Archive of Our Own ^beta

Chapter Text

Клубная музыка бьет по ушам, оглушая присутствующих. Но им абсолютно все равно: кто-то наслаждается танцем, кто-то пьет и пытается забыться, кто-то пытается разговаривать. Ну что же, успехов последним.

Сяо Чжань же пришел сюда сегодня отдохнуть, определенно точно выпить и, возможно, пофлиртовать. Собственно, почему нет? Он - альфа, верхушка пищевой цепи и местной элиты современного замкнутого общества. Под ним ходят десятки, может даже сотни бет, а количество омег, желающих разделить с ним ночь, даже и не берется сосчитать. Да и зачем? Стоит только поманить, как они сами слетятся с разных уголков Земли.

Ах да, Сяо Чжань - старший сын местного босса мафии группировки «Шинг Тонг» и по совместительству директор этого самого клуба. Грязные делишки отца Сяо Чжаню не нравились никогда, и он вопреки всем смог открыть полностью легальный клуб «Вэйлай». Здесь под запретом было оружие, наркотики и проституция, то есть все то, чем не брезговал его старик. Но если решение переспать было обоюдным, то рядом было множество лав отелей на любой вкус и достаток. Сам альфа не хотел иметь с этим ничего общего. В клубе могли спокойно отдохнуть люди из разных кругов группировки. Здесь они были равны.

Заведение он открывал на пару с другом Чжан Исином. Они были ровесниками и много времени проводили вместе. Он тоже был альфой с потрясающим феромоном аромата лесного ореха, но из более маленькой группировки, за подчинением территории которой охотился отец Сяо Чжаня, Сяо Чунсан. Когда ожесточенные склоки между бандами всерьез проредили численность, главы решили, что дети смогут объединить их. Это было еще до рождения Сяо Чжаня и Чжан Исина. Позднее у глав появились и другие дети, на которых также возлагалась надежда на мир.

Сяо Чжань стал старшим братом Сяо Чжуньи, самого милого омеги на свете. Даже его миндально-кокосовый аромат с первой секунды покорял сладостью и нежностью. Правда, за этой ангельской внешностью крылась немалая сила, упорство и хитрость. Хоть он и родился омегой, но Чжань был уверен, что в итоге он будет скорее доминировать, нежели подчиняться. И поэтому Сяо Чжань называл брата маленьким лисенком. У Исина родилась сестра-альфа Чжан Лилинь, унаследовавшая все замашки альфы: властность, лидерские качества и пренебрежение к тем, кто слабее. Аромат спелой груши и фундука маскировал скверный характер, а ее большие ясные глаза позволяли доверять и не сомневаться в правдивости слов. Первое время Исин и Чжань проводили время вчетвером с младшими, но, поняв, что дети постоянно ссорятся, стали проводить время порознь или же только вдвоем.

Однако время шло, дети росли, и их взгляды, мировоззрение и собственные суждения брали верх над родительскими наставлениями. Сяо Чжань не принимал практически никакого активного участия в управлении группировкой, стараясь сосредоточиться на собственном заведении, Сяо Чжуньи поступил в университет, Чжан Исин перенимал дела отца и в меньшей степени занимался клубом, а Чжан Лилинь решила пока что стать моделью. Но в будущем она хотела быть женой Сяо Чжаня и управлять совместной группировкой как его клана, так и собственного.

Когда Сяо Чжань и Чжан Исин только открыли свое заведение, Сяо Чжуньи уговорил их позволить работать там барменом по ночам, а днем учиться в университете. Его привлекало право. Он хотел знать законы, чтобы в будущем помогать брату обходить их. Правда, это он уже не озвучивал. После очень долгих разговоров Чжань согласился, а его маленький лисенок взял себе псевдоним Янь Ижэнь. Именно это имя он использовал и в университете, потому что фамилия Сяо была знаменита на всю округу.

И вот сейчас, не без труда протискиваясь к небольшой барной стойке практически в другой части клуба, Сяо Чжань искренне радовался успеху. Но внимание его привлек новый бармен, которого принял на работу Исин по рекомендации Чжуньи. Сяо Чжаню было очень интересно, что это за человек, которого привел младший брат, ведь просто так он не делал нечего и никогда.

Каштановые волосы короткими волнами обрамляли небольшое, но чертовски красивое лицо. Сережки в ушах покачивались в такт его движениям, и при улыбке, что открывала ровные белоснежные зубы, можно было увидеть щечки, обычно скрытые от посторонних глаз. А губы... Сяо Чжаню казалось, что он уже готов часами смотреть на них, не отрываясь. Хотелось попробовать эту пухлость на вкус, узнать, были ли они просто мягкими или еще и невероятно сладкими. Такими, что не оторваться как минимум до конца ночи. Сяо Чжань залюбовался им, не в силах оторваться от заманчивой притягательной красоты парня. Интересно, кто он: альфа, бета или очень бы хотелось этого омега?

Еще раз окинув с головы до пояса симпатичного парня, Чжань решил, что будь он омегой, то не смог бы так просто работать в клубе. Нет, у него не было предрассудков, и он ко всем относился одинаково. Просто работая здесь, в месте, где полно пьяных альф, с такой милой мордашкой сложно оставаться спокойным. Тем более омеге, у которого течка может начаться от сильного феромона альфы. А Сяо Чжань был уверен, что, во-первых, он именно таким альфой и является. Ну и во-вторых, что кроме него на новенького милашку-бармена засматриваются многие. К брату Чжаня никто подкатывать больше не решался, особенно после того, как прошлые ухажеры пропали с радаров в неизвестности. Возможно, их запугали или убили. Выяснять не решался никто.

Милашка-бармен, так про себя окрестил его альфа, в ответ на пошлые подкаты только усмехался, принимал заказы, делал их, что-то при этом отвечая, но упорно игнорировал все салфетки и визитки с номерами телефонов. Сяо Чжань внимательно смотрел на это, все еще думая, как бы подойти, когда на плечо опустилась рука и послышался знакомый голос, сопровождаемый шлепком по заду.

— Эй, красавчик, давай оторвемся?

— Я уж думал, что ты не придешь, Исин.

— Да брось. Мне тут птичка на хвосте принесла, что наш директор решился покинуть свое затворничество, чтобы посмотреть на нового бармена. И как тебе?

— Ты же его сам брал, — произнес Чжань, скидывая руку друга с плеча, но абсолютно не отводя взгляд от бар. — Чжунья не говорил, почему именно он?

— Твой брат твоя полная копия в этом. Ни хрена не расскажет сам, надо тисками все выпытывать. Он только написал, что вот этого надо взять обязательно. И все.

— Интересно...

— Ага, знал, что тебе понравится, — Исин прислонился вплотную к уху и прошептал: — По особому секрету скажу, что он омега. Чел, ты просто обязан захомутать одного, иначе моя сестра совсем с катушек уедет.

Сяо Чжань ничего не ответил, только задумчиво продолжил смотреть на омегу, практически не моргая.

Чжан Лилинь, младшая сестра Чжан Исина, была абсолютно неуправляема. Она хоть и не прыгала по койкам парней, зато строить казни и плести интриги она умела отлично. Даже прозвище было специфическое «Кобра Чжан». Хотя от змеи она взяла больше невероятную гибкость и грацию, чем, видимо, и заманивала жертв в свои сети. И вот на такой девушке отец хочет его женить? Серьезно, блин? Сяо Чжань старался не пересекаться с ней дольше, чем на час, когда она выросла, и в идеале не оставаться наедине. А то мало ли еще.

До момента, когда Сяо Чунсан окончательно уговорил бы его на этот брак, было не так далеко. Отец сильно наседал, даже пригрозил, что закроет их клуб. И Сяо Чжань уже готов был уступить, лишь бы от него отстали. Но ровно до той секунды, пока альфа не увидел этого парня. И тем более до того момента, когда этот самый парень подошел к нему, чтобы спросить, что он будет заказывать своим бархатным, немного низким голосом. Как Сяо Чжань оказался возле барной стойки, не отложилось в его памяти.

«Тебя» — чуть не вырвалось у Чжаня. Но рука, что все еще сжимала его плечо, заставила одуматься. Видимо, это все Исин.

— Виски со льдом, — все же смог произнести альфа, улыбаясь.

— Да? Я думал, вы поклонник чего-то другого, — неожиданно ответил бармен вместо того, чтобы выполнить заказ, но при этом отзеркаливая улыбку. Сердце альфы сделало кульбит в грудной клетке, не желая оставаться на своем месте.

— Хм, — не переставая улыбаться, Чжань снова стряхнул руку друга с плеча. — Тогда на ваш выбор.

— Договорились.

Бармен, судя по бейджу Ван Ибо, ставит перед ним высокий бокал, наполненный густой жидкостью, что градиентом переходит от алого к черному. Сяо Чжань не любитель коктейлей, но ему стало интересно, как же его видит бармен. И не просто видит, а как воспринимает, чувствует и ощущает. Такого рода странный тест. Альфа улыбается, протягивая руку за бокалом под внимательным взглядом парня, и пробует напиток.

Это вкусно. Это действительно вкусно! Терпкость алкоголя смягчается фруктовыми нотками малины и немного ванилью. Не приторная сладость, а освежающая. Кажется, Чжань почувствовал немного бергамота. Показалось?..

— Благодарю, это и вправду лучше виски. Вы меня приятно удивили, Ван Ибо.

— Рад, что вам понравилось, директор Сяо, — и, улыбнувшись кончиками губ, Ван Ибо удалился к другим клиентам.

— Еще не допил, а уже клеишь милашку? — Чжан Исин, про которого Сяо Чжань совершенно забыл, все это время внимательно следил за ними, стараясь не упустить ничего из виду. — Сестренка будет ревновать.

— Понятия не имею, о чем ты.

Сяо Чжань знает, что Исин также не рад решению отца. Он любит свою сестру и друга, не говоря уже о том, что прекрасно знает желания альфы. Сяо Чжань чувствует себя идиотом, но мечтает найти человека, которому будет нужен он сам, а не того, кто только и может, что охотится за его деньгами и связями. Мечтает о крепкой любящей семье, мечтает найти омегу, от которого потеряет голову, и о малышах, что своими маленькими ножками будут бегать и кричать «Папа! Папа!».

Альфа снова сделал глоток, украдкой поглядывая на бармена, но тот был занят и улыбался девушкам.

«Девушки, да?» Сяо Чжань сделал еще глоток коктейля, который сейчас оставлял привкус горечи, и вместе с бокалом направился в сторону танцпола. Исин, словно тень, следовал за ним. В голове так и кружилось, что даже будучи омегой, Ван Ибо не обязан быть только с альфой и подчиняться. Яркий пример - его собственный младший брат. С годами Сяо Чжунья стал прекрасным омегой, но при этом он доминировал, деля постель с подчиняющимися ему альфами и бетами. Омеги же совершенно не привлекали юношу.

Сяо Чжань растворялся в музыке, катая на языке, словно конфетку, невероятно приятный привкус малины. Ван Ибо и его брат не были единственными работающими здесь омегами, поэтому, чтобы феромоны не смущали и не провоцировали альф, Чжань и Исин распорядились первым всегда пить подавители аромата. Это безопасно для здоровья, так как просто блокируется запах. А вторых - использовать специальную мазь, нанося ее под носом. Так что за три года, как этот клуб открыт, ни один омега, у которого началась течка, не был принужден к сексу альфами, что здесь бывали. Наоборот, обычно альфы, держа себя под контролем, провожали омег из заведения в безопасное и уединенное место. На той неделе, например, одна из таких пар сыграла свадьбу в «Вэйлай», искренне благодаря обоих директоров. Однако если же альфа был не в состоянии справится с внутренним зверем, то его вышвыривали из заведения и больше не пускали. Также поступали и с теми, кто своими феромонами принуждал омегу к сексу.

При всех этих правилах и запретах сам Сяо Чжань считал, что раз он сильный альфа, то с легкостью сможет противиться течному омеге. Так всегда и получалось. Их запах казался излишне приторным, неприятным и больше отталкавал альфу, нежели привлекал. И да, в свои почти тридцать он еще ни с кем не делил течку, считая это неким ритуалом, слишком интимным, чтобы после не связать свою жизнь с этим омегой. Поэтому секс только без обязательств. В большинстве своем и без повторной встречи. И вот сейчас он, расслабляясь и двигаясь под музыку, языком играет с той вкусовой конфеткой, что налил ему Ван Ибо, перекатывая и неспеша допивая бокал.

А тем временем Ван Ибо старается не пялиться во все глаза на того, ради кого и устроился сюда. Правда, так близко Ибо видит его впервые за почти четыре месяца, как здесь работает. Омега понимает, что альфа не специально избегает его, но то количество работы, что он выполняет, просто немыслимо. Ибо знает, что здесь запрещено, поэтому однажды, случайно узнав о наркотиках, совершенно не удивляется, когда спустя пару минут после того, как он узнает об этом, горе-диллера уже под руки проводят в кабинет. Всегда в одну сторону. Омега еще ни разу не видел, чтобы оттуда живым выходил кто-то, нарушивший запрет. Сяо Чжаня боялись, но и уважали.

Все, что было известно самому Ибо, так это: «Сяо Чжань, старший сын главы группировки «Шинг Тонг», постоянного партнера нет, живет отдельно. Сам к уголовным делам не привлекался.» и еще была его фотография. Очень красивая фотография, надо признать. Она-то и заинтересовала омегу настолько, что захотелось узнать больше. У его отца, главного прокурора Ван Шуханя, была информация практически обо всех, кто входил в группировку. Но вот о сыновьях ее было катастрофически мало. Ибо был невероятно поражен тем, что, оказывается, с ним на потоке учится младший брат Сяо Чжаня, Сяо Чжунья. Правда, в самом универе парня зовут Янь Ижэнь. Не будь у Ибо фото, он бы просто прошел мимо. А здесь выпал отличный шанс познакомиться.

Было начало нового учебного года, и ребят, которые живут в общежитии, переселяли. Обычно это случалось, когда кто-то съезжал на собственную квартиру или к любовнику, или же расселяли особо буйных и активных. И получилось так, что оба они остались без соседей. Не долго думая, администрация просто поселила омег вместе. И ребята быстро нашли общий язык. Сяо Чжунья, или же Янь Ижэнь, с удовольствием рассказывал забавные истории о своем брате, что вообще не вязались с представлениями Ибо о старшем сыне и будущем наследнике мафии. О своей семье и о себе Ибо особо не рассказывал, пока не дошли до хобби. Оказывается, часами собирать Лего, а после с головокружительной скоростью кататься на скейте было его любимым занятием. А еще он интересовался коктейлями и алкоголем, правда, сам выпивать не любил. Но ему просто нравилось сочетать порой несочетаемое.

Они прожили вместе год, а после Янь Ижэнь, Ибо даже в мыслях запрещал себе называть парня настоящим именем - раз скрывает, так и надо - предложил Ибо устроиться на подработку в один бар к очень хорошим альфам, которых сам очень уважает. А одного из директоров еще и безумно любит. Когда Ибо услышал, как омега рассказывает о нем, сколько любви при этом вкладывает и не догадывайся об их истинных связях, то подумал бы, что это безответная влюбленность. Благо обошлось удивлением, которое пришлось сыграть. И Ибо надеялся, что получилось очень натурально.

Когда они пришли на собеседование, то, вопреки ожиданиям, их встретил неизвестный Ибо альфа, которому Ижэнь кинулся на шею, обнимая, и омега подумал, что, возможно, мысли о безответной влюбленности отбрасывать все же не стоит.

— Исин-гэ! Я так по тебе скучал!

— Ижэнь-ди, какой приятный сюрприз, — Исин приподнял парня, словно он ничего не весил, — Что ты здесь делаешь? И кто это?

— Гэ, это мой друг и сосед по комнате. Скажи, сможешь помочь устроить его к нам барменом? Коктейли, которые он делает, божественны! Даже Чжань-гэ от них растает!

— Чжань-Чжань, который их не пьет? Серьезно? — он отпустил омегу и повернулся к Ибо. — А можешь сделать такой, чтобы я прям упал от вкуса?

— Простите?

— Ну как говорит диди, удиви меня. Если получится, то ты принят.

Ибо никогда не боялся вызова, иначе он бы не был сыном семьи Ван. Они спустились вниз, Ибо зашел за стойку и принялся рассматривать ассортимент алкоголя. Потом спросил, что хочет сам альфа и что обычно заказывает. А после сделал коктейль с привкусом груши и лайма, добавил шоколад, разбавляя ром. Аккуратно перемешав в нужных пропорциях, налил в бокал и подал Исину для дегустации.

Тот округлил глаза и уже после небольшого глотка принял Ибо, даже ничего больше не спрашивая. Единственное, напомнил про подавители феромона. Дальше с бокалом удалился обратно в кабинет, а Ижэнь, на правах более опытного сразу же показал все, выдал форму, подавители. Сказал, что это безопасно и что Чжань-гэ, второй их директор, всегда следит за качеством и наличием у сотрудников-омег. И напоследок, подмигнув, добавил, что если у Ибо никого нет на примете, то вот Чжань-гэ в самый раз бы подошел взбалмошному омеге. Вроде как оба мечтают о семье, но при этом имеют родственников со странностями. Ибо в детали вдаваться не стал, просто посмеялся.

И вот так внезапно теперь до Ван Ибо стало доходить, почему Ижэнь тогда сказал приглядеться к Сяо Чжаню. Двигаясь под музыку, плавно покачивая бедрами в такт и крепко держа бокал с коктейлем, Ибо, наверное, и задумался бы об этом чуть более серьезно. Но потом вспомнил своего отца. Он никогда не примет такого альфу и вновь занялся коктейлями, стараясь выкинуть притягательные движения из головы.

Сегодня все пошло наперекосяк с самого утра: он опоздал в универе на пару, хотя раньше никогда так не делал, уронил в столовой любимый десерт, потерял флешку с рефератом и, пока искал, опоздал на работу. Подавители феромонов он пьет перед работой, но в запаре дня напрочь про них забыл. И, как выяснилось позднее, забыл он не только про это.

В середине рабочей смены, когда Ибо максимально старался отвлечься и не думать о Сяо Чжане, в груди начало разрастаться пламя, постепенно распаляя весь организм. Лоб покрылся испариной, а штаны сзади неприятно намокли.

«Только не это... Почему именно сейчас?» — мысленно проскулил омега, взывая ко вселенной, что послала ему течку на два дня раньше. И именно тогда, когда он забыл подавители дома, и вот таблетки для скрытия феромона в раздевалке тоже не выпил. Резко согнувшись от скрутившего живот спазма, Ибо попятился в сторону раздевалки. Благо, как и говорил Янь Ижэнь, альфы не накинулись на него, а лишь предлагали помощь, не настаивая.

Ибо с трудом добрался до раздевалки, проглотил таблетки, чтобы хотя бы без проблем добраться до общежития, и написал Ижэню, чтобы срочно подменил. Омега откликнулся быстро, хотя и должен был быть на свидании. Ибо же, переодевшись, решил выйти через дверь, ведущую на задний двор клуба. Там он надеялся, что не встретит никого, поймает такси и доберется до дома.

Его планам не суждено было исполниться с самого утра, так почему вечер должен стать исключением?

Стоило только двери за ним закрыться, как мощнейшее желание окатило с головы до пят. Он не мог даже двинуться, не то что машину поймать. Все, на что хватило сил - скатиться в гору коробок рядом.

Забыв обо всех приличиях, Ибо, приспустив штаны, достал свой пульсирующий член и пальцами принялся проникать в истекающее нутро. Природной смазки было более чем достаточно, а вот долгожданной разрядки все не было. Он ласкал и ласкал себя внутри, сжимал мошонку и активно двигал рукой, поглаживая и задевая головку небольшим ноготком, но это не помогало. Ибо, отчаявшись, стал мысленно звать альфу, уже не важно какого, чтобы он помог погасить это сжигающее пламя.

Сяо Чжань, устав от громкой музыки и шума, вышел на задний двор. Да, это его клуб, но это вовсе не должно означать, что он любит суету. Обычно все, что делает альфа - работает в звуконепроницаемом кабинете. Стоило только поднять голову, чтобы вдохнуть воздух в легкие, как он услышал шум и тихие стоны.

Сначала альфа даже не обратил на это внимания. Оно и понятно, просто кто-то решил потрахаться и пусть задний двор клуба вообще не для этого существует. Но когда стоны стали сильнее, а в воздухе закружился аромат спелой малины, Сяо Чжань не выдержал. У какого-то омеги началась течка. И он не чувствует рядом другого альфу. Да, аромат приятным, но не настолько, чтобы полностью сносил крышу, поэтому альфа направился на стоны, чтобы помочь уйти отсюда. Пока что Чжань мог терпеть, но чем ближе подходил, тем сложнее это было делать.

«Черт, кто так желанно пахнет? Хочу его. Хочу его!»

Пройдя несколько метров на звук, он увидел свернувшегося клубочком омегу со спущенными штанами, который яростно закусывал губу и пытался справиться с возбуждением самостоятельно.

— С тобой все...

На его тихий голос омега поднял голову, и Сяо Чжань увидел того самого бармена, что не давал покоя с самой первой минуты в клубе.

«Какое, мать его, совпадение. Приглянувшийся омега в течке. Надо срочно увести его отсюда, пока делов не натворил» — промелькнуло в его голове, однако альфа невольно облизнулся, потому что следущая мысль была: «Хочу сделать его только своим омегой».

— Ты чего удумал?

— Хочу трахнуть тебя, — вырвалось против воли.

— А больше... ммм... нихуя не хочешь?

Было видно, что слова давались с трудом. Но даже так омега упрямо сдерживал стоны и желание раздвинуть ноги перед альфой.

— Ван Ибо, ты так сладко пахнешь, что я просто не могу пройти мимо.

— Отъебись! Подойдешь и мало тебе не покажется! Твои подавители... Сука... В шкафчике... Нихуя не работают...

— Правда? — в штанах Сяо Чжаня уже нестерпимо болел член, упирающийся в ширинку брюк. — Давай, Ибо, не упрямься. Вставай, я уведу тебя отсюда, пока...

— Сам дойду... — омега с трудом поднялся, облокачиваясь на стену. — Отойди, блять...

— Уверен, что хочешь пойти один в таком состоянии? Там гребаная куча альф, которые завалят там же, где ты будешь стоять и даже не спросят разрешения. Я же, заметь, вместо этого все еще с тобой говорю. Хотя от твоего запаха у меня срывает башню и выдержку, а член готов порвать брюки.

Омега задумался лишь на миг, быстро представляя все то, что только что описал альфа. Сейчас его воображение услужливо подбрасывало все эти картинки, упорно игнорируя то, что сюда он дошел без приключений на свою задницу. Изначально он знал, на что шел, устраиваясь барменом в клуб самого известного альфы в городе. Самого известного и самого, по слухам, кровожадного. Только вот в лицо никогда до сегодняшнего дня не видел и всегда разговаривал с его партнером.

Ибо с трудом подавил очередной стон, пытаясь в полумраке переулка рассмотреть альфу, стоящего напротив. Сяо Чжань был очень и очень красивым. Раскосые большие глаза, прямой нос и пухлые губы. Он тайком наблюдал за ним в зале. Такого статного и красивого мужчину сложно не заметить, хотя на работе Ван Ибо старается ни на кого не смотреть дольше положенного, чтобы не подумали чего лишнего. Давать шанс тем, у кого руки по локоть в крови, Ибо не хотел. А в этом заведении и рядом подавляющее число альф были из местной триады «Шинг Тонг». Так что сомнений, что будет как-то иначе, стоит отойти от клуба, у него не было.

— Пожалуйста, возьми меня, директор Сяо, — начал умолять Ибо, зад которого уже нестерпимого горел от желания секса, а ноги были ватными от слабости. Но он все еще не чувствовал феромона альфы, контроль над собой которого реально удивлял. Или же Ибо просто был не в его вкусе. Ибо с трудом встал, опираясь о стену здания. — Пожалуйста... Я больше не могу это терпеть...

— Ты просишь, чтобы я взял тебя прямо здесь, в месте, куда может прийти любой? — удивленно спросил альфа. О, он невероятно сильно этого хотел. Чжань чувствовал, что ради этого омеги сможет переступить через сотню своих принципов.

Ван Ибо определенно достоин как минимум номера люкс и уж наверняка другого партнера, но выбирать сильно не приходилось, а выдержка разлетелась к чертям, стоило только омеге облизнуть пересохшие губы своим юрким розовым язычком, легонько кивая.

И альфа отпустил себя, выпуская феромон. Его запах цитруса и бергамота вырвался из-под контроля, полностью сметая какие-либо силы на сопротивление омеги, кутая, купая его в своей силе. Присваивая. Ноги парня вновь подкосились, но сильные руки быстро подхватили и не дали упасть.

Они купались в ароматах друг друга так, как некоторые делают в море, постепенно погружаясь все дальше и глубже. Зрачки омеги стали настолько широкими, что практически полностью заполнили радужку. И Сяо Чжань тонул в этих глазах и в том, с какой силой хочется поцеловать пухлые губы омеги, имя которого будет выгравировано на обратной стороне век - Ван Ибо.

Альфа потянулся, чтобы поцеловать, но омега отвернул голову, отказывая. Он все еще сопротивлялся и не хотел покоряться полностью, даже предлагая себя. А это заводило Чжаня сильнее аромата. Непокорность - вот именно то, чего он искал в омегах. И последняя разумная мысль была, что с этим омегой Чжань бы хотел прожить долго, очень долго и проверить, как быстро этот строптивый юнец начнет лебезить перед ним. И надеялся, что этот момент никогда не наступит.

Альфа прижал свои губы к острой скуле, немного прикусывая, а руками с силой сжал половинки, которые до этого обтягивали промокшие смазкой брюки, вжимая член омеги в свой, все еще скрытый брюками, и чуть двигая бедрами навстречу. Ответный стон прозвучал в самое ухо, вызывая табун мурашек. И Чжань снова и снова терся своим членом о член омеги. Как же нестерпимо хотелось оказаться внутри, почувствовать тесноту и жар тела.

— Давай уже... — выдохнул Ибо, теперь уже самостоятельно прижимаясь к альфе. — Трахни... меня...

Слова дались нелегко. За все двадцать два года у него не было партнера и вот так отдаться в первый раз не хотелось. И уж точно не хотелось в первый раз заниматься сексом в подворотне и с боссом. Нужно было проверить гороскоп утром перед выходом из дома. Но уже поздно что-то менять.

— Ты сам попросил меня, запомни это, малыш.

И Сяо Чжань развернул его, прижимая лицом к шершавой стене. Руки альфы быстро стянули с Ибо штаны до колен, а мокрого входа тут же коснулись длинные тонкие пальцы. Чжань не был насильником и хотел подготовить омегу, но смазки было так много, что она хлюпала, и проникновение сначала одного, а затем и второго пальца омега, кажется, даже не заметил. Внутри было именно так, как Чжань себе и представлял: узко, жарко и влажно. Слишком узко для течного омеги. Он чуть нахмурил брови, пытаясь растянуть парня сильнее и, добавив третий палец, принялся трахать рукой, зубами прикусывая мочку уха. Уже от первых таких толчков омега начал стонать и прогнулся в пояснице, подставляясь. Но все еще не смотрел на него. Он хотел и Чжань видел это. Но альфа хотел, чтобы Ибо знал, кто именно будет трахать его, хотел, чтобы тот выстанывал его имя.

Альфа потянул Ибо на себя и, быстро вытащив пальцы, стянул одну штанину с ноги, подхватывая омегу под ягодицы и прижимая спиной к стене.

— Что ты... Ахх.. ты... хнн... делаешь?..

— Только то, что ты просил, малыш. Хочу трахнуть тебя.

И Сяо Чжань, ловко достав член рукой, коснулся горячей головкой пульсирующего входа.

— Я чист, не волнуйся, малыш. Сейчас тебе будет очень хорошо, — прошептал альфа и одним резким толчком вошел в податливое тело омеги.

Ибо напрягся лишь на секунду, а потом, повинуясь какому-то внутреннему чутью, прикусил ухо Чжаня, призывая продолжить. Член альфы плавился от жара, и он поддался зверю внутри, начав буквально насаживать омегу на себя. Толчки были очень сильные и резкие. Сяо Чжань не щадил Ибо, даже не подозревая, что для него это было впервые. Пошлые звуки и громкие стоны вперемешку с их феромонами заполнили то небольшое пространство, где находились разгоряченные тела. Ибо извивался и плавился от грубости и того чувства заполненности, что дарил член внутри, распирая стенки ануса. От каждого толчка альфы, который задевал простату Ибо хотелось выть, убежать и хотелось, чтобы эти движения в нем не прекращались.

Чувство удовлетворения росло в омеге так быстро, что он не справлялся с эмоциями. Если бы он только знал, что секс приносит такое удовольствие, то не стал бы тянуть так долго. Или может все дело в течке? Но сейчас все его естество рвалось к этому альфе, к этому мужчине, что смог сопротивляться, что смог получить согласие, а не просто взять. И теперь чувствовать ладони там, где никто не касался раньше, чувствовать поцелуи на шее, прижимать к себе и тонуть в аромате цитруса и бергамота так желанно. Так сладко. Так волнительно. Голова абсолютно пуста и впервые хочется положиться на кого-то сильного. Ибо в этот момент полностью отдался во власть этого мужчины, этого альфы и этим обстоятельствам.

Ладони Чжаня с силой сжимали упругие ягодицы, сильнее разводя их в стороны, а средние пальцы растягивали колечко мышц ануса, усиливая ощущение от проникновения. Чжань входил снова и снова, до упора вбиваясь в тело так, что узел у самого основания начал набухать и требовать сцепки. Когда Ибо, прижимая голову альфы к шее, застонал более жалостно, требуя разрядки, Чжань немного замедлился и теперь входил так, что узел на долю секунды задерживался внутри. Альфа в нем кричал, просил засадить и оставить узел внутри, сцепляя тела и присваивая омегу. И сам Сяо Чжань был готов послушаться, но до того момента, как с трудом подняв голову, увидел заплаканное лицо и до крови искусанные губы.

Невероятным усилием воли Сяо Чжань смог побороть альфу внутри, что так и желала вонзить клыки в шею.

«Еще не время. Для этого не время и уж точно не то место, где создаются пары. Успокойся» — приказал он себе.

— Малыш... — Чжань остановился, но из омеги между тем не вышел. — Ибо...

— Заканчивай уже... Хочу уйти, нахуй, отсюда, — прозвучал хриплый ответ.

— Не нужно себя заставлять, — Чжань опустил голову и увидел, что Ибо кончил, обильно залив спермой одежду. — Я тебя отвезу, пойдем.

Чжань не стал гнаться за собственным удовольствием. Он осторожно вышел из растраханного входа и заметил небольшие капли крови. Обматерив себя последними словами, он осторожно поставил Ибо на ноги, стянул свой пиджак и обмотал им оголенные ягодицы. У Ибо не было сил сопротивляться, он только матерился на чем свет стоит и крыл его последними словами. И с каждым из них, ну кроме того, чтобы его член высох и отвалился, он был согласен. Феромонами он постарался немного притупить боль, но судя по тому, как Ибо сморщил нос, это не помогло. Сейчас Сяо Чжань чувствовал себя откровенным насильником, безжалостно лишившим девственности омегу.

«Лишившим девственности?.. А что, если это правда?.. Да не, омеги до такого возраста в девственниках не ходят. Бред какой-то!»

Свою привычку оставлять машину около переулка Сяо Чжань поблагодарил только сейчас, бережно укладывая слабо брыкающегося Ибо на заднее сидение машины и поправляя съехавший пиджак.

— Блять, я тебе в сотый раз говорю, идиота ты кусок, просто дай мне уйти! В раздевалке у меня есть таблетки и одежда. Какого хера ты меня куда-то увозишь?

— И я тебе в сотый раз повторяю, — вышел из себя Сяо Чжань, прикрикнув на омегу в ответ, — Что перестарался. Отвезу тебя к себе, дам помыться и одежду. А потом вызову такси. Или могу постелить в соседней комнате, чтобы ты отдохнул.

— С хуя мне отдыхать у тебя и вообще куда-то с тобой ехать? Мой байк тут!

— Это ахуенно горячо, малыш, но кое-что у тебя будет болеть. Позволь хоть позаботиться о тебе. Правда, с опозданием.

— Ты ебанутый, в курсе? — от каждого движения двигаться было реально больно, но Ибо честно пытался встать. Пока Чжань не шлепнул его по одной из ягодиц с такой силой, что она запульсировала от боли. Как и растраханный чуть ранее вход.

— А ты даже не представляешь, насколько прав, — видя, что Ибо перестал сопротивляться, Чжань закрыл заднюю дверь авто и направился к водительской, в надежде скорее свалить отсюда подальше.

И не только потому, что беспокоился за Ибо, но еще и потому, что если его, как будущего главу, поймают вот в такой ситуации, то простыми объяснениями перед отцом он не отделается.

Chapter Text

В машине Ибо стонал на каждой кочке, думая, что Сяо Чжань специально едет по самым ухабам. Каждый раз боль отдавалась ниже пояса, заставляя издавать звук побитой собаки. Хотя Ибо сейчас себя именно так и чувствовал. Особенно пока вторая волна жара не накатила.

Сяо Чжань понимал, слушая проклятия в свой адрес, что уже нарушил собственные правила и собирается сделать это еще определенно не один раз. Он никогда не приглашал омег в свой дом. Он никогда не заботился так о них после секса. Он никогда и никого, кроме брата, разумеется, не носил на руках. И кроме брата ему очень хотелось позаботиться и об этом омеге, об Ибо, хотя Сяо Чжань и не верил в то, что какие-то серьезные чувства могут вспыхнуть с первого взгляда. Никогда не верил до сегодняшнего дня.

Стараясь ехать максимально осторожно и быстро, Сяо Чжань уже на въезде на подземную парковку спросил, нужно ли что-то Ибо, пока они на улице. Ибо, которого постепенно начинала накрывать новая волна течки, только хмыкнул что-то неопределенное. Сяо Чжань поспешил выйти из машины, чтобы снова не наброситься на омегу прямо там, потому что игнорировать усиливающийся аромат ягоды было невыносимо сложно. Сделав несколько глубоких вдохов, он написал помощнику список, что надо купить в аптеке и заказать фруктов, а также других продуктов. Еще предупредил, чтобы это все оставили около двери, запретив входить в квартиру.

Бета Ли Мингэ, что работала у Сяо Чжаня уже не первый год, только понятливо хмыкнула, прочитав сообщение. Она очень надеялась, что в этот раз связь будет более продолжительной, чем все прошлые. Для этого партнера он выделил ночь и даже привез домой. Она, как и все его личные подчиненные, искренне желали найти счастье и послать куда подальше Чжан Лилинь. Они считали ее малолетней стервой и расчетливой сукой. Совсем не подходящая пара их дорогому лидеру.

Выполнив поручения, она отправила сообщение, что еда и лекарства на ручке двери, после чего поспешно удалилась, стараясь не вслушиваться в то, что творилось в квартире.

К тому времени Сяо Чжань на руках занес Ибо и отправил отмокать в ванной, чтобы немного расслабить. Сам же решил посмотреть, сможет ли он пережить эту течку с этим омегой. Дома не было ничего, кроме салфеток и смазки. Презервативы дома были без надобности, так как использовать их было не с кем. Еду и лекарства принесут позднее. Так что альфа решил заняться постелью. Пусть и со второго раза, но он все же надеялся доставить омеге удовольствие, так как первое проникновение получилось очень для него болезненным, о чем альфа ужасно сожалеет. Сейчас хотелось дарить только удовольствие.

Сильно уйдя в свои мысли, он не сразу услышал звук сообщения. Зато прекрасно услышал грохот и плеск воды в ванной.

«Ибо!» — пронеслось в голове.

Сяо Чжань максимально быстро постарался добежать до ванны, правда, поскользнулся на небольшом коврике, и в саму комнату ввалился запыхавшийся и растрепанный.

— Ибо, что случилось?

Омега посмотрел на него затуманенным взором, тихо шепча:

— Сяо Чжань... Твой член... Дай мне его снова...

Омега смотрел с вожделением, облизывая пересохшие губы. Его взгляд был затуманен, а речь немного бессвязна. Сейчас Ван Ибо больше походил на пьяного. Но Сяо Чжань ни капли не обманывался.

— Директор Сяо... Трахни меня...

— Ибо...

Для верности альфа зажал нос рукой, но стало только хуже, когда феромон попал на язык. Все вкусовые рецепторы сошли с ума от сладости спелой малины. Особенно, когда эту самую малину, первую и невероятно вкусную ягодку сам сорвал несколько минут назад. Рот против воли наполнился слюной, а в горле пересохло сильнее, чем после любого, даже самого сильного похмелья. Хотелось прижаться губами к приоткрытому рту, провести языком, смачивая. Хотелось взяться за волосы, оттягивая голову назад, и лизнуть кадык.

Хотелось оставить метку. Присвоить. Заполучить.

Не в силах бороться с собственной природой и проклиная себя за самоуверенность, что не пользовался мазью, чтобы не чувствовать течного омегу, Сяо Чжань выскочил из ванны, где греховный Ибо снова и снова просил взять его. Весь такой горячий, жаждущий, он смотрит так, что альфа чувствует себя последней сволочью, игнорируя. Но он не хочет просто брать, он хочет доставлять удовольствие. Прислонившись к прохладной стене, Сяо Чжань хочет войти и искупать Ибо не только в воде, но и в ласках, неспешно слизывая стекающие капли на коже. Хочет ласкать руками, ощупывая каждый миллиметр. Хочет кусать, тут же зализывая ранки.

Ранки...

Мозг начал проясняться. Для надежности альфа пару раз стукнулся головой о стену. Еще немного и он сможет мыслить более здраво, а не как животное.

Он вспомнил, что велел помощнику купить лекарства. Не проверяя телефон, который даже не помнил куда кинул, Сяо Чжань открыл дверь и нашел на ручке и около двери пару пакетов. Один был с изображением креста из аптеки, а второй из круглосуточного. Быстро подняв их, альфа вернулся в квартиру, направившись на кухню, чтобы их разобрать. Внутри альфа нашел фрукты, воду в бутылках, пакетики с орехами и чипсами и немного замороженных овощей. Во втором была пара тюбиков мази, ватные палочки, марля, но Сяо Чжань вообще не понимал, для чего же она нужна, и упаковка презервативов. Супертонкие которые. А вот за это спасибо. Альфа хотел детей, но по взаимному согласию. Тут оно конечно было, но для другого. Вообще для другого.

Взяв мазь и обеззараживающую жидкость, альфа отнес это в комнату, а после направился за омегой. Еще не хватало, чтобы он там заболел, плескаясь в холодной воде.

Сяо Чжань открывает дверь ванной, видит, что Ибо все еще там. Но вот волны, которые образуются на поверхности, очевидно показывают, что у кого-то очень шаловливые ручки. Альфа, набрав побольше воздуха, быстро берет большое банное полотенце и подходит к омеге. Он выдергивает того за руку и, чтобы не упал, быстро подхватывает, заворачивая в махровый рулетик. Сам рулетик при этом хныкает и просит отодрать его в самых разных позах, потому что эта, сука, течка, самая невыносимая за все годы его жизни.

Сяо Чжань аккуратно, насколько это вообще возможно, относит Ибо в спальню, бережно кладет на подушки и принимается разматывать. Омега успокаивается, выжидает. Сяо Чжань, как только с полотенцем было покончено, показывает, чтобы Ибо перевернулся на живот. Такой покладистый, хрупкий, он переворачивается, но все равно следит за тем, что будет делать альфа.

Сяо Чжань смотрит на оттопыренную попку, на припухлость и небольшие трещинки. Снова материт себя, что не смог сдержаться, и, беря с тумбочки палочки, дезинфицирующее средство и мазь, принимается максимально осторожно обрабатывать распухший вход. Ван Ибо понимает, что продолжения не последует, начинает ерзать, мешая.

— И что ты там делаешь, а? Просто трахни меня. Ты же альфа, а вы все одинаковые.

— Помолчи. Мне очень сложно сдерживаться, когда ты такой аппетитный и готовый.

— Ну так и не сдерживайся, — стоило только это произнести, как ладонь альфы шлепает по одной из половинок. — Больно, блять!

— Вот именно поэтому и сдерживаюсь, глупыш, — обработав и смазав мазью, Сяо Чжань целует место удара. — Если бы ты сказал, что для тебя это было впервые, то я...

— То что? Ты бы сдержался? Ты?

— Да, ты прав. Я бы не стал ничего делать. Не знаю уж, что ты там навоображал, но я не животное. Я человек и уважаю своего партнера. С тобой я обошелся очень грубо, за что мне стыдно. Да, я все еще хочу трахнуть тебя так, чтобы звезды из глаз посыпались, но не стану еще больше травмировать. Ты этого не заслужил, — он снова поцеловал ту половину попы, которую ударил. — Прости и за это тоже. Я принесу поесть и воды, отдыхай.

— Эй, директор... Не уходи... У меня самого не получается... Помоги...

Сяо Чжань с трудом сглотнул слюну и, поправив каменный и уже болезненно стоящий член, снова перевернул Ибо на постели. Хорошо, что в свое время он купил большую кровать.

Ибо смотрит не моргая. И Сяо Чжань, находясь на пике срыва, очень медленно нависает над ним, ставя руки по бокам и слегка касаясь кожи. Также медленно он снова тянется за поцелуем, но Ибо снова в последнюю секунду отворачивается, поэтому поцелуй приходится на скулу. И осторожно альфа передвигается поцелуями по скуле к уху, затем вниз по шее к выступающим ключицам. Их альфа облизывает, задерживаясь на каждой. А когда Ибо с трудом сглатывает, легонько прикусывает кадык. Ибо тихонько стонет, понемногу отдаваясь ласкам. Шипит, когда Чжань чуть сильнее прикусывает сосок. Выгибается, когда умелый язык проходится по бокам и останавливается на впалом животе. И невероятно заходится, когда Чжань, полностью вбирая член, немного мычит, чтобы вибрация горла придавала дополнительную стимуляцию.

Ладони альфы сжимают половинки, не проникая. Ибо снова начинает просить. Его естественная смазка вытекает из входа, а у Сяо Чжаня кружится голова. Внутренний зверь мечется в теле, недовольный тем, что его игнорируют. Будь у него когти, он бы вырвался на свободу, оставив разодранные ребра. Но он не настоящий. А Сяо Чжань сильный, очень сильный альфа. Изо всех сил он сейчас сопротивляется природе, чтобы не наброситься снова.

Чтобы хотя бы немного заглушить стоны омеги и его жажду большего, он берет с тумбочки заживляющую мазь и наносит на пальцы. Никто же не запрещал совмещать приятное с полезным, правда?

— Что ты опять задумал? — прохрипел Ибо. — Я прошу выебать меня так, чтобы ноги не держали. Ты что, не в состоянии это сделать?

— Заткнись! — прорычал альфа, пальцем проникая в податливое нутро. — Я не притронусь к тебе, пока там все не заживет. И никому не позволю этого сделать, понял?

Тут он все же не сдерживается, оставляя засос на внутренней стороне бедра прямо около члена. А потом еще и еще, пока оно почти полностью не покрылось отметинами.

— Да еб твою мать! Я же сказал трахнуть меня, а не засасывать! — Ибо начал двигаться на постели, показывая, что он хоть и не хочет, но хочет. Только при этом сам же насадился сразу на два пальца альфы, которые были приставлены прямо ко входу.

Ибо замер и застонал, когда пальцы внутри начали стимулировать простату.

— Ты шипишь от пальцев. А что будет, если вставлю член? Давай же, я помогу тебе кончить столько раз, сколько потребуется.

И, стараясь двигать рукой максимально аккуратно, Сяо Чжань принялся активнее гладить бугорок внутри, другой рукой лаская истекающий член. Губами он то обхватывал головку, то целовал внутреннюю сторону бедер. Омега сходил с ума от ощущения пальцев внутри и ненавидел происходящее.

«Если бы я мог быть альфой или хотя бы бетой, мне не пришлось бы испытывать это гребаное чувство стыда. Постоянно зависеть от альфы в течку так отстойно! Но прямо сейчас мне невероятно хорошо. Так пиздецки охуенно, что я готов подставлять ему свою задницу каждый чертов раз».

От двойной стимуляции Ван Ибо снова кончил, пачкая не только живот, но и немного попав на лицо Сяо Чжаня. Омега с трудом сфокусировал свой взгляд и увидел, как альфа пальцами собрал капельки и слизнул их, словно это что-то невероятно вкусное. После встал, поправил стояк, который наверняка болел, укрыл омегу и вышел из комнаты. Правда, несколько минут спустя, уже практически засыпая, Ибо почувствовал аромат свежих фруктов. Наверное, альфа принес, а после поправил одеяло.

«Сука, это, блять, мило. Какого хера он не такой, как рассказывал отец? Я вижу, что он заботливый, нежный и внимательный. Если бы он был другим, то просто трахал меня не переставая... Сяо Чжань, я бы очень хотел узнать тебя лучше». И представляя, как они с Сяо Чжанем проводят время, как обычные альфа и омега, Ибо заснул, убаюканный теплом и чувством непонятно откуда исходящей безопасности.

Сяо Чжань несколько раз после этого заглядывал в спальню, проверял, как себя чувствует Ибо, и не мог не умилиться этим пухлым щечкам, что привлекли его внимание еще в клубе. Омега даже немного причмокивал во сне и морщил носик. И улыбался. Черт, ради такой улыбки альфа чувствовал, что готов свернуть горы. Сяо Чжань каждый раз окутывал его феромоном, даря спокойствия, что помогло Ибо выспаться ночью, не просыпаясь от пожара тела.

«Почему мне так хорошо с ним? Почему только он вызывает эти эмоции внутри? Почему других хотелось просто оттрахать и забыть, но о нем хочется заботиться?». Много вопросов крутилось в голове Сяо Чжаня. Проблему стояка он решил самостоятельно в душе, просто представляя, как Ибо проявляет инициативу, как гладит и ласкает, как двигается сверху, принимая член до самого основания. Как просит Сяо Чжаня кончить и как сам кончает, пачкая грудь. И как нежно шепчет, что принадлежит только ему.

Утром заспанный, но на удивление отдохнувший омега вышел из комнаты, с трудом выпутавшись из одеяла. Он лишь смутно помнил события ночи, но то, как болела поясница явственного говорило о том, что у него был секс. Первый, мать его за ногу, секс и с кем? С Сяо Чжанем, если Ибо, конечно, не показалось в бреду горячки! Отец его придушит, если это была правда.

Ибо очень хотелось пить. Горло першило, и голос определенно был сорван точно не от простых криков. Когда он вышел в коридор, надев предварительно всю свою одежду, и пусть она была далеко не так чиста, как этого бы хотелось, омега почувствовал вкусный аромат, доносившийся откуда-то. На него он и пошел, так как где ванна, чтобы предварительно освежиться, не знал. Зато, возможно, в конце пути будет не только приятно пахнущая еда, но и сам хозяин квартиры.

Омега почти не прогадал. Когда он следовал за ароматом, на пути попалась комната - рабочий кабинет. Обстановка отличалась от спальни, была очень строгой, волевой. Стиль был деловой, с преобладанием черного и серого, с вкраплениями ярко-алых, словно кровь, элементов. Это могло быть черное кожаное кресло с алой вставкой, картина на стене, чайные кружки в глубине комнаты. Ибо поежился. Еще никогда ранее его не пробирало до дрожи только лишь от одного интерьера.

Он хотел было пойти дальше, но носом уткнулся в чью-то широкую спину.

— Ой, простите... — начал было говорить Ибо, потирая ушибленный нос, когда увидел, что на него уже смотрят смеющиеся глаза.

— Ммм... Кто у нас проснулся. Доброе утро, детка. Хорошо спалось? — альфа закрыл дверь кабинета.

Он сам не любил эту комнату, слишком уж мрачной и депрессивной она была. Но отец настоял на ее существовании, даже сам сделал ремонт и подбирал мебель. После смерти папы в одной из перестрелок Сяо Чжань старался не спорить с ним. Они были истинными, а потеря пары равна потере части самого себя. Сяо Чжань никогда не хотел бы такой судьбы, как и истинного. Его образ жизни, люди, которые окружают все это может стать потенциально опасным для омеги, которые по природе были слабее альф и бет. Вечный страх потери - Сяо Чжань не хотел этого испытывать. Да, он хотел семью, но не обязательно с истинным. Вот с Ибо он бы попробовал начать хотя бы отношения, особенно после того, что произошло.

— На удивление. Где я? — Ибо молился, чтобы голос не дрожал. Это в самом деле был Сяо Чжань! Ему не показалось! То есть он и Сяо Чжань... То есть они... Переспали! У Ибо это просто в голове не укладывалось. Вообще никак причем.

— У меня.

— И что я тут делаю?

— Тебе сейчас всю цепочку событий ночи пересказать или только основное и интересное? — Сяо Чжань оглядел его с головы до ног и снова облизнулся, — Да я и повторить кое-что согласен.

— Кобель похотливый! — Ибо покраснел так, что на щеках спокойно можно было готовить. «Самые-самые» моменты он помнил, а вот то, почему он здесь, а не в каком-нибудь гостиничном номере один, не понимал. И как только хотел уточнить его желудок громким урчанием решил, что пора бы о себе напомнить. — Прости...

— Все в порядке. Тебе не стоит извиняться. Думаю, ты и сам не рад, что течка началась так внезапно, — не переставая улыбаться, словно Чеширский кот, Сяо Чжань подошел, положил руку на плечо, после чего подтолкнул к другой закрытой двери. — Ты вчера потерял много калорий, и я с радостью это компенсирую. Но перед этим освежись. Запасная одежда, полотенца и все, что может потребоваться, уже там.

— Но...

— Если хочешь, чтобы я потер тебе спинку, только скажи.

— Да пошел ты, придурок!

— С радостью бы. Но в таком случае завтрак, точнее почти обед, сгорит. Не думаю, что твой желудок будет рад, — и словно в подтверждение живот Ибо снова заурчал. — А-ха-ха! Ну вот видишь. Иди, освежись. Я буду на кухне.

После альфа объяснил, как Ибо сможет найти эти самую кухню и удалился. Ибо же постоял еще с минуту, подождал, пока альфа окончательно скроется из виду и проскользнул в ванную комнату.

При оформлении здесь, кажется, участвовал только хозяин квартиры, так как ничего темного и мрачного в этой комнате не было. Она была светлая, словно сияла изнутри. Большое панорамное окно выходило на отдаленные дома вдалеке, а высокий этаж квартиры скрывал то, что и должно быть скрыто. Рядом с окном располагалась джакузи, большая, очень большая. Кажется, что там спокойно можно устраивать вечеринку на пять или шесть человек. Закрытую такую вечеринку с рейтингом для взрослых. Также была просторная душевая кабина, стиральная машинка, над которой расположили широкую раковину и большое, очень большое зеркало. Здесь спокойно можно было умываться двоим, не мешая при этом друг другу. На краю этой самой раковины омега увидел аккуратную стопочку сложенных вещей и, не рассматривая, снял свои вещи, бросив кучкой. Он мылся долго и тщательно, пытаясь убрать с себя аромат альфы. Или же, наоборот, желая укутаться в него, добавив парфюм геля для душа.

Пока Ибо наслаждался теплой водой, дверь бесшумно открылась, и вошел хозяин квартиры. Сяо Чжаню было интересно, почему Ибо так надолго застрял, однако, войдя, он не смог произнести ни слова, только лишь молча наблюдал, как омега растирал и гладил тело, наслаждаясь водой. Сяо Чжань невольно вспомнил, как входил в его истекающее нутро, как Ибо стонал, как кончал снова и снова.

«Проблемка» — подумал альфа, возбудившись не на шутку. Он пришел поторопить и накормить его, а не брать без его на то согласия в душевой кабинке.

Но Ибо и правда сейчас был прекрасен: полностью нагой, не смывший пену со стройного подтянутого тела. Сяо Чжань завороженно, насколько позволяла кабинка, наслаждался этим водным представлением. То, как Ибо одной рукой намыливает другую, затем шею, пробегает пальцами по ключицам и подтянутому плоскому животу. То, как оглаживает свой расслабленный член, и даже то, как руки скользнули на аппетитную попку.

Чтобы избавиться от желания скользнуть между этих самых половинок самому, Сяо Чжань тихонько прокашлялся и произнес:

— Ибо, еда уже на кухне. Буду ждать тебя, не задерживайся, — а после вышел, заворачивая в спальню и принимаясь, как заведенный порнушкой подросток, дрочить, вспоминая то, что увидел. Кончил он одновременно с затихнувшей водой и поспешил туда, куда скоро придет нарушитель спокойствия.

Сяо Чжань закончил расставлять посуду ровно в тот момент, когда распаренный и разнеженный теплой водой омега вошел. И он, не смущаясь, действительно надел его вещи. Альфа внутри удовлетворенно заурчал, наслаждаясь.

— Присаживайся. Думаю, что нам надо поговорить.

— Угум, — Ибо, словно голодный волк, набросился на приготовленную еду. Это было невероятно вкусно. — Это вкусно. А кто приготовил?

— Я.

— Правда?

— Да. Кушай, а то подавишься, — альфа смотрел на вновь появившиеся щечки хомячка, который с удовольствием уплетал еду за обе щеки. Он давно не готовил, в основном питаясь в ресторанах или едой навынос. Просто не мог готовить после смерти папы. А сейчас снова захотелось, и он надеялся, что это съедобно. — Послушай... Прости, что не сдержался в переулке. Не хотел травмировать тебя. Да и... потом тоже...

— Вы не виноваты, директор Сяо. Кто же мог подумать, что течка начнется раньше, а таблетки останутся дома. Это просто неудачное стечение обстоятельств, — Ибо посмотрел на альфу и добавил, — Спасибо, что помогли мне... Там... Тогда, когда я... Ну... Кхм, спасибо, что сбили жар!

— А-ха-ха! Ибо, Боже, ты прекрасен! А-ха-ха! — Сяо Чжань ожидал чего угодно, но не этого. — А-ха-ха! Меня еще никто не благодарил за то, что я его трахнул. Да еще и в таком месте. Ибо - ты просто уникум!

— Перестаньте смеяться и ешьте!

— Уже ем, уже ем, — но все равно еще немного посмеивался.

Ибо ел с таким удовольствием и аппетитом, что совершенно не замечал, как майка, что была немного велика, съехала на одну сторону, обнажая ключицу. Сяо Чжань не мог оторвать взгляд от открытого участка тела. Он представлял, как будет целовать бархатистую кожу, пахнущую гелем для душа. Представлял, как ладонями проведет по бокам, поднимая футболку, пока не снимет совсем, и как припадет к выступающему кадыку, чуть прикусывая. Представлял, как Ибо, такой податливый, будет выгибаться навстречу поцелуям и как будет сам дарить их в ответ.

Ибо осознанно или нет, но стал есть медленнее, ногой немного задевая ногу альфы под столом. После отложил вилку и под жарким взглядом альфы сам стал оттягивать ворот, обнажая кожу еще сильнее. Сяо Чжаню показалось, что температура в помещении подскочила еще на несколько градусов вверх. По крейней мере температура его тела точно.

«Этот мальчишка... Он же просто снова в бреду горячки. Давай же, держи себя в руках» - продолжал уговаривать себя Сяо Чжань. Но на самом деле в руках хотелось держать его.

Плюнув на все внутренние запреты, альфа, который был не в состоянии и дальше сдерживаться, встал, обошел стол и, слегка оттянув голову омеги за волосы, поцеловал. Сначала прикосновение губ, легкое движение языка по пухлым губам и, наконец, сплетение языков. Как ни странно, но малина чувствовалась даже на языке. Сяо Чжань прорычал в поцелуй, углубляя. Он чувствовал, что это именно то, чего не хватало им обоим.

Хватка в волосах омеги усилилась, и он простонал в поцелуй. Руки Ибо обвили шею альфы, притягивая. Он отвечал, вкладывая всю ту страсть, что копилась внутри. Альфа потянул Ибо вверх, поднимая со стула. Он так хотел вновь ощутить мягкие податливые половинки, что чесались ладони. И стоило только сжать их, как Ибо простонал снова, притираясь свои возбуждением к стояку альфы, который сейчас выбирал между «секс прямо сейчас» и «секс в постели через тридцать секунд». Он будет осторожным в этот раз. Он уверен, что будет осторожен.

Но Ван Ибо не дал ему и секунды на размышление, ладонью накрывая возбуждение, а второй проскальзывая на взмокшую спину. Ибо растворялся в Чжане, в аромате, что невольно усилился, смешался, образуя нечто новое, ранее неизвестное. Но полностью крышесносное.

Сяо Чжань с легкостью подхватил Ибо на руки, ощущая, как домашние штаны пропитались смазкой. Омега ногами ухватился за его талию, фиксируя положение. Руками он зарылся в волосы и совершенно не желал отрываться от поцелуя, который не так давно сам же и отвергал. И потом начался ад. Ибо начал двигать телом, имитируя проникновение. Он терся об альфу, легонько стонал в поцелуй, а потом, разорвав его, слегка прикусил хрящик уха. И ровно до этой секунды Сяо Чжань не знал, что уши - одна из самых его эрогенных зон.

Рукой смахнув со стола то, что там было, он посадил Ибо на край так, что теперь сам беспрепятственно мог тереться о его вход. Омега пылал от жара. Сяо Чжань даже не ожидал, что течка настолько меняет омегу. Ибо раздвигал ноги настолько широко, насколько позволяли домашние штаны. И Сяо Чжань, черт возьми, хотел увидеть больше. Хотел больше почувствовать. Хотел вновь очутиться внутри, чувствовать жар тела, плотно обхватывающий член. Хотел заполнить Ибо полностью. Хотел подчинить.

Быстро избавившись от лишней одежды, Сяо Чжань, не входя и придерживая рукой, начал тереться о самых вход. Иногда головка с легкостью скрывалась внутри, дразня. Ибо молил о большем, был согласен на все, лишь бы только этот жар прошел. Как же он ненавидит свою сущность. Но сейчас он готов довериться Сяо Чжаню.

— Ибо... Ты уверен? — с трудом смог проговорить альфа.

— Да. Тысячу раз да. И до конца, не... Ахх...

И Сяо Чжаня больше ничего не сдерживало. Он одним плавным движением вошел на всю длину и, не давая привыкнуть, начал двигаться. Член скользил легко, плавно погружаясь и выходя из податливого тела. Альфа ладонями опустил Ибо на стол, перехватил бедра удобнее, чтобы каждый раз задевать простату. И да, это было так, словно он нашел то, что давно искал. Тот кусочек пазла, без которого не было целостной картины. Он погружался в этот мир, с каждым мощным толчком приближая оргазм, и Ибо погружался с ним, растворялся, плавился. Их стоны, тела, казалось, что даже души сейчас сплетались, соединялись воедино.

Альфа настолько увлекся, что не заметил, как узел, давно набухший у самого основания, больше не выходит из тела Ибо. Он случайно связал их тела, кончив глубоко внутри. Член еще пульсировал, как и стенки, что его сжимали. Ибо, полностью разморенный и абсолютно удовлетворенный несколькими оргазмами, совершенно обессиленно лежал на столе, не в силах двинуть даже пальцем, не говоря уже про то, чтобы пошевелиться.

Сяо Чжань потянул Ибо за руки на себя, стараясь, чтобы узел не причинял сильное неудобство, и, держа расслабленного и абсолютно затраханного омегу на весу, направился в сторону спальни. Там уже осторожно лег, лишь немного потревожив Ибо, и заснул, крепко прижимая парня к себе.

Проснулся альфа от того, что Ибо ворочался во сне. Чжань осторожно вышел из тела, поцеловал Ибо в щеку и направился в ванну, чтобы после обтереть Ибо. Да, он никогда этого не делал, но сейчас наслаждался каждой секундой заботы о ком-то. Он снова отругал себя за несдержанность, уже морально готовясь к последствиям незащищенного секса с течным омегой. И когда закончил обработку ануса мазью, твердо для себя решил, что готов взять ответственность несмотря ни на что.

После убрал на кухне тот беспорядок, что они устроили и решил, что когда Ибо проснется, обязательно все расскажет. Но этим планам было не суждено исполниться.

Ибо, словно заведенный, подскочил в постели и быстрым шагом поспешил в ванну. Когда он открыл глаза, то произошедшее, как в кино пронеслось перед глазами.

«Надо срочно постараться вымыть сперму. Черт! Никогда такой течки не было, чтобы я сам ноги раздвигал переж альфами! Дважды, мать ее, да еще и с одним и тем же! Ааа! Что делать?» небольшая паника, страх, разгневанный отец. И при этом теплые объятия, ласковая улыбка и надежный альфа.

Ибо даже не старался почистить себя внутри. Он знал, читал где-то, что может и не забеременеть. Это было лишь раз, некоторым требуется гораздо больше для успешного зачатия. И он очень надеялся, что именно к этой категории и относится.

После душа, как в тумане он снова очутился на кухне, где его ждали тосты с сыром и помидорами и теплый зеленый чай. А еще альфа, что так тепло и нежно улыбался, протягивая руки и приглашая к столу.

После еды и небольшой уборки, посмотрев на часы, Ибо стал собираться домой. Сяо Чжань не стал задерживать, тем более что его самого ждал целый ворох бумаг. Он был уверен, что еще увидит омегу в клубе, а может и не только там. Сяо Чжань вызвал для омеги водителя, сложил вещи в пакет и, дав свою одежду, попрощался.

Доехал Ибо без приключений, хотя уже чувствовал вновь возрастающее пламя внутри. Снова течка. Он не хотел пачкать одежду директора и хотел одновременно. Но впереди его ждет еще одно препятствие - отец. По календарю была уже суббота, а он не предупредил, что задержится после работы и сейчас придет в чужой одежде и выспавшийся. Тогда отец от него не отстанет, пока не узнает, с кем он провел время. В течку.

Только сейчас до Ибо стало доходить, что он был во время течки с альфой. Да, он провел первую течку с альфой и да, блять, это было настолко ахуенно, что о сцепке никто тогда не думал, как и о защите. Так что вероятность беременности исключать не стоит. И Ибо молился, чтобы этого не было. Он еще очень молод, чтобы рожать. Он не хочет этого ребенка. Не хочет того, кто получился спонтанно и необдуманно. Не хочет от этого альфы.

— Ты долго, сын, — отец, как он и предполагал, вышел встретить его в коридор, поэтому Ибо заранее переоделся в свою одежду в подъезде. — Где ты был и с кем?

— Отец, — не сказать, что омега боялся своего отца, но в эту минуту он выглядел настолько грозно, что впору бежать из отчего дома как можно скорее. — После работы мы с друзьями ходили проветриться, а потом...

Шлеп!

Звук пощечины разлетелся по всей квартире, оглушая. Ибо прижал руку к щеке, не веря в происходящее.

— Отец, за что?..

— А ты что, щенок, не знаешь?! Мой дом усеян информацией об этом выродке Сяо Чжане, а ты устроился работать именно к нему! Серьезно? Почему, Ибо, почему туда?

— Ты только поэтому ударил меня? Потому что я сам что-то решил, не посоветовавшись со всезнающим тобой?

— Ах ты паршивец! — отец снова занес руку для удара.

Но Ибо не стал дослушивать или тем более дожидаться других побоев. Он забежал в комнату, покидал некоторые вещи в тот же пакет, который дал ему альфа, и пулей выскочил из дома.

Ибо и не хотел ехать сюда, прекрасно зная реакцию отца только лишь на упоминание имени Сяо Чжаня. У парня просто язык не повернется сказать, что именно из-за того, что в дома так много информации про его клан, Ибо и устроился в клуб на работу. А если скажет, то бежать ему лучше в соседнюю галактику, не ближе.

Добравшись до спасительного общежития и зайдя в комнату, Ибо устало упал на постель, уткнувшись лицом в подушку. Янь Ижэня в комнате не было, но Ибо даже не хотелось звонить или писать ему, или вообще хоть как-то двигаться. Его тело все еще болело в определенных местах после неожиданной течки, щека горела после пощечины, а сам омега был полностью морально заебан. Единственное, что он сделал перед тем, как отключиться - выпил чертовы таблетки от чертовой течки. Как же запарно быть омегой.

***

Проводив Ибо, Сяо Чжань вернулся к документам, которые он разбирал. Отец, несмотря на все его протесты, все больше и больше принуждал заниматься делами клана. Сейчас вот у него здесь черная бухгалтерия для налоговой с пары предприятий отца. Чжань поморщился, надел очки и постарался сосредоточиться на цифрах, когда на плечо легла чья-то рука. От неожиданности альфа дернул за нее, разворачиваясь и почти усаживая этого кого-то на колени.

«Чжан Лилинь. И что она только здесь забыла? И как вообще попала в квартиру?» Именно это Сяо Чжань и спросил, отталкивая девушку от себя подальше, чтобы ее феромон не прилип к нему надолго.

— Лилинь, как ты сюда попала и что вообще здесь делаешь?

— Я пришла к своему жениху, в чем проблема?

Она постаралась снова прикоснуться к плечу, но альфа был непреклонен. Ему пришлось встать из-за стола и отойти, лишь бы держать хоть какую-то дистанцию. На это она лишь сморщила носик. За столько лет безуспешных попыток приручить Сяо Чжаня она привыкла и не к такому. Вот только аромат...

— Здесь кто-то был? — она поводила носом по воздуху, принюхиваясь. — Ты привел кого-то домой?

— Это тебя не касается.

— Ты мой будущий муж, разумеется меня это касается!

— Лилинь, я не согласен на этот брак, никогда не был и никогда не буду. Найди себе кого-то другого.

— Гэгэ, если ты хочешь детей, я рожу их. Если ты хочешь семью, я стану ей для тебя. Даже соглашусь, чтобы ты делил постель с омегой. Я заберу клан, который тебе в тягость. Смотри же, все будут в выигрыше. Тебе просто надо ответить «Да».

— Мое решение не изменится, чтобы ты ни говорила. Уходи, меня ждет работа. И больше чтобы я тебя здесь не видел, ты поняла? — сталь в голосе, ледяной взгляд чуть прищуренных глаз отбили какое-либо желание спорить.

— Ты такой вредный и упрямый. Но ты все равно будешь моим, понял? — на этом она ушла, специально громко топая по паркету.

Сяо Чжань вздохнул полной грудью, мысленно благодаря всех богов, что она не застала здесь Ибо. Объяснять ему про навязанную невесту сложно, да и как-то неуместно. Это может отпугнуть омегу, чего альфе бы не хотелось. Впервые он готов прислушаться к внутреннему зверю и добиться того, кого тот выбрал.

***

С той самой ночи прошло около месяца, и время почти вернулось на круги своя. Ван Ибо учился, делал доклады, отвечал на семинарах и даже начал писать курсовую, до сдачи которой было еще месяца полтора точно. Он развлекался с друзьями, ходил на тусовки, выпивал и даже пофлиртовал с несколькими альфами. Вернее, это они с ним флиртовали, а Ибо не так чтобы и отказывался. Особенно настойчивым оказался старшекурсник Суэ Хэн. В целом он был любимым типажом отца: серьезный, целеустремленный, соблюдающий правила и прилежно обучающийся. Но Ван Ибо мутило от таких. Он не хотел связывать жизнь с кем-то хоть отдаленно похожим на отца. Но немного флирта для отвода глаз не помешает.

Сам омега иногда по ночам, особенно когда соседа не было в комнате, доставал вещи Сяо Чжаня, что ранее полностью пропитались цитрусом и бергамотом, утыкался в них носом и пытался найти нотки феромона. Та ночь и то утро что-то навсегда в нем перевернули, и Ибо не собирался это забывать. Не сказать, что он хотел или не хотел повторить, но находиться в компании Сяо Чжаня ему определенно понравилось. Это чувство защищенности, про которое он только читал, чувствовать самому было очень непривычно. И волнительно.

С увеличением нагрузки в университете Ван Ибо решил сократить количество смен на работе. Последнее время омега плохо высыпался и частенько ловил себя на сонливости. Один раз даже задремал на парах уголовного права. И в тот день ему невероятно повезло, что преподаватель не заметил этого, а то неуд был бы обеспечен.

Помимо сонливости Ибо стал замечать, что стал более раздражительным. И все бы ничего, но доставалось его друзьям неслабо. На скейт-площадке стал с трудом делал трюки, которые раньше получались даже с закрытыми глазами. И это бесило. Сильно бесило. После того как он несколько раз упал с доски, в очередной раз поцарапав колени, Ибо, подхватив скейт, с такой силой кинул доску, что на ней появились трещины.

— Эй, бро, успокойся, — к нему подбежал Сынен, бета, с которым они чаще всего зависали в этом парке. Сынен решил не продолжать обучение, уже работая в магазинчике музыкальных инструментов своей семьи. — Ты же так долго хотел ее, зачем ломаешь?

— Одну купил и еще одну смогу! — омега вырвал несчастный скейт из рук друга. Он очень сильно постарался взять себя в руки и успокоиться. И чего только взбесился, непонятно. Подняв голову и посмотрев на низко висящие темные облака и поняв, что потерял счет времени, спросил — А сколько сейчас? Забыл телефон в общаге.

— Без пятнадцати семь, чел.

— Блять! Мне же еще на работу сегодня. Я пойду, Сынен. На созвоне.

— Ага, давай. Надеюсь, что в следующий раз ты будешь спокойнее.

Ибо со всех ног бросился в сторону общежития. На доске было бы быстрее, но сегодня она катастрофически не желала его слушаться. И вообще координация с ним уже неделю, а то и больше не в ладах. И с какого хера такое произошло, он не представляет. Влетев в комнату, Ибо кинул доску на постель, схватил чистые вещи и побежал в душ. Выйдя, он столкнулся с Янь Ижэнем. Его сосед как раз разговаривал с кем-то по телефону. Сегодня у них на удивление смена была совместная, хотя обычно тот предпочитал работать в дни, когда Сяо Чжаня или не было, или он безвылазно сидел в кабинете. Ибо не понимал, почему друг усиленно избегал собственного брата на работе, но прямо в лоб спросить тоже не мог.

— Я же сказал, что мы сами доберемся, что ты пристал-то? Хаа... Ладно-ладно, дело твое. Хочешь наматывать круги, так кто я такой, чтобы тебя останавливать? Да, мы выйдем, когда ты позвонишь. Да, точно. Точно. Еще раз спросишь и сам знаешь, куда я тебя пошлю! Ждем.

Ибо вопросительно поднял бровь, спрашивая, с кем это Ижэнь так ругается. Обычно со своими партнерами он более сдержан, даже ласков, а здесь просто полная противоположность. Пока друг успокаивался, Ибо уже практически был готов выходить. Остановили его, когда омега, уже покидав вещи в рюкзак, готовился выйти, поторапливая нерасторопного товарища.

— Нас сегодня довезут, можешь не спешить, — продолжая расслабленно лежать на постели ответил тот.

— А что, сами мы уже добраться не сможем?

— Ну, типа, там дождь, да и осень. Чжань-гэ сказал, что переживает и заедет сегодня.

— Кто сказал? — в горле моментально пересохло, а сердце сделало пару кульбитов в грудной клетке, от чего даже закружилась голова. — Ох...

— Ибо, ты в порядке? — Чжунья поспешно встал и подошел к другу, поведение которого в последнее время изменилось. — Ты стал странным. С координацией не дружишь, спишь постоянно, а не носишься как раньше... Ибо, что тогда случилось в клубе?

— Ни-ничего, — заикаясь ответил Ибо. Как он может рассказать те постыдные вещи, что вытворял на заднем дворе сначала сам, а потом и с его братом? А даже если и расскажет, то не уверен, как эта информация будет воспринята. — Просто тогда внезапно началась течка, и я поехал домой. Все.

— К себе домой? Не в общагу? — но от ответа его спас телефон, что ожил входящим звонком. — Черт! Потом ты мне все расскажешь, понял? А теперь пойдем, все же не каждый день можно ездить с комфортом, да?

И Ван Ибо понимал, что своим странным поведением прокололся, и да, Ижэнь с него живого не слезет, пока все не узнает.

— Ага. Машине гораздо удобнее автобуса.

Подмигнув в ответ, Ибо подхватил вещи, и они вместе вышли из комнаты. Машина Сяо Чжаня стояла прямо возле входа, а на улице ливень поливал с такой силой, что можно было увидеть только ее силуэт. Ибо подумал, что им и правда сегодня повезло. Попади он под такой ливень, вымок бы до нитки, а потом привет простуде, микробам и температуре. Он не любил болеть. А болеть во время учебы не любил вдвойне.

— Ну что, милые мои, — Сяо Чжань подошел сзади так тихо, что Ибо и Ижэнь подпрыгнули от неожиданности. — Согласитесь, хорошо же, что я решил за вами заехать?

— Что-то раньше ты так не делал, — пробурчал Ижэнь.

Но Ибо... Ибо втайне даже от себя мечтал об этом. Он хотел, чтобы между ними было что-то большее, чем просто один случайный раз.

— Если тебе так это не нравится, можешь доехать сам. Ибо, тебя подвезти?

— Д-да, — Ибо не хотел заикаться, но слова теряются рядом с этим альфой. Именно рядом с ним. — Но только вместе с Ижэнем.

— Договорились. Тогда, раз он у нас всем недоволен, то добежит до машины сам, — Сяо Чжань раскрывает большой зонт над собой и Ибо и делает приглашающий жест в сторону машины. — Идем, Ибо.

— Эй! Я же намокну!

— Ты вообще не хотел, чтобы я приезжал, так что не жалуйся, — и Сяо Чжань сделал то, чего Ибо от него совсем не ожидал. Он по-мальчишески высунул язык, показал его Ижэню и потянул Ибо за собой.

Добравшись до машины, Чжань открыл Ибо переднюю дверь, убедился, что омега устроился и вернулся за Ижэнем. А после, когда все уже сидели в авто и ехали в сторону клуба, Ибо вновь почувствовал феромоны альфы: нежные ненавязчивые нотки бергамота согревали, а цитрус расслаблял. В теплоте салона Ибо сморило, и он задремал по пути.

Приехав на подземную парковку, Сяо Чжань хотел было аккуратно разбудить Ибо, но Ижэнь хлопнул его по руке.

— Не трогай, он не твой омега.

— Если бы я не знал, что ты не интересуешься омегами, то подумал бы, что ты на него запал.

— Он мой хороший друг. Я не хочу, чтобы ты сделал ему больно.

— Не сделаю, Чжунья, — Сяо Чжань повернулся к брату, стараясь говорить как можно тише. — Если ты говоришь, что он твой друг, то ответь, знает ли он твое настоящее имя и кто ты?

— Я это просто я. Какая разница, как меня зовут.

— Видишь? Так и я тоже просто я. Ты привел его сюда, знал, что мы рано или поздно встретимся. Зачем ты это сделал, если не хочешь, чтобы я причинил боль?

— Он слишком неугомонный и непосредственный. Я думал, что он понравится тебе, и ты сможешь, наконец, отвязать от себя Лилинь. Но...

— Но что?

— Но сейчас в этом не уверен. Все же она чокнутая. Гэ, ты должен отвязаться от нее и быть с Ибо. Он самый лучший омега, каких я знаю.

— Ты прав, малыш. Насчет нее ты прав, — Сяо Чжань тяжело вздохнул и грустно улыбнулся. — Нам пора. Разбуди его, пожалуйста, если не хочешь, чтобы это делал я.

— Нет, давай сам. Я вижу, как ты на него смотришь. И я был прав - он же тебе понравился, да, гэ?

— Да, — улыбка стала более мягкой, но печаль все еще плескалась в глубине янтарных глаз альфы. — Понравился.

— Тогда я пойду первым. Удачи, брат. И помни, что меня зовут Янь Ижэнь.

Сяо Чжань ничего на это не ответил, только слегка кивнул головой. И, дождавшись, когда младший брат уйдет, легко, невесомо провел пальцем по щеке дремавшего омеги. Альфа не хотел его будить. Ему почему-то наоборот хотелось укрыть Ибо, спрятать, защищать. Но откуда такие мысли?

И пока альфа, погрузившись в мысли, неосознанно водил пальцами по щеке омеги, Ибо в это время открыл глаза. Их взгляды встретились, и больше, кажется, ничего не имело значения.

— Директор Сяо...

— Ибо...

Сколько прошло бесконечных мгновений, никто не знает, но из оцепенения их вывел звонок мобильного омеги. Ибо не стал смотреть, кто это. Он скинул вызов, несколько раз моргнул и, поблагодарив, поспешно вышел из машины. А вот альфа, которому никуда в целом спешить не нужно было, всерьез задумался, по какой же такой причине его настолько сильно тянет к омеге. Что же в нем такого особенного, что он не сдержался в течку, привез домой, накормил и дал свои вещи. А в такую ужасную погоду вообще сам приехал.

Сяо Чжань решил понаблюдать за Ибо из кабинета, откуда, как он недавно выяснил, отлично виден бар и те, кто там работает. А именно один конкретный бармен, который с той самой ночи не выходит у альфы из головы. Сяо Чжань уже в который раз за вечер залип на нем. Правда, кажется, что омега сегодня другой. Обычно активный, сегодня он более вялый, движения чуть мягче и сам он кажется спокойнее. Это показалось странным, так как альфа на все сто процентов знал, что до сессии и каких-либо вообще зачетов еще далеко. А все благодаря тому, что его младший брат жалуется на бешеное расписание практически ежедневно, заваливая чат в вэйбо всем, чем хочется. Пару раз даже, как потом выяснил Чжань, отправлял ему фото Ибо, склонившегося над учебниками или же развалившегося на кровати в коротких шортах и читающий талмуд по праву. Тогда альфа не придал этим фото особого значения.

Внезапно произошло то, что заставило сердце Сяо Чжаня замереть от волнения - Ибо сильно пошатнулся, резко встав из-за стойки и схватившись за голову. Он поспешил вниз, не обращая внимание на столпившихся посетителей. В голове словно набатом било: «Ибо. Ибо. Ибо!» Когда Сяо Чжань оказался около Ибо, Чжунья, точнее Ижэнь обмахивал омегу журналом, чтобы у того было немного больше кислорода. Альфа не стал церемониться. Он просто подхватил на руки и вынес на улицу. На тот самый задний двор клуба.

— Ибо, ты слышишь меня? Ибо?

— Да... — еле слышно донеслось в ответ. У него совсем не было сил отвечать. Вообще не было сил ни на что, если честно. Хотелось спать в постельке и есть крекеры. С крабом. Или с луком. Или с медом.

— Да ты бледный. Поехали, я отвезу тебя в больницу.

— Не надо. Я просто хочу спать...

— Вот там и поспишь, а врачи возьмут анализы. Поехали.

И, как и в тот раз, Сяо Чжань на руках донес Ибо до машины и осторожно положил на заднее сидение, накрыв пиджаком. Дождь давно закончился, оставляя приятный свежий аромат и прохладу воздуха. Ибо уткнулся носом в воротник и снова быстро задремал, а альфа, поглядывая на него в зеркало заднего вида, и улыбался, и волновался одновременно.

В отделении скорой помощи больницы клана, куда он и привез Ибо, их приняли быстро и отвезли все еще сонного омегу на обследование. Сяо Чжань сидел в кресле ожидания, когда его окликнул врач Лю Хайкуань. Он был бетой и главой этого отделения. Поздоровавшись, Хайкуань сразу перешел к сути дела, но, поняв, что они не пара, только усмехнулся и сказал, что родителям Ибо уже позвонили, а альфа пусть готовится. Сяо Чжань даже не успел спросить, к чему именно, когда увидел входящего в двери главного прокурора города. Очень злого прокурора.

Он осмотрелся по сторонам и начал требовать, чтобы ему сказали, что случилось с его сыном. Лю Хайкуань подошел к нему и совершенно невозмутимо и обстоятельно принялся рассказывать, что с его сыном все в полном порядке. Даже больше, чем в порядке. А после поздравил с будущим пополнением в семье.

Тишину можно было резать ножом. Слышно было, как тикают стрелки часов где-то, кажется, что даже в соседней вселенной. Ван Шухань повернулся к совершенно выпавшему из реальности от услышанной новости Сяо Чжаню.

— Только через мой труп. Если ребенок от такого выродка как ты, он никогда не появится на свет!

Chapter Text

— Господин прокурор, — вмешался Лю Хайкуань, — Послушайте, я понимаю, что вы сильно переживаете. Пожалуйста, постарайтесь успокоиться и послушать. У мальчика это первая беременность. Если вы вынудите сына сделать аборт, после у него может не быть детей.

— Да кто вы такой, чтобы мне указывать? — закричал пуще прежнего Ван Шухань, показывая пальцем на Сяо Чжаня. — Всего лишь врач сомнительного заведения! А это мой сын, которого совратил этот преступник!

— Это, как вы выразились, сомнительное заведение гораздо лучше и современнее тех, в которых вы регулярно проходите обследования, — не сдержался Лю Хайкуань, — И за то, что многие пациенты уходят отсюда своими ногами, а не делая круг через морг, я готов бесконечно благодарить Сяо Чжаня. Именно он покупает новейшее оборудование и отправляет врачей получать новые квалификации. Так что сейчас ваш сын в самых надежных руках.

— Пусть так, — здесь крыть Ван Шуханю было нечем. Пока он слушал врача, сам осмотрелся вокруг. Да, здесь определенно не жалели денег и уж точно следили, чтобы выделяемая сумма шла именно туда, куда должна, а не в карман главврача. — Но я все равно против этой, как вы выразились, беременности!

Сяо Чжань, придя в себя, приблизился к прокурору. Нет, он ни капли его не боялся. Но то, что он совершенно не волнуется о сыне разозлило альфу.

— Что вы только что сказали? — Сяо Чжань не мог поверить в услышанное. Только потому, что его сын забеременел от неугодного ему альфы, этот человек, да и человек ли, хочет положить собственного сына под нож?

«В какой-то степени он прав. Да, мать вашу, даже не в какой-то! Я и правда не позаботился о защите. Это моя ответственность. Но дать ему убить моего собственного ребенка не позволю!»

***

Сяо Чунсан сидел в своем огромном загородном доме и смотрел на облака, что лениво плыли по небу. Вот так он любил проводить время с единственным дорогим для него человеком, его омегой, истинным Тао Мэнле. Сейчас компанию альфе составляла только старая фотография. Он поднял ее и начал тихо разговаривать, рассказывая события этого дня, как делал каждый день, а в конце неизменно прижимал бездушную рамку к сердцу и целовал.

Его уединение было бесцеремонно прервано одним из приближенных.

— Босс, это срочно. Простите, господин Тао, что потревожил, — даже спустя почти десять лет, как муж их босса, самый яростный и в то же время внимательный к ним глава покинул этот мир, все они ежедневно отдают дань уважения. — Это касается младшего босса Сяо.

— Прости, дорогой, наш старший сын снова что-то натворил. И все вот неймется ему, — выполнив ежедневный ритуал, он с раздражением посмотрел на вошедшего. — Ну давай, попробуй удивить меня тем, что сделал Чжань-эр.

— Около месяца назад младший босс был близок с одним омегой. Очень близок. Люди докладывают, что он даже забрал того в квартиру, а отпустил только ближе к полудню следующего дня. И вид у омеги был как после бурной ночи, — заметив, что глава не понимает сути проблемы, он продолжил. — Это Ван Ибо. Омега, с которым наш младший босс провел ночь - Ван Ибо. Сын главного прокурора.

Старший альфа нахмурился, недовольно сведя густые брови к переносице, отчего взгляд стал еще более устрашающим, чем обычно. Эта случайная связь никак не входила в его планы. И вот почему этот несносный упрямый мальчишка не хочет жениться на Лилинь? Она красивая сильная альфа, сможет поддержать и помочь в ведении дел. А что сможет эта подстилка прокурорская? Хотя, при правильно разложенных картах и этот щенок пригодится. Но уйти в мысли ему не давал маячивший из стороны в сторону подчиненный.

— Чего тебе еще?

— Младший босс сегодня отвез Ван Ибо в клинику, и я слышал, что, возможно, тот берем... — но ему не дал договорить грохот, с которым упало кресло. Сяо Чунсан вскочил с него настолько неожиданно, что оно упало на пол.

— Что. Ты. Только что. Сказал? — по слогам процедил старший альфа сквозь зубы.

— Простите, босс. Ван Ибо почти упал в обморок в клубе, и младший босс отвез его в клинику. Там все и выяснилось.

Сяо Чунсан впервые за свои пятьдесят четыре года готов был убить собственного сына.

«Что за несдержанность! Если хотелось куда-то засунуть член, так дерзай. Готовая для этого альфа всегда под боком! Да и бет хватает, про омег и говорить не стоит. Этих среди посетителей наверняка навалом. Так какого хера, прости Мэнле, он пихает его в прокурорского сына? О том, что есть резинки, забыл? Адреналина не хватает? Так я ему устрою!»

— Распорядись о машине. Я еду в больницу.

— Да, босс.

***

— Я не позволю вам, кем бы вы ни были, губить здоровье Ибо и моего ребенка! — Сяо Чжань стоял вплотную к Ван Шуханю. — Он уже совершеннолетний и имеет право сам выбирать, что делать, с кем спать и от кого рожать.

— Да что бы ты понимал, недоносок!

— Почему же «недоносок»? — Сяо Чунсан гордо и неторопливо вошел в двери, направляясь к источнику беспокойства. — Мальчик родился точно в срок, пятьдесят три сантиметра. Как же вы, ярый блюститель спокойствия, можете говорить столь откровенную клевету?

— Ты!.. — чуть ли не зашипел Ван Шухань. — Твой выр... сын изнасиловал моего и это привело к совершенно нежелательной беременности, от которой, можете быть уверены оба, мы избавимся.

— Изнасиловал? — он насмешливо посмотрел на старшего сына, который, как он прекрасно знал, был чересчур привередлив в выборе партнера. И даже назло не стал бы спать с кет-то, кто ему противен. — Правда?

— Разумеется нет! Отец, не верь...

— Лжец! Мой мальчик никогда бы не стал спать с таким, как ты! Он знает, кто ты и кто твой отец! Он вообще в курсе про всю вашу лживую семейку!

— Знает?..

Сяо Чжань был растерян. Если Ван Ибо и правда все знает, то зачем он подружился с Чжуньей, зачем устроился в бар? Неужели и он тот, кто пытается накопать их грязное белье, чтобы потом против них и использовать? Но Сяо Чжань не хотел в это верить. Он все еще помнил, как омега отталкивал его, как дерзил. И то, каким милым он был во сне, и утром сразу после душа. Помнил то, с каким аппетитом ел. Он просто не мог быть таким спокойным и расслабленным, если правда все знал.

— Если ты мне не веришь, то сам у него спроси, — словно прочитав его мысли, произнес Ван Шухань. — Иди и спроси прямо. Он не тот, кто будет врать. И про ребенка спроси тоже.

Сяо Чжань молча отвернулся, спросил номер палаты и поспешил к ней. А подойдя еще несколько минут гипнотизировал дверь. К сожалению, она осталась безразлична к его внутренним метаниям. Да, это правда, что он мог убить, не глядя. Но также правда и то, что верить в слова прокурора совсем не хотелось. Взяв себя и ручку двери в руки, он легко отодвинул ее в сторону, открывая проход. И спустя еще мгновение вошел.

Палата была небольшая, достаточно уютная для того, чтобы пациент смог спокойно вылечиться, ни о чем не беспокоясь. Светлые стены приятного теплого оттенка, большие, сейчас зашторенные наполовину, окна, личный санузел прямо в палате и даже телевизор есть. Но Сяо Чжаня интересовало вовсе не убранство палаты, а то, как на кровати в окружении приборов лежал бледный омега. К его вене на руке была подсоединена капельница, биение сердца и давление измерял какой-то навороченный мониторесли точнее, то многопараметрический монитор пациента, показывая ритм.

Лю Хайкуань тихо вошел в палату.

— Только посмотри на него сейчас. Совершенно ничего не подозревающий о беременности молодой омега ранее всю наслаждался жизнью, а сейчас у меня три альфы, готовые чуть ли не глотки перегрызть друг другу. Так что, то, что сказал прокурор, правда?

— Если ты о том, что это было изнасилование, то, разумеется, нет. Все было полностью по обоюдному согласию. Причем, хочу заметить, что я стойко держался до самого конца. А вот с резинками, конечно, налажал.

— А может это тебе знак, что пора остепениться?

— Ты же знаешь, что просто так этого никто не одобрит. А ему нельзя волноваться. И так, скорее всего, много пережил.

— Директор, с годами ты становишься мягче.

— Только никому не говори. Это будет наш с тобой маленький секрет.

Сяо Чжань познакомился с Лю Хайкуанем в одной из частных клиник, в которую тот устроился интерном. Бета быстро соображал, но никогда не лебезил перед альфами, тем более перед кем-то, кто связан с мафией. Тогда у Сяо Чжаня случилась стычка с одним из парней группировки, решившим, что он куда более достоин стать следующим главой, нежели старший сын босса. Тогда не обошлось без травм: Сяо Чжань попал в больницу с ножом в боку, а вот сам зачинщик отправился кормить рыб в реке. Ну или какая там живность есть, вот ей на корм и пошел.

Бета обработал и зашил рану настолько аккуратно, что был виден только небольшой красный след, который со временем стал еле заметным шрамом, белой полосой на коже. Альфа не любит никому его показывать и старается не давать трогать - простая стычка закончилась смертью. Этого не должно было случиться, и Сяо Чжаня до сих пор иногда это тревожит.

После альфа как сам, так и его ребята, которым случалось пострадать, ходили только к нему. А когда Сяо Чжань открыл больницу, то вопроса о том, кто именно должен ей руководить ни у кого не оставалось. За годы совместного общения их отношения стали приятельскими, возможно, даже дружескими. И сейчас, смотря, с каким волнением во взгляде альфа смотрит на омегу, у Лю Хайкуаня не оставалось никаких сомнений в том, что это серьезно. И Сяо Чжань, как истинный воин, будет бороться до самого конца.

Сам альфа подошел к омеге, аккуратно, чтобы не разбудить, самыми кончиками пальцев коснулся живота, где уже развивался эмбрион и тихо прошептал:

— Я должен защитить тебя. Я смогу.

В этот миг на аппарате, подключенном к сердцу Ибо, показатель сердцебиения начал расти, а Ибо тихо застонал и открыл глаза. Никто не успел ничего сделать, как дверь палаты открылась вновь, впуская родителей.

Ван Шухань, увидев, что сын проснулся и пришел в себя, быстро подошел к нему и, не дав никому и слова сказать, заорал.

— Ты! Ты хоть знаешь, как опозорил меня?! Раздвинул ноги и перед кем? Перед сыном моего врага! Выродок! Поэтому ты тогда так странно себя вел? Потому что уже знал, что носишь ублюдыша этого недоноска? Да? Отвечай мне! Или так и будешь молча смотреть и внутренне гордиться собой?

Аппарат просто сходил с ума, издавая истошные звуки на всю палату как минимум. Ибо, который не мог ничего на это ответить, молча смотрел на отца. На того самого отца, который в детстве покупал сладкую вату и карамель на палочке. На отца, что гладил по голове и хвалил за успехи. На того, кто учил кататься на велосипеде и роликах, а когда малыш Ибо падал, то с бесконечной заботой обрабатывал ранки. На того отца, кто подарил ему байк и все самое лучшее снаряжение, чтобы его сын был в безопасности. Когда он стал тираном? Когда все пошло не так и настолько изменилось? Может, это все из-за дела, которое отец ведет до сих пор. Оно так и числится у него в «висяках» и портит всю статистику, ужасно раздражая.

Преступник тогда так и не был пойман, а в результате разборок банд погиб омега. Тогда еще добрый и любящий отец рассказывал, что несмотря на все поиски, так ничего и не нашел, чтобы предъявить доказательства. И очень переживал, что малыши остались без папы, а альфа без омеги. Тогда одним вечером прислужники того самого альфы похители его и отвезли на личную встречу. Сяо Чунсан пригрозил, что если виновного так и не найдут, то для мотивации поисков в следующий раз здесь будет его сын: крошка-омега, которому только исполнилось десять. Ван Шухань понял угрозу, но доказательства сами собой не появились. Тогда он принял, как ему казалось, лучшее решение: он хотел отправить Ибо и супруга в другой город, тем самым спрятав их. Но не учел, что оба они упрямые и своевольные. Отказавшись уезжать одни, они остались с главой семейства. Но время шло, угрозы перестали приходить, странные люди больше не околачивались около дома или школы. Тем не менее, альфа очень боялся за семью. Он стал нервным, постоянно озирался по сторонам и берег Ибо как зеницу ока.

Конечно, с годами события той личной встречи с Сяо Чунсаном стали стираться из памяти, пока однажды снова не появились на страницах уже другого дела об организованной преступности. Тогда прокурор, благо позволяла должность, начал по крупицам собирать информацию, храня дома. С каждым делом, которое прокуратура проигрывала, его ненависть к группировке в целом и Сяо Чунсану в частности только росла. И раздражение свое альфа начал вымещать на тех, кого когда-то хотел защитить: своей семье.

И сейчас уже взрослый Ибо, глядя на отца своими прекрасными, но наполненными слезами глазами и так нуждающийся в поддержке, хотел сделать хоть что-то, чтобы его вновь похвалили. Он остро нуждался в родителе и скучал по прежним временам.

— Отец, я...

— Не смей даже рот раскрывать в моем присутствии!

Сяо Чжань, его отец и Лю Хайкуань стояли в стороне, наблюдая. Бета осторожно, чтобы никто не увидел, толкнул Сяо Чжаня локтем, призывая сделать хоть что-то, пока он сам отключал аппарат.

— Почему вы кричите на него? — вмешался молодой альфа — Ваш сын в больнице, неужели вы не спросите сначала, как он себя чувствует?

— А ты что, обрюхатил молодого омегу и думаешь, что теперь тебе позволено вмешиваться в его жизнь? Или ты думаешь, что вправе хоть что-то мне приказывать?

— Я совершенно не это имел в виду!

— Кстати... Ты же хотел что-то спросить у него. Давай, вперед. А мы все послушаем, что же он тебе ответит. И если то, в чем я обвинил тебя до этого правда, то ты прямиком отсюда загремишь за решетку.

Сяо Чжань повернулся к Ибо, стараясь хотя бы немного успокоить того феромоном, но заметив взгляд прокурора, что все еще стоял здесь, не стал этого делать. Но у него есть и другие способы. Он подошел к Ибо ближе, подтянул стул и, прежде чем заговорить, присел. Он старался не давить ростом, когда это требовалось. Когда тот, с кем надо поговорить, лежит на больничной кровати - одна из таких ситуаций.

— Ибо, как ты себя чувствуешь? У тебя что-то болит? — да, Сяо Чжань умел разговаривать с больными и детьми, если хотел. Он мог быть очень милый и заботливым и в равной степени пугающим, если требовалось.

А еще умел улыбаться так, что даже самый закостенелый преступник начнет каяться в своих грехах. И вот сейчас Ван Ибо постепенно забывал про отца, просто смотря на мягкую улыбку. Именно она в свое время вызвала такой бурный интерес в душе омеги. Можно сказать, что он был заворожен с первого взгляда. Кто же, правда, тогда знал, чем все по итогу обернется.

— Ибо, — альфа мягко позвал его по имени. Ибо казалось, что тонкая паутинка холода и отчаяния, что сковала его, начала постепенно растворяться только лишь слыша собственное имя из чужих уст. — Не бойся. Скажи, что у тебя болит?

— Со мной все нормально, — Ибо было страшно смотреть на разъяренного отца, но и взгляд альфы, такой чистый и открытый, заставлял чувствовать себя пристыженно. Да, он все знал. Но что подумает Сяо Чжань, когда догадки подтвердятся?

— Хорошо. Тогда расскажи мне, пожалуйста, ты... Ты правда знал, кто я? Знал про брата, мою семью?

— Да, — голос омеги сорвался. Последние годы он только всех разочаровывает. Вот и глаза альфы, как только он услышал правду, подернулись легкой дымкой. И какой ему ребенок? — Да, я все знал.

— Ребенок... Ты же оставишь его? — с нескрываемой надеждой спросил альфа, беря себя в руки.

— Я... — разве у него такой большой выбор? Ибо с трудом отводит взгляд от Сяо Чжаня и смотрит на отца. — Нет.

— Ибо... — на Сяо Чжаня было больно смотреть, и Ибо, только слыша голос, не смел повернуть голову.

— Видишь? Я же говорил, а ты не поверил. Какие еще тебе, недоносок, нужны доказательства?

— Я же просил придержать язык. Неужели у вас, прокурор, такая короткая память? — за все то время, которое находился в палате, Сяо Чунсан впервые заговорил. — Или вы уже забыли то, о чем мы с вами тогда говорили?

— Отец, не надо, — Сяо Чжань взял себя в руки, пряча разочарование и боль внутри, закрываясь за маской напускного безразличия, и пристально посмотрел на собственного отца. — Для чего ты сюда приехал?

— Я хочу своими глазами видеть, что ты не наделаешь еще больших глупостей, мой неразумный сын. Но этот ребенок, — он указал на Ибо, — Гораздо мудрее тебя, хоть и младше. Он понимает, что результат вашей случайной связи лучше убрать, вырезать из собственного тела.

— Отец, но это опасно! А вдруг он потом не сможет иметь детей?

— Тебя это касаться не должно! У тебя уже есть невеста. Пора бы прекратить вести себя как ребенок и вспомнить про ответственность.

При упоминании того, что альфа не свободен, сердце Ибо, кажется, снова пропустило удар. Правда, этого уже никто не знал, так как чуть ранее Лю Хайкуань отсоединил следящий за его состоянием прибор.

«Конечно, такой альфа, как он просто не может быть одинок. Тебе, Ван Ибо, стоит быть благодарным хотя бы за то, что он посмотрел на тебя. И не просто посмотрел, но и прикоснулся. Значит, я был прав, когда сказал, что хочу отказаться от ребенка. Давай, Ибо, ты сможешь продержаться. Истерить будешь потом.»

— Я никогда не считал ее своей невестой и вы оба это знаете. К тому же ты уверен, что нам стоит обсуждать это прямо здесь? — Сяо Чжань не хотел, чтобы Ибо тревожили новости о навязанной невесте. Он необъяснимо хотел заботится о нем и о ребенке. И ради этого готов наплевать даже на собственную гордость.

Младший альфа повернулся к Ибо и опустился перед кроватью на оба колена, а оба отца закричали одновременно:

— Ты что делаешь? Не дави на моего сына? — закричал Ван Шухань.

— Поднимись немедленно! — повысил голос Сяо Чунсан. — Альфа не должен стоять на коленях просто так!

Сяо Чжань совершенно игнорирует их крики. Его взгляд направлен только на Ибо, который замер, словно добыча перед хищником. Альфа видел, как зрачки омеги расширились, а брови немного приподнялись от удивления. Он с опаской следил за действиями альфы, даже не подозревая, чего от него ожидать.

— Ибо, я понимаю твое желание прервать беременность. Ты еще молод, а я не тот, с кем бы ты хотел связать будущее. Но так как срок еще маленький, пожалуйста, подари мне месяц. Согласись на это время переехать в мой дом, позволь окружить тебя заботой и теплом, позволь насладиться семьей, — глаза альфы впервые за много лет блестели от слез. Он готов на все, лишь бы Ван Ибо согласился. Ведь всегда есть вероятность того, что омега потом передумает. Не попытаться он просто не мог. — Если после ты не изменишь решения, тогда я готов сам отвезти тебя в лучшую клинику, чтобы прерывание не сказалось на твоем здоровье. Пожалуйста, соглашайся.

Кажется, только один человек получал истинное удовлетворение от происходящего. Лю Хайкуань стоял в стороне от происходящего, с легкой полуулыбкой наблюдая за тем, что происходит. Он никогда до этого не видел такой смены эмоций на лице директора. Вроде вот он настоящий, открытый мужчина и в следующую секунду уже спрятавшийся ото всего альфа. Бета знал, что некоторые стороны личности Сяо Чжань предпочитает не показывать никому, но все же в разговоре с омегой все чаще показывает именно то, что внутри, а не то, что снаружи. Это удивляло. И то, что он, стоя на коленях, так волнительно следил за реакцией омеги взволновало даже его, бету. А что же скажет сам парень?

— Сяо Чжань, — Ибо вообще забыл, что в палате они не одни. Он словно попал под невидимый купол, скрывающий их ото всех. — Ты... Даже зная, что я скрыл от тебя правду, все равно хочешь быть со мной?.. Но как? Это только из-за беременности?

— Нет, Ибо, это не только из-за беременности, — Сяо Чжань легко улыбнулся, касаясь рукой постели, но не самого омеги на ней. — Еще утром после той ночи я понял, что хочу защищать тебя, хочу сделать счастливым. Я понял, что ты мне и правда нравишься. Пусть ты не все рассказал, но и я, как ты помнишь, не спрашивал. Не смей винить себя ни в чем и просто будь со мной. А дальше решать только тебе, потому что я готов принять любое решение. Единственное условие, что оно должно быть именно твое, а ничье иное. Так что, ты согласен?

— Ван Ибо, не смей даже думать соглашаться! — разгневанный голос Ван Шуханя отрезвил Ибо, готового сказать «да». — Ты что, совсем головой не думаешь, когда что-то делаешь?

— Замолчите немедленно! — не выдержал Сяо Чжань, вставая с колен и приближаясь к прокурору. — Почему вы все время его оскорбляете? То, что он связался со мной вовсе не говорит о том, что он не думает. У вас самый лучший сын, а вы так давите на него, когда любое волнение вообще не желательно! Я уважаю вашего сына и его решения куда больше, чем вы, его родитель. Вам, прокурор, должно быть стыдно.

Альфа слышал, как засмеялся его собственный отец, но для него сейчас было важно получить ответ от Ибо. С родителями он разберется позднее. Поэтому он вернулся к Ибо, теперь уже осторожно сжимая широкую ладонь в своей.

— Не слушай никого и ответь так, как велит сердце прямо сейчас.

— Я согласен.

Не думая больше не секунды ответил омега. Уже то, как Сяо Чжань остановил его отца, грозя тем самым заработать себе неприятности, что-то затронуло внутри. А искренняя улыбка напротив подсказала, что именно этого решения альфа от него и ждал. Щеки залились румянцем от осознания того, что он только что сам согласился жить с альфой под одной крышей, делить быт и, возможно, даже спать вместе.

— Отлично. Ты сам согласился. Тогда, дорогой, позволь своему альфе позаботиться о тебе. Хотя бы месяц, — Сяо Чжань добавил это тише, чем хотел и получилось совсем трагично.

Но сердце Ибо трепетало, не переставая. Сяо Чжань в это время, держа крепко руку омеги в своей, обратился к старшим альфам.

— Ставлю вас в известность, что на месяц Ван Ибо принадлежит мне. Вы, — он показал пальцем в сторону отца Ибо, — Даже близко в это время к сыну не подойдете, это ясно? Я не хочу, чтобы что-то или кто-то беспокоил моего беременного омегу. А ты, отец, уясни, что пока Ибо согласен быть со мной, так и будет. Я буду рядом с тем, кто действительно нуждается во мне, а не в чем-то еще. Мое решение не обсуждается. А теперь попрошу вас обоих выйти отсюда, так как ему нужно отдохнуть.

Сяо Чунсан не стал спорить. Он прекрасно знал, какой его сын упертый. И поэтому просто молча вышел из палаты, ожидая более удобного случая для разговора. Ван Шуханя же пришлось практически выталкивать, угрожая охраной. Он кричал, оскорблял Ибо так, что у того потекли слезы от несправедливости и обиды. Здесь уже вмешался Лю Хайкуань, спокойно подхватив никак не желающего успокаиваться альфу под руку и выводя насильно.

Как только дверь закрылась, а Ибо и Чжань остались одни, альфа обнял его, давая волю феромону успокоить и защитить в то же время, пока его руки гладили сотрясающиеся от слез плечи. Ибо успокоился, но с трудом. Но отстранился от такого кажущегося ему надежным альфы и посмотрел на него.

— И что я только что наделал? Надо было просто отказаться, избавиться от этого и жить дальше. Но я просто не смог. Ты так смотрел, что, казалось, мы и правда нужны тебе.

— Вы нужны мне сильнее, чем ты думаешь. Спасибо, что согласился. Я не позволю никому обидеть тебя. И нашего малыша, что растет в тебе, тоже буду защищать до тех пор, пока ты этого позволяешь. И да, я очень хочу, чтобы после ты передумал и сохранил его, — он наклонился, чтобы оставить невесомый поцелуй на животе, прикрытом одеялом. — Я буду стараться ради вас. А теперь отдыхай. Я побуду здесь, чтобы тебя больше никто не беспокоил, хорошо?

— Мгм.

Сяо Чжань помог Ибо устроиться в постели удобнее, накрыл одеялом и, проведя пару раз рукой по волосам, отошел от постели, садясь на небольшой диванчик у стены. Так он давал Ибо личное пространство, но все же не выпускал из виду.

«Не могу поверить, что он согласился! Просто не могу поверить! Если бы я был девочкой-омегой да и школьницей к тому же, с которой согласился встретиться понравившийся альфа, принялся бы пищать в подушку, размахивая руками и ногами. Но я же взрослый и состоявшийся альфа. Но... Аааа!!! Он согласился!!!» Хотя внешне по его невозмутимому лицу ничего этого заметно не было.

Спустя немного времени Ибо задремал, чувствуя спокойствие и умиротворение, а Сяо Чжань тем временем написал Ли Мингэ, чтобы к моменту их возвращения поменяли пароль на входной двери, приказали строго-настрого охране не пускать Чжань Лилинь как бы та не орала. Зная ее характер, она может напугать Ибо. А ему и отца хватает, как бы омега не храбрился при этом. Кроме этого надо было подготовить его холостяцкую квартиру к его семье, пусть пока что и временной. Он даже сказал, чтобы в максимально короткие сроки тот ужасный кабинет переделали в детскую. Максимально детскую с мишками, облачками и танцующими солнышками. Мингэ удивилась, но, получив разрешение использовать любую сумму денег с его личного счета, согласилась, пообещав сделать все в лучшем ясельном виде. Сяо Чжань тихо засмеялся, ожидая любой фразы, кроме этой. Она была очень исполнительной бетой, так что он даже не сомневался в результате. И убаюканный мечтами об их с Ибо ребенке альфа заснул на жестком диванчике.

Ибо проснулся ночью по нужде. Он осмотрел себя и, не обнаружив капельницы, постарался тихо встать с кровати. И это даже почти получилось: та лишь немного скрипнула в ответ. После того как справил нужду, омега вернулся в палату и увидел альфу, что прижимал руки к телу. Но даже так, замерзая, не открывал глаза. Ван Ибо медленно подошел к нему, боясь быть пойманным, и внимательно присмотрелся. Он, конечно, знал, что альфа привлекателен, но то, что он настолько красив, поражало.

«И от такого человека я забеременел... Не верится, что все то, что рассказывал отец, правда. Я больше склонен верить собственным глазам и его поступкам. И пока что он гораздо благороднее, чем мой отец. Но ребенок... Не уверен, что готов стать папой, даже не получив толком высшее образование. Я если он бросит меня потом, что делать с младенцем на руках? Отец точно не пустит на порог, одна надежда будет на папу, но когда он вернется из командировки неизвестно. Эй, Сяо Чжань, что мне делать?»

Спящий альфа ничего не ответил, но словно даже во сне почувствовал Ибо рядом и улыбнулся, повернув к нему лицо. Омега отшатнулся, испугавшись. Быстро схватил плед, накрыл альфу и направился в постель. И вскоре заснул сам, сморенный спокойным ровным дыханием и феромоном альфы.

***

В квартиру Сяо Чжаня они приехали только через неделю, когда все результаты анализов были в порядке, и Сяо Чжань убедился, что Ибо и их малышу ничего не угрожает. О том, чтобы убедить ещё самого Ибо сохранить беременность альфа предпочитает не вспоминать.

Это были весьма сложные дни, когда омега действительно хотел от ребёнка избавиться, а Сяо Чжань как мог оговаривал его. Даже попросил Лю Хайкуаня привезти в палату аппарат УЗИ, где на экране уже можно было различить ручки, ножки, и головку. Сяо Чжань так смеялся, когда, говоря с животиком, малыш начинал активничать и почти кувыркаться внутри. И Ван Ибо оттаял, не выдержав сияния улыбки альфы. И, он мысленно иногда добавлял, своего альфы, его семьи.

Конечно, отец Ибо всегда был рядом. Такое ощущение, что у прокурора больше не было никаких дел, только следить за сыном, никуда надолго от него не отходя. Здесь приходилось применять практически силу, чтобы оставлять родителя хотя бы за дверьми палаты. В его же присутствии Ибо робел, терялся и смотрел на Сяо Чжаня так загнанно, что альфа не выдерживал.

Перед самой выпиской Ван Ибо Ван Шухань влетел с самого утра в палату с криками и угрозами. Сяо Чжань настолько быстро поспешил встать между Ибо и его разъяренным отцом, что ноутбук, на которым он работал, полетел на пол с колен. И все равно не успел. Старший альфа буквально в несколько шагов оказался около юного омеги и стал трясти его. Сяо Чжань подбежал и практически отбросил старшего альфу от Ибо. Сквозь крики и проклятия Сяо Чжань понимает, что кто-то из его группировки попался на наркотиках. Кто именно альфа не понял, но себе сделал мысленную пометку выяснить. Выяснить и наказать так, что жить не захочется. Сейчас же он, нажав на кнопку вызова медсестры, держал кричащего прокурора, не давая вновь подойти к Ибо.

На крики пришел сам Лю Хайкуань и после укола успокоительного помог усадить старшего альфу на диван. Тот дышал рвано, то и дело злобно поглядывая на Сяо Чжаня. Тот в свою очередь достал телефон и написал помощнице, чтобы та быстро выяснила все обстоятельства с именами. И добавил, что это очень срочно. Пока же альфа успокаивал Ибо, поглаживая по плечам.

Когда Ван Шухань, немного успокоившись, поднялся и хотел было вновь подойти к Ибо, но только лишь взгляд Сяо Чжаня заставил его остановиться. После старший альфа сквозь зубы процедил, что сам заберет сына из логова, так и сказал, альфы и отведет туда, куда посчитает нужным. Сяо Чжань спорить не стал, почувствовав напряжение Ибо и его легкую хватку за руку. Когда же старший альфа ушел первым, они начали собираться в свой новый дом.

В квартире, где Ибо был до этого только раз, казалось, что изменилось все. Сейчас уже была более мягкая обстановка, ничего вычурного или броского. Даже свет казался мягче в помещении. Сяо Чжань хотел было показать Ибо комнату, которую сделали для малыша, но не успел.

— И что, ты привёл моего мальчика к себе домой, неужели думаешь, что он здесь надолго? — вмешался Ван Шухань, который поехал с ними.

— Я уверен, что Ибо останется со мной и нашим ребёнком здесь. Это то место, где вы, дорогой будущий родственник, не сможете так просто его достать, — спокойно ответил Сяо Чжань, загораживая Ибо собой. — А теперь, думаю, вам пора к себе домой.

Ван Шухань отпихнул молодого альфу в сторону, чтобы прошипеть сыну:

— Я даю тебе только три недели и ни днем больше. А после, если сам не приедешь, значит, забирать буду с отрядом спецназа. Ты же не хочешь, чтобы кто-нибудь пострадал?

Ван Ибо в ужасе замотал головой и только мог, что согласно кивать. Он уже разочаровался в отце настолько, насколько это было возможно. Но даже и в мыслях теперь подумать боялся, что с его альфой что-то может произойти. А в том, что это будет выглядеть случайностью, он даже не сомневался. У омеги оставалась последняя надежда на возвращение папы, которое как раз должно быть в ближайшее время, если он снова не задержится. Возможно, он сможет помочь.

Нет, поправил Ибо сам себя, папа обязательно поможет.

***

— Босс, только что доложили, что младший босс и сын прокурора с ним самим только что въехали на территорию жилого комплекса.

— Я понял, можешь идти.

Сяо Чунсан посмотрел на фото маленького Сяо Чжаня, Сяо Чжуньи и своего любимого Тао Мэнле. Он никому не рассказывал про то, что не так давно у него диагностировали рак простаты на третьей стадии. Он решил проигнорировать врачей с их рекомендациями и заняться укреплением клана. Но для этого ему придется надавить на старшего сына и заставить жениться на дочери главы Чжан. Да, он тоже наслышан об этой девушке, но она сможет поддержать оба клана и позволит Чжаню заниматься тем, чем тот захочет. В меру, разумеется. Но эта незапланированная беременность сына прокурора рушит все его планы.

Он взял телефон и набрал номер того, с кем хотел бы больше никогда не разговаривать.

— Эй, прокурор, есть разговор.

— Мне не о чем разговаривать с тобой.

— Это о детях. Знаю, что ты тоже не в восторге.

— Это ахуеть как мягко сказано.

— Так вот, пусть поиграют, а потом...

— Не смей угрожать моему сыну снова! Я дал им три недели и ни днем больше. Дальше я заберу его, чтобы там твой отпрыск не говорил.

— Я понял. Хорошо, три недели.

Он положил трубку, снова обращаясь к фото своего погибшего супруга.

— Прости, Мэнле, я вынужден это сделать ради клана. Этот мальчишка ни за что не родит от нашего старшего сына. Ни за что.

Chapter Text

Сяо Чжань, стоило только выпроводить отца Ибо из квартиры, закрыл дверь и, прислонившись к ней спиной, напряженно выдохнул. А после, солнечно улыбнувшись, произнес:

— Добро пожаловать домой, Ибо. Я рад, что ты согласился. А теперь пойдем, я тебе все здесь покажу. И надеюсь, что тебе здесь будет комфортно. Но если нет, сразу говори, я все поправлю, — альфа тараторил и сам это понимал. Но иначе просто не получалось. Он безумно волновался, что Ибо будет некомфортно даже в каких-то мелочах. — Хаа... Прости, просто я никогда никого не приглашал и сейчас волнуюсь.

— Не приглашал? — все же удивляется Ибо.

— Да. Ты был первым, кто был у меня дома и кого я сам привез. И конечно ты был первым, с кем я завтракал, ну, после... После той ночи, — замялся Сяо Чжань, мило покраснев скулами. Ибо же залился краской так, словно температура в квартире поднялась градусов на десять-пятнадцать точно.

— Я не хотел доставить тебе неудобства, просто приехав сюда.

— Ты не должен извиняться передо мной. Никогда, обещай, что никогда не будешь этого делать.

— Но... Но что, если я что-то сломаю или сделаю, что тебе не понравится?

— Если ты что-то сломаешь, тогда починим или купим новое. А сделать то, что мне не понравится просто невозможно. У тебя точно не получится, — да, альфа его подначивал. На самом деле есть огромное количество того, что он не любит, и еще большее количество того, что просто ненавидит. Однако когда речь заходит о Ван Ибо, все это становится абсолютно не имеющим какого-либо значения.

— Ты уверен? — кривовато усмехнулся Ибо, явно расслабляясь. Этот альфа кидает ему вызов? О, отлично! Он с удовольствием его принимает! — Тогда, пожалуй, раз ты у нас глава семейства, то я тогда займусь готовкой. Что думаешь, хочешь отведать домашней еды?

Ибо даже самому иногда страшно от того, что получается из вполне себе съедобных продуктов. Однажды, когда ему захотелось съесть простую и безобидную яичницу с помидорами и зеленью, это получилось чем-то ужасно странным и даже пахло несъедобно. Пробовать на вкус Ибо тогда не решился. Хотя он никогда до этого и не старался что-либо сделать. Сейчас вот захотелось, чтобы этот самодовольно улыбающийся альфа сказал, что больше и близко Ибо к кухне не подпустит, и травить себя не позволит.

— Домашней? Я был бы очень рад, если бы ты нам что-нибудь приготовил. Кухня, надеюсь, помнишь где. А я тогда подготовлю спальню.

— Спальню? — Ибо остановился на полпути к комнате, которая, как он думал, была кухней. — Мы что, будем спать вместе?

— А что, ты меня боишься?

— Еще чего!

— Умница мой. Ты никогда не должен меня бояться. Не важно, что случится или что ты можешь увидеть, но меня ты не должен бояться никогда, — и альфа, говоря это, был предельно серьезен. Никто не знал, но это именно он в детстве уговорил отца, чтобы тот перестал преследовать незнакомого человека и угрожать его ребенку. Уже тогда Чжань понимал, что это не сможет вернуть любимого папочку, которого застрелили на его глазах. И он не хотел, чтобы тот малыш плакал, потому что на его месте представлял своего младшего братика. Сердце альфы уже тогда было больше маленького тела. — А теперь я бы правда хотел твоей домашней еды, пока приготовлю тебе комнату. Но если ты хочешь, то, конечно, можем поспать вместе.

— Да иди ты в жопу, извращенец!

— Я там уже был. Но если предлагаешь, то я всегда за. К тебе, ко мне или на кухню? Помнится, что прошлый раз тебе там понравилось, — окончание потонуло в потоке брани, и Сяо Чжань ловко увернулся от летящего в него тапка, что проворно снял и кинул в него омега. Его омега.

Улыбка не сходила с губ, пока он менял белье, убирал лишние вещи и перенес в эту же комнату сумку Ибо, с которой тот приехал из больницы. Он знал, что многих вещей там нет, однако обращаться к прокурору или же ехать самому в общежитие не дело. И он вспомнил, что Чжунья живет с Ибо в одной комнате. Быстро достав телефон, он написал брату, попросив собрать то, что может срочно потребоваться Ибо не только из вещей, но и по учебе, и завтра завезти к нему. Он очень хочет официально познакомить двух дорогих людей. И искренне надеется, что даже так они смогут поладить, не прячась за масками.

Закончив все приготовления, он вышел и направился на кухню, где его ждал сюрприз: Ибо в окружении остатков еды и посуды, что-то помешивающий в сковороде и смотрящий обучающий ролик на телефоне. Видимо то, что он пытается приготовить, Сяо Чжань даже боится представить, что это, получилось далеко не с первого раза. Но он все равно готов съесть все до последней крошки, потому что видит, как омега, определенно не умеющий этого делать, старается. Старается ради него, того, кого искренне ненавидит его собственный отец. Старается ради того, из-за кого случайно забеременел и ради того, кто также искренне готов стараться в ответ.

— Ибо, я все приготовил. Что там с едой? — поинтересовался Сяо Чжань, осторожно подходя к омеге.

— Напугал! — Ибо вздрогнул от неожиданности, и лопатка, которой он помешивал, упала на пол. — Вот черт! Ты можешь так не подкрадываться, а?

— Прости-прости, — засмеялся альфа, поднимая сбежавшую кухонную утварь и ополаскивая ее, чтобы снова протянуть омеге. — Вот, держи. Но я та-акой голодный.

Он демонстративно поглаживает живот, слегка приподнимая домашнюю футболку, в которую переоделся. Взгляд омеги быстро скользнул по кусочку голой плоти, чтобы вновь вернуться к приготовлению.

Это блюдо выглядело странно, очень странно. Скорее всего изначально это должен был быть рис с овощами, но сейчас это больше походило на слипающееся нечто с явно горелыми частями. Чжань поводил носом, принюхиваясь.

— Ммм, пахнет очень вкусно. Ты определенно разбалуешь меня, — альфа мило улыбнулся, отражая смех в самой глубине глаз, что омега невольно залюбовался им. Сяо Чжань стоял так, что солнце, отражаясь в его глазах, делало их янтарными, вспыхивая мириадами звезд вселенной.

— Как красиво, — невольно произнес Ван Ибо, протягивая руки к лицу застывшего напротив альфы. — Такой красивый...

Сяо Чжань боялся даже дышать. Ему далеко не в первый раз говорят, что он красив, но впервые кто-то делает это неосознанно и настолько завороженно, что хочется остановить время и просто наслаждаться. Он чувствует теплые пальцы на щеке, которые невесомо трогают родинку, все еще улыбающиеся губы, потом скользят по щеке к небольшим морщинкам и касаются длинных ресниц. Ван Ибо и сам не заметил своих действий. Ему хотелось коснуться этого прекрасного лица не только на фото, погладить, потрогать, проверить, что все это не фальшивка. Хотелось где-то в глубине души быть ближе. Но у него всегда были ограничения: строгий родитель, множество людей вокруг и, разумеется, то, что просто так этот альфа до себя дотрагиваться не позволяет. Но сейчас... Сейчас можно.

Ибо немного увлекается поглаживанием лица и шеи. Альфа не выдерживает и от щекотки смеется, от чего мгновение, словно мыльный пузырь, лопается, и омега быстро отдаляется в надежде спасти остатки обеда. Правда, совершенно безуспешно.

И пусть никто и ничего из них не говорит, но этот момент, это мгновение становится одним из множества уже имеющихся, что надежно спрятаны в сердце обоих.

— Прости, — поворачивается Ибо к альфе, что все еще улыбается, — Но наш обед сгорел. Придется что-то заказывать.

— Ерунда, не стоит извиняться. Просто небольшая корочка. Ты так старался, что я обязательно буду есть то, что ты приготовил. Но я настолько голоден, что тебе ничего не останется, — озорно улыбнулся Сяо Чжань, — Поэтому придется приготовить еду, поблагодарив за ту, что ты приготовил для меня. Завтра у нас будут гости, очень хочу официально тебя кое с кем познакомить.

Ибо напрягся. Он даже не предполагал, с кем альфа хочет его познакомить, да еще и официально. Отца он видел, может, с папой или мамой? А может с братом? Да нет, отмел эту мысль Ибо, Чжань же знает, что они знакомы. Даже живут в одной комнате. Правда, оба омеги не касались вопроса семьи, но темы находились с легкостью всегда.

— Только не пугайся заранее, — добавил Сяо Чжань, тоже что-то помешивая, но уже в кастрюльке, — Он тебе понравится. Просто хочу, чтобы два дорогих мне человека узнали друг друга получше.

— Хорошо.

Пока Сяо Чжань готовил, Ибо начал думать, а что же ему делать с универом, работой и жизнью в целом. Допустим, три недели он сможет быть здесь, но что потом? Отец просто утащит его в какую-нибудь клинику, заставит сделать аборт, а дальше? Сможет ли он продолжать жить также, как до этого? Сможет ли беззаботно смеяться и весело проводить время, помня о том, что было? Конечно же нет. Что бы не произошло здесь, в этой квартире, это навсегда изменит Ван Ибо. И пропуск такого длительного периода не пройдет безнаказанно. Придется отрабатывать, писать еще больше рефератов и учить, учить, учить...

— Малыш, вернись на Землю, пора кушать, — альфа ласково потрепал по голове, лохматя волосы, и Ибо пришлось слегка ей встряхнуть, чтобы пока что вынырнуть в реальность происходящего.

Перед ним стояла тарелка с приятно пахнущей лапшой с бульоном и травами. Он даже заметил там небольшие кусочки курицы. Альфа улыбнулся и сказал, что бульон был у него в холодильнике, так что он просто как бы доделал блюдо. Перед ним же самим стояла тарелка с тем, что должно было быть рисом с овощами. Разница во внешнем виде блюд потрясала. И стоило только открыть рот, как альфа быстро схватил ложку и начал есть. Ибо последовал примеру и вскоре за ничего не значащим разговором еда постепенно из тарелок переместилась в живот. Ибо очень понравилась лапша, она была сварена как раз так, как он любит. И бульон, такой нежный, немного пресный, но за счет небольшого количества трав и каких-то приправ очень сытный. Ибо уже очень давно не ел настолько вкусно приготовленной еды.

Пока они ели, ни один мускул не дрогнул на прекрасном лице. Сяо Чжань действительно съел все, что приготовил Ибо, после чего поблагодарил и собрал посуду, чтобы помыть. Ибо смотрел и не верил своим собственным глазам. Почему тот, кто так хорошо готовит, ел то, что он откровенно испортил? Ответ в голову не приходил совершенно.

— Ты не против посмотреть что-то перед сном или хочешь отдохнуть?

— Не против. Но я не видел у тебя телевизора.

— Ты просто не туда ходил, малыш.

— Перестань так меня называть. Никакой я уже не малыш, — немного надул губы Ибо, от чего его пухлые щечки стали видны, а само выражение лица стало до одури милым.

— Милашка, ты сейчас такой милашка, что так бы и затискал.

— Еще лучше! Ван Ибо или просто Ибо, но не малыш, милашка и как ты там еще называл.

— Ладно, ладно. Уговорил. Может, Бо-ди? Так-то можно?

— Мгм, — немного подумав согласился Ибо.

Они вышли из кухни и направились в сторону той комнаты, которая кажется была спальней альфы. И да, вошли внутрь. Прямо напротив кровати висела достаточно широкая плазма, позволяющая с комфортом расположиться на кровати, утопая в мягкости матраса, или уже укутаться в одеяло, и наслаждаться просмотром.

— Так как я никого к себе не приглашал, то подумал, что в гостиной телевизор мне не нужен. Чаще всего я там работаю. Но если хочешь, то его можно перенести туда, ну или купить новый, или...

— Давай уже что-нибудь посмотрим, а то ты слишком много говоришь, — но на самом деле ему нравилось, как Сяо Чжань заботится.

Они включили первый попавшийся фильм Марвел, что был у Сяо Чжаня в закладках, знаете, из того, что хочется посмотреть, но все некогда, и спустя уже полчаса Ибо сладко посапывал, положив голову на плечо альфы. Как это произошло он не скажет, но вот Ибо внимательно смотрит фильм, а вот уже ощущается легкая тяжесть головы на плече. Нет уж, Сяо Чжань даже дышать не будет, чтобы не разбудить. Но это и не потребовалось. Ибо замерз и в поисках тепла прижался сильнее к горячему телу рядом. Чжань осторожно приподнял голову, уложил на грудь, накрыл омегу пледом и притянул сильнее. Фильм был забыт сразу же, еще когда Ибо только задремал, а теперь, когда он был полностью в объятиях, такой расслабленный и теплый, Сяо Чжань не мог оторвать от него глаз: то, как равномерно вздымается и опускается грудь, мягкие, нежные черты лица, пухлые губы и плотно прикрытые глаза. Ладонью альфа нежно провел по щеке и убрал выбившиеся пряди волос. От той нежности, что затопила сейчас сердце, хотелось улыбаться, не переставая.

Но он только съхал в постели немного ниже, устроился удобнее, не отпуская Ибо, и сам провалился в сладкий сон. Ему снилось, что Ибо держал младенца на руках, отцы поздравляли их, а на пальце красовалось обручальное кольцо. Даже просыпаться не хотелось, чтобы вновь не возвращаться в мир, где это случится с такой же вероятностью, как падение метеорита.

***

— Что ты сказал? С кем сейчас живет мой Чжань-гэ?

— А-Линь, ты же знаешь, что Чжань не считает тебя своей невестой, девушкой или хотя бы даже партнером для секса, — наверное, уже в трехтысячный раз повторяет Чжан Исин, смотря на гневно расхаживающую по комнате сестру. Он надеялся, что друг сможет создать семью, о которой мечтает, потому что видит те старания, которые тот прикладывает, чтобы освободиться от власти отца. — Послушай, найди ты себе уже кого-то другого и отстань от него.

— Ты так говоришь, потому что он твой друг. Но когда мы поженимся, то...

— Лилинь, прекрати. Если ты что-то сделаешь с...

— Что? О, не говори глупости. Мне все равно, что у него кто-то есть или что этот кто-то от него залетел. Я же говорила, что меня интересует клан, а не он. Думаешь, у меня никого нет? Пусть у него остается этот, как там его, но женат Чжань-гэ будет на мне. Только на мне и больше ни на ком!

— Да ты совсем поехала! Этого не будет! Ни он, ни я этого не позволим.

— Ха! Только подожди и ты все увидишь сам, дорогой братик. Только подожди.

Смеясь, она вышла из комнаты, покусывая наманикюренный ноготок. Говорила-то она уверенно, вот только этой самой уверенности у девушки не было. Да, она могла как-то подлизаться к отцу Сяо Чжаня, объяснив, что лучше кандидатуры на роль жены старшего сына никто не найдет. Но вот то, что сам Сяо Чжань позволит какому-то омеге забеременеть, будет ухаживать за ним, да еще и жить вместе, она не ожидала. Да и вообще никто.

«Надо узнать как можно больше про этого мальчишку. Я не позволю, чтобы мой план полетел коту под хвост из-за какого-то крысеныша!»

Стуча высокими каблуками по полу паркета, альфа нашла помощника, который был у нее на побегушках и приказала разузнать все о Ван Ибо. Но юному бете не потребовалось время для поиска, он и так знает о молодом омеге все. Что и рассказал Чжан Лилинь. Альфа слушала очень внимательно, впервые не перебивая и никуда не торопясь. После даже поблагодарила, страстно поцеловав за предоставленную информацию.

Теперь она точно знает, что надо делать и к кому идти. Ей определенно стоит наведаться к отцу Ибо, Ван Шуханю. Цель определенно у них одна.

Когда девушка вышла из комнаты, Чжан Исин обреченно вздохнул. Он не представлял, что делать со своей ужасно избалованной сестрой, которая вбила в свою голову, что ей непременно нужно выйти замуж за его лучшего друга, который больше, чем сестру ее не рассматривал никогда. И ладно бы она его любила, но получить Сяо Чжаня в качестве приятного бонуса к его клану не кажется хорошей идеей. Исин пытался переубедить, переспорить, говорил как она хорошо смотрится с очередным ухажером, но безрезультатно: она улыбалась, благодарила, но неизменно твердила, что выйдет замуж за Сяо Чжаня. И все начиналось по кругу.

Сейчас, зная сестру, Исин решил предупредить друга и написал смс.

Вы:

«Друг, Лилинь знает про вас. Без понятия откуда, но будь осторожен и следи за своими зайками, у нее в голове может быть что угодно.»

***

Сяо Чжань открыл глаза только утром, когда Ибо завозился, запутавшись в пледе. Волосы омеги были в полнейшем беспорядке, что делало его самым очаровательным на свете. Альфа даже подумал, что надо было раньше познакомиться и хотя бы раз до той ночи пригласить на свидание. Он видел его, видел интерес в глазах, но не принимал настолько серьезно, насколько сейчас не готов отпустить от себя даже в туалет.

«Если бы была возможность вернуть время вспять, я бы мог греть его в руках намного дольше» - думал он, смеясь над сонным Ибо. Правда и нагоняй за это тоже получил.

И пока омега пошел принимать душ и приводить себя в порядок, Сяо Чжань решил проверить моргающий уведомлениями телефон. Сообщение от брата, что скоро будет, от помощницы, которая извинялась за долгий поиск нарушителя правил и, наконец, от Исина.

«Вот блядство, сеть информаторов у нее работает отлично. Исин прав, от нее можно ожидать чего угодно. Мало проблем с Ван Шуханем, так еще и мелкая снова начинает. Я что, перестал говорить на китайском, что она упорно не понимает? Сейчас, пока у меня есть Ибо и малыш, я должен держать их подальше от Лилинь. Я просто обязан сохранить их. Придется просить Чжунью, чтобы приглядывал за ними в университете.»

— Чжань-гэ, я закончил. Почему мы спали в одной постели, как осьминожки? — идя по коридору и вытирая волосы полотенцем, спросил Ибо, выдергивая альфу из собственных мыслей. — Ты чего так смотришь?

Сяо Чжань, смотря на такого домашнего омегу снова поплыл, а улыбка сама собой растянулась на губах. Он моментально забыл про все проблемы, про сложности, даже про то, что надо на работу как бы идти. Хотелось сгрести его обратно и наслаждаться причитаниями.

— Брат, я пришел. Ты где? — донеслось из коридора, а после появился и обладатель голоса.

Сяо Чжунья пришел с самого утра с парой сумок вещей и пакетом вкусно пахнущей еды. Он застыл на пороге комнаты, с удивлением смотря, как его старший брат подвис, пока смотрел на мокрого и лохматого Ван Ибо. Того самого Ван Ибо, которого сам Чжунья не воспринимал никак иначе, нежели друга. А теперь, видимо, и как будущего родственника. И при этом не имел ничего против такого союза.

— Вижу, что с едой я угадал. Привет, друг, — он похлопал ошалелого Ван Ибо по плечу и пошел на кухню разложить еду по тарелкам, по пути оставляя вещи на диване. — Рад, что ты нашелся. Мог бы и сказать, кстати, что замутил с моим братом. Или думал, что я буду против?

На последних словах этот хитрый лис высунулся из кухни, ухмыльнулся в точности как Сяо Чжань и скрылся обратно, чтобы продолжить греметь посудой.

— Знаешь, я вообще не против, а очень даже за, — продолжает говорить он. — Если я сейчас выйду, меня же не придушат полотенцем? Гэгэ, защити меня, если что, я иду с едой.

И он действительно вышел с тарелками, ловко ими балансируя, осторожно приблизился к столу, где Ибо и Чжань помогли расставить посуду на небольшом столике. Когда оба омеги устроились на диване, потому что Ибо все еще было более комфортно рядом с Чжуньей, чем с его старшим братом, Сяо Чжань торжественно произнес, поднимая чай.

— Хочу вас официально познакомить. Ибо, это Чжунья, мой любимый младший брат. Чжунья, а это Ибо, дорогой для меня омега, который носит нашего малыша под сердцем.

— И когда только успели, а? — Чжунья был так занят на учебе, что немного выпал из жизни брата и клана. И очень невовремя. — Но я искренне поздравляю вас обоих! Брат, а Ибо знает о Лилинь?

— Немного. Ибо, позволь я расскажу тебе это чуть более подробно. Ты сможешь выслушать меня? — Ибо кивнул. Ему было очень интересно, что же это за Лилинь. К тому же, слушая голос альфы, он успокоился окончательно, даже не обратив внимания на то, как Сяо Чжунья отреагировал и на новость о беременности, и о том, что Сяо Чжань заявил, что Ибо дорог ему. На этом моменте омега вообще подзавис, прокручивая в голове снова и снова «дорогой для меня омега». — Лилинь младшая сестра Чжан Исина. Они с Чжуньей практически ровесники и так как мы все росли какое-то время вместе, то она для меня не более, чем младшая сестра. Но вот она сама, видимо как альфа, желает получить Шинг Тонг и меня в придачу. Ради задуманного Лилинь готова на многое. С кем бы я не встречался, мы всегда неизменно расставались, все разовые связи никогда не были чем-то большим и не перерастали даже до совместного завтрака. Но с тобой... С тобой все иначе. Ты привлек меня не только в ту ночь, а гораздо раньше своей улыбкой, энергией и непоседливостью. Чжунья часто рассказывал, что его сосед не может и пяти минут на месте просидеть, постоянно чем-то занимается и при этом отлично учится. Было забавно слушать о тебе, представлять все, закрывая глаза. Честно, я и правда представлял тебя, сам того не осознавая. А теперь оказалось, что это правда. Я не хотел и до сих пор не хочу подвергать тебя опасности, но получилось так, как получилось. Так что сейчас, брат, хочу попросить тебя приглядывать за ними, когда меня не будет рядом. Мне некому больше довериться, сам знаешь, что происходит внутри организации. Но Ибо, пожалуйста, поверь мне, нам. Мы со всем справимся вместе.

— Кхм, Чжань-гэ, какой организации? — осторожно уточнил Сяо Чжунья, как бы намекая брату не говорить слишком много.

— Чжунья, он знал о нас все с самого начала, — увидев неприкрытое удивление на лице младшего брата и сжавшегося рядом с ним Ибо, Сяо Чжань спокойно продолжил. — Но даже зная это и то, как к нам относится его отец, он пришел сам. Он пришел ко мне, а теперь уже я не хочу отпускать. Чжунья, я хочу быть нужным ему, нужным им обоим. Хотя бы кому-то...

Его голос становился все тише и тише, пока совсем не пропал. О том, услышал ли кто-то последнее, что он добавил, оставалось лишь догадываться.

Чжунья же развернулся к Ибо и посмотрел на него самым строгим взглядом, на который только был способен. Правда недолго, так как злиться долго на Ибо у него не получалось никогда. Видимо, со временем совместного проживания в общежитии выработался иммунитет. И этот раз совершенно не стал исключением. Вот Чжунья смотрит на него, а вот уже через минуту они вместе с Ибо смеются над очередной университетской шуткой. Альфа мог только дивиться тому, насколько легко оба омеги чувствовали себя рядом, насколько счастливо смеялся Ибо, уже вовсю уплетая принесенную другом еду. То, о чем он так сильно переживал, не произошло. Его любимый младший брат и тот, кто так быстро стал ему безумно дорог отлично ладили. Им втроем было хорошо, комфортно и так по-семейному, что сердце альфы дрогнуло. Дрогнуло и сжалось от нежности так сильно, как уже не сжималось много лет.

— Ибо, посмотри, мой брат совсем размяк, — Чжунья толкнул друга в плечо, во всю зубоскаля над старшим, — Что думаешь, друг, он прямо сейчас в лужицей станет или позднее?

— Даже не знаю, — Ибо настолько расслабился, что не мог не подыграть. — Наверное, сейчас. Смотри, уже даже сидит не так ровно, как до этого.

Они начали заливаться смехом, пока Ибо резко не закрыл рот рукой, а после не побежал в сторону туалета. Как только дверь за ним закрылась, Чжунья повернулся к старшему брату.

— Гэ, что будешь делать с Лилинь?

— Без понятия. Я уже много лет твержу ей, что она никогда не будет для меня кем-то большим. А Ибо... Ибо... Ну... — Сяо Чжань покраснел, становясь ярко-пурпурным. Как признаться брату, что он давно наблюдал за молодым энергичным омегой с неподражаемой улыбкой и одновременно ледяным холодным взглядом, сидя за столом рабочего кабинета. То, как выражение лица менялось за секунды, заставляло все внутри трепетать, представляя, как этот юноша будет улыбаться ему или же злиться. — В общем, я рад, что это Ибо. Надеюсь, что и он выберет меня.

— Он что, должен захотеть убить тебя в ответ? Как в Аватаре?

— Очень смешно, придурок мелкий.

— Давай посмотрим, он беременный твоим ребенком, живет в твоей квартире и прямо сейчас наслаждается токсикозом, а не вкусняшками. Я же ничего не забыл, да? — перечисляя все это, Чжунья загибает пальцы, а после улыбается, как Чеширский кот.

— Знал бы ты, чего мне стоило его уговорить, не говоря уже про то, что пришлось отбиваться от прокурора. Как вспоминаю, аж дрожь прошибает. Потом будешь ржать надо мной, но...

— Да не переживай, позабочусь я и о племяннике, и о его папочке. Даже о тебе. Все схвачено.

Сяо Чжунья хотел бы продолжить, но бледный Ибо вышел из туалета, держась за стену. Чжань быстро подошел к нему, помогая присесть на диван, а после убирая пахнущую еду. После принес ему стакан воды с лимонным соком. Ибо в обнимку со стаканом смотрел, как два брата тихо обсуждали дела группировки, притихшего собственного отца, что казалось еще подозрительнее и просто делились тем, что у них произошло. И убаюканный их голосами задремал.

Братья проговорили еще некоторое время, после попрощались и Чжунья ушел. Сяо Чжань же бережно перенес Ибо в свою постель, укрыл и вернулся в гостиную. Работу у него не отменял никто, но плюс быть босом в том, что можно хотя бы выбирать, где ей заниматься. А сейчас хотелось сделать мир еще лучше. Ему было, ради кого стараться.

И он так заработался, что не заметил, как пролетело несколько часов. Сладко потянувшись и разминая затекшее тело, Сяо Чжань только потом заметил, что Ибо сидит возле и тихонько занимается, читая здоровенный свод законодательства.

— Привет, — улыбнулся альфа, — ты давно проснулся, как себя чувствуешь?

— Лучше. Хочется есть, но я не знаю, что именно. От аромата половины всего, что я люблю, начинает мутить. А вот от твоего супа ничего такого не было. И, ну...

— Я приготовлю. Но в следующий раз если что-то захочешь, не жди и сразу же говори. Я все для тебя сделаю, — он немного придвинулся к Ибо и положил теплую ладонь на живот прямо туда, где рос их малыш и, наклонившись, произнес, — Малыш, сейчас я покормлю вас с папочкой. Подожди, пожалуйста.

Когда поднимался, провел рукой по щеке омеги и с теплой улыбкой пошел готовить. И за многое время он делал это с удовольствием. Ибо поел, наслаждаясь каждой ложкой, ему стало гораздо лучше.

— Ты просто бог готовки и усмирения бунтующего желудка. Спасибо, что покормил.

— Тебе просто надо выбрать меня, чтобы я заботился о вас до самой смерти. Все очень просто. Но давить не буду. Как и говорил, твое мнение для меня превыше всего. Ни о чем не переживай, Бо-ди.

С того самого момента, как его папа уехал исследовать какие-то древности в Египте, найденные под тоннами песка, об Ибо никто так не заботился, как Сяо Чжань. И прямо сейчас хотелось сказать «Да» на все, что бы он ни спросил. Но страх перед отцом черной тенью омрачал даже малейшую мысль о совместном будущем.

Прошла неделя с тех пор, как Сяо Чжань забрал Ибо к себе. Первые дни было сложно, но чем больше времени они проводили вместе, тем расслабленнее чувствовал себя Ибо, но вот Сяо Чжань наоборот стал более дерганный. Его нервировало, что Чжан Лилинь бездействует. Или же действует, но так, что он об этом ничего не знает. Пистолет сейчас стал частью его самого, холодным, бездушным, металлическим продолжением руки.

Однажды задремав в гостиной, Сяо Чжань чуть было не застрелил Ибо, который просто тихо подошел пожелать спокойной ночи. Ван Ибо тогда замер, словно испуганный кролик под светом фонаря. Казалось, что омега даже дышать перестал, когда увидел ствол пистолета, а поверх него пустой ледяной взгляд. Но после пришло осознание, взгляд стал теплеть, пистолет медленно, но верно опускался, пока, наконец, не оказался зажатым между ладоней Ибо, с нажимом опускающего руку вниз. Да, сначала ему было страшно, но после он взял себя в руки, благодаря Небо, что альфа не стреляет без разбора. Ибо забрал пистолет из руки, положив рядом с альфой, а после стал согревать ледяные ладони и говорить. Говорить обо всем и ни о чем, отвлечь и успокоить, расслабить.

Ибо и ночью замечал, как тот беспокойно вертится с боку на бок, пока не прижмешь к себе, выпуская больше феромона. После альфа замирает, немного улыбается и уже сам прижимается теснее. Омега так ни разу и не воспользовался отведенной комнатой, предпочитая компанию заботливого и нежного альфы рядом.

Ибо постоянно чувствовал возбужденную горячую плоть, но альфа не давал волю страсти, только нежность вела его и управляла действиями. Даже когда Ибо давал понять, что не против, Сяо Чжань смущенно улыбался и уходил в ванну. А все от того, что Лю Хайкуань строго-настрого запретил какой-либо секс в первом триместре. Приходилось справляться самому. Ибо просто так близко к себе тоже не подпускал: или вместе, или вообще никак.

Омегу вело от альфы: от аромата, от поступков, и особенно от крепкого тела. Они были близки лишь единожды, но сладкое растягивание мышц длинными пальцами, а после и долгожданное проникновение крепкого члена, дарящего удовольствие, из памяти не стиралось.

Самый пик нехватки близости затопил Ван Ибо, когда Сяо Чжань, неимоверно уставший после работы и видимо о чем-то сильно задумавшийся, вышел из ванны в одном полотенце. С мокрых, немного отросших волос падали капли воды, стекая по широким плечам, по накачанной груди через плоский подтянутый живот прямо к тому, что скрывалось за белоснежным полотенцем. Кроме того, что омегу тянуло к альфе эмоционально, это влечение было и физическим. Он не мог не отметить следы от ран на теле. Особенно его привлекал один некогда серьезный порез на боку. Ибо даже представил, как лижет его, стараясь заглушить фантомную боль. Однако стоило альфе заметить взгляд, направленный на шрам, он сразу отвернулся.

— Прости, Бо-ди, не хотел тебя смутить, — только и произнес он, а после скрылся в комнате, вернувшись полностью одетым.

В ту ночь Ибо позволил себе немного вольности и опустил руку на уже полувозбужденный член альфы. Сяо Чжань задышал чуть громче, сжал руки, но не позволил себе большего. И Ван Ибо не выдержал.

— Я что, привлекателен для тебя только в течку или нужен, чтобы родить этого ребенка? Мои желания ты не учитываешь? Или же это потому, что у меня нет груди, как у твоей невесты?

— Бо-ди, о чем ты?

— Ты не притрагиваешься ко мне с того самого раза. Ладно, сначала я был против, но теперь-то что? Не хочешь меня?

— Хочу, очень хочу на всех поверхностях и во всех позах, ты даже не представляешь, чего мне стоит сдерживаться. Но...

— Что «но»? Какие здесь могут быть «но»?

— Куань сказал, что в первом триместре надо быть аккуратным. А ты распаляешь меня так, что контроль летит к ебаной матери. Я просто не хочу навредить ни тебе, ни малышу.

— Да блядь! Какого хера раньше не сказал? — кажется, что огромная глыба только что упала с его плеч. — Чжань-гэ, ты идиот.

И сказав это, он повалил севшего недавно альфу на постель, усаживаясь сверху. После ловко задрал футболку Сяо Чжаня, свою стянул через голову и откинул куда подальше, потянувшись к резинке штанов. Он даже через одежду чувствовал пульсирующий член, а хотелось большего, гораздо большего. Ибо специально поелозил на нем немного, после сполз вниз к ногам, чтобы в следующее мгновение прижаться носом к паху. Сяо Чжань подавился воздухом и словами, что готовы были слететь с его губ. А Ибо, уже вытащив полностью эрегированный член, сладко облизывал головку, словно леденец. Казалось, что он стал котенком, вылизывающим палец от сметаны, однако в следующую секунду этот самый котенок стал хищником, заглатывая член до половины и стараясь с каждым разом опуститься все сильнее и сильнее, проталкивая в горло. Рука альфы вплелась в волосы, чтобы немного замедлить, а Ибо, подстегнутый этим, принял член полностью, упираясь носом в пах. Когда он сделал так еще несколько раз, Сяо Чжань еле успел оттянуть его назад, когда кончил с протяжным стоном, выплескивая сперму на живот и грудь. Ибо же, улыбаясь, как Чеширский кот, языком несколько раз лизнул набухший узел, а после слез, полностью обнажаясь. Альфа даже сказать ничего не успел, когда заметил, что кончил не только он один. Они сделали это вместе, и теперь белье Ибо было мокрым от спермы и смазки. Омега сыто облизнулся и поманил альфу в душ, чтобы помыться.

Там, под теплыми струями воды они прижимались друг к другу не в пылу течки или гона, а просто были сгорающими от страсти Ван Ибо и Сяо Чжанем, что тянулись друг к другу. Кончив еще раз, альфа укутал Ибо в полотенце и отнес в комнату. Там он вытирал каждый сантиметр тела омеги, целуя, и после прижимал к себе, шепча, как сильно он, Ван Ибо, дорог ему, как сильно Чжань нуждается в нем и как сильно скучает, даже когда уходит на работу. И Ибо скучал, очень скучал, пока был на парах в универе, пока был дома, пытаясь приготовить что-то съедобное и как сильно будет скучать, если вдруг... уйдет.

***

— Кто это? — пренебрежительно спросила Чжан Лилинь у помощника, смотря на только что вошедшего альфу.

— Я Суэ Хэн, тот, кто, возможно, сможет решить вашу проблему с Ван Ибо.

Chapter Text

— Я разве спрашивала, как тебя зовут?

Голос Чжан Лилинь сквозил презрением. Она даже не представляла, с кем говорит. Все, что она видела, был какой-то безродный альфой, чересчур самоуверенный даже по ее меркам. Этот мерзкий выродок, что так бесцеремонно пришел, отнимал драгоценное время, которое она могла посвятить беседе с главным прокурором и обсуждению плана, как же развести парочку столь желанного альфы и каким-то омегой. Поставить на место выскочку пока не получится, Сяо Чжань скорее всего приставил к нему охрану, которая знает девушку в лицо. Но что они смогут сделать, если в гости к сыну приедет отец? Да ничего. Однако вместо всего это Чжан Лилинь вынуждена смотреть на какого-то таракана, отнимающего время молчанием.

— И долго ты будешь еще здесь просто так сидеть? Вообще-то я очень занята. Видимо, в отличие от тебя. Так кто ты такой?

— Я же говорю, что...

— Замолкни и говори по делу! — терпение определенно не является сильной стороной альфы. Особенно если она не заинтересована в собеседнике.

— Я Суэ Хэн, сын главы группировки Тонгукки из Гонконга. Отец отправил меня сюда, чтобы наладить, так сказать, дружественные связи импорта - экспорта. В особенности нас интересует поставка оружия и наркотиков. В свою очередь мы получаем несколько иной товар и, разумеется, отличную прибыль. Теперь госпожа Чжан готова уделить мне немного времени?

Глаза Чжан Лилинь округлились. Этот человечишка, которого она только несколько минут назад считала не лучше таракана, оказался сыном одной из группировок, с которыми они ведут дела. Ее брат, Чжан Исин, не знает всех тонкостей и, если честно, то и знать не хочет, зато она, словно губка, впитывает знания, узнает информацию о конкурентах и союзниках, о партнерах и тех, кто может хоть чем-то помешать. Этот Суэ Хэн был одним из основных партнеров, поэтому да, она готова уделить время в таком количестве, которое потребуется. По крайней мере пока он говорит что-то стоящее.

— Я тебя слушаю, говори.

— Рад, что вы приняли такое решение, — он покосился на охрану и помощника, находившегося здесь. — Могу ли я говорить при них?

— Каждый, кто находится в этом комнате до кончиков волос предан мне. Неповиновение или предательство караются смертью, — он кивнул своим мыслям. — Говори же.

— Не так давно нам удалось наладить канал сбыта наркотика ТХЭ-35: непродолжительное состояние эйфории чувство беззаботности, сильная сонливость после, нарушение координации, сильное сексуальное раскрепощение, быстрое привыкание. И самое основное, что действует от трех до пяти часов. После распадается в организме, так что никакие анализы найти потом ничего не могут. Но есть и минус. Ребята из Шинг Тонг постоянно вставляют нам палки в колеса. Даже не представляю, как именно, но каждый раз, когда у нас намечается сделка, они все время мешают. Уж простите, если немного подпорчу личико вашему жениху.

— Так это ты продаешь наркотики на их территории? Но действуешь определенно не один. Кто твой помощник? — посмотрев на ухмыляющееся лицо, она поняла, что альфа ничего не скажет больше того, что уже рассказал. Тогда дело за шпионом. — Послушай, я не имею ничего против такого рода ведения бизнеса. Если сможешь разлучить их, я разрешу тебе продавать на нашей общей после свадьбы территории, но, разумеется, не бесплатно.

— Разумеется. О доле поговорим после, а сейчас мне пора, — и больше ничего не добавляя, он развернулся и вышел, полностью игнорируя крики остаться.

Эта взбалмошная девица его порядком позабавила. Неужели думает, что он и правда будет делить с ней хоть малую часть прибыли? Наивная соплячка! Его интересует вовсе не расширение территории продажи, а безумно вкусно пахнущий омега. Если вы хотя бы раз смогли почувствовать аромат спелой малины, увидеть сияющую при этом улыбку и пляшущих в глазах чертят, вы бы влюбились по уши. Его энергия, магнетизм и сокрушительное обаяние не оставили Суэ Хэна равнодушным. И он поставил себе цель добиться расположения этого омеги.

А если он ставит цель, то непременно получает желаемое.

***

— Сяо Чжань, немедленно объясни, куда ты меня ведешь и почему нельзя сделать это в другой день?

Это был один из тех редких дней, когда Ибо не хотелось делать вообще ничего. На парах он уже был, и, придя домой, хотел просто полежать. Но неугомонный альфа, который на работу пойдет только ближе к ночи, решил пройтись по магазинам. И не просто по магазинам, а по детским. Да, именно по тем, где чепчики, распашонки, тонна подгузников всех марок и размеров, детское питание и игрушки для любых возрастов. На все заверения омеги, что он согласен хоть все такие магазины в городе обойти, но в другой день, альфа только качал головой, неизменно улыбался и вообще был настолько воодушевленный, что в итоге Ван Ибо сдался. А вы бы не сдались, если бы на вас смотрели глазами кота из Шрека? Вот у Ибо совершенно нет на это иммунитета, поэтому он переодевается в более удобную для долгих прогулок одежду, смотрит на альфу совершенно уничтожающим взглядом, но послушно выходит следом и садится в машину.

— Я рад, что ты согласился поехать, — произнес сияющий от счастья альфа. Пока затишье по всем фронтам, он хочет быть готовым к появлению малыша. Да и Ибо наверняка не сможет устоять перед изобилием игрушек и крохотной одежды для новорожденных. Не сможет же, да?

— Ты не оставил мне никакого выбора вообще-то. И почему ты хочешь поехать именно сейчас?

— Бо-ди, мы ни разу не были на свидании, так что я подумал, что сегодня отличный день для этого, — Сяо Чжань быстро посмотрел на омегу и вновь перевел взгляд на дорогу. — Я не хочу давить своими чувствами, тем более не хочу обременять ими, но ты даже не представляешь, какое счастье возвращаться к тебе, к вам. Я счастлив каждый день и бесконечно за это благодарен.

Ибо нечего было здесь добавить. Он радовался тому, что живет с альфой, тем редким в последнее время моментам, когда они были вместе. Омеге нравилось даже готовить. Черт, да он полюбил кулинарию и совершенствовался в готовке, лишь бы Сяо Чжань не ел то, что было в самом начале. Пусть пока что получались съедобными простые блюда, но и их альфа ел так, словно еду только что привезли из лучшего ресторана. Он не чувствовал, что Сяо Чжань давит на него чувствами или постоянно уговаривает. Нет, наоборот, Ибо окружен заботой и завернут в нее, словно в кокон. Ему очень нравился Сяо Чжань. Каждый раз, когда они ложились спать всегда неизменно вместе и в одной постели, Ибо засыпал не сразу. Он еще несколько минут лежал и смотрел на расслабленное и невероятно красивое лицо рядом. Наблюдал, как серебристый лунный свет отражается на коже, делая человека рядом и сам момент волшебным.

И при всем при том, что альфа был чутким и понимающим, он еще был невероятно опасным старшим сыном мафиозной группировки. Ибо не единожды видел, как лицо Сяо Чжаня становится непроницаемой маской холодного равнодушия, как меняется голос, осанка. Ибо несколько раз даже видел, как Сяо Чжань чистит пистолет, обдумывая при этом что-то свое. А иногда еще насвистывая какую-то незамысловатую мелодию. Ибо старался не подходить к нему в такое время. Нет, он не боялся, однако понимал, что у каждого бывают моменты, когда хочется быть наедине со своими мыслями и в собственном мире. Но почему он не делает этого в том самом кабинете, который лишь единожды видел омега, не понятно. Дверь всегда была закрыта, а Сяо Чжань лишь загадочно улыбался, но ничего не говорил.

И вот теперь их поездка могла бы восприниматься как полноценное свидание, если бы не ужасная апатия и нежелание Ибо вообще что-либо делать. Хотелось лежать в постели, прижимаясь к теплому и уже родному альфе, и смотреть что-то не имеющее значения по телевизору. Даже столь горячо любимая доска или байк не вызывали в Ибо желания вскочить и бежать как раньше.

— Ты сегодня такой ленивый. Что случилось с моим энерджайзером, не способным усидеть на месте и получаса?

— Я просто не хочу ничего делать. На меня напала ужасная лень и я очень хочу ей поддаться.

— Ничего, сейчас я тебя растормошу, и твои глаза снова будут сиять.

— Не сегодня, точно тебе говорю, — но даже такой скептицизм не мог испортить настрой и настроение альфы.

Когда они приехали к торговому центру, с которого планировал начать Сяо Чжань, Ибо успел задремать в машине. Будить омегу не хотелось, но время работало сейчас против них.

Все звонки, которые были от отца Ибо Сяо Чжань велел переводить на него, поэтому телефон днем и ночью был на беззвучном из-за постоянных звонков и сообщений. Ибо, конечно, ничего об этом не знал, думая, что отец успокоился и хотя бы на какое-то время оставил его в покое. Альфа был готов терпеть надоедливого прокурора, лишь бы он не трогал Ибо.

— Бо-ди, просыпайся, — альфа ласково провел по щеке и немного пощекотал нос омеги. — Диди, мы приехали. Ты сможешь выспаться дома, а сейчас время покупок.

Ван Ибо от щекотки поморщил нос и открыл глаза. Он недовольно посмотрел на альфу, тем не менее из машины вышел, нарочно захлопнув дверь сильнее, чем требовалось. Но Сяо Чжаня такое поведение скорее забавляло, чем раздражало. Он последовал примеру Ибо, выходя из машины, поставил ее на сигнализацию и поспешил за своим вредным омегой.

Первой остановкой по его плану была небольшая кофейня. Пусть Ибо и нельзя сейчас кофе, которым он бы смог насладиться, зато есть отличный чай и много видов пирожных. Видимо, беременность понемногу начала сказываться на омеге. Вот эта сонливость, пристрастие к сладостям и капризы стали частыми гостями в их доме. Так что, как очень надеялся альфа, небольшая порция сладостей должна привести Ибо в более радушное состояние. И после второго пирожного Ибо действительно заулыбался, с удовольствием попадаясь на крючок альфы.

Как только миссия с исправлением настроения была выполнена, Сяо Чжань потянул Ибо по детским магазинам, коих было великое множество. Уже в первом альфа с таким восторгом рассматривал вещи для новорожденных, что такому поведению удивились даже продавцы.

— Бо-ди, ты только посмотри, этот комбинезон такой крошечный! О, а эти носочки! Нет, ты только посмотри какие они крошечные! А эта шапочка... Мы берем вот это все, — поворачиваясь уже к консультанту говорит альфа, — А что еще нужно новорожденному: подгузники, салфетки, смеси? Господи, я вообще в этом не разбираюсь... Диди, я все выучу и к появлению малыша буду готов!

— Чжань-гэ, перестань. Ты как ребенок, честное слово.

— Согласен, — альфа подошел к Ибо и сжал его руки в своих, — Зато с малышом мы будем на равных.

— Гэ, я не буду возиться с двумя новорожденными одновременно, особенно учитывая, что один как бы должен будет мне помогать и быть нормальным отцом.

Сяо Чжань стал серьезным, чтобы уже в следующий момент прижимать Ибо к себе и шептать на ухо, что он будет самым лучшим отцом рядом с таким замечательным и чутким папой как его любимый Ибо. Омега напрягся, так как не привык к проявлениям нежности на людях, но сопротивляться Сяо Чжаню невозможно. И он расслабился, обвивая руками крепкий торс и даже немного целуя шею. То самое место, где, как он надеялся, когда-нибудь появится его метка.

Альфа чутко уловил перемену настроения своего омеги. Он хочет пошалить и Сяо Чжань ничего против этого не имеет. Но не в детском магазине же, в самом деле.

— Малыш, пожалуйста, держи себя в руках, а дома сможешь делать все, что захочешь, — Сяо Чжань сладко поцеловал ушко Ибо и отстранился, пока омега не расшалился окончательно.

— Ммм, это слишком заманчиво. Не забудь об этом, когда приедем. Можем даже прямо сейчас поехать, а покупки отложить на потом.

— О, нет, не выйдет. Ты слишком соблазнителен, чтобы отказаться, но неужели ты не хочешь сейчас купить что-то малышу?

— Он появится не сегодня. К чему такая спешка? Тем более, — глаза Ибо не смогли скрыть промелькнувшее в них беспокойство. — Тем более, ну...

— Все будет хорошо, пожалуйста, верь мне.

И Сяо Чжань, поцеловав Ибо, принялся расхаживать по магазину, показывая то одежду, то игрушки, погремушки, прорезыватели для зубов всех форм и расцветок. И омега сдался. Они даже поспорили насчет пола ребенка, выбирая игрушки.

Все покупки Сяо Чжань нес сам, Ибо доверил только пакет с мягкими игрушками, и то только самый легкий. Там были зайчик и львенок, которые слишком мило смотрелись рядом. Но смотря на количество покупок, у Ибо волей-неволей возникал вопрос, а где все это хранить. Ответ он получил дома, когда Сяо Чжань попросил открыть дверь в комнату, что, как помнил Ибо, была ранее кабинетом.

Однако вместо устрашающей обстановки там была поражающая воображение детская. У всех нарисованных предметов и деревьев были забавные лица, животные все были мультяшными, словно сошли из всевозможных мутиков и мультсериалов. Ибо даже подумал, что попал в параллельную вселенную, потому что вот эта комната снова никак не соответствовала сдержанной, хоть и очень уютной обстановке в квартире.

— Чжань-гэ, что здесь случилось?

— Здесь будет детская. Как тебе? — альфа осторожно сложил покупки в одном месте, делая себе пометку после все разобрать. Но внезапно остановился и повернулся к омеге, — Тебе не нравится? Если ты хотел сам все сделать, это не проблема. Давай я сейчас позвоню, договорюсь с мастерами, а ты им расскажешь, как хочешь все переделать. А потом...

— Чжань-гэ, делай хотя бы небольшие остановки для вдоха.

Ибо даже не мог найти слов, чтобы описать то, что творилось внутри. Сейчас его не волновал ни отец, ни все те сложности, с которыми он может столкнуться. Все, что имело значение, это альфа, стоящий перед ним. Поэтому он поддался порыву и поцеловал его, сначала целомудренно. Но страсть и благодарность Ибо вместе с порывами Чжаня захлестнули их. Они страстно целовались, немного постанывая. Сяо Чжань притянул Ибо так, что омега оказался на его коленях, ягодицами чувствуя напряженную плоть. Как же хотелось ощутить ее внутри, но здесь упорство Сяо Чжаня было непреклонным.

Как только кислород закончился во второй раз, Ибо оторвался от альфы и принялся расцеловывать ставшую любимой родинку под нижней губой, прикусывая. Сяо Чжань с ума сходил от такого страстного Ибо.

— Диди, если ты не перестанешь, я возьму тебя прямо здесь среди смеющихся облаков и улыбающихся деревьев. Помилуй, малыш...

— Чжань-гэ... — голос Ибо стал низким от желания. Его плоть, кровь, все его существо желало оказаться под альфой, стонать от наслаждения и выгибаться от оргазма снова и снова. Он готов подчиняться, но только одному альфе. Тому, кто сейчас перед ним. — Чжань-гэ...

И Сяо Чжань не выдержал. Он повалил Ибо, устраиваясь прямо между широко разведенных ног и притираясь пахом. Альфа млел от феромона омеги, что с первого дня сводил с ума все его рецепторы. Его губы опускались все ниже и ниже, пока не нашли железу на шее. Альфа чуть прикусил ее, намекая. И омега не возражал, подставляясь. Он хотел всецело принадлежать Сяо Чжаню.

Но альфа не хотел переходить эту черту. Сейчас он просто не мог этого сделать. Еще так много всего надо решить. Эти мысли отрезвили затуманенное желанием сознание Сяо Чжаня. И почувствовав настроение альфы, понемногу успокоился и Ван Ибо, тяжело дыша под ним. Он смотрел на лицо Сяо Чжаня, а сверху, на потолке были нарисованы улыбающиеся облака и солнце.

«Меня чуть было не поимели в детской. Что я вообще творю? От этой беременности у меня крыша поехала! Или это от альфы, что сейчас нависает сверху, придавливая своим весом к полу? Как же я хочу пометить его...»

— Диди, твой взгляд немного пугает. Ты хочешь сожрать меня что ли?

— А если я скажу, что хочу пометить тебя, чтобы на твоей шее была моя метка и что хочу, чтобы и ты пометил меня, как ты отреагируешь?

— Бо-ди, метка омеги ставится лишь раз. Ты уверен, что хочешь быть связан со мной до самого конца несмотря ни на что?

— Уверен в этом, как ни в чем другом.

— Тогда сделай это.

Сяо Чжань сел, поднимая Ван Ибо следом. Он смотрел, не моргая и не отводя взгляд. Метка омеги - самая большая честь для альфы, но огромный риск для самого омеги. С меткой омеги альфа может вязаться с другими, но вот омега, поставивший метку, кроме этого альфы быть уже ни с кем не сможет. Именно поэтому такую метку или не ставят, или же ставят тогда, когда на всю тысячу процентов уверены в партнере.

Когда Ван Ибо сказал, что хочет поставить метку Сяо Чжаню, это было больше, чем признание. Больше и куда честнее простого «Я люблю тебя». Больше самых громких признаний, обещаний и слов.

Сяо Чжань почувствовал на шее легкое дыхание, несмелый поцелуй, острые клыки и небольшую боль. Не было чувства эйфории, полета или звука фанфар, напротив, было ощущение, что веревки сдавливают его тело, сердце и внутренние органы. Ему казалось, словно он видит, как невидимые нити связывают его существо с существом омеги, оставляя при этом свободу ему, но полностью ограничивая Ибо.

Сяо Чжань открыл глаза, чувствуя, как Ибо рядом плавится от той связи, что сейчас установилась между ними. Он был полностью расслаблен, опираясь на альфу, доверяя держать обоих. Доверяясь сам.

***

— Госпожа Чжан, что прикажете делать?

— Проследите на ним. Я хочу быть уверена, что он сказал правду.

После этого собравшиеся беты и альфы низкого ранга ушли, чтобы проследить за Суэ Хэном. Чжан Лилинь ни капли не поверила в то, что тут рассказывал этот альфа кроме некоторых моментов. Например, она слышала про новый и сильнодействующий наркотик, вызывающий быстрое привыкание, но самое интересное то, что стоил он гораздо дешевле тех, что сейчас были на подпольном рынке. Меньшая стоимость для нее означала меньшую прибыль, а терять ее юная альфа вообще не хотела и не любила.

Однако она определенно опаздывала на встречу с отцом Сяо Чжаня, Сяо Чунсаном. Для встречи решено было выбрать максимально не вульгарную и неброскую одежду, остановившись на одном из классических строгих костюмов, добавив легкий макияж и дизайнерскую сумочку.

Сяо Чунсан отдыхал все в той же комнате. Болезнь прогрессировала, и боль порой становилась невероятно сильной, настолько сильной, что обезболивающие приносили облегчение лишь на короткое время. Он не хотел даже пробовать лечиться. На самом деле он хотел встретиться со своим любимым омегой, воссоединиться с ним после стольких лет в разлуке. Пусть даже это и произойдет в загробном мире.

Но его покой был нарушен Чжан Лилинь, которая единственная так бесцеремонно входила в эту комнату. Но даже несмотря на такое поведение девушки, она все еще оставалась самой первой кандидаткой в законные жены его старшего сына.

— Я слышала, что Чжань-гэ завел себе любовника-омегу и тот даже забеременел! Почему вы не следите за собственным сыном? — прокричала прямо с порога юная альфа, полностью игнорируя приветствие и хотя бы минимальные правила приличия, бросая сумочку в кресло, ранее принадлежавшее Тао Мэнле. Он этого брови старшего сошлись на переносице, отчего вид стал очень и очень пугающим.

— Ты что, забыла где ты и с кем разговариваешь? Ты в доме моего клана, в моем доме и смеешь дерзить мне, девчонка? — с трудом Сяо Чунсан поднялся на ноги, тем самым становясь выше. — Это ты должна была следить за ним, это в твоей постели он должен был оказаться и ты должна была от него понести! Не смей больше никогда повышать на меня голос, особенно в этой комнате!

— Я? И каким же таким образом? Я же не течная омега, готовая лечь под любого! Вы-то должны знать, какие они, — высокомерно ответила она, показывая на фотографию.

Сяо Чунсан был готов стерпеть многое, но только не то, что кто-то оскорбляет память его горячо любимого мужа. Он замахнулся и ударил девушку по лицу. Она дернулась и только невероятным чудом устояла на каблуках. На глазах появились слезы, но рот она все же закрыла, понимая, что сама допустила огромную ошибку. Лилинь хотела извиниться, но Сяо Чунсан не дал ей даже рта раскрыть.

— Убирайся отсюда, дрянь! Я вмешаюсь только в том случае, если ты окажешься совершенно бесполезна. А пока что действуй сама и не беспокой меня.

Чжан Лилинь кипела от злости. Да как этот старикашка посмел ударить ее, когда даже родной отец никогда не поднимал на нее руку. Да, она понимала, что переходить на личности со всех омег до конкретного не стоило, но все же пощечина - явный перебор. Она дала себе слово, что как только заполучит этот клан, проведет хорошую чистку в их рядах, сразу убирая недовольных, а также тех, кто поддерживает текущего босса.

Тогда, раз с одним отцом не получилось, есть же еще один. Тот был куда менее сговорчивым, однако если он сможет забрать своего блудного сына домой и избавиться от того, что он там в себе носит, то в качестве свадебного подарка Чжан Лилинь раскроет делишки с наркотиками, про которые ей так любезно рассказал ранее Суэ Хэн. Так она сможет избавиться и от конкурента на черном рынке. Даже глава группировки Тонгукки не сможет ничего сделать против продажи товара на чужой территории без разрешения. Таковы были законы этого мира.

— Господин прокурор, у меня есть для вас отличное предложение, от которого вы не сможете отказаться, — почти пропела альфа в молчаливую трубку по телефону, уже выходя из дома.

***

— Как поживают мой племянник и его папочка? — Сяо Чжунья, в университете известный как Янь Ижэнь, догоняет Ван Ибо в одном из коридоров, пока омега шел от одной лекции к другой.

— А ты можешь так громко не говорить, а?

— Ты стесняешься беременности? Но почему?

— Потому что я как бы даже в отношениях ни с кем официально не состою. Просто не хочу, чтобы люди думали, что я шлюха. Ты же знаешь, что омег в целом не особо принимают в расчет.

— Ты только при брате так не скажи, иначе наш универ закроют, — смотря на непонимающее лицо Ибо, Сяо Чжунья подмигивает и добавляет, — Он просто живьем закопает тех, кто так говорит.

— Ты же шутишь, правда?

Но когда Ибо присмотрелся к текому веселому на вид омеге, то в глубине глаз заметил, что тот говорит абсолютно серьезно. Да уж, видимо Сяо Чжань чертовски не любит, когда ему перечат. Или когда оскорбляют близких. Ибо дома у альфы часто замечал реакции на те или иные свои действия. Да, ему нравилось не все, но показывалось это только чуть сузившимися глазами и легким оттенком стали внутри бездонных прекрасных глаз. Увидеть Сяо Чжаня по-настоящему в гневе Ибо не хотелось бы совершенно.

— Так зачем ты пришел сюда? У тебя же нет лекций на этом этаже, — Ибо решил сменить тему. Как его сосед Ибо знал расписание Сяо Чжуньи также хорошо, как и собственное.

— У меня сегодня дела после пар, поэтому я не смогу отвезти тебя к брату. Но я вызову тебе такси, хорошо?

— Я что, маленький? Сам смогу добраться. В конце концов, если ты не забыл, у меня есть байк...

— Умоляю, только не на этом! Чжань-гэ оторвет мне голову, если ты на него даже просто сядешь. Давай на такси, пожалуйста, — он умоляюще сложил руки и состроил такое смешное выражение лица, что у Ибо просто не получилось отказаться.

На этом они попрощались, и Ибо пошел дальше слушать лекции по праву, а вот Сяо Чжунья, проводив его взглядом, поспешил по просьбе отца заняться крысой, что сливала информацию конкурентам. А как известно, грызуна надо изловить и убрать, чтобы другим не захотелось поступать также.

После пар Ван Ибо чувствовал такую сильную усталость, какой у него даже во время сессии никогда не было. Ну просто полное состояние нестояния. Он облокотился на стену, пытаясь хоть как-то собраться с силами, чтобы дойти до выхода. О том, чтобы ехать даже на автобусе уже не шло и речи. Только такси, хотя Ибо и не любил ездить на нем.

Внезапно кто-то сильно потянул его на себя, заставляя практически упасть в объятия, как бы банально это не звучало. Ибо почувствовал крепкое тело альфы, но вот его феромон аромата смолы начал раздражать обоняние. Омега поднял голову наверх, чтобы встретиться со взглядом Суэ Хэна, того самого старшекурсника, который подкатывал к Ибо ранее. Для омеги это вообще словно в прошлой жизни было. В той жизни без беременности, неопределенного будущего. В жизни без Сяо Чжаня.

— Бо-ди, ты такой бледный. Тебе нехорошо? — тон альфы был приторный, противный с максимально фальшивой заботой. Его голос резал барабанные перепонки не хуже острозаточенного ножа. Ибо поморщился и отстранился настолько быстро, насколько смог. — Пойдем, отведу тебя в медкабинет. Стоило так долго не навещать тебя, чтобы увидеть, как ты тут стены подпираешь, боясь упасть.

— Суэ Хэн-гэ, со мной все хорошо, не стоит беспокоиться. Мне просто нужно домой.

— Тогда давай я провожу тебя.

— Не стоит, я доберусь сам.

— Мне не сложно тебя проводить. Давай же, прекрати упрямиться.

Его феромон подавлял, заставлял подчиниться воле более сильного. Заставлял согласиться. Но Ван Ибо не был бы собой, если бы не боролся до последнего. Он дал себе слово, что не станет подчиняться ни своему отцу, ни тем более другому альфе, и сделал это в тот самый момент, когда поставил метку Сяо Чжаню. Ван Ибо пообещал человечку, что растет в нем, что будет защищать его до последней капли крови, если этого потребуют обстоятельства.

— Я сказал нет! Я отказываюсь идти с тобой, — Ибо взял себя в руки, пообещав расслабиться дома в обнимку с вещами своего альфы, но сейчас до этого самого дома надо еще добраться. — Мой партнер не будет рад узнать, что меня кто-то провожает.

— Ты сказал «партнер»? У тебя кто-то есть? — тон голоса стал недоверчивым. Суэ Хэн думал, что этот омега слишком свободолюбивый, чтобы просто так подпустить кого-то. Он хотел завоевать его, а теперь эта сладкая ягодка говорит о другом? Недопустимо! — Кто это? Я его знаю?

— Да, я больше не одинок. Остальное тебя не касается. Я пойду, он будет ждать меня дома.

И Ван Ибо направился в сторону выхода, чтобы на улице подышать воздухом в ожидании такси. Зато Суэ Хэн, смотря на гордо удаляющегося омегу, скрипел зубами от злости.

«Какого черта? Кто этот ублюдок, что забрал то, на что я положил глаз? Ван Ибо должен быть только моим!»

Тем временем, пока альфа кипел от злости, Ибо вышел из здания и успел только достать телефон, чтобы вызвать такси. Следующее, что он почувствовал, это мокрая тряпка, что с силой прижали к лицу и темнота.

Chapter Text

— Ты уверен, что хвоста нет?

— Да, я все проверил несколько раз, — Ву Жуль еще раз обернулся, чтобы проверить, — Хвоста нет. Сейчас младший босс так занят своим омегой, что не замечает вообще ничего вокруг. Это отличное время расширить район поставок ТХЭ-35.

— Ты же не хотел. Или что, запах легких денег вскружил голову? — Суэ Хэн усмехнулся с глупости младшего босса. Ну кто в здравом уме будет крутить шашни с каким-то омегой в такое время? Вот он бы так не сделал. Хотя... Будь в его распоряжении ягодка-Ибо, может и ответ был бы другим. Но Суэ Хэн предпочел бы его ночью, чтобы согревал постель, а днем... День для других дел.

— Да пошел ты! Так что, привез товар?

— Разумеется. Как и договаривались в прошлый раз. Но я хочу получить не только деньги, но и информацию.

— Что ты хочешь?

— Мне надо найти омегу. Его имя Ван Ибо, заплачу любую сумму, чтобы узнать, где он живет.

— А? Ван Ибо? — Ву Жуль пересчитывал деньги, чтобы вычесть оттуда сумму за информацию. — Тебе-то эта подстилка на кой хер? Или хочешь отобрать у босса не только территорию, но и его прокурорскую шлюшку?

— Что ты сказал? Кто чья шлюшка?

— Я думал, что уже все знают, — не отрываясь от своего занятия продолжил Ву Жуль, — Наш босс обрюхатил этого сынка прокурора, а теперь носится вокруг него как курица с яйцом. Посмешище да и только.

И дальше Суэ Хэн не стал слушать, потому что внимание его привлек слабый посторонний шум из дальнего конца переулка. Того самого переулка, где в этот раз он договорился встретиться с этим ущербным, но таким удобным предателем.

Сяо Чжунья ходит бесшумно, скользит по земле словно тень. Вот и сейчас, воспользовавшись сумраком переулка, тихо подкрался к мужчинам, пока те разговаривали. То, что кто-то говорит такое о его друге, да к тому же практически члене семьи вывело его из равновесия. Омега приставил лезвие ножа к горлу Ву Жуля и тихо прошептал на ухо:

— Совсем ахренел, а? Ты, мерзкое отродье, смеешь открывать свой поганый рот и произносить такие слова?

— М-младший босс?.. — голос альфы дрожал от страха, — Ч-что вы здесь делаете?

— Тебя это должно волновать в последнюю очередь. Ребята, забираем обоих. Брат будет рад улову.

Появившиеся из тени помощники омеги крепко связали обоих альф и, завязав глаза, отволокли к машинам. После с пленниками никто не церемонился и просто кинул в салон черного минивэна. Ну такого, с тонированными стеклами и небольшой наклейкой скрещенных мечей на двери - небольшой символ их группировки, берущий начало от сражения братьев Сяо на деревянных саблях.

Они поехали на один из складов клана, находящийся на пирсе. Там было минимум незаконного оборота оружия и больше импорта товара из-за рубежа как для последующей перепродажи, так и для собственных нужд. И последние несколько дней Сяо Чжань приводит в порядок все имеющиеся там документы. И от бесконечных цифр он невероятно зверел.

Машина припарковалась на парковке, и омега приказал своим людям отвести альф к брату. Беты и альфы, которые были слабее и ниже по уровню подчинения, с удовольствием выполнили бы любой приказ омеги, в подчинении которого находились. Омега был более хладнокровным и таким же харизматичным, как старший брат. Некоторые альфы совершенно не скрывали, что хотели бы разделить с прекрасным юношей не только постель, но и остаток жизни. Но в этом вопросе Сяо Чжунья был непреклонен, постоянно говоря, что его сердце уже занятой альфой. Но кем именно никогда не уточнял.

Сяо Чжань, сидя за бумагами, только поднял покрасневшие от усталости глаза, когда в поле видимости попали связанные альфы, собственный младший брат и его люди.

— И что это?

— Подарок. Заранее к Рождеству готовлюсь, чтобы не забыть потом.

— Чжунья.

— Гэ, я выследил, кто крысятничает и распространяет наркоту из твоих людей, а также того, кто ее продает, — он поочередно показал сначала на одного связанного, а затем и на другого. — Они полностью в твоем распоряжении.

— Да нахер бы они мне сейчас нужны были! Не до этого. Привяжите их где-нибудь, потом к ним вернусь. — Сяо Чжань внимательно смотрит на младшего брата и картинка в голове не сходится. — Чжунья, а где Ибо?

— Должен быть дома. А что?

— В каком это смысле «должен быть»? Я же попросил тебя, чтобы ты глаз с него не спускал!

— Да не переживай так, гэ. Позвони ему и успокойся.

Все бумаги от поиска телефона разлетелись по полу, теперь равномерно покрывая его. Когда же телефон был найдет, Сяо Чжань принялся звонить и звонить, пытаться и пытаться. Да вот только сколько бы он не набирал номер, телефон продолжал механически отвечать: «Аппарат находится вне зоны действия сети. Попробуйте позвонить позднее.»

Снова и снова.

Опять и опять.

Безрезультатно.

Сердце альфы сковал страх за Ибо и их еще нерожденного малыша.

«Я не могу их потерять. Не могу!»

Сяо Чжань бросил телефон с такой силой, что тот разлетелся на множество частей по полу. Черт бы все побрал! Сяо Чжань бросился к выходу.

— Гэ, подожди!

— Нет времени!

— Да подожди же! Объясни, что с Ибо?

— С ним точно что-то случилось. У него выключен телефон. Он никогда его не выключает! Я должен немедленно ехать домой!

— Тебе это не поможет, большой босс, — издевательски произнес Суэ Хэн. — Я видел, как его увозили на машине. И точно против воли.

— Кто?

— А ты развяжи меня, расска...

Сяо Чжань не дал договорить. Он и так был чертовски зол, а когда еще и условия начали ставить, рассвирепел окончательно. Вот он стоял в десяти метрах, а в следующую секунду ботинок Сяо Чжаня со всей силы бьет слишком разговорчивого альфу. А потом еще раз и еще. И не только по лицу, но и по телу. Сяо Чжань наклонился к истекающему кровью альфе, схватил за шиворот и немного приподнял над полом.

— Говори.

— Кха-кха... С-сука! Да ты хоть знаешь, кто я...

Кулак Сяо Чжаня со всей силы бьет Суэ Хэна в лицо, и новые брызги крови и брани льются из его рта.

— Говори, тварь, пока есть чем.

— Кха-кха-кха... Ды ты...

Альфа с силой оттолкнул его, что голова, и без того пострадавшая, встречается с бетонным полом. Но и другой альфа был не таким слабым, каким иногда казался. Пересчитав все высыпавшиеся из глаз звезды и сплюнув скопившуюся во рту кровь, он смог произнести:

— Я скажу. Кха-кха. Я видел, как очень бледный Ибо вышел на порог универа, а там его забрали какие-то ребята в черном и отнесли к машине.

— Что за машина? — при этом Сяо Чжань уже представлял, кого именно закопает первым и пытался придумать, как спасти любимых. — Ну же!

— Я не знаю! Не знаю! Все, что видел, это небольшое граффити с двумя скрещенными мечами. Все!

Сяо Чжань и Сяо Чжунья переглянулись. Это их отец. Отец!

И он может держать Ибо только в одном месте.

И больше не медля ни секунды он бросился прочь, чтобы спасти своего омегу и их малыша.

***

«Неудобно... Ужасно неудобная поза и так сильно затекли руки, что уже болят... Неужели Чжань-гэ снова перевернулся во сне, что почти придавил меня? Надо подвинуться. Но так холодно. С Чжань-гэ никогда не бывает холодно... Ммм...»

С трудом сфокусировав взгляд, Ибо сначала подумал, что находится в каком-то подвале. Однако спустя пару минут понял, что ошибся. Помещение, где он оказался, было складом. Вокруг стояли стеллажи с коробками, что тянулись от пола до потолка, а длинной эти самые стеллажи были определенно не менее сорока метров. Ну или около того точно. Ибо не силен в подсчете длины только что очнувшись. Он облизал губы и когда почувствовал сладковатый привкус на них, понял, что его усыпили хлороформом. Спасибо лекциям в универе и также наставлениям отца. Но этот препарат может вызвать нарушение развития малыша, а вот это было недопустимо.

Омега хотел было стереть хотя бы остатки, но смог только пошевелиться. Его кисти были крепко связаны, также веревка крепко привязала его к стулу, перетянув грудь, что немного затрудняло дыхание. Кроме этого похитители не поленились и также к стулу привязали не только ноги, но и щиколотки.

Так вот почему было неудобно. Его похитили и связали.

Отлично. Но хотя бы недомогание и тошнота прошли. И в мыслях Ибо уже записался к врачу, чтобы проверить, все ли с малышом хорошо.

Омега постарался успокоиться, чтобы не передать малышу свое волнение и не усугубить действия препарата.

Но кто мог это сделать? Первый, о ком подумал Ибо, был его отец. Подумав о родителе, настроение с паршивого опустилось ниже плинтуса. Правда, Ибо не успел даже развить мысль о похищении и заказчике до конца, когда увидел фигуру, весьма драматично и не спеша выходящую из полутемного помещения на свет.

Это был отец его альфы, Сяо Чунсан. С последнего раза, когда омега видел его, лицо старшего осунулось, а прямая до этого спина немного сгорбилась словно от тяжести какой-то ноши. Но взгляд... Взгляд остался все таким же цепким, острым и холодным, как и в тот раз. Ибо даже невольно поморщился от такого пристального внимания к себе.

— Не ожидал, что увидишь меня? — сильный голос с легкостью разрезал тишину помещения. — Ты же хотел избавиться от ребенка, что носишь в себе, так почему же вы с моим сыном ходите по магазинам и покупаете подгузники?

— Я бы и сейчас предпочел вас не видеть, да вот только выбора вы точно не оставляете, — Ибо был зол. Он мог опасаться и бояться своего отца, но по какой-то причине не чувствовал того же, смотря на стоящего перед ним отца Сяо Чжаня. Может, подсознательно Ибо не верил, что абсолютным злом может быть тот, у кого настолько замечательные дети. К тому же просто промолчать он не мог. — Ну ходили мы по магазинам и что с того?

— Ты что, мальчик, не понимаешь, где находишься? — голос понизился, определенно угрожая. Не будь Ибо в положении, он бы скорее всего еще высказал пару ласковых. Но сейчас такого он позволить не мог, поэтому просто молча смотрел в ответ.

Смотрел и ждал, когда же придет Сяо Чжань.

Черт.

Ван Ибо ждет альфу, как принца в сияющих доспехах. От такого омега просто не смог сдержать смешок, что получился достаточно громким. И совершенно неуместным. И понял Ибо это по резкой острой боли на лице. Осторожно лизнув нижнюю губу и почувствовав кровь, он только усмехнулся еще раз.

— Ну вот, ты совершенно не умеешь себя вести. Сразу видно, ты истинный сын своего отца.

— Что вы хотите этим сказать? — Ибо чертовски раздражало, что он не может двигаться. Но что-то в тоне Сяо Чунсана заставило его напрячься, и не только из-за всей этой истории с похищением. Тем не менее переходить на панибратство омега не решился, хотя язык так и чесался сказать пару ласковых.

— Мальчик, твой отец не рассказывал, что было, когда ты был маленьким? Как он, такой гордый прокурор рыдал, сидя на том же месте, что и ты и умолял?

— Нет. Расскажите мне все, что знаете. Но вообще, если хотели поговорить, зачем было связывать и привозить к черту на рога?

— Потому что мой сын оберегает тебя. Я же хочу защитить его. А ты ставишь под угрозу безопасность обоих моих детей. Как отец я просто не могу этого позволить.

— Но... — начал было говорить Ибо, а после все же задумался. Он же и правда подставляет обоих альф под расправу со стороны своего отца. И от этого стало так грустно, что захотелось плакать. Так, отставить слезы и гормональные перепады. — Тогда я попрошу вас рассказать все, что знаете. И развязать меня тоже было бы отлично.

Сяо Чунсан дал своим людям знак развязать омегу и начал рассказ.

— Когда мой истинный погиб, защищая меня, мой мир рухнул в ту же самую секунду, как его сердце сделало последний удар. Твой отец только перевелся в прокуротуру и взялся за это дело со всем рвением. Я просил разобраться и наказать виновных, предлагал помощь и финансирование, но твой отец был слишком принципиальным, ото всего отказался. Когда просьбы не помогли, а дело так и не сдвинулось с мертвой точки, мои люди привезли его сюда. Но и тогда он только оправдывался и не хотел посмотреть на случившееся моими глазами, — Ибо слушал альфу затаив дыхание. Рассказ отца отличался от того, что он слышал сейчас. Даже просто представив, что он, Ван Ибо, потеряет Сяо Чжаня навсегда, кровь останавливается в жилах от ужаса, а дыхание перехватывает от страха. И сейчас Ибо понимает, что именно значит для него Сяо Чжань. Это не просто отец будущего ребенка, не только тот, кому Ибо подарил всего себя под влиянием момента. Альфа стал для него целым миром, опорой и поддержкой. Любимым. Самым любимым на свете. Омега отдал Сяо Чжаню и свое сердце, и хотел бы отдать и свою душу. А если бы потребовалось, то и жизнь. Однако отец его любимого продолжил, — Так что мне ничего не оставалось, как пригрозить расправой над его любимым сыном. Он мне клятвенно пообещал найти виновного, но до сих пор так и не нашел его. Но наша с тобой встреча не только по этому. Из-за тебя сейчас мой сын отказывается от своих обязанностей, отказывается от невесты и даже образа жизни. Он практически отказывается от своей семьи и все потому, что ты вовремя не принял таблетки. Будь вы истинными, я бы и слова против не сказал, но вы ими не являетесь. Что держит тебя рядом: деньги, секс, симпатичная мордашка? Я найду тебе замену очень и очень быстро. Отпусти моего сына, пока у меня еще есть время.

— Я с ним потому, что это именно он. Да будь он хоть низким, сутулым и нищим, я бы все равно любил его также сильно, как люблю сейчас.

— Любовь такое громкое слово. Но сможешь ли ты показать ему эту свою «любовь»? Сможешь ли оставаться рядом, когда он постоянно будешь уезжать по семейным делам? Сможешь ли ты оставаться спокойным, когда не будешь уверен, что он сможет вернуться? — альфа внимательно посмотрел на него, и у Ибо против воли представившего это все, сошла краска с лица, делая его больше похожим на призрака. — Вижу, теперь ты начинаешь понимать, в какой мир попал. Хочешь такое будущее для себя? Брось, тебе это не нужно. От спокойной мирной жизни и страха тебя отделяет всего лишь то, что растет внутри.

— Нет.

— Что «нет»?

— Во мне растет не только мой ребенок. Наш ребенок. Я люблю Сяо Чжаня и не откажусьот него, чтобы вы не говорили.

Альфа только хмыкнул, а Ибо зажмурился, успокаивая бешено бьющееся сердце. Кажется, что он также боялся когда-то в детстве, но это было мимолетное воспоминание, фантом ужаса и теплые успокаивающие объятия отца.

Снаружи раздались голоса, которые становились все громче и громче. Сяо Чунсан спокойно отошел от омеги и посмотрел на часы, что-то пробормотав под нос. Ибо мог бы встать и уйти, да только ноги от долгого нахождения в одном положении затекли и сейчас сотней маленьких иголочек кололи каждый миллиметр кожи. Омега принялся тихонько разминать их, когда дверь с громким стуком отворилась и он увидел безумно злого Сяо Чжаня.

— Отец! Зачем ты похитил Ибо? Где он?

— Чжань-гэ, я здесь, — Ибо никогда не устанет смотреть на перемены в лице любимого. Весь спектр эмоций отражается на нем, пока, наконец, альфа не подходит к нему. — Все хорошо, не переживай.

— Малыш, диди... Я так испугался, что с вами что-то случиться, — он уткнулся в колени Ибо, обнимая омегу за талию. А Ибо принялся ласково гладить по волосам и приговаривать, что с ними все в порядке.

— Что-то ты долго, сын. Думал, что придешь раньше.

— Отец, — злость вновь начала затапливать сердце альфы. — Как ты посмел это сделать? Ты же знаешь, что я не откажусь от них! А если бы пострадал твой внук или внучка? Ты подумал о малыше, что тоже вообще-то здесь?

— Мой старший сын всегда был слишком добрым. Как сейчас, так и в далеком детстве, — его совершенно не пугала ярость сына, в конце концов он не посмеет что-то сделать с собственным родителем. — Ах да, парень, это именно он тогда давно уговорил меня не трогать тебя. Так что твой отец отделался легким испугом. Вот уж не думал, что вы встретитесь снова.

— Отец, так тот малыш был Ибо? Это был мой Бо-ди? — Сяо Чжань помнил, что отец, который не мог побороть боль утраты, хотел схватить какого-то ребенка. Сяо Чжань был очень рад, что отец к нему прислушался и не тронул малыша, а выходит, что этим малышом был тот, кто сейчас согревает его постель и сердце.

— Да-да, это был он.

— Тогда обещай, что больше не тронешь его!

— Тебе что десять, что ты мне так говоришь, — хотя в уголках старшего альфы все же крылась улыбка. — Это ты не давал мне с ним говорить, так что пришлось идти на крайние меры.

— Это не разговор! Посмотри, у него разбита губа... — он осторожно пощупал ссадину и легко ее поцеловал. — Прости, диди, не уберег.

— Все хорошо, правда. Но все же хотелось бы попасть домой, раз мы со всем разобрались. — Сяо Чжань поднял его на руки, совершенно игнорируя все возмущения со стороны омеги и направился к выходу. Ибо же, перестав сопротивляться, посмотрел на старшего альфу, который глядел на них, не отводя взгляд. — Спасибо, что рассказали, что было в прошлом. Хочу вам сказать, что отца тоже не отпускает это дело до сих пор, и он очень хочет найти виновного, который оставил вас без пары, а детей без папы.

— Спасибо, парень. Вот бы успеть увидеть, кто это сделал.

Когда Сяо Чжань посадил и пристегнул Ибо ремнем безопасности в машине, в голове омеги продолжало крутиться то, что старший альфа говорил и про пропшлое, и про время, которое у него осталось. Когда же они поехали в сторону дома, он осторожно спросил:

— Гэ, твой отец чем-то болен?

— Нет. А почему ты спрашиваешь?

— Он ведет себя странно. Кажется, что он от тебя что-то скрывает. Ты можешь это выяснить?

— Малыш, у тебя что забот недостаточно, что ты еще и о здоровье моего отца печешься? Напомнить, что это он тебя похитил вот только сегодня?

— Гэ, пожалуйста, — тон омеги был непреклонным.

Сяо Чжань сдался буквально после второй же просьбы. А за это прямо сейчас они заедут в клинику и проверят состояние будущего папочки и малыша внутри. Ибо не стал спорить, потому как и сам переживал об этом.

Спустя пару часов успокоенные тем, что беременность протекает хорошо и ничего плохого не предвидится, приехали к дому. Весело переговариваясь они направились в квартиру, но в холле увидели того, кого Ибо предпочел бы не встречать.

Это был его собственный отец Ван Шухань. Альфа стоял, гордо выпрямив спину и ни один мускул не дрогнул на лице, пока он наблюдал за ними.

— Отец, что ты здесь делаешь? — Ибо хоть и подошел ближе, но все же сохранял определенную дистанцию. — Почему не позвонил?

— Я звонил, но твой телефон выключен. — отчеканил альфа. Ибо же принялся шарить по карманам в поиске мобильного, а найдя действительно обнаружил, что тот выключен.

— Прости.

— Ничего, — он протянул сыну небольшой пакет с его любимыми лакомствами. — Держи. Я подумал, что нам всем нужно обговорить, что делать дальше. Пригласите в гости или обсудим все здесь при таком количестве посторонних?

— Да, конечно. Правда, гэ? — он дождался подтверждающего кивка, и они всеми направились в сторону лифта.

«Да уж» — подумал Ибо, — «Этот день становится невероятно длинным. Что же задумал отец?»

Chapter Text

Стуча высокими каблуками по полу, разъяренная девушка спешила на встречу. Она уже поручила своим людям узнать, на месте ли находится главный прокурор.

«Как этот старикашка может так со мной говорить? Подумаешь, упомянула дражайшего омегу, что такого-то? Что вообще можно в них найти хорошего? Ведь мы же альфы, это мы должны стоять выше всех! Омеги же ниже и годятся только для удовлетворения потребностей! Или для потомства!» — тут она вспомнила, что Сяо Чжань как раз и закрутил роман с омегой, да вдобавок с тем, кто от него понес и разозлилась пуще прежнего: — «Арр! И даже для потомства не нужны! У гэ же есть я, великолепная и самая лучшая Лилинь! Я альфа и женщина! Я тоже могу родить! Так какого хрена?!»

Пока она исходила огнем праведного гнева, оказалось, что девушка уже дошла до своей машины. Хлопнув дверью, она на всей возможной скорости поспешила убраться от главного дома группировки «Шинг Тонг» как можно дальше.

Пока юная альфа добиралась до офиса главного прокурора и прокуратуры в целом, собрав при этом всевозможные пробки, смогла немного успокоиться и прийти в себя. Также по пути она не могла решить, в каком именно образе прийти. Если она прямо с порога начнет плакаться о том, что этот чертов омега отбил у нее жениха, то ее могут поднять на смех. Но и начинать говорить о том, что ей нужно она тоже не хочет, особенно если характер этого альфы будет таким же, как и у старшего Сяо. Видимо, придется смотреть по ситуации.

Да только вот она как-то не подумала, что в прокуратуру можно попасть не в любое время и уж точно не кому попало. На входе девушку встретили сотрудники полиции и сразу же спросили цель визита. Она, совершенно это не ожидавшая, растерялась. Однако быстро взяла себя в руки и сказала, что пришла к главному прокурору Ван Шуханю. Полицейские переглянулись, попросили документы, внесли визит в компьютер и пропустили, рассказав, как она сможет найти офис.

«Вот идиоты. Даже не осмотрели. Получается, что здесь можно будет устроить знатную заварушку, когда мой вопрос решится» - подумала она, поднимаясь на третий этаж здания.

Да только откуда ей было знать, что, только войдя в двери, ее проверят на наличие опасных предметов автоматически, а также система, считав ее лицо, уже показала полиции, кто именно к ним пришел. Эта новейшая система безопасности была установлена не так давно на деньги неизвестного спонсора, так как у государственных структур не хватило финансирования на это после ремонта.

Девушка нашла нужный ей кабинет и на этот раз постучала в дверь, а также дождалась, когда ей разрешат войти.

Кабинет главного прокурора с одной стороны от пола до потолка занимал стеллаж, полностью заполненный папками с делами различной толщины. Казалось, что там не было никакого порядка, однако же информация была только об одном - о преступных группировках, что бесчинствовали в городе. В том числе и о той, в которую входила Чжан Лилинь. С другой стороны от стеллажа около стены стояло растение, определенно нуждающееся в уходе, еще один пустующий стол, на котором также громоздились папки и бумаги. Стол самого прокурора стоял прямо около большого окна, однако его света в кабинете не хватало, и дополнительно горела лампа.

Внимательно наблюдая как девушка входит в кабинет, Ван Шухань собрал бумаги, которые только что изучал и убрал их в стол, а также погасил сигарету, что была зажата между губ. Альфа для своего возраста выглядел замечательно: аккуратный пробор разделял темные, чуть поддавшиеся седине волосы. Лицо лишь немного тронули морщины в уголках губ и глубокая морщина залегла между бровями, что показывало о том, что мужчина часто хмурится. Его глаза, словно бездонные серые воды, манили опуститься на самое дно, затягивая с первого взгляда. Аккуратный нос и точеные скулы, некогда острый подбородок и высокий лоб завершали лицо, а выступающий как у сына кадык дополнял картину.

У Чжан Лилинь даже мелькнула мысль, что будь он лет на двадцать - двадцать пять младше, она бы точно обратила на него внимание. Но она сразу же одернула себя, вспоминая, зачем вообще пришла сюда.

— Господин прокурор, здравствуйте, я...

— Я знаю, кто ты, но совершенно не представляю, зачем ты здесь, — да, Ван Шухань был человеком дела, а не слова, поэтому сразу же захотел узнать, для чего младшая дочь группировки «Янгтаоши» пожаловала с визитом.

— Отлично, раз вы уже знаете, кто я, тогда давайте поговорим начистоту, - она прошла в кабинет, закрыв дверь, и села на стул прямо напротив прокурора. — Вы же знаете, что ваш сын забеременел от моего жениха?

— Ха... А-ха-ха! — альфа разразился чуть хрипловатым смехом, смотря на нее. — И что? Ты пришла поплакаться мне, так что ли? Это же ты не смогла удержать парня, что он прилип к моему сыну, словно какая-то пиявка, — в одно мгновение только что смеявшийся мужчина стал серьезным. — И что ты хочешь от меня, а?

— Я хочу вернуть своего мужчину, свою будущую группировку, а также хочу, чтобы ваш сын избавился от того, что у него в животе.

— А губа не дура. Но, кажется, что здесь цель у нас почти одна. Но моя помощь дорого тебе обойдется, юная Чжан Лилинь.

— Деньги не проблема.

— А я разве сказал, что хочу денег, юная леди? Мне нужна информация — то, что гораздо дороже денег, — он немного наклонился, облокачиваясь на стол, — И ты поможешь мне ее достать.

Чжан Лилинь согласилась, не раздумывая. Эта цена подходила, особенно учитывая то, что она и сама хотела предложить информацию.

Проговорив с прокурором несколько часов, Чжан Лилинь действительно рассказала не только многое про Сяо Чжаня, но и про некоторые незаконные дела собственной группировки.

— Да, разумеется, у отца есть люди, которые делают грязную работу. А у кого их нет? — она говорила об этом как о самой очевидной вещи на свете, и Ван Шухань, который знал достаточно, поразился их подходу к таким вещам. — Уверена, что и вы не сами все делаете, господин прокурор. Также уверена, что не вся добытая вами информация получена вами лично и абсолютно законным путем.

— Ты права. Но кому поверят больше: мне или, скажем, тебе? Я всегда могу найти оправдание, я чист перед законом. А что может сделать дочь одного из глав преступной группировки? Твое слово против моего и никто тебе не поверит, — он ухмыльнулся настолько кровожадно, не просто пугая, а предупреждая, что с ним шутки плохи.

И девушка поверила. Силы ее феромона просто бы не хватило, чтобы заставить этого альфу подчиниться. Да даже не просто подчиниться, а хотя бы просто заткнуться. Она поморщилась от правдивости слов и не стала спорить.

— Я не стану с вами спорить, потому что не для этого пришла, — тихо произнесла альфа, стараясь взять главенство в разговоре, как изначально хотела. — Хочу обговорить с вами возможность обмена: вы возвращаете моего альфу, а я вам сдаю крупный наркотрафик. Интересует такая информация?

Ван Шухань даже сделал вид, что это и правда его интересует. Нет, наркоторговля не его профиль, а вот если получится-таки закрыть несколько нераскрытых дел по убийствам, это будет гораздо интереснее. Эти ребята, стоит им только пообещать серьезный срок, готовы сдать своих и рассказать о всех их прегрешениях. В такие моменты мужчина чувствовал себя проповедником, которому пришли исповедаться грешники. А ему же только остается внимательно слушать и записывать. Вот и сейчас, сделав на несколько минут задумчивое выражение лица, а после просияв улыбкой, мужчина согласился на такой обмен.

К тому же эта глупая альфа может рассказать не только то, что хочет сама, но и то, что нужно ему. Да, покуда его сын будет носить этого чертового выродка в своем теле, он, Ван Шухань, не оставит попыток избавиться от плода.

В качестве пары для своего сына он бы предпочел кого-то ответственного, законопослушного. На примете у него был один альфа, кажется, его зовут Суэ Хэн. Высокий, статный, сильный, сразу видно, что будет отличным зятем и достойным спутником его сына. Этот юный альфа как раз проходит практику в прокуратуре и даже интересовался Ибо, когда увидел семейное фото на столе. Вот это замечательный альфа, не то, что всякая шваль, с которой Ибо сейчас.

— Хорошо, я согласен на твои условия. Но мне нужно как-то попасть к ним, а этот твой женишок не очень-то хочет впускать меня.

— Разумеется. Или вы думали, что он вам обрадуется? Просто скажите, что хотите помириться с сыном или еще какую лабуду, в которую можно поверить. Тогда ваш сын сам проведет вас внутрь.

— Раз такая умная, почему же не сделала это сама?

— Мой гэ мне не поверит, чтобы я ни сказала. А вот вам поверит, потому что как наивный дурак будет хотеть помирить вас и этого своего омегу.

Ван Шухань не стал говорить, что «этот омега» вообще как бы его сын и ни секунды он не принадлежит Сяо Чжаню. Тем не менее юная особа дала пищу для размышлений, чем он и хотел поскорее заняться, дорабатывая план. Поэтому с девушкой он попрощался как можно скорее, договорившись получить свою часть сделки как только заберет Ибо оттуда.

Юная альфа также не горела желанием оставаться здесь и секундой дольше положенного. Поэтому, как только разговор был окончен, она вышла, прикрыв дверь, и не прощаясь.

Когда звук ее шагов по коридору стих, прокурор написал другу, работающему в полиции.

Вы:

«Послушай, мне нужна будет группа захвата. Хочу забрать А-Бо, которого удерживает против воли старший сын группировки Шинг Тонг. Поможешь?»

Ян Ижэнь:

«Время и место, ребят найду»

Вот почему Ван Шуханю нравится работать с этим человеком: минимум вопросов, максимум действий.

Отправив информацию в ответном сообщении, альфа отложил телефон и принялся разбирать бумаги по скучному делу, пока не пришла пора начинать миссию.

***

— Отец, проходи, — Ибо пропустил родителя вперед. — Что привело тебя к нам?

— А что, я теперь не могу навестить собственного сына?

Ван Шухань протянул Ибо пакет и постарался морщиться как можно меньше от этого вопроса, так и сквозившего недоверием. А также очень сильно старался игнорировать не только Сяо Чжаня, но и то, как этот гаденыш забрал этот самый пакет у омеги, поставив на небольшой столик рядом, после помог снять куртку, повесив на вешалку и, приобняв за талию, спокойно потянул Ибо следом за собой дальше по коридору, не забыв и пакет с собой прихватить.

«Этот ублюдок распускает руки при мне с моим собственным сыном?! Да какого хера он себе позволяет?» - внутренне негодовал старший альфа. Но даже так он молча проследовал за ними. — «Радуйся пока можешь, недоносок. Скоро твоя песенка будет спета.»

— Конечно же ты можешь меня навестить, — спокойно отвечает Ибо, совершенно не нервничая. В конце концов его альфа, Сяо Чжань, рядом. Ибо слушал, как он нарочито громко стучит кружками. Так альфа показывал, что слышит все, что происходит в комнате и готов по первой же необходимости прийти к своему омеге на помощь. — И я рад видеть тебя.

— Сын, он не обижает тебя? — старший альфа наклонился так сильно, что практически зашептал на ухо. — У тебя все хорошо?

— Да, отец. Он совершенно не похож на того, кого ты описывал. Сяо Чжань очень хороший, заботливый и внимательный, — дайте волю Ибо и можно часами слушать то, насколько хорош Сяо Чжань. Однако же при отце он постарался умерить свой пыл. Тем более, что с кухни раздался тихий удовлетворенный смешок. — Хкм, в общем да, у меня все хорошо. Мы с малышом в надежных руках. Отец, папа с тобой не связывался?

— Ха! Сумину важны только его исследования, а не мы с тобой. Или уже забыл, как семь лет назад он просто взял и уехал к свои трупам! Лежали себе в песке, лежали, пусть и еще полежат, — отец может очень долго ворчать, и Ибо настолько привык к этому, что в какой-то момент просто перестал обращать внимания. Все это ворчание он воспринимал, как что-то очень милое и домашнее.

Ах да, Ван Ибо же не говорил, его папа, Ван Сумин, работает ведущим археологом в одном из университетов, где также есть программа по обмену. При этом она подразумевает не только обмен студентами, но и преподавателями. Видя, что супруг вполне справляется с воспитанием сына, старший омега спокойно уехал. И каждые праздники обязательно приезжает сам, так и привозит с собой множество различных древностей, которые находит на раскопках. У Ибо в комнате уже несколько полок заполнены осколками чаш, сосудов, наконечниками стрел и прочими находками. Но каждый осколок для юного омеги - память о часто отсутствующем папе, так что хоть и хотелось, но он ничего не выкидывал.

Сейчас же, видя, как отец все еще что-то бормочет про мужа, вероломно оставившего семью и занимающегося карьерой только легко улыбался. Словно все хорошо и папа сейчас войдет и обнимет его, поздравит с беременностью и обязательно подарит им с Сяо Чжанем очередную непонятную находку какого-то древнего не одну сотню лет как мертвого египтянина.

Конечно, папа так просто не пришел, зато вернулся альфа с кухни, расставляя напротив каждого кружку ароматного чая и после еще принес блюдо с небольшими пирожными в форме солнца. Ну или они просто были круглыми. Но Ибо с удовольствием уже уплетал одно из них, смакуя вишневую начинку.

Старший альфа старался не затрагивать скользких тем, обходя стороной семью Сяо Чжаня, словно ее и не существовало. Зато внимательный взгляд цеплялся за любую мелочь, что попадала на глаза. Казалось, что он что-то выискивал, и Сяо Чжаню, что в свою очередь следил за гостем, ни на секунду не доверяя, это показалось очень подозрительным. Также странным показалось и то, что старший альфа часто смотрел на часы.

— Вы куда-то спешите? — максимально вежливо произнес Сяо Чжань, но голос был полон подозрений. — Если это так, то мы вас не задерживаем. Вы всегда можете прийти к нам в гости. Разумеется, когда мы оба дома.

Так Сяо Чжань не только выказал подозрение, но и подчеркнул, что наедине сына и отца он точно не оставит. Он готов к тому, чтобы всегда быть между ними, если это потребуется.

— Нет, не спешу. Просто проверяю время. А тебе что, уже хочется спровадить меня как можно скорее?

— Не стану отрицать, что ваше общество не доставляет мне радости. И я бы хотел, чтобы Ибо больше отдыхал. Все же в его положении не стоит переутомляться.

— Так он и так сидит. Где же переутомление?

— Отец, Чжань-гэ, перестаньте! Гэ, я отдохну, когда отец уйдет, но я не хочу выгонять его.

Сяо Чжань ничего на это не сказал, только лишь молча взял тарелку и пошел с ней на кухню, чтобы достать оставшееся лакомство.

— Отец, зачем ты его задеваешь?

— Да я же просто...

И в этот момент начался ад в небольшом островке рая.

Входная дверь с грохотом распахнулась, и в нее вошли четверо сотрудников, полностью одетых в черное с масками на лице. Они начали кричать, приказывали всем лечь и положить руки за голову, а также не двигаться и не сопротивляться.

Ибо растерялся, не понимая, что происходит и очень испугался. Только мгновение назад он наслаждался обществом отца и тем, что тот решил пойти на компромисс, а вот уже прижат к дивану направленным в его сторону стволом оружия.

— Прокурор, вы в порядке? — спросил один из них. — Нам поступил анонимный звонок, и этот человек сказал, что вас и вашего сына держат заложниками по этому адресу.

— Да, со мной все в порядке, — он улыбался. Он, мать его раздери, улыбался, когда смотрел на перепуганного сына. Улыбался, когда из кухни один из людей в маске вывел Сяо Чжаня, приставив ствол пистолета к виску. Улыбался, когда со всей силы поднял Ибо на ноги и произносил: — Вот и закончилось ваше время. Ибо, мы едем домой.

— Отец! Отец, ты не можешь так поступить! Послушай, я хочу...

Звук пощечины словно спустил какую-то защелку в голове Сяо Чжаня. Быстро разоружив того, кто только недавно угрожал ему, он в свою очередь направил пистолет на отца своего омеги, на Ван Шуханя.

— Отпустите Бо-ди или разговор у нас с вами будет коротким, — этот голос, это лицо... Все в нем сейчас показывало, что Сяо Чунсан не просто так хочет сделать альфу своим преемником. Сяо Чжань хоть и был юн в сравнении с находившимися в комнате, но аура угрозы, удушающей силы феромон и звериный взгляд заставляли хотеть подчиниться несгибаемой воле хозяина.

— Опусти оружие, и мы уйдем с миром.

— Вы наивны, если думаете, что я так просто отпущу вас.

— Ребята, он ваш.

Как только эти слова сорвались с губ, на Сяо Чжаня одновременно с разных сторон набросились трое противников. Альфы были отлично физически сложены и подготовка не оставляла даже малейших сомнений. Они были готовы убить. Сяо Чжань был ловким и быстрым, но все же даже его сил было недостаточно, чтобы справиться с тремя профессионалами одновременно. Когда он атаковал одного, двое других наносили быстрые удары по телу, ногам и рукам. Иногда в руке кого-то из них мелькал блеск металла. И молодой альфа начал выдыхаться. Эти же трое казались неутомимыми машинами, без устали нападая и нападая.

— Чжань-гэ! — крикнул Ибо, пытаясь освободиться из хватки отца. Но тот словно тисками сжал его руку, не выпуская. — Отец, да отпусти ты! Чжань-гэ!

Сяо Чжань слышал крик своего омеги и не только тело, но и сердце его обливалось кровью. Он пытался пробиться мимо противников, но у него не получалось. Альфа снова и снова отбрасывал их, но снова и снова они менялись местами, не давая пройти вперед даже на полметра.

— Бо-ди!

— Чжань-гэ!

— Ну же, покончите уже с ним! Ибо, идем, — он нечеловеческой силой выволок отчаянно сопротивляющегося Ибо из квартиры. Омега кричал, вырывался и упирался, но его отец, словно грузовик, тащил его за собой.

Внизу к ним не подбежала охрана, которая точно должна быть, и Ибо, сопротивляясь, принялся озираться по сторонам. Где же все люди Сяо Чжаня?

— Не ищи их, мой мальчик. Они сейчас не смогут ничего сделать, так как я и об этом позаботился. Теперь мы пойдем домой и потом вырежем эту штуку, что в твоем животе.

— Отец! Это ребенок! Это наш ребенок! Почему ты так говоришь? Неужели не понимаешь, что...

— Это ты не понимаешь! Ничего не понимаешь, — его глаза отражали внутреннее безумие. — Не понимаешь... Но я объясню все потом. А сейчас надо уходить из этого мерзкого дома.

— Отец, ты спятил! Отпусти меня! Я нужен ему! Он мой альфа!

— Мерзкий невоспитанный щенок! — он развернулся и так сильно ударил Ибо по лицу, что омега не смог устоять на ногах, повисая на руке, которую все еще держал его же собственный отец. — Да как твой грязный рот...

— Уберите от него свои херовы грабли! — Сяо Чжань, истекая кровью, практически выпал из лифта, спеша вырвать Ибо из лап совершенно спятившего родителя. — Бо-ди!

На самом деле как только Ибо пропал из поля зрения альфы, но в коридоре слышался его отчаянный крик, словно какая-то пелена упала на глаза Сяо Чжаня. Он перестал себя сдерживать, показывая истинную звериную натуру. Подтверждая статус будущего наследника крупной группировки.

Первого он схватил в захват, удушая и в то же время ударом назад ногами откидывая остальных двух. Те не ожидали такого напора, лишь на долю секунды замедляясь. Но этого было достаточно. Свернув шею первому, Сяо Чжань ловким броском ножа попал в шею второму, убивая. Последнему же просто перерезал горло, оставляя истекать кровью. Но перед этим самого Сяо Чжаня так резко потянули вниз, что, потеряв равновесие, альфа упал и ударился лбом о столешницу, рассекая кожу на лбу.

Но все, что его сейчас волновало - безопасность Ибо и малыша.

Он как мог спешил на помощь своему любимому. И вот догоняет их в холле, но видит, как его самый дорогой человек падает от чудовищно сильной пощечины.

«Убью» - эта мысль не просто промелькнула, она надежно закрепилась где-то в сознании, не желая покидать.

Не обращая внимания на собственные раны, Сяо Чжань побежал, а после схватил Ван Шуханя за руку, сильно сжимая. Сейчас хоть старший альфа и был не в себе, но Сяо Чжаню силы давала неописуемая ярость. Он вырвал руку Ибо из захвата, от чего омега грузно упал на пол, пытаясь подняться. Сяо Чжань оттолкнул прокурора как можно дальше от них, не отводя при этом взгляд. Сейчас при взгляде на него и не подумаешь, что этот разъяренный альфа, в чьих глазах пылает ярость преисподней, способен улыбаться.

— Убирайся и чтобы больше я тебя не видел! Ибо мой! Он мой омега, который носит моего ребенка! А ты просто псих.

— Чжань-гэ, помоги...

Ибо был в таком шоке от происходящего, что все силы разом покинули его тело, не позволяя даже самостоятельно встать на ноги. Он не понимал, совершенно не понимал, какого хрена вообще происходит. Только же что все было хорошо. Они сидели втроем в их уютной квартире, разговаривали, смеялись. Ибо был так рад, что его отец пришел к ним, что он старается принять выбор сына и считается с его мнением. И где все свернуло не туда?

Омега поднял глаза и смотрел на альфу, на своего израненного и покрытого ушибами любимого. Из порезов и раны на голове все еще шла кровь, сквозь дыры в одежде проглядывали синяки и сам он еле стоял на ногах, но все же пришел за ним.

Он здесь!

После того как Ибо поставил свою метку, он часто думал, почему же Сяо Чжань не сделал того же в ответ и вот сейчас понял. Альфа хотел уберечь его, хотел защитить даже от собственного отца. Что мог сделать отец Ибо, узнай, что альфа, которого он так сильно презирает, поставил метку на его единственном сыне? Ибо содрогнулся, просто представляя.

Но что Ибо?

Он до конца не осознавал, насколько глубоки и сильны были чувства Сяо Чжаня к нему. Когда это началось? Как давно Сяо Чжань ставит интересы Ибо выше собственных? Когда приносил ему какие-то лакомства в пять утра? Или, может, в тот момент, когда ночами гладил его живот и тихо плакал, обещая защитить? Или раньше? Но сейчас он, Ван Ибо, уверен, что метка ничего не значит без истинных чувств. И он искренне хотел, чтобы Сяо Чжань поставил ее, доказывая всеми миру, что они - пара. И что их чувства гораздо сильнее, чем какая-то истинность и уже точно сильнее, чем желания родителей разлучить.

Сяо Чжань смахнул кровь с лица и протянул Ибо руку, с легкостью поднимая омегу и прижимая к себе.

— Малыш, ты как? Сильно ушибся?

— Чжань-гэ, ты сам ранен, но все равно спрашиваешь про меня! — Ибо протянул руку, чтобы стереть струящуюся кровь. — Как ты, любимый?

— «Любимый»... Ты никогда так не называл меня до этого... — он словно смаковал его слово снова и снова. — Если бы знал, что ты будешь так меня называть, уже давно бы себе что-нибудь разбил.

Ибо хотел стукнуть его, чтобы не говорил глупости, но остановился в последнюю секунду. Вместо этого он притянул альфу за голову и страстно поцеловал, показывая, насколько сильно он любит.

Их страсть проснулась настолько внезапно, что они забыли о том, где находятся. Да только прокурор, что пришел в себя, ничего не забыл.

Рядом с тем местом, куда его отшвырнул Сяо Чжань, была дверь, за которой стояло еще несколько обученных альф как раз на случай непредвиденных обстоятельств. Они ждали приказа отступить или же того, что случилось сейчас - открытая дверь означала, что их время действия пришло.

Подбежав и снова разлучив влюбленных, группа альф взяла Сяо Чжаня в кольцо, направив на него оружие. Ван Шухань снова схватил сына и потащил к машине.

Практически зашвырнув собственного сына, Ван Шухань закрыл дверь, сел на переднее сидение и приказал ехать отсюда как можно быстрее.

В то же время прибыло подкрепление людей группировки, которые, увидев, что их младший босс в столь затруднительном положении, открыли огонь. Мгновение спустя Сяо Чжань вновь побежал стараясь догнать стремительно удаляющуюся машину.

Но когда он открыл дверь, кто-то выстрелил прямо в его широкую спину. Альфа содрогнулся всем делом и не мог сделать больше ни шага, смотря вслед уезжающей машине. Сяо Чжань медленно упал на землю, протягивая руку в сторону Ибо, а глаза его, что застилали слезы, медленно закрылись.

Ван Ибо же, когда увидел, как его альфа дернулся, а после упал, истекая кровью еще сильнее, подумал, что если сердце Сяо Чжаня перестанет сегодня биться, то он, Ван Ибо, сделает все, но даст жизнь их ребенку.

Абсолютно все. Даже если для этого потребуется убить собственного отца.

Chapter Text

— Чжань-гэ! Чжань-гэ!! — Ибо беспомощно кричал в машине, дергал ручку, намереваясь выпрыгнуть на ходу , чтобы вернуться, да только дверь была заблокирована. — Сяо Чжань!!

— Прекрати истерить! С этим выродком покончено! Ха-ха-ха! Теперь он, наконец, отстанет от тебя!

— Ты спятил! Сумасшедший! Сейчас же выпусти меня!

Но сколько бы омега ни кричал, отец оставался глух, полностью игнорируя сына. Трясущимися руками он достал телефон и написал Ли Мингэ. Все, что его сейчас волновало, так это жив ли его любимый или... Нет, эту мысль Ван Ибо отгонял как можно дальше.

«Все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо. Он же обещал быть всегда рядом. Он справится! Он...» — но поток мыслей самовнушения прервался яркой картиной падающего альфы. Падающего и остающегося без движения — «Умирает... А вдруг он правда умрет? Не могу... Я так сильно люблю его!»

Ван Ибо начал погружаться в пучину отчаяния. Но малыш, их сладкий и уже такой любимый малыш не сможет выжить, если и с его папой что-то случится. Эта мысль отрезвила лучше ушака ледяной воды.

Он справится.

Он обязан справиться.

Пока его существование успешно игнорировали, у омеги появилась отличная возможность написать папе. Он точно сможет помочь!

Вы:

«Папа, отец сошел с ума! Он обманом забрал меня от моего альфы. Помоги!»

«Ах да, ты станешь дедушкой. Поздравляю»

И проверив, что новых сообщений от несравненной помощницы Сяо Чжаня нет, постарался успокоиться и приготовить план побега. Ему надо дождаться папы.

***

— Младший босс! Младший босс Сяо! — Ли Мингэ в это время проверяла пульс начальника, игнорируя остальное. Он был без сознания, сердце слабой птицей билось в груди. Но оно билось. И это самое важное. Его обязательно надо спасти! — Ей вы, придурки, быстро звоните Лю Хайкуаню! Скажите, что произошло! Быстро!

Ее, также как и остальных членов группировки, держали связанными в комнатушке охраны. Как бы печально это не звучало, но они провалились в качестве телохранителей. Теперь их ждет медленная и мучительная смерть от босса Сяо.

С самого начала, как только прокурор вошел в здание жилого комплекса, ей показалось странным, что он настолько пристально все рассматривает. Оглядевшись, отправляет кому-то сообщение, а после того, как они всеми поднялись, какие-то люди, определенно полиция, связали и оставили наблюдать за всем происходящим в мониторы.

Ли Мингэ не зря сама дослужилась до своего поста. Кажется, что женщина была готова к любой, даже самой непредвиденной ситуации. Вот и сейчас она осторожно достала кнопку вызова, что лежала в кармане пиджака. В свое время Сяо Чжань даже смеялся, когда бета попросила сделать в этом доме такую же тревожную кнопку, что в клубе. Он искренне не понимал, кто же может быть настолько бессмертным, чтобы вломиться в дом, где живет он, младший глава. Но все же пошел на поводу женщины.

И вот именно сейчас нашлись те самые бессмертные, которые вломились в этот дом. И теперь оставалось только ждать, когда ребята группировки сами приедут на вызов. Просто зеркальный мир какой-то! Мафия тревожной кнопкой вызывает подкрепление, пока сидит связанной и под охраной полиции в собственном доме.

Этот мир точно сошел с ума!

Однако именно предусмотрительность беты смогла спасти жизнь младшего босса.

Когда приехали альфы, до зубов вооруженные различным огнестрельным оружием, они смогли освободить коллег.

Теперь же, срочно позвонив Лю Хайкуаню, они все молились, чтобы Сяо Чжань оставался жив.

***

— Профессор Ван, что-то случилось?

— Нет... Или да... — Ван Сумин платком стирал пот с лица, да так и застыл, когда прочитал сообщение от сына. Впервые за две недели надо признать.

Омега посмотрел на студентов, которые как раз занимались раскопками на плато. Это место на картах ранее было отмечено небольшим поселением, так что как профессор Ван Сумин хотел показать ученикам не только как пересыпать песок, но и находить артефакты, классифицировать их, и, разумеется, гордиться и искренне полюбить специальность, на которой учатся. Они старались начать как можно раньше, пока солнце не так сильно пекло голову, ближе к обеду делали перерыв, прячась под натянутыми тентами, и продолжали пока солнечный диск не скроется за горизонтом.

А сейчас омега даже немного растерялся. Дома определенно случилось что-то серьезное, иначе Ибо не стал бы писать настолько странные сообщения. Особенно то, второе. Ему нужно вернуться как можно скорее. Ван Сумин пробовал позвонить, но тщетно: «Аппарат находится вне зоны действия сети».

Домой и срочно! Вот что-то, а телефон его сына никогда не быввал выключен!

Он позвал помощника, вкратце сказал, что нужен сыну, махнул на прощание рукой студентам и поспешил на съемную квартиру. Оставив машину около дома, поспешно собрал вещи, не забыв позвонить как в деканат, так и ассистенту, попросив отвезти машину и сами свободные руки самого же ассистента на плато. А уже сорок минут спустя покупал билет на ближайший рейс. В голове, словно набатом, билось: «Быстрее, быстрее!»

***

Больница, в которой работал, и которой руководил Лю Хайкуань, сейчас напоминала скорее растревоженный улей, нежели какое-либо медицинское учреждение. Врачи сновали по коридору, собирая срочное совещание. Следовало за короткое время решить, кто именно из имеющегося персонала в состоянии и достоин провести операцию младшему боссу. Многие, очень многие врачи были обязаны Сяо Чжаню не только за работу и достойное существование, но также и за его покровительство. Никто даже не вспомнит случая, когда Сяо Чжань мог бы отказать какой-либо просьбе.

И сейчас они боролись за то, чтобы хоть немного отплатить этому замечательному человеку.

— Послушайте, господин Янь, заведующий хирургии именно я, так почему вы не доверяете провести эту операцию мне?

— Господин Шень, все знают, что вы уже стары, а суставы рук болят так, что даже кружку держать больно, не говоря уже про то, что они трясутся настолько, что половина содержимого почти всегда выливается. И в таком состоянии вы хотите оперировать? Хотите убить нашего босса Сяо?

— Господин Янь, послушайте...

— Прекратите все немедленно! — от громкого восклицания Лю Хайкуаня врачи немного успокоились, но все равно нашлись те, кто тихо спорил между собой. — Развели балаган! Вы врачи или базарные бабы? Хотите спорить по-пустякам - на выход! Шень Жэньбао, ты отвечаешь за анестезию, Жусинь Лю - главный хирург, Ман Хэцин - ассистируешь. Медсестры из моей команды. А теперь быстро готовить операционную, они скоро приедут!

Никто не стал спорить с директором. Во-первых, времени действительно не было, а во-вторых, пристыженные, все были согласны с его выбором. Эти врачи и в самом деле были выдающимися специалистами больницы.

Машина скорой приехала через пять минут, когда все уже было готово. Ее уже встречали на улице другие врачи, которые не были привлечены к операции и не заняты другими делами. Подхватив каталку с пациентом, а именно так все и старались думать, его быстро отвезли в операционную. И молились, чтобы все прошло успешно.

Через шесть часов матовые двери открылись, вышли врачи.

Молчание.

Две минуты, три.

— Операция прошла успешно. Он справится.

Казалось, что само здание вздохнуло с облегчением. Да, это было сложно, долго и очень рискованно. Но они смогли.

Они сделали это!

Сяо Чжань, их любимый и многоуважаемый босс будет жить!

— Сейчас он в отделении интенсивной терапии. Как только очнется, можно переводить в палату, — произнес Жусинь Лю. Впервые молодой мужчина оперировал такую важную персону. Сейчас адреналин потихоньку отступал, и его руки, да и все тело немного потряхивало.

— Молодец, — Лю Хайкуань тихо подошел к нему сзади и легонько сжал плечи. — Я горжусь тобой.

— Спасибо, директор Лю.

— Как официально, — бета засмеялся и прошептал на ухо, опаляя жаром дыхания, — А ночью ты называл меня иначе.

Покраснев не только мочками ушей, но и щеками, хирург добавил: «Куань-гэ».

— Хороший мальчик, — он поцеловал возлюбленного и пошел проверить размещение друга. Хотя блаженная улыбка никак не хотела покидать его губ.

***

Аэропорт приветливо распахнул прозрачные стеклянные двери перед пассажирами. Люди неспешным потоком направились забирать багаж, кто-то же напротив высматривал встречающих, а Ван Сумин спешно сел в первое же попавшееся такси, едва выйдя из здания. Он чувствовал, что его мальчику плохо и чем ближе, тем сильнее нарастало чувство тревоги. Еще никогда до этого страх за собственного ребенка не срабатывал настолько отчетливо.

Их квартира, в которую семья Ван переехала всего лишь семь лет назад, находилась в хорошем районе для среднего класса. Они когда не показывали достатка, что определенно был выше среднего, предпочитая не выделяться, и спокойно жили с более простыми в общении людьми. И сейчас, добираясь из аэропорта, Ван Сумин проклял многое, потому что жить-то там было комфортно, но вот добираться не очень. В итоге приехал он только через несколько часов и бегом побежал вверх по лестнице. Быстро открыв дверь, и несколько раз при этом уронив ключи, омега практически ввалился в квартиру.

В некогда аккуратной прихожей творился форменный беспорядок. Обувь раскидана, небольшой столик перевернут, а все то, что лежало сверху рассыпано рядом. Но больше всего его напугала полнейшая тишина, которой никогда не было в их доме.

— Дорогой! Ибо! — крикнул он и, не разуваясь, побежал проверить. «Воры? Да они сумасшедшие!» — Дорогой!

Омега заглянул во все комнаты поочередно, оставив комнату сына напоследок. Он же знает, что большую часть времени Ибо проводит в университете, на работе или же с друзьями. Так что его точно не должно быть дома. Именно это и говорил про себя омега, пока не открыл последнюю комнату, а именно спальню Ибо.

Там всегда был небольшой творческий беспорядок, но сейчас же творился полнейший хаос. Все, что когда-либо стояло или лежало на полке, сейчас валялось на полу, а его самый дорогой человек лежал калачиком и практически не шевелился.

Ван Сумин осторожно подошел к кровати, стараясь не наступить на осколки, и аккуратно положил руку на плечо. Его мальчик вздрогнул и поднял голову.

— Папа?..

— Да, мой хороший, да. Это папа, — он принялся гладить его по спине, но Ибо спросонья был вялым. — Давай же, просыпайся. А потом расскажешь, что здесь случилось, хорошо?

Ибо все больше осознавал, что это не сон. Папа на самом деле дома.

— Папа... — слезы градом полились из красивых, но уже основательно опухших, глаз. — Папа...

— Ибо, мальчик мой, ну же. Ты никогда не плакал так сильно. Расскажи, чтобы я смог помочь.

Лишь спустя некоторое время у Ибо получилось взять себя в руки. Его уже не так сильно трясло, и, немного успокоившись, снова и снова он думал о Сяо Чжане.

— Малыш мой, так что с тобой? — Ван Сумин терпеливо ждал, пока сын расскажет, что же случилось.

— Папа... Сяо Чжань, мой альфа, он... Он мог умереть. Я хочу к нему. Отвези меня к нему!

— Тише, А-Бо, тише, — он снова принялся поглаживать Ибо, успокаивая. Но не дававшее так долго покоя имя Сяо Чжаня уже привлекло пристальное вниманием старшего омеги. — Малыш, ну же.

— Да... Я должен успокоиться, — Ибо принялся дышать, успокаиваясь и положив руки на живот. — Малыш, прости. Папа просто очень сильно переживает. Ой...

— А-Бо, давай по-порядку, — Ван Сумин не смог сдержать смешок от запоздалой реакции сына. — Что здесь произошло, кто твой альфа и что ты там писал про дедушку?

— Эмм... Ха! — Ибо резко выдохнул и на одном дыхании произнес: — Папа, Сяо Чжань отец моего ребенка.

Ван Сумин не то, чтобы сильно удивился. Его муж часто говорил про всю семью Сяо во всевозможных аспектах мрачных красок. Их дом всегда был полон фотографиями не только Сяо Чунсана, но и его старшего сына Сяо Чжаня. Может, он и не был самым лучшим папой, променяв в какое-то время карьеру на семью, но все же омега еще помнит, с какими горящими глазами его любимый мальчик смотрел на фотографии взрослеющего и совершенно очаровательного альфы. Уже тогда Ван Сумин мог биться об заклад, что с целеустремленностью Ибо они точно познакомятся. Но вот то, что это приведет еще и к беременности он, честно, не ожидал. Да и не готов пока омега становиться дедушкой. Но сейчас, смотря на сына, который так сильно тревожился за альфу, он не мог не поддержать.

— Воу... А вы шустрые, ха-ха, — он прижал сына к себе, — Ваши чувства взаимны?

— Что? — Ибо поднял голову, чтобы посмотреть на папу. Он думал, что тот будет также против, как и отец, поэтому вопрос немного озадачил. — А, да. Да, конечно. Я люблю его и он любит нас с малышом. И меня тоже любит.

— Какая интересная расстановка приоритетов. А как вы познакомились?

— Ну... — Ибо густо покраснел, вспоминая. — Это...

— Так, ладно, — когда-то давно он сам начал отношения с мужем с течки, так внезапно случившейся в университетском походе, поэтому и сейчас постарался не краснеть всем, чем только возможно. — Если это настолько пикантно, то не рассказывай. Только разве что не сделал ли он тебе больно и не пожалел ли ты о случившемся?

— Нет, папа. На самом деле я рад, что так получилось. Он мне давно нравился, поэтому я устроился к нему барменом. Мне друг посоветовал. Правда, потом оказалось, что мой друг, это его младший брат. Ну, в общем, нет. Я не жалел об этом тогда и тем более не жалею сейчас. Знаешь, он совсем не такой, как говорил отец. На самом деле со мной Сяо Чжань очень заботливый, внимательный и чуткий. Представляешь, он даже ел то, что я сам приготовил!

— И он после этого остался жив?

— Он даже сказал, что это вкусно. Съел все и не поморщился! Поэтому я решил научиться готовке. Сейчас получается правда съедобно. И он... Он сейчас пострадал из-за меня. Папа, что мне делать, если с ним что-то случиться?

— С ним все будет в порядке, малыш. Он же пережил твою стряпню. Уверен, что и сейчас справится, — Ван Сумин поднялся с постели и уложил Ибо обратно. — Ты пока подожди, я тебе чай успокаивающий сделаю. При беременности его тоже можно. А после того как выпьешь, отдохни. Теперь папа рядом.

Ибо лег и постарался выкинуть плохие мысли из головы. Он слушал, как папа хозяйничает на кухне, как постепенно закипает чайник и шаги по коридору, когда тот возвращался в комнату.

Ван Сумин осторожно тронул сына за плечо, привлекая внимание. Затем помог подняться, поддержав за спину. Он подождал, пока Ибо неспеша выпьет чай, и помог лечь, накрывая одеялом. Ибо же показалось, что он снова маленький, окруженный родительской заботой и вниманием. Он положил руку на живот, представляя, что так может успокоить малыша в утробе и заснул, ожидая скорейшего воссоединения с Сяо Чжанем.

***

В главном же доме семьи Сяо было не так спокойно, как обычно. Люди суетились, кто-то куда-то бежал и все переговаривались. Обычно здесь было тихо, но сейчас это место напоминало муравейник, нежели то, где можно жить.

А причиной всему было, разумеется, серьезное ранение и тяжелое состояние младшего босса Сяо Чжаня.

Когда Сяо Чунсану сказали, что Сяо Чжаня с огнестрельной раной и без сознания отвезли в больницу, он подумал, что снова вернулся в день, когда погиб его любимый. Только теперь на пороге жизни и смерти был их драгоценный старший сын. Он не стал медлить и, превозмогая боль, поспешил к машине, чтобы как можно скорее попасть в больницу. Сяо Чунсан просто обязан быть рядом со своим драгоценным ребенком.

По пути он приказал помощнику выяснить, кто сделал это. И ответ получил, еще не доехав до больницы.

— Босс, я все узнал, — отозвался Су Шэнь, не отвлекаясь от дороги и высокой скорости.

— Говори.

— Это Ван Шухань. Он обманом попал в квартиру младшего босса, а после туда же вломились ребята из полиции. Ли Мингэ-цзе сказала, что младший босс хотел защитить своего омегу от чокнутого папаши, а прокурор же, наоборот, забрать парня. А когда вмешались клоуны в масках, так вообще черти что началось! Те сразу достали пушки, и вы же знаете, как младший босс на них реагирует. И вот в итоге парня-то прокурор увел, а нашего младшего босса подстрелили, когда он хотел бежать следом.

— Сумасшедший ребенок, — а про себя Сяо Чунсан подумал, что Сяо Чжань очень похож на своего папу Мэнле. Такой же нрав, такой же характер. Если что вобьет в голову, то выбить это оттуда уже не получится.

Сяо Чунсан откинулся на спинку сиденья, пытаясь устроиться удобнее. Боль с каждым днем становилась все сильнее и сильнее.

— А как же это так получилось, что столько народа вломились в один из наших домов и так легко? — после некоторого времени спросил альфа. — Узнай, как это получилось. Кажется, кто-то сдал им место расположения наших ребят в здании.

— Понял.

Оставшаяся часть пути прошла в молчании и вот уже машина затормозила перед главным входом в больницу.

Сяо Чунсан вышел, стараясь не морщиться, а ему на встречу уже вышел Лю Хайкуань. Пока мужчины шли в кабинет глав.врача, бета рассказал все, что сам знал и также то, что Сяо Чжанем занимаются лучшие врачи. Но от пристального взгляда Лю Хайкуаня не укрылся нездоровый цвет лица, холодный пот и сжатые кулаки альфы.

— Босс Сяо, пока мы ожидаем, может, пройдете обследование? Кажется, что вас что-то беспокоит и это никак не связано с вашим сыном.

— А не много ли ты себе позволяешь?

— Отнюдь. Как врач, я обязан следить за здоровьем не только своих пациентов. Пусть я и не могу лично оперировать вашего сына, но позаботиться о вас, думаю, сумею.

— Обследование не требуется, я и так знаю, что со мной.

— И что же?

— Я не обязан отвечать на такие вопросы.

— Босс Сяо, вы же понимаете, что когда ваш сын очнется и увидит ваше бледное лицо, он никак не будет спокойно выздоравливать. Он всю больницу на уши поставит, — Лю Хайкуань говорил спокойно и уверенно, ничуть не страшась того, кто сидит около. — А если это случится, то о быстром выздоровлении можно забыть. Ах да, я бы также хотел очень любезно попросить вас привезти сюда Ван Ибо. Он не менее важен для вашего сына, чем вы, его отец.

— Что?

— Лишь в нескольких словах мне рассказали, что произошло, но зная младшего босса я уверен, что первое, что он спросит - где Ван Ибо. И что тогда делать? — максимально игнорируя недовольный взгляд, направленный на него, Лю Хайкуань продолжил, — Он также плюнет на собственное лечение и пойдет сам. И думаю, что вы как его отец этого не допустите.

— Разумеется не допущу.

— В таком случае не могли бы вы попросить доверенного человека привезти Ван Ибо, а сами в это время пройдете обследование. Пожалуйста, босс Сяо.

— А ты очень настойчив.

— Приму за комплимент.

Тогда Сяо Чунсан, уже не в силах больше терпеть адскую боль, разъедающую его плоть и кости, согласился. За парнем-омегой он отправил Су Шэня, сказав доставить сюда как можно скорее и аккуратнее. Сам же, переодевшись в больничную одежду, направился на полное обследование.

Лю Хайкуань занялся им лично. Устранив боль хотя бы ненадолго сильнодействующим обезболивающим, они направились по кабинетам, проходя осмотры и сдавая анализы. После бета с максимально возможным удобством расположил альфу в ближайшей к отделению интенсивной терапии палате и оставил отдыхать. Правда, стоило тому только закрыть глаза, как зазвонил телефон.

— Босс, я узнал, что Чжан Лилинь ходила к прокурору сегодня прямо перед тем, как все произошло.

— Спасибо, Су Шэнь. — сложить два и два было очень просто. Раз он отказался потакать капризам и прихотям молодой альфы, хоть и симпатизировал ей, то эта своевольная особа решила все по-своему. И если это она виновата в том, что случилось с его старшим сыном, легко не отделается. — Дальше здесь я сам, а ты привези мальчишку.

— Понял.

***

— Дорогой, — Ван Сумин поспешно вышел в коридор, встречая мужа, — Хань-гэ! Что произошло? А-Бо написал мне настолько странное сообщение, что я поспешил вернуться. Расскажи мне все!

— Мин-ди, спустя столько лет ты приехал только от сообщения этого паршивца, а как я столько раз писал и просил приехать, так, значит, в игнор? — Ван Шухань разулся и убрал обувь, игнорируя мужа. Ему было обидно, что любимый, которого он так давно не видел, приехал не по его просьбе, а просто потому, что сын что-то там написал. И еще вопрос, сколько и что именно Сумин успел узнать. — Как давно ты приехал?

— Недавно, — ушел от ответа омега. — И уже успел поговорить с Ибо. Теперь спрашиваю у тебя. Что здесь происходит?

— А что происходит? Сын нагулял выродка от ублюдка Сяо, хотя прекрасно знает, как сильно я ненавижу их семейку. Разумеется, я против. С одним ублюдком разобрался, теперь осталось второго на путь истинный вернуть.

— Что?.. — зная силу ненависти и злопамятность мужа, теперь уже Ван Сумин начал переживать за Сяо Чжаня, которого в глаза не видел. — Что ты сделал с Сяо Чжанем? А-Бо же сказал, что выбрал его! Как ты мог?!

— Нет его больше. Был и сгинул! Теперь на одну тварь меньше! — и засмеялся так, что кровь в жилах стыла.

— Отец... — на громкие голоса родителей Ибо выглянул из комнаты и услышал последнюю фразу отца. Лицо, только недавно вернувшее цвет, вновь побледнело. — Что ты только что сказал?..

«Мой гэ... Чжань-гэ... Из-за меня его... У-убили. Что же мне делать? Как я смогу без него? А наш малыш? Он никогда не сможет узнать отца. Никогда не услышит его голос, никогда не сможет погреться в его любви... Теперь у малыша остался только я, его папа. И я точно смогу защитить плод нашей любви!» — Ибо решительно поднял глаза и подошел к отцу.

— Как ты мог?! — Ибо с силой ткнул родителя пальцем в грудь так, что тому пришлось сделать шаг назад, ловя равновесие. Еще никогда до этого Ван Шухань не видел сына настолько злым. — Я же сказал, что выбрал его! Сказал, что люблю и что он не такой, как ты думаешь! Но ты снова все решил за меня! Знаешь что? Раз ты не считаешься с моими решениями, тогда с этой минуты ты мне не отец!

Ван Ибо развернулся и направился в комнату, чтобы собрать то, что еще не успел.

— Я забираю Ибо, и мы уезжаем отсюда,— Ван Сумин повторил жест сына, развернувшись, чтобы уйти. Но тихо произнес, — Ты уже забыл, но мой отец тоже был против наших отношений. Но в отличие от тебя он мой выбор принял. Почему ты не можешь быть более человечным и понимающим?

А после Ван Сумин, который так и не разобрал сумки, оставив их в спальне, забрал их, крикнул Ибо и прошел мимо ошалевшего от такого отношения и поведения мужа. Ибо вышел следом, не удостоив отца даже малейшим взглядом.

А на улице они встретили человека, о котором даже не слышали до этого.

Chapter Text

— Господин Ван, меня зовут Су Шэнь. Пожалуйста, не пугайтесь, я от босса Сяо. Проследуйте за мной.

— Куда?

— В больницу. Босс хочет, чтобы вы были рядом, когда младший босс Сяо очнется.

Омеги в недоумении переглянулись, а на глаза Ибо навернулись слезы надежды.

«Неужели... Неужели Сяо Чжань... Жив?»

— Простите, а Сяо Чжань...

— Господин Ван, не волнуйтесь, — Су Шэнь слегка усмехнулся, показывая дружелюбие. — Младший босс Сяо жив. Операция прошла успешно, сейчас он в интенсивной терапии. А теперь давайте поторапливаться. И позвольте я заберу ваши вещи.

— Папа, поехали вместе. Боюсь, что с ума сойду один, пока буду ждать. Господин Су, можно же?

— Разумеется.

— Спасибо!

Су Шэнь забрал вещи обоих омег и пошел к машине. За ним последовали и Ван Ибо с Ван Сумином. Хоть старший омега и ушел вслед за сыном, но все же душа за мужа, которого он бросил, болела. Альфа сейчас был нестабилен и мог что-то натворить, о чем потом сильно пожалеет. Но когда Ван Сумин почувствовал, как Ибо, любимый и единственный сын, крепко держит его за руку, передумал. Все же в том, что сейчас происходит виноват в первую очередь именно его муж. И он сам, когда решил уехать и оставить таких похожих по характеру людей.

Когда машина остановилась у больницы, Ибо на негнущихся ногах кое-как выбрался из нее и поспешил найти Лю Хайкуаня, так как это был единственный человек, кого знал Ван Ибо лично. Однако бета словно прочитал мысли юного омеги и сам вышел навстречу. И был не один.

Он сопровождал Сяо Чунсана, одетого в больничную одежду. Альфа был бледным, даже скорее болезненным, от былой пружинистой походки не осталось ни следа. Сейчас альфа еле шел, опираясь на руку беты. Они остановились, не доходя до Ибо.

— Спасибо, что пришел, мальчик, — тихо произнес Сяо Чунсан.

— Господин Сяо... Эта одежда и вы... Чжань-гэ сказал вам пройти обследование? Вам сильно плохо? — на мгновение Ибо хотелось проигнорировать альфу и скорее увидеть Сяо Чжаня, но то, что здесь отец любимого, остановило омегу. У Ибо всегда было доброе и мягкое сердце, чего нельзя было сказать о взбалмошном и взрывном характере.

— Мальчик, кха-кха, ты волнуешься обо мне? — альфа был удивлен. После того, что перенес этот ребенок, он все еще тревожится о каком-то старом и больном альфе.

— Если вам сложно, лучше ничего не говорить, господин, — папа Ибо, Ван Сумин, подошел вместе с Су Шэнем и положил руку на плечо сына. — Милый, не хочешь нас познакомить?

— Прости, папа. Это Сяо Чунсан, отец Сяо Чжаня, — Ван Сумин слегка поклонился в качестве приветствия сначала ему, а затем и Лю Хайкуаню, — А это директор этой больницы Лю Хайкуань.

— Приятно с вами познакомиться, господа. Но нас попросили приехать сюда из-за состояния Сяо Чжаня. Скажите, может ли А-Бо навестить его?

— Да, разумеется, — Сяо Чунсан велел помощнику проводить Ибо к своему сыну, а Ван Сумина попросил немного задержаться.

Омега и сам хотел бы поговорить с этим альфой. Правда, изначально он думал, что разговор будет более... бурным и, возможно, не совсем вежливым. Однако когда он смотрит на альфу, то хочется только пожалеть, а не ругаться.

Но вот некоторые моменты прошлого все же хотелось бы прояснить.

— Господин Сяо, спасибо, что разрешили встретиться А-Бо и вашему сыну. Давайте присядем или, если хотите, могу проводить в палату, чтобы после вы смогли отдохнуть.

— Господин Ван, вы так добры. Да, давайте пройдем в палату, а по дороге и поговорить можно.

По пути, очень медленному, они обговорили то, что приключилось с детьми, о том, что случилось и даже о том, что было в прошлом. Сяо Чунсан по просьбе омеги рассказал о событиях того рокового дня с его любимым Мэнле, об угрозах Ван Шуханю и также о том, как маленьким Чжань уговорил отца опомниться и ничего не делать с Ибо. Омега слушал внимательно, не перебивал и размышлял о том, что хоть дети и не являются истинными, но все же связь между ними есть. Видно, что сама судьба сводит юного альфу и омегу вместе. И кто он такой, чтобы этому мешать?

И Ван Сумин предложил помощь. Он рассказал, что его отец, комиссар полиции, окажет содействие в поимке виновного, раз расследование мужа не принесло плоды. Сяо Чунсан колебался лишь несколько минут, прежде чем принял предложение.

— Никогда не предполагал, что у кого-то возникнет желание помочь мне найти преступника, а не только посадить за решетку, — он протянул омеге руку, чтобы скрепить словесное соглашение.

***

— Отвечай, откуда ты так много знаешь обо всем, что здесь происходит? — Сяо Чжунья был на полпути в больницу, но когда позвонили его люди и доложили, что на складе все еще находится Суэ Хэн, велел водителю развернуться и ехать обратно. Он выбьет их этого куска дерьма все, что тот скрывает.

— Кха-кха... Ты... Тьфу! — Суэ Хэн сплевывает кровь, что снова собралась во рту. Кажется, что все его кости перемололи в порошок и смешали с внутренностями. Болело вообще все. Даже моргать было больно.

Но сильнее все же пострадала гордость. Когда альфа только приехал в Шанхай, с легкостью втерся в доверие к приближенному Сяо Чжаня и наладил сеть продажи наркотиков. Потом вскружил пустую головку дочери второй влиятельной группировки и, казалось бы, дело в шляпе.

Но!

Но впервые он встретил омегу, который действительно заинтересовал. А оказалось, что он, как и все эти продажные легкодоступные шлюшки, раздвигающие перед каждым встречным альфой ноги. Так даже не просто так раздвинул их, еще и залетел! Блядство! Вот прямо сейчас хотелось, чтобы этому Сяо Чжаню было настолько больно, насколько и самому Суэ Хэну.

— Что, тварь, не нравится? А как дрянь свою здесь продавать и подставлять моего брата, так это все отлично было, да? Теперь получай! — пока говорил, Сяо Чжунья не переставая бил альфу по ребрам. — Никто не смеет продавать эту дрянь на нашей территории!

— Ты... Кха... Всего лишь омега. Как ты смеешь...

Договорить ему не дал пинок от преданного альфы, безнадежно и безответно влюбленного в своего босса. Ему не было стыдно лечь под него, потому как в постели Сяо Чжунья был невероятно нежен и ласков. Если бы только тот мог ответить на его чувства... И теперь какой-то мусор оскорбляет его? Нет, Мин Гунцзэ этого никогда не допустит!

— Гунцзэ, что ты делаешь? Если ты сломаешь челюсть, он не сможет ничего рассказать.

— Понял. Но он ведь оскорбляет вас!

— Это можно пережить. Но я должен узнать, что за гнида столько ему разболтала!

Мин Гунцзэ потупил взгляд, но перечить не посмел. Только лишь занес ногу для нового удара. Но боль все же победила упрямого и гордого альфу.

— Скажу... Я все скажу... — он снова сплюнул кровь. — Ли... Это Чжан Лилинь... Она в доле с наркоты и помогла с распространием... Кха-ха... Сказала, что после объединения кланов сможет увеличить территорию продажи...

— Что??.. — омега почувствовал себя настолько преданным, что сложно передать словами.

Та, которую он безумно любил с самого детства, искренне и от всего сердца желал счастья, пусть и с собственным братом, так подло поступила. Она же знает, как Сяо Чжань ненавидит это и все равно сделала. Но если ее интересуют только деньги и власть, то на что еще она может быть способна? А вдруг и к тому, что случилось она тоже причастна? Этого омега ей не простит никогда!

— А-ха-ха! Ты бы видел свою рожу. Не ожидал, да?

— Мин Гунцзэ, проверь. Сейчас же.

— Уже, босс.

Альфа удалился, уже набирая кому-то по телефону. У него были знакомые везде и в разных сферах и слоях населения. А еще он был отличным шпионом, перевоплощаясь в любого, в зависимости от поставленной задачи. В эту самую минуту это очень пригодилось.

— Босс, я все выяснил. Это правда, госпожа Чжан приложила руку к распространению наркотиков по всему городу. Также я узнал, что сегодня она была в офисе прокурора.

— ...

— Босс?

Сяо Чжунья не знал, что ему ответить. Он готов был простить взбалмошной альфе все, но не это. Это предательство он не простит никогда.

***

— Что? Сяо Чжань-гэ в больнице? — Чжан Лилинь так резко встала, что лак на ноготках смазался, а пара камушков страз сместились. Она всего лишь хотела убрать этого чертового омегу с грузом, но никак не хотела, чтобы и Сяо Чжань пострадал. Что там этот прокурор устроил? Они же так не договаривались! — Немедленно позвони этому тупоголовому прокурору!

Бета кинулся исполнять ее поручение и спустя несколько неуспешных попыток дозвона сказал, что Ван Шухань не отвечает на звонки. Чжан Лилинь была в ярости. Испорченный маникюр только добавлял раздражение. Она уже собиралась снова ехать в прокуратуру, да только в холле, куда спустилась, на ее людей были направлены пистолеты, а в центре стоял Су Шэнь, помощник Сяо Чунсана.

«Черт! Неужели этот старикашка узнал о том, где я была и с кем говорила?» — она закусила нижнюю пухлую губу и постаралась успокоиться. Через несколько ступеней лестницы это даже получилось.

— Ты! Как посмел заявиться сюда? Или что, границы перепутал?

— Госпожа Чжан, босс Сяо хочет поговорить с вами. Пожалуйста, пойдемте.

— Еще чего. Если ему это надо, пусть сам приезжает.

— Госпожа, или вы едете по своей воле, или я буду вынужден применить силу.

— Да что ты себе позволяешь?

— Лилинь, поехали, — ее отец, Чжан Чжунгэ, глава группировки «Янгтаоши» спускался по лестнице следом за дочерью.

Свадьба детей не только могла примерить давнюю вражду, но также крепко удержаться на верхней ступени рядом с сильнейшими. Чжан Чжунгэ хоть и был хитер, но все же не настолько дальновиден и определенно многое упустил в воспитании детей. Когда подозрения Сяо Чунсана о том, что дочь старого приятеля причастна к тому, что случилось с его старшим сыном, ни о какой свадьбе речи уже не шло. Согласно их законам, он имел полное право убить юную альфу на месте, однако решил все же поговорить с ней и ее отцом. Чжан Чжунгэ знал свою дочь, но сейчас уже пытаться перевоспитывать ее поздно. В детстве он слишком сильно ее избаловал, теперь приходится разбирать последствия этого. Возможно, получится договориться на менее выгодных условиях о слиянии.

— Лилинь, я сказал тебе ехать, почему ты все еще там? — сам он уже вместе с Су Шэнем стоял около двери и ждал дочь. — Немедленно.

Девушка вынуждена была повиноваться. Понуро опустив голову, она поплелась следом за отцом. По дороге мысли так и крутились в голове. Девушка не знала ни куда они едут, ни зачем, ни почему ее любимый отец так себя ведет. До этого альфа не повышал на нее голос, а сейчас старается даже не смотреть в ее сторону. Хоть Лилинь и была в себе уверена, но все же такая отстраненность со стороны отца настораживала и даже немного пугала. Но когда она увидела здание больницы, стало по-настоящему страшно.

Молча они прошли в палату Сяо Чунсана, который хоть и был здесь пациентом, но все же надел костюм и постарался игнорировать боль. Он сел за стол и принялся ожидать тех, кто приложил руку к покушению на его любимого старшего сына.

Через несколько минут дверь в палату с тихим шорохом открылась, впуская посетителей внутрь.

— Добрый день. Я позвал вас, чтобы прояснить некоторые моменты. Садитесь, — он указал рукой на свободные места.

Чжан Чжунгэ сел молча, Лилинь последовала примеру. В комнате воцарилась гробовая тишина. Кажется, что даже воздух был наэлектризован от напряжения.

— Зачем ты позвал нас сюда?

— Как ты знаешь, мы хотели, чтобы дети поженились и смогли объединить семьи и территории. Однако твоя дочь заключила сделку с прокурором Ван Шуханем, рассказала то, что никогда и никому не должна была говорить, и приложила руку к тому, что случилось с моим сыном.

— Лилинь, — Чжан Чжунгэ только лишь назвал ее имя, а девушка уже затряслась от ужаса. Ее отец был ужасен, когда злился, а сейчас он был в ярости.

— Отец, я...

— Лилинь!

— Прости! Прости меня! Я всего лишь хотела, чтобы Чжань-гэ бросил этого омегу и был со мной. Я всего лишь хотела его только для себя! Что я такого плохого сделала?

— Девочка, — сказал Сяо Чунсан, — Мой сын не какая-то вещь, которую ты можешь получить. Он человек со своими чувствами, эмоциями и желаниями. Чтобы привлечь его, ты должна была вести себя подобающе своему статусу и положению. На деле своими же эгоистичными поступками поставила под угрозу его жизнь. Поэтому я разрываю договоренность о браке. Также кроме этого я запрещаю вашим людям находится без веской на то причины на нашей территории. Раньше я просто закрывал на это глаза, но сейчас мое терпение лопнуло. Чжан Чжунгэ, ты принимаешь это или хочешь оспорить решение?

Даже если Чжан Чжунгэ и был не согласен, сделать с этим все равно ничего не мог. Их группировка был слабее, чем «Шинг Тонг», а этой свадьбой он сам надеялся укрепить положение. Но теперь все полетело прахом из-за его же собственной дочери. Но альфа понимал, что за эти ошибки ее могут убить, и он не сможет сказать и слова против. Однако Сяо Чунсан, словно ожидая этого, добавил:

— Мы столько лет были в хороших отношениях, поэтому будет жить. Жить и раскаиваться, а также думать о том, что именно спасло ее сегодня. Надеюсь, что с этого момента она забудет о моем старшем сыне.

— Да, разумеется.

После того как Чжан Чжунгэ отослал дочь домой, та безропотно повиновалась и уехала. Она, наконец, поняла, что совершила огромную ошибку и сама ужасно боялась теперь за жизнь Сяо Чжаня. Но спросить о самочувствии побоялась. Все, что оставалось, так это как можно меньше привлекать внимание к собственной персоне. Здесь даже Чжан Исин не поможет, хоть они и друзья с Чжань-гэ.

Похоже, это действительно конец для нее и Сяо Чжаня.

***

Ван Сумин вышел из здания, в которой все еще было слишком оживленно, и присел на лавочку в небольшом ухоженном парке рядом. Запрокинув голову вверх, как любит делать Ван Ибо, принялся размышлять о том, как много всего изменилось за такой просто рекордный промежуток времени.

Он узнал, что его драгоценный сын нашел свою пару, выбрав старшего сына группировки, от одного лишь упоминания которой его муж готов плеваться ядом на несколько метров. Еще и не просто нашел, а забеременел от него! Отец этого самого старшего сына оказался на удивление рассудительным человеком, все еще болезненно переживающим потерю любимого, хоть со дня трагедии прошло более десяти лет. И он, Ван Сумин, проникший рассказом, предложил помочь найти виновного.

Если его муж узнает, у него точно будет сердечный приступ.

Но тем не менее есть только один человек, действительно способный помочь. И это его отец. Мда...

Глубоко вдохнув и выдохнув, омега набрал заветный номер и спустя всего два гудка глубокий бархатистый, но твердый голос ответил:

— Мой блудный сын перестал копаться в песочнице и решил вернуться в мир каменных джунглей?

— Отец, ты снова за старое... С удовольствием продолжил бы спорить на эту тему, но сначала хочу попросить тебя кое о чем.

— Оу, кажется, то все же узнал об избраннике моего внука и его интересном положении? — определенно шпилька была к месту.

— А ты-то откуда знаешь?

— Я знаю все, что мне требуется. И уже принял меры в отношении тех, кто причастен к ранению того альфы.

— Даже это?.. Отец, порой ты меня все же удивляешь...

— Я не твой бесполезный муж, который ничего не может. Упустил только вот, когда они все это затевали. Кстати, скоро его арестуют за планирование нападения и покушение на убийство, — он тяжело вздохнул.

Хоть альфа и мог решить все, но предпочитал без острой на то необходимости в жизни детей не вмешиваться. Он никогда не одобрял выбор Сумина, но доверился ему. А что в итоге? Внук на грани нервного срыва, мафия вот-вот взбунтуется, полиция вламывается в их дом без ордера, а только с голословным подозрением, к тому же фальшивым.

Мир в городе, о котором пожилой альфа так заветно мечтает, трещит по швам!

— Ну так что, Сумин, ты расскажешь, зачем позвонил или снова сбежишь?

— Не сбегу, — Ван Сумин поднял голову. Отец прав, тогда он убежал, прикрываясь и оправдываясь карьерой, от той жизни, что вел. Маленький ребенок, муж, что перестал уделять внимания, сосредоточившись только лишь на работе. Омега чувствовал, что задыхается дома. У сына и мужа были похожие характеры, но все же Шухань никогда ничего плохого не делал, даже голос не повышал. Да, он заботился о них в собственном понимании, но никогда не делал ничего ужасного или такого, что Сумину хотелось бы забрать сына и уйти. Ничего до этого самого момента. — Больше я не сбегу. Я не имею права так делать, когда Ибо в таком состоянии.

— Я горд называть тебя своим сыном, — произнес альфа на том конце трубки, — Даже с твоими странными причудами.

— Отец!

— Ладно, ладно. Так что ты хотел сказать такого, чего я еще не знаю?

— Вообще-то я обещал помочь Сяо Чунсану в поиске того, из-за кого погибла его пара. Ну и... В общем...

— Ха... А-ха-ха! — залился смехом альфа. — Подожди, подожди. Ты согласился помочь тому, от кого у твоего мужа оскомина? Правда? Только ради того, чтобы позлить паршивца, я согласен. Жди ответ, когда будет информация. И поцелуй Ибо за меня, я знаю, что его это раздражает.

И, продолжая заливаться смехом, альфа повесил трубку, а омега подумал, что Ибо действительно не любил сюсюкаться с родственниками с малых лет. Кажется, это будет забавно. Может, он хотя бы немного отвлечется от беспокойства за Сяо Чжаня.

***

Сяо Чжунья не находил себе места от беспокойства. Хоть по телефону и сказали, что операция прошла успешно, но ведь это только половина дела. Вторая же заключается в том, что после этой самой операции надо очнуться, восстановиться... А вдруг что-то случится или пойдет не так? Но он не мог бросить все и бежать. Прямо сейчас он должен быть здесь, чтобы с этим выродком и всей наркосетью было покончено.

Омега рассказал отцу про Суэ Хэна, но вот разобраться сразу и на месте тот не разрешил и оставался непреклонным, независимо от того, какие аргументы приводил младший сын. Чжунья же, в свою очередь, никак не мог взять в толк, по какой такой причине отец, наводивший страх одним только именем в таком важном вопросе, решил не казнить, а помиловать. Ну, или, по крайней мере, приостановить приговор.

Но здесь пусть и смышленый, но все еще юный омега не знал, что Сяо Чунсан хочет обменять водный торговый путь на жизнь наследника другой группировки. Этот самый путь захватывал распространение товара, облегченную доставку и перевозку по воде и в отдаленные провинции, то есть в будущем способствует повышению прибыли «Шинг Тонг» и распространению влияния на еще бóльшую территорию.

Казалось бы, такая прямая связь, но поглощенный гневом Сяо Чжунья не замечал ее. Ему хотелось пристрелить гада на месте, лишь бы не мозолил глаза ни ему, ни гэгэ.

Входящий звонок от отца развеял напряжение. Он сказал, что как только отдадут чужака и заберут кейс, можно ехать в больницу. Но не спешить, потому что Сяо Чжань все равно еще не проснулся, а у постели больше одного человека находиться не положено.

«Да быть не может... Отец же не может сам сидеть и ждать, когда Чжань-гэ очнется. Может, он позвал Ибо? Да не, это было бы из разряда фантастики. Наверное, там Су Шэнь или Ли Мингэ-цзе. Хотя было бы отлично, прими отец отношения Ибо и гэгэ.»

От мыслей о будущем пополнении в семье Сяо Чжунью отвлек человек, представившийся правой рукой группировки «Тонгукки». Он сказал, что уже все обговорил с главой «Шинг Тонг» и забирает младшего босса домой, где уже ждет и отец, и наказание. И как только свернувшийся в калачик альфа это услышал, казалось, что свернулся сильнее не получится. Осталось только желание исчезнуть. Но при его росте и комплекции сделать это было невозможно.

Альфу забрали и силой практически оттащили к машине. Человек, что назвал себя правой рукой, перед уходом протянул Сяо Чжунье документы, подтверждающие право «Шинг Тонг» на водный путь и полный отказ на какие-либо права «Тонгукки» на эту территорию. После мужчина поклонился и, попрощавшись, удалился, уводя и юного альфу с собой.

Вместе с документами Сяо Чжунья и поспешил в больницу, невзирая на наставление отца.

***

Ван Ибо практически бежал до палаты Сяо Чжаня, так что около двери пришлось остановиться, чтобы отдышаться. Сделав несколько вдохов и выдохов, омега положил руку на живот и прошептал, что скоро они смогут увидеть любимого папулю. А потом открыл дверь.

Сяо Чжань лежал без какого-либо движения, и только лишь по мониторам можно было понять, что он жив. Сердце Ван Ибо болезненно сжалось от волнения и беспокойства. Он подошел к постели и осторожно взял руку своего альфы. Обычно, когда он делал так, Сяо Чжань всегда в ответ сжимал руку в ответ, даже если крепко спал. Но сейчас руку сжимал только Ибо и от этого становилось очень тоскливо.

— Глупый альфа, и почему ты не поставил мне метку?.. Я же все знал и согласился быть с тобой. И обо всех опасностях знал, — по щекам заструились первые предательские слезы, — И знал о том, что ты чувствуешь ко мне. Думал, что ты такой незаметный, что за панорамным стеклом не видно? Думал, что не замечаю все твои взгляды? Вот идиот! Но я не хотел, чтобы наш первый раз был таким. Это должны были быть просто Ван Ибо и Сяо Чжань, а не омега и альфа внутри. И все же знаешь, я рад беременности... Мы ждем тебя, гэ, и мы... Мы очень тебя любим. Возвращайся скорее.

Лю Хайкуань, что заглянул проверить показатели, бесшумно выскользнул из палаты. Все же этот момент был слишком интимным, чтобы мешать. И после недолгих раздумий он ушел, делая мысленную пометку зайти позднее.

А в это время самому Сяо Чжаню снилось, что он держит на руках прекрасного и самого любимого малыша, его обнимает любимый омега, рядом отец, брат и даже родители Ибо. Все улыбались и были счастливы. Это была его семья. И он не хотел покидать их. Просто не понимал, что это иллюзорный мир, ведь малыш еще не родился, Ибо сидит около постели, а отец болен и может просто не дожить до рождения внука.

Альфа настолько хотел быть счастливым, что решил остаться здесь.

***

После того как комиссар приказал помощнику выяснить всю информацию прошло несколько дней. И вот теперь, наконец, есть результат.

— И что ты выяснил?

— Господин комиссар, вот документы и дело. Все тщательно проанализировав, я выяснил, что в смерти Тао Мэнле виновата группировка «Янгтаоши». Незадолго до происшествия между ними и «Шинг Тонг» была крупная ссора, а также мелкие сошки постоянно ввязывались в драки. Пока в одной такой не убили младшего брата кого-то из верхушки «Янгтаоши». А там, как обычно и бывает, была кровная месть. Те вышли с оружием и открыли огонь по машине. Омега среагировал быстрее, поэтому оттолкнул альфу. Догнать их не успели, ни камер, ни свидетелей не было. Прокурору Вану было бы сложно все это достать с его-то принципами.

— А я должен узнать, как это все узнал ты?

— Нет, комиссар. Если вы узнаете, то уволите меня. Кто тогда позаботится о моих детях?

— Нет у тебя никаких детей!

— Но ведь могут же быть.

— Иди отсюда, пройдоха! — его заместитель по праву мог считаться хамелеоном и узнавал информацию в кратчайшие сроки. Разумеется, чаще всего это было незаконно, поэтому правда, как и от кого эти сведения берутся не раскрывалась вообще никому и нигде, ведь лишние уши могут быть где угодно.

«Кажется, что такую информацию просто по телефону не расскажешь. Придется ехать самому.»

Найти адрес больницы не составило никакого труда, ведь он был в системе.

Когда альфа вошел в здание, в холле воцарилась тишина, хоть и нужная, но совершенно непривычная для этого места. К нему подошла молоденькая медсестра и попросила подождать главврача Лю. Чан Джи, а именно так звали комиссара, спокойно выслушал ее и отошел к скамейкам, чтобы присесть.

Помня, что это именно сотрудники полиции сделали такое с их драгоценным младшим боссом Сяо, относились к главному представителю правоохранительных органов крайне настороженно и подозрительно. И Чан Джи их совершенно не винил. Будь у него больше предрассудков и меньше гибкости ума, он бы и сам так относился.

Ожидать пришлось недолго, и вот уже Лю Хайкуань спокойно выходит к нему, здоровается и приглашает пройти в кабинет, чтобы поговорить.

— Скажите, здесь ли некий Сяо Чжань? — увидев, как сузились глаза беты, пусть это и было лишь на мгновение, альфа немного улыбнулся, чтобы не пугать. — Не подумайте чего, я хоть и комиссар, но все же не обладаю некими предрассудками, свойственными людям в форме. Просто думаю, что мой сын и внук должны быть здесь, если лечение вышеупомянутого происходит у вас.

— Ваш сын и внук? — Лю Хайкуань не удержался от того, чтобы переспросить. Из всех, кто находился здесь, под это описание могли попасть только Ван Ибо и его папа. Но этого же не может быть, правда? Это ж не дорама какая. — Простите, просто это меня удивило.

— Все в порядке, господин Лю.

— Позволите ли узнать, о ком вы?

— Думаю, что вы уже догадались, — альфа засмеялся и даже слегка хлопнул бету по плечу. Но Лю Хайкуань не почувствовал отвращения от этого, даже несмотря на то, что отношения с властями у него не самые лучшие. — Да, Ван Ибо мой внук.

Лю Хайкуань хоть и сам это предположил, но совершенно не ожидал, что это окажется правдой. Он даже слегка присвистнул от удивления. Но все же настоял, чтобы поговорить в кабинете, а Ибо и его папу просто могут пригласить туда же.

Чан Джи усмехнулся, но согласился. Особенно после того, как красноречивый врач во всех красках описал стерильность палаты и охрану Сяо Чжаня.

Как только мужчины удобно устроились в креслах, помощница пригласила Ван Сумина войти. И к удивлению Чан Джи сын был не один, а в компании Сяо Чунсана. Но, разумеется, это не отразилось на лице кроме легкой и доброжелательной улыбки.

Вот уж день сюрпризов. Может, купить лотерейный билет?

Лю Хайкуань пригласил вошедших присоединиться. Разговаривать же они начали только лишь после того, как дверь с тихим щелчком закрылась за девушкой.

— Хм... Я даже рад, что ты, Сумин, и вы, господин Сяо, здесь. Хотел бы принести вам искренние извинения за то, что произошло с вашим старшим сыном. Надеюсь, что он быстро поправится. Мои люди ни в коем случае не должны были действовать подобным образом, поэтому все причастные понесут наказание, которого заслуживают, — он заметил взгляд сына, но все равно продолжил. — Чтобы немного загладить вину, хочу передать документы, в которых содержатся сведения о гибели вашего партнера. Я в личном порядке попросил лучшего сотрудника расследовать это дело в приоритетном порядке. Так что здесь вся информация, которая требуется и, конечно, есть имена виновных. Что с ними делать решать вам. Могу гарантировать, что в исключительном порядке мы закроем глаза на происходящее.

Сяо Чунсан открыл папку и начал быстро читать, глазами выхватывая нужное: «группировка «Янгтаоши»... «месть»... «убийство омеги»... «дети»...», но все же с одного конкретного имени взгляд не хотел уходить: «Чжан Чжунгэ».

Все действия на чужой территории были с разрешения Чжан Чжунгэ.

Сяо Чунсан почувствовал, словно земля ушла из-под ног, и если бы он не сидел, то с большой вероятностью упал бы.

«Вот хитрый лис. Не получилось завоевать и он предложил поженить детей. Детей, одного из которых сам оставил без папы! Ублюдок, тебе это с рук не сойдет!»

Одного взгляда на Чан Джи хватило, чтобы проглотить проклятия. Вслух мужчина ограничился скупой благодарностью и обещанием провести все тихо.

Чан Джи оставалось согласиться и отступить. Но только один единственный раз.

Между тем альфа с трудом встал и неспеша удалился, намереваясь отдать распоряжение свои людям. О том, чтобы увидеть и поговорить с Чжан Чжунгэ больше и речи не шло.

Лю Хайкуань решил оставить отца и сына в кабинете, а самому проверить состояние Сяо Чжаня и также позвать сюда Ибо. Ведь Чан Джи сделал только половину из того, что собирался. Все же позволять свободно разгуливать здесь комиссару совершенно не хотелось.

— Сумин, Шухань будет отстранен от работы прокурором, также, как уже говорил тебе, он вместе с остальными понесет наказание за организацию покушения, ложный вызов и то, что его удерживают против воли. Также мои люди проверят, насколько хорошо он раскрывает дела и все ли преступники после оказываются за решеткой. Я знаю, что он твой муж, но такое поведение недопустимо. Надеюсь, что ты понимаешь.

— Да, отец. Я понимаю, — и сейчас омега был согласен с отцом. Он действительно все понимал.

***

Когда Лю Хайкуань зашел в палату во второй раз, он увидел Ван Ибо, свернувшегося почти калачиком на стуле. Омега не хотел больше отходить от своего альфы ни на шаг.

— Ван Ибо, пойдем. Твои папа и дедушка хотят поговорить.

— Доктор Лю?.. — он поднял голову и пытался сбросить дрему. Получалось не очень, но он честно старался. Когда же услышал про дедушку, вся сонливость пропала. — Кто, простите? Мой дедушка?

Когда Лю Хайкуань кивнул, подтверждая, Ибо, быстро поцеловав Сяо Чжаня, практически выбежал из кабинета. У отца родители уже погибли, а вот у папы... Кажется, Ибо серьезно влип, причем он даже догадывался, во что.

Быстрым шагом направляясь в сторону кабинета главврача, к которому Ибо заранее спросил дорогу, он непроизвольно немного придерживал живот. Видимо, постоянно трогать его стало привычкой. И без стука именно так и вошел в кабинет. Там действительно был его папа и его дедушка.

Чан Джи был комиссаром, дослужившимся до этой должности и всю жизнь следящим за порядком. Малыша Ибо он любил настолько, что часто баловал и потакал детским капризам, причем независимо от того, в чем именно они были. По мере взросления омеги, разумеется, дедушка становился менее сговорчивым, дабы чадо совсем от рук не отбилось. Поэтому сейчас Ван Ибо совершенно не знал, какой вариант его ждет: милый и добрый дедушка или же строгий комиссар полиции.

— Дедушка!

— А-Бо, ты так вырос! Прости, что не уберег тебя от волнений. Скажи мне, как твой альфа?

— А?.. — Ибо перевел недоумевающий взгляд с дедушки на папу. Тот выглядел расстроенным, но точно не от того, что увидел сына. Омега просто поманил его сесть рядом. — Он после операции. Но все еще без сознания.

— Ты должен верить в то, что он очнется. Главное, не волнуйся. В твоем положении это не рекомендуется, — альфа откинулся на спинку кресла и продолжил, улыбаясь, — Вот уж не думал, что ты так быстро порадуешь меня правнуками. Я, знаешь ли, еще юн для этого.

Ван Ибо и Ван Сумин рассмеялись, рассматривая полностью седого альфу, черточки лица которого уже давно были испещрены морщинами. Но это помогло им расслабиться и продолжить разговор в менее напряженной обстановке.

***

Сяо Чунсан внимательно прочитал все то, что Чан Джи смог собрать по делу гибели любимого Мэнле. Как оказалось, давние распри, зависть и алчность, которую мужчина очень хорошо скрывал, подтолкнули Чжан Чжунгэ и его подчиненных. Тот всегда хотел если не стать самым влиятельным, то хотя бы быть равным по силе и могуществу группировке «Шинг Тонг». Да вот только, как оказалось, в одном городе сделать им этого никак не удавалось. Поэтому он поддерживал, а иногда и сам подстрекал своих людей на стычки, чтобы ослабить противника.

В тот самый роковой день, доведенные до бешенства люди «Янгтаоши» напали на самого Сяо Чунсана и его семью. Что, в конце концом, может быть лучше и надежнее захвата власти, чем убийство босса и наследников противника?

Тао Мэнле в тот день увидел их первым. Да и сложно не заметить группу из четырех человек, вооруженную до зубов. Он заслонил детей и оттолкнул мужа, последний раз проведя рукой по лицу любимого.

Закончив читать и словно заново переживая тот день, Сяо Чунсан написал сообщение Су Шэню:

«Тот, кто виноват в смерти Мэнле, должен поплатиться за это жизнью» и также перечислил имена.

Они сами подписали приговор, смыть же вину можно только кровью.

***

Поговорив с семьей, Ибо решил вернуться к Сяо Чжаню и его не стали останавливать, понимая, насколько сильно омега волнуется за любимого.

По дороге в палату Ибо не встретил ни Лю Хайкуаня, ни кого бы то еще знакомого, поэтому спросить о самочувствии альфы, которое могло измениться, было не у кого. Дойдя до двери, он открыл, а после закрыл ее, прислонившись лбом к живительной прохладе. Ибо подумал, что надо взять себя в руки и успокоиться, чтобы Сяо Чжань не чувствовал, как сильное волнение.

Однако повернувшись, Ибо увидел пристальный взгляд, направленный в его сторону.

Он очнулся...

Сяо Чжань очнулся!

Ван Ибо поспешил к постели, трепетно и осторожно беря альфу за руку. И почувствовал, что хоть пока что слабо, но тот сжимает в ответ. Напряжение и страх, валунами давившие на плечи, с огромным грохотом свалились, и Ибо смог облегченно вздохнуть. Другой рукой он нежно погладил щеку и прижался ко лбу невесомым поцелуем.

— Спасибо, что вернулся к нам. Я так волновался, — не переставая, снова и снова повторял Ибо, — Так сильно волновался. Любимый, нежный, добрый, сильный... Мой самый любимый и единственный альфа. Я люблю тебя, Сяо Чжань.

Слезы прозрачными алмазами капали из глаз, и такие же дорожки можно было увидеть и у альфы. Он смог вернуться. Смог побороть желание остаться там, где все счастливы и вновь, возможно, столкнуться с гневом, разочарованием и страхом. Но именно здесь, а не во сне, ждал его любимый омега. Именно здесь его семья и его будущее.

Он нужен здесь, а не там.

А когда открыл глаза, то увидел лишь палату, пустую и безжизненную комнату, и голые стены вокруг. Он готов бороться за счастье быть вместе с Ибо и малышом.

И стоило лишь подумать про это, как дверь распахнулась и вошел он, его самый очаровательный и неповторимый омега, единственный с кем он, Сяо Чжань, готов идти рядом. Вместе до самого конца.

Три месяца спустя.

— Гэ, я же говорил тебе, что эта квартира не резиновая! Почему ты продолжаешь покупать то, что либо уже есть, либо вообще не понадобится? — кричал из детской Ибо, пытаясь разложить там очередные покупки для малышки. А с заметно округлившимся животиком постоянно наклоняться было сложно.

— Просто я хочу, чтобы у нашей принцессы было все самое лучшее, — он забрал пакет, в котором были очаровательные платья и притянул Ибо в объятия. — Все такое же лучшее, как и у моего повелителя.

— Вот знаешь, иногда очень хочется тебя убить. Я уже миллион раз просил не давать никакие странные прозвища. У меня есть имя, которое, ты не поверишь, но мне нравится.

— У тебя был шанс расстаться со мной навсегда, но ты не воспользовался им. И еще так рад был, что не сдержал слез, когда... Ай!

— Больше никогда не вспоминай! Я так испугался тогда, — Ибо откинул плюшевого пони, которым только что стукнул альфу по голове, к таким же собратьям, развернулся и прижался к груди, в которой сильно и уверенно билось сердце.

— Прости, прости... — он поцеловал Ибо и потрогал небольшие, все еще немного красноватые следы от клыков. — Еще болит?

— Нет. Но вообще ты мог бы поставить метку и пораньше.

— Ах, я понял. Мой любимый ворчит, а значит, пришло время погладить животик и покормить папочку вкусным мороженным! — Сяо Чжань ловко сменил тему, потому что о том самом говорить не хотел.

Альфа подхватил Ибо на руки и отнес в спальню. Хотя Ибо никогда не был сладкоежкой таких масштабов, сейчас он пристрастился к мороженному, причем вкус мог различаться в зависимости от настроения или же времени суток. Иногда он ел клубничное, иногда фисташковое или шоколадное. Сегодня, например, в меню была соленая карамель.

Каждый вечер они устраивались на кровати, Сяо Чжань укрывал Ибо тонким пледом, сам ложился на уровне живота, поглаживая его теплой ладонью, и разговаривал и с малышкой, и с Ибо. Когда же что-то спрашивал, а малышка в животе пиналась, квартира пополнялась не только игрушками, но и вещами, заколками, резинками, ободками и прочими аксессуарами.

Вот и сейчас, уже привычно устроившись, Сяо Чжань рассказывал, как прошел его день и как сложно следить за клубом одному, пока Чжан Исин занят беспорядками в группировке.

— А он точно справится сам? Может, хочешь помочь ему?

— Исин отличный управленец. Говорит, что ему потребуется еще месяцев шесть, чтобы можно было и клубом заниматься, и порядок в семье навести. Так что я просто стараюсь за двоих.

Альфа поцеловал животик, куда только что толкнула ножкой их дочь и с любовью посмотрел на Ибо. Он уже очень долго об этом думал, но теперь, когда хочется окружить любовью, заботой, вниманием и всем, чем только захочется дорогих людей, Сяо Чжань понял, что надо не просто искать новое жилье, чтобы Ибо больше не ругался, но и связать их законными узами брака.

На его выписку из больницы пришли папа Ибо, Ван Сумин, и дедушка Чан Джи. Честно говоря, Сяо Чжань переживал о встрече с ними двумя, потому что знакомство с отцом прошло как-то явно не так, как должно было. Однако когда оба, широко улыбаясь, искренне пожелали им счастья, альфа немного расслабился. Позднее была встреча на нейтральной территории в ресторане. Чан Джи принес разрешение на работу бара, бессрочное, и чтобы любые бюрократические крысы ползли обратно, документ был заверен личной печатью комиссара. Папа Ибо принес им какую-то древнеегипетскую урну для счастливой жизни или чего-то такого. Если честно, альфа не запомнил, что там, но получить это было действительно приятно. А встретившись еще несколько раз, Сяо Чжань искренне радовался тому, что кроме отца у его любимого очень адекватные родственники.

Отец Сяо Чжаня, Сяо Чунсан, все же согласился на лечение, но уже какими-то экспериментальными препаратами, так как болезнь была запущена. Лечение проходило очень тяжело, вытягивая из альфы все силы, но Ибо и Чжань вместе приходили и ухаживали за ним. Или же Ибо мог прийти один, так как было жаль сражающегося за жизнь одинокого старика. И жаль братьев Сяо, которые очень переживали за единственного родителя.

— Ван Ибо, любимый, я долго думал и, наверное, время пришло... — произнес Сяо Чжань, вылавливая Ибо из воспоминаний.

— Чжань-гэ, о чем ты? Что ты делаешь? — Ибо приподнялся на локтях, потому что за животиком было плохо видно, что делает альфа возле постели. А когда увидел, потерял дар речи.

Альфа, его любимый Сяо Чжань, стоял на одном колене, держа небольшую бархатную коробочку и лукаво улыбаясь.

— Я вот очень надеюсь, что это не очередной подарок для дочери.

— А-ха-ха! Боже, Бо-ди, только ты мог такое предположить... Это то, что дарят только своему партнеру, когда предлагают руку и сердце. Но она еще настолько юна, что даже не успела родиться, да и получить этот символ не от меня уж точно должна. Поэтому, Ван Ибо, ты будешь моим мужем? Хочу, чтобы ты всегда был рядом, разделил со мной радость, богатство и счастье, потому что ничего другого у нас не будет. Ты согласен?

— Навсегда, гэ. Я твой навсегда.

Свадьбу они сыграли еще через несколько месяцев и скромно, пригласив только самых близких. А после поехали в больницу, потому что у Ибо внезапно отошли воды. Правда, уже после церемонии.

По дороге Лю Хайкуань, который был вместе с ними на церемонии, звонил и предупреждал о том, что скоро и срочно требуется операционная, так как они будут принимать роды. Разумеется, также требуется неонатолог и вся команда, которая оперировала Сяо Чжаня, лучшие из лучших. Бета все время ворчал, что с этой неугомонной парочкой не бывает ни одного спокойного дня.

По приезду Ибо быстро отвезли в операционную, а через несколько часов долгожданную тишину ночной больницы прорезал громкий плач новорожденной девочки. Сяо Чжань не отходил от Ибо ни на секунду, находясь рядом и во время операции.

А после, когда Ибо отходил от наркоза, альфа бережно вынес малышку Сяо Мэйли, чтобы познакомить с теми, кто будет бесконечно любить и оберегать на пути взросления. Когда все уехали, Сяо Чжань отдал малышку специалистам, а сам вернулся к будущему мужу.

Теперь они будут вместе.

Вместе навсегда.

Chapter Text

С тех событий прошло уже пять лет.

Малышка Сяо Мэйли выросла и ходила в детский сад, давая родителям немного побыть вдвоем, наверстывая упущенное ранее время. Она обладала поистине ужасающей харизмой обоих родителей, а также проницательностью, хитростью и незаурядной внешностью. Этот ребенок унаследовал лучшее от отцов. Правда, не обошлось и без усиления небольших недостатков.

Например, она с таким трудом вставала по утрам, что Ибо собирал ее, одевал и отдавал Чжаню. Он же бережно опускал в детское кресло, пристегивал и вез в детский сад. Там уже в компании друзей малышка просыпалась и начинала играть. А еще она была до невозможности упрямой. После того как эта кроха принимала какое-либо решение, переубедить ее было практически невозможно.

Вот и встреча Нового года также не обошлась без приключений.

— Папа, я не хотю! Не хотю к дедуське! — кричала кроха, то снимая, то вешая на елку новогодние игрушки.

— А-Мэй, не капризничай. Мы уже договорились, что ты поедешь к дедушке Сумину. Помнишь, я показывал тебе фотографии? Там песок, просто море песка и солнышко. Сможешь лепить куличики, сколько захочешь. Правда, у тебя все равно пирамидка выше тех не получиться, — в сотый раз повторял Ибо, хотя терпение было на пределе. — А если останешься здесь, то из дома даже не выйти, пока не надеть много-много теплых вещей, которые ты так не любишь.

— Папа-аа... Не хотю теплие веси! Не хотю к дедуське! Хочу с папами танцевать у елочки!!! — она затопала ножками, а из круглых глаз закапали слезы.

Ибо бессильно повернулся к только что вошедшему мужу и громко выдохнул. Да... Маленькие дети - точно проверка на стойкость родителей.

— А-Мэй, папа дома, — Сяо Чжань протянул руки, и плачущая дочка поспешила к нему. — Расскажешь, что у вас случилось?

— Папа говолит, что Мэй-Мэй поедет к дедуське, а Мэй-Мэй хочет быть с папами! Папа вледный!

— Не стоит говорить, что папа вредный, а то он тоже расстроится и будет плакать, как моя принцесса, — он выразительно посмотрел на Ибо, и омега принялся театрально хлюпать носом и тереть глаза. — Вот, смотри, папа уже расстроился. Помиришься с папой пока я переоденусь?

— Дя!

Малышка побежала обратно к Ибо, который все еще разыгрывал представление очень расстроенного папочки. Пока Мэй-Мэй его успокаивала, Сяо Чжань спрятал новогодние подарки и быстро переоделся, чтобы не вызывать подозрений.

В этом году на новогоднюю ночь у него были очень большие планы на мужа. Последнее время Ибо так сильно уставал, пока возился с дочкой и заботился о Сяо Чунсане, что альфа безумно хотел не просто порадовать его, но и дать отдохнуть, с трудом уговорив упрямицу поехать к дедушке в Египет. Ван Сумин с радостью согласился забрать ее, обещая много-много всяких развлечений.

За что Сяо Чжань был бесконечно ему признателен.

Малышка все же согласилась уехать, но только после того, как Ван Сумин пообещал ей показать большие пирамиды и покатать на верблюде.

— А-Мэй, верблюд выше папы. Представляешь, сколько всего интересного ты сможешь увидеть? Например, где находятся палатки со сладостями, — старший омега отлично умел ладить с детьми. Он искренне и от всего сердца любил их, а они от мала до велика отвечали взаимностью. — И вот чем больше таких палаток найдешь, тем больше конфет купим. Ну так что, ты согласна нарядить на новогоднюю ночь не елку, а пальму? Уверяю, ни у кого из твоих друзей такого не будет!

Сяо Мэйли очень не любила за кем-то повторять или когда повторяли за ней. Так что аргумент насчет того, что ни у кого больше такого не будет перевесил. Обычно она ждала прихода Шень Лаоаналог нашего Деда Мороза на диванчике, но, пригревшись, засыпала, убаюканная к тому же пением пап. А проснувшись поутру обнаружить подарки под красиво наряженной елкой.

Ибо и Сяо Чжань уверяли, что Шень Лао обязательно навестит их дом и оставит для нее подарки и в этом году, так что она спокойно может ехать отдыхать. Вещи Мэйли Сяо Чжань собрал с невероятной скоростью, пока она снова не передумала.

Проводив Ван Сумина и дочь, Сяо Чжань потянул Ибо прогуляться, подышать морозным воздухом и посмотреть на новогодние огни, что горели по всему городу. Это было поистине захватывающее зрелище.

Неоновые драконы опоясывали обычно серые безжизненные дома, над головами жителей блестела праздничная иллюминация, звездами освещая небо и снег, что снежинками опускался вниз, делали этот день волшебным.

Ибо покрепче сжал руку мужа, неспеша прогуливаясь с ним и наслаждаясь долгожданным уединением. Ему было все равно, что вокруг толпа. Люди суетливо сновали туда-сюда в последнюю минуту покупая подарки или спеша на встречу.

Лишь двое, альфа и омега, не спешили никуда, словно впереди у них все время этого мира лишь для них двоих.

— Любимый, может, пойдем домой? — Сяо Чжань поднес холодную руку омеги ко рту, согревая дыханием.

— Кажется, кто-то снова что-то задумал?

— Не-а. Только ты и я, — он притянул мужа в объятия, целуя покрасневшее от холода лицо. — Пойдем же туда, где будем только ты и я.

— Ммм... Звучит заманчиво.

Ибо сам потянул альфу в сторону дома, хоть и направлялись они в сад Юйюань. Он бы и хотел там побывать, но перспектива не прятать стоны в подушку в моменты близости искушала и соблазняла гораздо сильнее. А уж тот самый стол, который они, кстати, забрали из прошлой квартиры, не давал покоя, воскрешая его горячку и их страсть. То, как Сяо Чжань брал его, неистово и в то же время нежно, будоражила. Хотелось еще и еще. Снова и снова отдаваться альфе, покоряться, подчиняться или же подчинить. Хотелось, чтобы твердый горячий член снова и снова погружался в него, хотелось чувствовать жар тел, слизывать капельки пота и ловить губами страстные стоны.

Только лишь представляя это, Ибо возбудился так, что у него встал. Переменившееся настроение почувствовал и стоявший рядом альфа. Но лишь похотливо усмехнулся, сжал мягкую половинку и, поцеловав, потянул мужа за собой.

Машину они оставили возле аэропорта, но сейчас было плевать где она. С трудом поймав свободную машину такси, они, словно подростки, бросали друг на друга страстные взгляды, а выходя Сяо Чжань даже сорвал небольшой поцелуй с любимых пухлых губ.

В дом, где теперь жила их семья, они ввалились, начиная целоваться от самого порога. Захлопнув дверь, Сяо Чжань прижал к ней мужа, протискивая колено между ног и касаясь возбуждения. Он и сам был на пределе, и то, как прогибался в пояснице Ибо и стонал в губы ничуть не помогало мыслить хотя бы немного здраво.

Но Ибо только подстрекал. Ловкими руками он забрался мужу под светлый бежевый свитер, касаясь раскаленной от желания кожи холодными руками. Сяо Чжань вздрогнул, но не остановился.

Кто вообще способен это сделать в такой ситуации?

Сяо Чжань даже думать не хочет об этом, точнее, он просто не в состоянии думать о чем-либо еще, кроме разгоряченного мужа, страстно целующего и трущегося об его ногу. И он отвечал, прижимал и ласкал. Рука, уже успевшая согреться, ловко расстегнула пуговицу узких брюк, опустила бегунок молнии, а умелые пальцы скользнули за резинку нижнего белья.

Ибо хотел его так сильно, что член истекал смазкой, пачкая. Чжань обеими руками приспустил одежду любимого, собственные брюки и, сжав в кулак свой член и Ибо, энергично начал двигать рукой. Ибо тихонько стонал, дыша на ухо, прижимаясь и покусывая мочку. Он сгорал от желания почувствовать мужа в себе, ощутить заполненность и не бояться при этом разбудить малышку. Наконец они могут принадлежать только друг другу.

Движения одной руки альфы становились все быстрее и быстрее, пока другая сжимала заветные половинки. Сяо Чжань чувствовал, что Ибо на пределе и легонько прикусил кадык небольшими удлинившимися клыками. Ибо от такой стимуляции кончил, обильно изливаясь прямо в ладонь мужа и тяжело дыша.

После такого бурного оргазма ноги плохо держали, поэтому подхватив его на руки, Сяо Чжань отнес любимого в спальню.

Там все еще возбужденный, он полностью избавился от одежды, Ибо сделал тоже самое, а после, широко раздвинув ноги, поманил мужа к себе.

Это была одна из немногих провокаций, на которые альфа мог попадаться вечно.

Плавно, изгибаясь словно кот, он медленно и тягуче прополз к мужу, расцеловывая ногу от щиколотки до паха. Чтобы затем, пару раз лизнув вновь набухающий член, прижаться к дырочке.

Ибо вздрогнул от неожиданности, но когда почувствовал горячий язык, слизывающий естественную смазку, прогнулся и расслабился, отдавшись чувствам.

Наконец он не сдерживал голос. Комнату тотчас наполнили сладкие стоны, от которых альфа сходил с ума. Как же давно он их не слышал и как же сильно они заводили.

Не в силах больше сдерживаться, сразу двумя пальцами он проник в заветную темноту и нащупал простату. Ибо немного подкинуло на постели, а стон получился таким громким, что он сам покраснел от смущения и закрыл лицо руками.

— Малыш, не прячься от меня, — склонившись над ним прошептал Сяо Чжань. Рукой он по-прежнему растягивал мужа, так что три пальца свободно входили внутрь. — Я люблю тебя. Я хочу тебя любого, а твои стоны заставляют сходить с ума. Покажи мне все, позволь себе все без какого-либо стеснения. Покажи мне всего себя.

И Ибо, недолго раздумывая, опустил руки, а Сяо Чжань чуть не кончил, когда увидел покрасневшие от возбуждения щеки, прикушенную губу, капельки слез в уголках горящих страстью глаз. В них можно было видеть всего Ибо, все, что он скрывал или от чего отшучивался отражалось там, в зеркале души омеги. Альфа видел, насколько сильно Ибо любит, как велико доверие и как страстно прямо сейчас он хочет удовольствия.

И Сяо Чжань готов разделить его с ним. Все готов разделить.

Он немного изменил позу, подхватив мужа под колени и немного приподнимая его задницу, чтобы одним ловким плавным движением войти в него. И не давая и секунды привыкнуть принялся жестко входить, пока Ибо только и мог, что стонать, не в силах вынести удовольствие. Сяо Чжань входил снова и снова, пока не почувствовал, как начали неметь ноги. Тогда он вышел, перевернул Ибо на живот, приподнял его вновь неистово вторгался в нутро, пока Ибо не излился на простыни. Но Сяо Чжань, упоенный долгожданной близостью, не хотел так быстро заканчивать.

Он терпел как мог, но это не относилось к Ибо. Когда омега понял, что кончил несколько раз подряд, он сам оседлал мужа, принимаясь активно двигаться, принимая до упора. Руку альфы он положил на живот, и при особенно глубоком проникновении можно было почувствовать, как член движется внутри, распирая стенки.

Сяо Чжань с ума каждый раз сходил, когда чувствовал это, и не смог сдержаться, с громким стоном обильно изливаясь внутрь. Не вставая, Ибо опустился на грудь мужа, слушая как неистово сердце стучит в груди.

Он был ужасно вымотанным, потным и в сперме. Но прямо сейчас совершенно не хотелось двигаться. Было так хорошо, словно в этом мире есть только они одни, просто Ван Ибо и Сяо Чжань, страстно переплетающие тела на постели. Или же в ванной, куда они перешли с твердым желанием помыться, или на кухне, зайдя выпить воды и смочить пересохшее горло.

Лишь к обеду следующего дня они смогли оторваться друг от друга, нежась около камина и смотря на огонь.

В новогоднюю ночь по видеосвязи они отметили праздник, радуясь и даря друг другу самые теплые поздравления. Сяо Чжань после завершения видео поцеловал Ибо, мысленно молясь всем богам, чтобы их счастье не имело конца. Ибо негласно поддерживал мужа и в этом, также прося, чтобы кроме этого близкие были счастливы.

А через несколько дней им позвонили из клиники, в которой находился отец Сяо Чжаня, чтобы сообщить, что длительное и болезненное лечение неожиданно принесло результат. С огромным риском они согласились на экспериментальные новые препараты. После операции, во время которой удалили злокачественную опухоль, сейчас ему, наконец, стало лучше. Боль в сравнении с прошлым была гораздо меньше. Конечно, врачи не дают гарантий полного выздоровления, однако уже то, что Сяо Чунсан может видеть счастливого сына и подрастающую внучку уже подобно чуду. Он надеялся, что любимый Мэнле поймет его и подождет еще немного на Небесах.

Дни проходили за днями, а они провели все совместное время, упиваясь близостью, легким перекусом и обновлением меток друг у друга, оставленных не всегда клыками и не всегда на шее.

Ван Сумин привез внучку домой только через месяц, потому что распробовав вольной жизни, Сяо Мэйли не хотела уезжать, поэтому даты постоянно переносились на более поздние, пока не пришел самый крайний - день рождения дедушки Чунсана. Малышка обожала его, и, приготовив подарок, прилетела домой. Там-то омега старший и заметил небольшой румянец на щеках сына. Уговорив того сходить в больницу, Ибо вышел с результатами обследования. Он снова был беременным. И на этот раз омега хотел подарить мужу сына.

Дома Сяо Чжань долго расцеловывал лицо любимого, а дочка обнимала папу и говорила, что раз она станет старшей сестрой, то должна подавать пример.

Это было самое счастливое и волшебное время в их жизни, и оно, как и обещал Сяо Чжань, было наполнено здравием, богатством и, разумеется, бесконечной любовью и счастьем.

Конец.