когда они спустились к площади с высохшим деревом Йорвет вдруг остановился, задрал голову к кривым ветвям и нахмурился озадаченно.

— Я видел такие деревья в Брокилоне.

— А там-то ты что делал? — хмыкнул Роше и, не особо долго думая, добавил. — Я слышал, в тех краях не сильно жалуют гостей. Только если оставляют себе какого-нибудь мужика породистого, чтоб потомство разводить. Что, белка, с дриадами резвился?

В целом, он подозревал, когда именно и по какой причине того занесло в Брокилон — во Вторую Северную скоя’таэли порой искали там укрытия, и дриады его радушно предоставляли, не упуская шанса нашпиговать стрелами любого, кто был достаточно глуп, чтобы сунуться следом за белками в заповедную чащу. Но не поддеть Йорвета было выше его сил, и тот предсказуемо метнул в сторону Роше убийственный взгляд.

— Животный инстинкт руководит только обезьянами вроде вас, — процедил он.

— Потому-то мы и не вымираем, — пожал плечами темерец. — А ты, верно, монах, возвышенно блюдешь пост и целибат. Всё во имя превосходства Старшей Расы…

— Стар я для дриад, Роше. Да и пост у меня вынужденный — в лесу не попируешь особо, — внезапно остыл Йорвет и снова вернулся к разглядыванию дерева. — Если растения одинаковые, значит, и некоторые виды существ тоже, — рассуждал он вслух. — Может быть, часть принесена из другого мира, но…

— Ты, белка, как у камней битый час тут собираешься стоять? — перебил его Роше.

— Сколько понадобится, — огрызнулся он.

— А ночевать мы будем снова на камнях в чистом поле?

— Стемнеет — найдем ночлег, — отмахнулся тот, ни в какую не отходя от чертова дерева.

— Знаешь что, — возмутился темерец, — отдай мне эту сраную броню, и я пойду сбагрю её ближайшему кожевнику на заплаты. Всяко больше пользы будет, чем торчать тут с тобой.

— Нет, — односложно ответил Йорвет даже не глядя в его сторону.

— Что? Почему? — непритворно удивился тот. — Не говори, что собираешься променять свои гамбезон и кольчугу на этот кусок кожи ради маскировки. Тебя-то это уж точно не замаскирует.

— Нет, д’хойне, значит нет, — невозмутимо пояснил беличий атаман. — Моя останется со мной.

— Да чтоб тебя, лесной ты выползень, — прорычал Роше, начиная злиться всерьез. — Отлепись от дерева, паскуда, и пойдем осмотримся, пока на нас коситься не начали…

— Ступай, если хочешь, — эльфу было не занимать упрямства, и он только равнодушно пожал плечами.

— Ну уж нет, — возмутился темерец, — ты опять в чей-нибудь чулан полезешь, тебя поймают и бросят в темницу. А мне потом что — идти к ярлу и объяснять, что ты просто отродясь такой полоумный?

— Какая трогательная забота, — усмехнулся Йорвет, — где же она была, когда ты сам меня собирался бросить в темницу? Или у тебя принцип — не мне, так никому?

В целом, последняя фраза белки пришлась в яблочко — даже когда настали военные времена и Роше сам ушел партизанить в леса, переключившись на дела намного приоритетнее, чем остервенелая охота на белок, мысль о том, что их самый неуловимый главарь где-то бесславно подох от чужой руки, его не посещала. Как минимум потому, что была темерцу крайне неприятна в профессиональном плане — поймай Йорвета кто-то еще, и Роше, со своим многолетним опытом безуспешных погонь за эльфом, выглядел бы нелепо.

А сейчас, когда они с ушастым чудовищем и вовсе были заодно и пытались совместными усилиями выжить, смерть того по какой-то случайности вообще казалась возмутительной. Но говорить об этом вслух было… Ни к чему это было. Отдавало сентиментальным душком, который Йорвет бы высмеял ещё пуще.

Роше скрипнул зубами и сменил тактику.

— Болтливый Хедд из форта говорил про жрицу, — напомнил он эльфу, — можем наведаться к ней. Заодно про камни расспросим.

— Ступай, — снова повторил тот, — я ни в какой чулан не полезу, можешь быть спокоен.

Роше был готов взвыть. Вот что с него взять, стоит у дерева, как приросший, и упирается рогом. Идея о том, чтобы разделиться в городе, пусть и незнакомом, была логичной — так они могли бы собрать больше информации, но никто не знал, что может учудить белка в его отсутствие. Да что угодно, в самом-то деле. Помимо этого, тот все еще был нужен темерцу в качестве какого-никакого переводчика, раз уж ему удалось неплохо освоиться в говоре местных.

— Чой-то на дерево пялишься, эльф? — прервал их спор местный нищий, наблюдавший до этого издали, а теперь подобравшийся поближе.

— Почему оно здесь? — спросил Йорвет. — И почему засохло?

— Сильно мудреный, а? — презрительно скривился бродяжка. — У старой карги из храма спроси. Она за то, чтоб болячки вывести столько берет, что после и жить не на что. Может, с тебя тоже стрясет золотишка… Хотя по виду-то у тебя в карманах пусто.

Роше было предположил, что эльф не спустит с рук такое к себе отношение и разразится каким-нибудь особо едким оскорблением, но реальность превзошла его ожидания.

— Так и есть, — на удивление миролюбиво согласился Йорвет. — Мы с товарищем остались без гроша.

— На большаке, небось, грабанули вас? — сочувственно уточнил нищий.

— Верно, — снова согласился беличий главарь. — Мы шли к камням-хранителям, что в горах, но по пути на нас напали какие-то бандиты из пещеры… Так и не добрались до них, — поделился он мрачно.

Роше неверяще перевёл взгляд с Йорвета, изливавшего душу бродяге, на того самого бродягу. Тот, видимо, проникся.

— От швали всякой там нынче развелось! Мятежники, значицца, бандюги всякие, теперь еще, говорят, и дракон… А камни-то можно и где в другом месте найти, не в такой глуши.

Темерец, все еще не до конца осознавший, что происходит, начал подозревать, что все это было хитроумным планом белки с самого начала.

— Боюсь, мы не сумеем далеко уйти, — посетовал Йорвет, — без припасов, без денег…

— Так совсем недалече же! — воодушевленно поведал ему нищий, — вдоль реки идти вам, а там переходите вброд, и чуть в горы поднимитесь. На пригорке и будет камень Ритуала.

Роше постарался запомнить странное название, на случай если дорогу придется спрашивать еще раз. Мужичок тем временем, продолжал делиться с ними советами.

— Да и ежели совсем жрать нечего, вы за стеной у конюшен в огороде Гедры пошарьте. Вечно она со своей капустой, что с дитем, носится, я у неё, когда совсем впроголодь, кочаны таскаю…

— А наняться где-нибудь можно? — словно не обрадованный идеей воровства уточнил Йорвет.

Нищий почесал реденькую бородку, подумал.

— Ну, коли ты с луком, то, видать, охотник… Может, эльф из таверны тебе чего велит добыть. Шкуры там медвежьи, или оленя где подстрелить. Вы ж с ним одного роду-племени, подкинет земляку работы. Да и волков, говорят, в полях развелось, стало быть за них тоже заплатят.

— Тоже эльф? — переспросил Йорвет, — Говорят, нас в этих краях не любят.

— Эт все Ульфрик и его шайка народ науськивают, — поделился своими соображениям нищий, а затем добавил решительно. — Так ярл энтих бунтарей остель сраной метлой гонит! У него в хускарлах данмерка ходит, он ваш народ уважает.

— Так Братьев Бури в округе совсем нет? — уточнил у него беличий главарь.

— Да нет, — вздохнул тот. — В лесах где-то должны быть, небось, лагерем стоят. В Вайтран-то их никто не пустит, а вот на дороге на имперских солдат они облавы устраивают…

Йорвет понуро покачал головой, словно до глубины души опечаленный этим фактом. Затем эльф — под неверящим взглядом Роше — попрощался с нищим, поделился с ним парой яблок в благодарность за сведения, и двинулся в направлении таверны, которую тот им указал.

— Бродяжки, — сказал он, проследив взгляд темерца, — лучшие союзники в добыче сведений. Нет у них ни роду, ни племени, ни верности отчизне. Только к тому, кто выслушает и накормит.

— Я-то это знаю, — проворчал тот, вкрай раздраженный лекторским тоном белки, — Да только думал, что гонору у тебя слишком много, чтобы искать помощи у д’хойне самого низшего пошиба.

— Во-первых, — лекторский тон самодовольной эльфской паскуды ничуть не изменился, — я бы был давно мёртв, если бы не умел наступать гордости на глотку ради получения преимущества. А во-вторых, Роше, презрение к тем, кто ниже тебя по статусу, явно не идёт к лицу тому, кто сам вырос в нищете.

Роше порядком это замечание разозлило. Не было в нем презрения к нищим, было только раздражение Йорветом и его высокомерными ремарками, и странной версией эльфской гордыни, которая не позволяла ему пойти на уступки в своей ненависти к проклятым д’хойне, но легко позволяла ему этих самых д’хойне использовать, когда ему это было выгодно. Ради места под солнцем для своей ушастой братии тот даже в Верген поперся, оборонял город, несмотря на то, что в нем жили и люди.

Мысль эта навела его на вопрос о том, какого черта Йорвет вообще оказался в Каэр Морхен, если должен был героически помереть во время осады Вергена нильфами. Или, по крайней мере, осесть с уцелевшими после боя белками где-то в Аэдирне и портить жизнь уже Чёрным, а не ему, Роше, лично.

Но спрашивать об этом он не стал — ни к чему было сыпать соль на рану столь свежего поражения, если только не для того, чтобы взбесить эльфа. Йорвет же и так был с норовом, и темерец решил, что намного выгоднее быть с ним относительно покладистым и соблюдать хотя бы видимость сотрудничества.

Кооперация с врагом явно не была тем, что он бы посчитал путем наименьшего сопротивления, но Йорвет, приходилось признать, был категорией сам в себе, и имел невероятную склонность портить планы, в которые не был посвящен.

Вот, как например, сейчас: пока Роше брел вслед за эльфом к таверне, на которую им указал бродяжка, тот во мгновение ока умудрился куда-то пропасть, и пока темерец озирался по сторонам, в переулке между домами что-то звякнуло, разбилось, послышался глухой звук удара и сдавленный вскрик.

Темерец, решив не привлекать внимания обитателей темной подворотни, предусмотрительно проверил спрятанный в рукаве нож, а затем перевёл взгляд на дорогу. На ней по-прежнему не было ни следа беличьего атамана, а обнаружился только скучающий стражник, наворачивавший не первый круг в патруле.

Когда тот отошел чуть дальше, к рыночной площади, на которой с наступлением сумерек уже сворачивалась торговля, в подворотне кто-то завозился, кого-то стошнило, а Йорвет снова появился в паре шагов впереди, невозмутимо пряча за пазухой кошель. Роше не составило труда сложить два и два, но устраивать спор на тему того, стоило ли заниматься грабежом в городской черте, когда несчастная жертва этого самого грабежа находилась всего в пяти метрах от них, и могла оклематься и позвать стражу, было решительно глупо.

Йорвет же лёгким шагом взлетел по ступеням здания на перекрёстке, и оказалось, что грабил он, видимо, завсегдатая той самой таверны, куда они и держали путь, и оставил того выблевывать кишки прямо у её стен.

Роше только покачал головой, ни разу не удивившись невозмутимой наглости эльфа, и последовал за ним внутрь.